«Женское и детское катание — разные виды спорта». Мнение тренеров, которые учат прыгать четверные
Сергей Давыдов и Александра Кравцова — тандем молодых тренеров из ЦСКА, юные ученики которых наряду с подопечными Этери Тутберидзе поражают владением сложных элементов. 11-летняя Елизавета Берестовская уже исполняет четверной тулуп, 12-летняя Софья Самоделкина владеет тройным акселем, прыгая его не только сольно, но и в каскадах с тройным тулупом и сальховом. А 12-летний Максим Белявский даже приземлил прыжок в пять оборотов на тренировке в конце апреля этого года, правда со страховкой.
Есть успехи и с ученицами постарше — 16-летняя Анна Тарусина в прошлом сезоне дважды становилась серебряным призером этапов юниорской серии «Гран-при», но в финал отобраться не смогла. Зато 15-летняя Виктория Васильева в феврале этого года стала бронзовым призером Финала Кубка России, оказавшись на пьедестале в компании с Елизаветой Туктамышевой и Евгенией Медведевой. А осенью фигуристка смогла отобраться в Финал юниорской серии «Гран-при». На поздравление с этим промежуточным успехом специалисты ответили скромно — мол, значит, делаем все правильно, хотя признались, что мечтают о золоте чемпионатов мира и Олимпийских Игр для своих воспитанников.
С Сергеем и Александрой мы встретилиcь на катке ЦСКА в дневной перерыв межу тренировками, хотя на ледовой арене продолжала бурлить жизнь. Юные спортсмены шествовали с чемоданами к раздевалкам и обратно или делали уроки в буфете — тренируясь на серьезном уровне иначе просто нельзя.
— На юниорском этапе «Гран-при» в Челябинске Сергей обменялся с Викторией Васильевой задорными ударами кулачками, после чего она выдала идеальный прокат. В вашем тандеме он — главный мотиватор?
С.Д.: Оба понемногу, в конкретный момент кого-то лучше, чтобы подбодрила Александра, а кого-то — я. Вообще, если все идет по плану, то не нужна и особая строгость, но разделения, что женщина помягче, мужчина — пожестче у нас нет.
— На учеников часто приходится повышать голос?
С.Д.: Все повышают, но стараемся этого не делать.
Родители не против сложных прыжков
— Вы рассказывали, что на тренировках в вашей группе присутствуют родители. Почему это важно?
С.Д.: Да. Каждый день, через день или раз в неделю — кто как может. Родители нужны для того, чтобы их дети выполняли указания тренера, а не обсуждали с ним, достаточно ли было внимания к их ребенку или что-то разбирать.
А.К.: Родители должны настроить ребенка на работу, чтобы он приходил на тренировку и делал все необходимое.
— Вклад родителей в фигурное катание детей становится все более весомым. А вот историй про юных спортсменов, которые бы сами ставили себе цели и шли к ним всем меньше. Как думаете, почему?
А.К.: Время, появились другие возможности, по сравнению с тем, что было.
С.Д.: Это вопрос не времени, а детей. Пока они маленькие и не все осознают, их нужно настраивать на работу. Дети все равно вырастают и начинают отвечать сами за себя. Раньше ведь тоже родители помогали.
— Как они смотрят на то, что их дети выполняют сложнейшие прыжки в юном возрасте? Тех же Берестовской и Самоделкиной?
С.Д.: Родители этих девочек полностью погружены в реалии спорта, адекватно на все реагируют. Все прекрасно понимают: будешь себя жалеть, не сделаешь — сделает кто-то другой, с такими же ногами и руками.
Купил шоколадку — сделал себе хуже
— Многим не очень понравилось ваше высказывание о проблемах с весом у Виктории...
С.Д.: А когда другие видят, разве это не более обидно, чем просто когда сказал твой тренер? Вес — это тоже часть твоей работы. За ним следят футболисты, те же борцы гоняют вес туда-сюда, чтобы попадать в нужную категорию. Это вопрос ни красоты, а технической подготовленности, чем ты легче — тем ты быстрее.
— У вас есть четкие рекомендации по поддержанию нужного веса для учеников или просто даете сигнал, что он больше, чем нужно?
С.Д.: Первое — не есть (смеется). Спортсмены вообще должны мало кушать, но правильно. Кто-то даже обращается к диетологам и подбирает правильные продукты для себя.
— Приходившая в гости к «СЭ» Инна Гончаренко вспоминала, как отбирала у своих учеников шоколадки в магазине. До такого не доходило?
С.Д.: Нет, мы стараемся не просто отнять что-то, а донести, что это им надо, а не тренеру. Если появится это понимание, то сразу изменится все. Чтобы было понимание: покупаешь сникерс — делаешь хуже только себе.
