«Когда выходил из больницы, не думал о съемках в кино». Презентация фильма о Костомарове
В пресс-центре ТАСС прошла презентация фильма «Роман Костомаров: рожденный дважды». Документальное кино посвящено борьбе олимпийского чемпиона по фигурному катанию, который перенес тяжелое заболевание в прошлом году. 7 марта на выставке «Россия» на ВДНХ состоится закрытый показ фильма. А 9 марта документальная картина выйдет в прокат.
Костомаров: «Смотрите фильм и готовьте платки!»
Роман Костомаров: — Когда выходил из больницы, не думал, что будут предложения о кино. Было совершенно не до этого. Я не понимал, как дальше жить, как вернуться домой, как показаться детям, друзьям. Жизнь перевернулась, стала другой. Первое, что произошло после выхода из больницы, мы поехали на шоу в Сочи с Ильей Авербухом. Нужно было выйти из зоны дискомфорта, начать заниматься своими привычными делами. Я стал выходить в люди, успокоился после 175 дней в больнице.
Рад, что мне позвонили ребята и предложили делать документальный фильм. У меня ранее не было такого опыта. Мы пообщались, подумали вместе с женой: «А почему нет? Если это будет примером». В первую очередь ты должен быть примером для самого себя. Если ты будешь доволен тем, что ты делаешь — люди вокруг будут чувствовать.
Уже скучаю по съемочному процессу! Первое время все было очень аккуратно. Тогда я готовился встать на коньки, было страшно волнительно. Ребята практически жили с нами. Но съемочный процесс мне нравился, он был добрым, мягким, никогда не мешал спокойно жить. Фантастические, комфортные съемки, которые я запомню на всю жизнь! Оказался в Большом театре во время съемок. По нашей команде включали и тушили люстру, когда я был на сцене. Это было невероятно!
Кульминацией стал наш номер с Татьяной Навкой. Мы вновь надели костюмы с Олимпиады. Штанишки еле застегнулись. Ну ничего, втянули животики и поехали! Когда ты катаешь самую известную свою программу, упасть в грязь лицом нельзя. Отмечу мою жену, мою опору. Она всегда была рядом. Говорят, женщины — слабый пол. Но процентов 70 мужчин такое бы не выдержали. Даже я, не знаю... Смотрите фильм, готовьте платки! Ирония помогает жить, облегчает. Надеюсь, картина никого не оставит равнодушной.
Оксана Домнина: — Не думала, что этот фильм попадет в кинотеатр. Не углублялась в эти вещи. Понимала только, что Роман будет сильно занят. Эта занятость поддерживала и вдохновляла нас идти дальше. Честно, я еще не видела фильм. Но думаю, что он равнодушным никого не оставит. Для нашей семьи это... Снова окунуться в тот тяжелый период. Не перестаю восхищаться своим мужем, его силой, его духом, достоинством. Желаю всем никогда не сдаваться. У каждого в голове много проблем. Но нужно идти только вперед!
Роман Костомаров: — Видел черновой вариант, было снято очень много материала. Собрать это в один хронометраж — это колоссальная нагрузка. В этот документальный фильм вошли яркие моменты из детства, молодости, спортивной карьеры. Благодарен ребятам за то, что все это получилось. Думаю, картина понравится.
Максим Алланазаров, заместитель главного редактора «СЭ», продюсер фильма: — Не могу поверить, что такая история состоялась. С момента, когда мне пришла идея снять кино про Романа, до реализации прошло меньше полугода. Завтра уже премьера, а я не понимаю реальность происходящего.
Это должно было быть кино про спортсмена, героя, человека, который преодолел все. Но получилось шире — это про семью, про врачей, про то, что в нашей жизни есть более ценное, чем деньги и все меркантильное. Идея о фильме появилась в конце августа — начале сентября. Начал ходить по знакомым, узнавать, кому это может быть интересно.
Михаил Щедринский, режиссер фильма: — Делал до этого несколько проектов о спорте, но всегда любил фигурное катание. Не очень хочется рассказывать, что в фильме. Приходите и посмотрите!
Мне было непонятно, как вести себя с человеком в такой ситуации. Когда мы снимали материал, все боялись встречи с Романом после больницы. Но несколько минут общения, и ты забываешь обо всем. Рома — веселый, настоящий мужик. Долгое время мы находились с ним рядом, поняли его. Надеюсь, что не слишком надоели.
