Анхель Каппа: "Никогда нельзя отступать"

В ноябре Анхель Каппа подал в отставку с поста тренера "Ривер Плейт". Месяц спустя в знаменитом кафе La Biela за чашкой кофе он беседует с журналистами аргентинского интернет-издания NOS Digital. Говорит о футболе, будущем игры,  10-м номере "Боки" - одном из немногих, кто верен аргентинской футбольной школе. О могуществе денег и надежде на перемены.

 - Анхель, что происходит?

- Похоже, мы потеряли все. Почти все.

- Даже "футбол Менотти"?

- Я не вижу перспектив. А вижу нечто, что мне совсем не нравится, -  торжество "футбола Билардо". Не так уж важно то, что закончил тренировать Сесар Менотти и скоро закончит Каппа. Нужно сохранять мечту, идеал, стремление к невозможному. Здесь, в Аргентине, таким, как мы, мало что осталось, хотя есть еще какие-то щели и пространства. Мы будто в казино, где нам дали одну игровую фишку, а другим - тысячи. Это действительно трудная ситуация.

- Сесар Менотти сказал недавно в интервью испанской газете AS, что аргентинский футбол деградирует. Вы согласны с ним?

- Аргентинский футбол утратил свою идентичность. Свою культуру. Если кто бы то ни было считает, что надо играть плохо для того, чтобы побеждать, - значит, все пропало. Способность футбола к бесконечному саморазрушению впечатляет. Всегда можно еще что-нибудь испортить. В Аргентине мы дошли до той стадии, когда не осталось никого, кто мог бы защитить футбол, хотя бы на словах. Полное отсутствие диалога. Тренеры не хотят выделяться из толпы, чтобы не потерять возможность работать. Здесь нет такого человека, как Гвардьола. И я сейчас не имею в виду его талант тренера или футболиста, я говорю о его способности защищать свои идеи.

- Совсем никого нет?

- Только один: Хуан Рамон Рикельме. Насколько я вижу, он из тех, кто может убедительно высказываться на такие темы. У него хватает смелости заявлять, что нельзя выигрывать как попало. Он сам футболист, и из-за этого у него возникают проблемы. Говорят, что Рикельме конфликтный человек, потому что он не принимает этого футбольного варварства. Наверное, он последний приверженец "футбола Менотти". В нем осталось что-то от аргентинской футбольной культуры, умения обращаться с мячом. От той идеи, которую выражает "Барселона".

- Раз уж мы заговорили о "Барселоне"... Хави – организатор атак лучшей команды в мире и, возможно, ее лучший игрок. Вы не видите парадокса в том, что молодые футболисты не хотят быть такими, как он?

- Однажды в беседе с Кройфом я заметил - если кто-то, придя в команду, скажет, что хочет играть хорошо, в него полетят камни во всех сторон. На что Кройф мне сказал: "А знаешь почему? Чтобы играть хорошо, надо уметь это делать". Знаете, почему не хотят быть похожими на Хави? Потому что это трудно, для этого нужно умение. Надо работать, смотреть матчи, анализировать игру, понимать ее. Не бывает так, чтобы тренер пришел и сказал: "Все, парни, играем в пас". Это требует времени и терпения. А у нас нет ни того, ни другого. Хави прекрасно понимает футбол и знает, что надо делать, чтобы играть хорошо, пусть и не всегда это получается. Но каждый раз, когда он играет, он старается быть лучшим. Точно так же, например, невозможно представить, что Гарсия Маркес пишет и думает о том, как продать побольше экземпляров.  Он просто хочет написать хороший рассказ. Здесь, в Аргентине, нас убеждают, что для того, чтобы выигрывать, надо играть плохо. Это просто невероятно. Очень тяжело такое принять.

- Анхель, вы говорите о трудностях, разных неприятных вещах, но год назад ваш "Уракан" едва не стал чемпионом.

- Конечно, не стоит думать, что все безнадежно. Просто так мы позиции не сдадим. Шанс всегда есть, могут появиться последователи - вопрос в том, кто их поведет. Тренеры больше стремятся не выпасть из обоймы, чем что-то создать. Для этого нужно время. В истеричной атмосфере аргентинского футбола ничего сделать невозможно. А истерия прежде всего из-за стремления срочно продать. Вот какой-нибудь номер 9, как Рохелио Фунес Мори – хотя это не очень хороший пример, потому что он-то как раз стремится прогрессировать, -  заканчивает тем, что думает, как бы забить еще два гола и уехать играть в  Европу. Куда угодно. На Украину, например. Даже не в Испанию или Италию. Вот как важны для них деньги, и ничего, кроме денег. У нас парню исполняется 17 лет, и его уже надо продавать. И никто не хочет ждать – ни он сам, ни семья, ни агент.