— Как проходит подготовка Виктории к финалу?
С.Д.: Выступит на этапах Кубка России по мастерам спорта, работы еще очень много. Резервы для усиления, конечно, есть. Перенести какие-то прыжки во вторую половину, выучить тройной аксель, но все зависит от нее — будет ли исполняться все требуемое, в том числе и с весом.
Почему не вставлять четверные по максимуму?
— Ваши ученицы в 11-12 лет уже владеют тройным акселем и четверным прыжком, много таких юных спортсменов и у Этери Тутберидзе. Как объяснить этот феномен? Появились реально новые методики или просто стали больше требовать с детей?
С.Д.: Нет, не в методиках даже дело, просто кто-то один запрыгал и пошло. Это спорт, кто-то пробежал 100 метров за какое-то время — все уже ориентируются на эту цифру. Все начинают видеть планочку, которой ты не только должен достигнуть, но и перешагнуть, чтобы победить. Правила позволяют девушкам прыгать неограниченное количество четверных прыжков в произвольной программе, почему этого не делать? Сейчас мы вставили Самоделкиной тройной аксель в каскаде с тройным тулупом в короткую программу, если разрешено, почему нет? Будем ли мы выступать дальше с этим каскадом или будет выгодно кататься с чем-то более простым — посмотрим, но надо попробовать.
А.К.: Бывает так, что дети сами спрашивают: «А можно мы попробуем?» Ребенок может, уверен в себе — мы подхватываем его желание.
— Сколько обычно проходит с самой первой попытки до готового элемента?
С.Д.: Нужна подготовительная работа, попробовать толчки, минимум от полугода — до восьми месяцев. Но это просто элемент, который еще нужно будет внедрить в программу и сделать обычным. После дети сами нам говорят: «А ничего особенного в нем и не было». Ультра-си требует больше психологических даже сил, чем физических.
Эпопея вокруг пятерного прыжка
— Как дела у Максима Белявского, пятерной прыжок на удочке которого в мае наделал немало шума?
С.Д.: Стараемся сделать его катание более качественным, улучшить вращения. Сейчас у него в произвольной программе — два четверных прыжка и два тройных акселя. Мы показали тот прыжок не для того, чтобы кого-то удивить, а чтобы показать: над этим можно работать, ничего сверхъестественного. Конечно, прыжок на удочке не считается исполненным. Это прыжок с подстраховкой и подтяжкой. Но и держать можно по-разному, кто-то висит прям, а кого-то поддерживают лишь слегка, как в случае с Максимом. Однако вокруг этого разыгралась целая эпопея, которая того не стоила. Мы такие видео снимаем о многих учениках: какими они были маленькими и чему научились, повзрослев.
— На Максима эта шумиха как-то повлияла?
С.Д.: Дал два или три интервью, а когда пришли в четвертый раз, я сказал: «Все, заканчивайте».
Для четверных прыжков нужно железное здоровье
— Кто обычно у вас инициатор снять что-то с тренировок на видео и выложить?
С.Д.: Тут критерии такие: это должно быть интересно людям и быть достижением для самого ребенка. Для кого-то достижение — двойной аксель, мы это выложим, ему приятно, увидят и узнают.
— Заметила, что у большинства молодых тренеров есть аккаунты в Instagram c видео об успехах учеников на тренировках. Это становится трендом?
С.Д.: Это не самоцель, скорее наглядная информация. К нам стало больше приходить детей, они смотрят, им все нравится, они и идут к нам.
— Если говорить в целом, что вам нравится в современном одиночном катании, а что нет?
А.К.: Здорово, что появились сложные прыжки, причем с хорошими вращениями и катанием. Это что-то новое, есть куда развиваться и что учить, усложняться переносом элементов во вторую половину программы.
— А как же мнение о том, что четверные прыжки в юном возрасте вредны для здоровья детей?
С.Д.: Профессиональный спорт и здоровье — несовместимые вещи. Занимаясь любым видом спорта, можно получить травму. Если есть возможность делать сложные элементы в 10 лет — надо их делать. Делают же другие спортсмены, никто не умирает, если грамотно подойти к процессу. Большой спорт требует врожденного железного здоровья и низкого болевого порога. Потому что у тебя всегда что-то болит, мышцы или суставы.
Детские собрания и дни рождения
- Сейчас в российском одиночном катании парадоксальная ситуация: девчонки технически обошли мальчишек.
С.Д.: На этом подростковом уровне девочки развиваются быстрее, они мобильнее. А мальчишки вальяжные в большинстве своем и поэтому делают все медленнее. Зато потом девчонкам становится тяжелее.
— Мальчишек как-то эта ситуация мобилизует?