Одних интервью у нас отснято на 30 часов. Все, конечно, не вошло. Как сказал Илья Авербух: «Фигурное катание — это большая семья». Во многих видах спорта не семья, а сообщества. Но в фигурном катании... Удивительно, но забота друг о друге, особенное отношение. И важный момент. Хочу обратиться к журналистам. Надо взвешивать то, что мы говорим. Слово может как ранить, так и убить человека.
Максим Алланазаров: — Съемочный процесс? Важно было не нарушить баланс наших взаимоотношений. Мы приходим на тренировку, смотрю на настроение Романа — как бы не сказать лишнего. Вроде получилось. Ребята гневные эсэмэски мне не присылали, а благодарили.
Михаил Щедринский: — Изначально пошли навстречу друг другу, не препятствовали. Хотели комфорта для всех сторон. Думаю, это получилось. Мы свое настроение не переносили на съемочную площадку, как и семья Костомаровых.
Оксана Домнина: — Времени на съемки было катастрофически мало. Думаю, вся команда мечтает о скорейшем выходе фильма. Тогда все смогут выдохнуть.
Домнина: «Доктор Проценко сразу сказал, что все зависит от сердца Романа»
— Для фигуристов лед — это особенное место. Каким он был после операции?
Костомаров: — Лед был очень скользкий, не такой, как раньше. Не мог выйти сам, меня поддерживали, помогали. Я не понимал, где чувство, которое было раньше. Ты лишен ступней, которыми чувствовал коньки и лед. Ноги уезжают то вперед, то назад. Почувствовал себя как звезды в «Ледниковом периоде».
Ты всю жизнь этим занимался, а выходишь не на своих ногах... Пришлось заказать ботинки размером побольше. Как говорится: «Что тренируется, то развивается». В начале тренировок было разочарование, но со временем — покатился на двух ногах. Удовольствие не такое, как раньше. Но ты чувствуешь холодный ветер в лицо... Это кайф.
— Вы пробуете себя в разных видах спорта.
Костомаров: — Если бы у меня остался одна рука, мог бы играть в теннис. На ногах я передвигаюсь комфортно, но вот руками держать ракетку тяжело. Надеюсь на усовершенствование протезов в будущем. Приходилось привязывать ракетку эластичным бинтом. Поэтому теннис — очень сложно. После катания можно выжимать мою майку. Раньше я не так уставал, но теперь понимаю, что фигурное катание невероятно сложный вид спорта.
— Оборачиваясь назад, вы можете поверить, что все это произошло с вашей семьей?
Костомаров: — Этот случай уникальный для моей семьи, для моих близких. После ковида мы знали, что люди умирают... Но такие последствия! Даже близко не слышал об этом. Никогда не пользовался никаким лекарствами, таблетками. Все само заживало, как на собаке. У хирурга, который меня оперировал, я был первым, кто фактически умер и смог выкарабкаться. Он мне говорил, что после такого выживают 2-3 процента из 100. Врачи сделали все возможное. Сейчас я рад, что остался жить. Но первое время я думал, зачем мне жить с такими последствиями. Да, сейчас мне непросто, но я это преодолеваю. Может, меня спасло мое спортивное сердце, выносливость, закалка. Конечно, врачи! Очень тяжелая болезнь, выживают мало.
Домнина: — Доктор Проценко сразу сказал, что все зависит от сердца Романа. Если оно выдержит, все получится. Можно сказать, что врачи и лекарства делают все возможное. Но на многое повлияло сердце.
— Остались ли еще какие-то страхи?
Костомаров: — Не боюсь за себя. Сейчас я боюсь за неизбежность окончания нашей жизни. Очень переживаю и боюсь, что могу потерять близких, родных. Когда у меня на глазах умирала моя маленькая собачка — это разрыв сердца... А если расстаешься с близкими людьми, это вообще катастрофа
— Существуют соревнования для спортсменов с протезами. Рассматривали ли вы возможность участия?
Костомаров: — Я не кибатлет. Я нормальный атлет. Всех уважаю, но я хочу просто жить. Не хочу больше никому ничего доказывать. В спорте я уже все доказал. Предлагают пойти в плавание, еще куда-то. Но не хочу.