- Вы как-то упомянули, что раньше в аргентинском футболе было много игроков, которые выросли на площадках во дворах, и это шло ему на пользу.

- Дворовый футбол для игрока – это возможность постоянно упражняться с мячом, что дает определенную технику. Вот это самое главное, а потом уже талант. Если вы целыми днями гоняете мяч, вы не ошибетесь, отдавая пас на 5-10 метров. Уж это-то раньше умели все. А сейчас с мячом занимаются очень мало.  О том же говорил Серхио Батиста: подготовка игроков абсолютно неправильна. Они там с гантелями работают, а не учатся играть в футбол. Это просто дикость. Я в последние годы видел ужасные вещи, издевательства над футболом и молодыми игроками. В аргентинских провинциях ребят учат качать пресс, а не играть. С самого раннего возраста все разрушается. И в результате хорошие футболисты растут вопреки системе, а не благодаря ей.

- То есть в итоге хороших игроков не будет вообще?

- Трудно сказать. Потому что бывает, что неожиданно появляется кто-нибудь вроде Хавьера Пасторе или Мануэля Лансини. Вот представьте себе поле. Все разрушили, разрыли, перекопали землю, чтобы сажать сою. Ты идешь, гуляешь и вдруг видишь цветок и не веришь своим глазам. Не понимаешь, откуда он здесь взялся. Если его поливать, он может вырасти, но когда этот цветок находят деловые люди, начинаются проблемы: они его вырывают и забирают. Я не думаю, что есть еще хоть один значимый чемпионат, где играют так же плохо, как в Аргентине. Ну правда же, аргентинский чемпионат ужасен с точки зрения содержания. Хотя есть игроки и отдельные команды, которые отличаются в лучшую сторону. "Годой Крус" сейчас играет хорошо. "Велес" с Макси Моралесом, Хуаном Мануэлем Мартинесом и Сантьяго Силвой временами очень неплох. Остальные, если говорить в целом, производят тягостное впечатление. Я видел центральных защитников, которые бездумно с лета били по мячу, вообще не заботясь о том, что будет дальше. А в матче "Ривер" - "Бока" произошло что-то совершенно невероятное: игрок принял мяч, остановил его грудью, потом подработал и запустил в неизвестном направлении. Проделать все это для того, чтобы потом пнуть мяч не пойми куда! И семьдесят тысяч человек на стадионе и еще миллионы по телевизору на это смотрят.  Совсем совести нет.

- А в "Ривере" не было возможности отыскать цветы, о которых вы говорили?

- Не было времени. В нашем футболе нет времени, капитал требует, чтобы всё делалось быстро. Несмотря на это, в "Ривере" было много хорошего. Такие ребята, как Матиас Алмейда, удивили меня тем, что в их возрасте они растут как футболисты. Алмейда не потерял бойцовского духа, но стал играть лучше, чем раньше. Еще Пауло Феррари. И Хонатан Майдана. И Фунес Мори, который всегда слушает и старается чему-нибудь научиться. Ему это дается легче, потому что он очень талантлив.

- И с чего надо начать, чтобы измениться?

- Нужно использовать все возможные способы. Вот я тренер, вы журналисты – это голоса в поддержку тех, для кого идея важнее денег. Аргентинский футбол должен стать другим, но начинать надо с руководителей. Не с футболистов, они всегда готовы играть. Молодой парень не может  перечить тренеру, который решает, выйдет он на поле или нет. А тренеру тяжело бороться со СМИ. В "Ривере" нам приходилось противостоять всему этому и плюс еще постоянная нехватка времени... Очень трудно. Такой у нас сейчас футбол – трудный. А держится все на таких ребятах, как Алмейда или Ортега, которые долгие годы играют в чемпионате.

- Окидывая взглядом обрисованную вами картину, что вы чувствуете?

- Я осознаю, что плыву против течения и защищаю свои убеждения, как я всегда делал в жизни. Я так поступал тогда, когда не мог позволить себе чашку кофе, и сейчас, когда могу их выпить сколько угодно. Меня ужасают люди, которые, прожив 50 лет, начинают предавать свои идеи. Будем продолжать тренировать и спорить. Если бы ничего нельзя было изменить, я бы вернулся домой и смотрел матчи "Барселоны". Поверьте, никогда, никогда нельзя отступать.

Подготовила Татьяна ПОНОМАРЕНКО