А.К.: Они продолжают делать свое, увидят четверной девочки, похлопают и дальше катаются
С.Д.: Есть такие, которых подгоняет все, они отсматривают разные выступления, все оценивают, а для кого-то все идет своим чередом и идет, поругали — и ладно. Сейчас постарались объединить учеников, но, когда мальчик прыгнет четверной прыжок, это другого мальчика зацепит сильнее.
— Как в большой группе уделить внимание каждому и обойтись без обид?
С.Д.: Я устраиваю детские собрания, на которых объясняю нюансы работы. Конфликты бывают, как и везде, но потом все успокаиваются и работаем дальше. Мы пытаемся донести, что, если хочешь кого-то победить, — обыгрывай его на льду, зачем разбираться вне льда?
А.К.: На льду они все соперники и точно не друзья. А когда выходят с катка празднуют вместе дни рождения, гуляют.
Когда и 200 повторений не помогут
— Мы много говорили о технических нюансах, а кого в плане хореографии и выразительности могли бы выделить?
А.К.: Произвольную программу Стефана Ламбьеля «Времена года» в Турине-2006
С.Д.: Есть спортсмены, которые сами по себе катаются класcно, отсюда и подача их программ. Как была у Каролины Костнер, того же Ламбьеля. Кто-то махнул рукой — уже красиво, а кому-то для такого же эффекта понадобится 200 повторений и все равно это не будет столь же прекрасно.
— У многих спортсменов бывают черные полосы или ситуации, когда они безнадежно проигрывают конкуренцию. Причем иногда лучшее решение — окончание карьеры. Вам приходилось давать такие советы своим подопечным?
С.Д.: Скорее в детском возрасте, когда проходит год после начала обучения. Ведь в самом начале, когда берешь ребенка, может показаться, что у него все есть, а потом выясняется, что выучить что-то можно, но достижений не будет. Нормальные родители все понимают, ведь в противном случае они будут мучаться сами и мучать своих детей. А времени сколько будет потеряно? Они же почти не учатся.
Авария, приостановившая карьеру
— А из чего состоит день фигуриста-вундеркинда?
С.Д.: Они приходят к 9-10 утра, а уходят в 8 вечера. Лед, ОФП, хореография, занятия в зале, уроки, кто-то даже успевает сбегать в школу. У нас три группы и всего 40 человек. А катаются на льду обычно по 10-13 человек.
— Авария, в которую Сергей попал вместе с Анной Тарусиной по пути на французский этап «Гран-при» в августе 2016 года, на котором она могла бы ярко заявить о себе, — обидная спортивная неудача?
С.Д.: В спорте помимо колоссальной работы не обойтись без везения. Та авария стала невезением. Не сказать, что это подкосило, Анна же восстановилась потом, хотя последствия остались, пусть и нестрашные. Другое дело, что это приостановило развитие ее карьеры, а у девочек это очень плохо: остановился — на твое место уже встало пять человек, которых не подвинуть. Но на момент, когда мы попали в аварию, речь не шла об упущенных возможностях. Ребенок был весь порезанный, нужно было просто вернуться домой и продолжить жить дальше. Слава богу, что все остались живы, там горная дорога была, могли улететь и все, хорошо, что в столб врезались.
— Одна из главных причин скепсиса в отношении юных фигуристок с четверными прыжками — то, что это на короткое время. У вас есть понимание, можно ли как-то сохранить их хотя бы до 18 лет?
С.Д.: Пока нужно до 16 лет успеть выиграть все. Если поменяется возрастной ценз, то все будут строить работу уже по-другому. Поднимут ли его? Мне кажется, что да. И дело тут не только в наших фигуристках — другие страны тоже готовят девочек, взять ту же Алису Лью. Рано или поздно придут к тому, что есть женское одиночное катание, а есть — детское. Несмотря на то, что у маленьких девочек уже интересные программы c множеством сложных связок. Но есть же разница, когда выходит подросток, а когда — Елизавета Туктамышева или Эшли Вагнер.
— Разделение на артистическую и техническую программы способно изменить ситуацию?
С.Д.: Все равно найдутся те, кто будет считать это классным и те, которым это не понравится. Мне кажется, что после введения новой системы оценивания все устаканилось и стало более-менее понятно.
— Социальные сети, а особенно прямые эфиры в них очень часто приводят к тому, что юные спортсмены говорят или пишут что-то лишнее. В каком объеме обычно контролируете подопечных?
С.Д.: Мы строго-настрого запрещаем детям что-то обсуждать в социальных сетях на тему спорта или допинга, cвою жизнь — пожалуйста. Открыл бутылку c водой, потерял ненадолго из вида — больше к ней не притрагиваешься. Какие-то капельки в глаза или просто лекарство от простуды — обязательно звонят врачу и уточняют, и в случае необходимости ищут альтернативу.
