Георгий Деметрадзе: "Сидел в тюрьме два года. Потерял десять килограммов"
В июле 2010-го из Грузии пришла шокирующая новость: арестован лучший бомбардир чемпионата России-99 Георгий Деметрадзе. С нападающим, изрядно похудевшим, но сохранившим свою фирменную улыбку, в Тбилиси встретился корреспондент "СЭ".
– Перед нашим разговором встретил в гостинице Каху Каладзе с охраной. Теперь он государственный деятель, вице-премьер. Но в конце мая на день снова стал футболистом, устроив в Тбилиси прощальный матч. Правильно ли говорить, что в тот день и вы попрощались с футболом? – первый вопрос бывшему форварду тбилисского и киевского "Динамо", "Алании", донецкого "Металлурга", "Локомотива", "Реала Сосьедад", "Маккаби" Т-А, "Фейеноорда", "Арсенала" К, "Баку", который вернулся на волю после двухлетней отсидки.
– Можно и так сказать. А вообще я впервые за три года вышел на настоящее футбольное поле. К слову, на проводы Кахи билетов было не достать. Не помню, когда такое у нас случалось. Стадион битком. Футбол – праздник, особенно для соскучившейся по нему Грузии.
– Вы сильно похудели.
– Да, последние два года хлеб почти не ел. Если в тюрьме его кушаешь, потом толстеешь. Там особо не подвигаешься – камера небольшая.
– Много килограммов потеряли?
– Десять. Такой вес держу уже шесть месяцев. Чувствую себя нормально.
– И на сколько человек та камера, где вы сидели?
– Первая на шесть человек. Столько нас и было. Потом повезли в особую тюрьму, в "крытку", где сидят с большими сроками (25 – 35 лет) или получившие пожизненное наказание. Камера тоже на шестерых, но жили втроем. Тяжеловато пришлось. А последние месяца четыре провел уже на зоне. Там проще: в футбол играли, телевизор смотрели – считается удобством.
Арестовали же меня здесь в Тбилиси летом 2010-го – днем 7 июля. Их было человек тридцать, с оружием. Сильно избили, хотя никакого сопротивления не оказывал. Зачем – разве можно справиться с такой толпой, да еще вооруженной? Повезли в отделение. Тот, у кого дело, предложил дать показания на друзей, ну и частично признать свою вину. Мол, тогда меня тут же отпустят. Отказался – перевели в тюрьму. Там тоже убеждали, обещали выпустить в зале суда. Ответил, что против своих ничего не скажу, хоть расстреливайте. В итоге в марте 2011-го мне дали шесть лет.
Моя вина состояла в каких-то "воровских традициях". Понимаю, когда ты совершаешь что-либо криминальное и должен за это отвечать. А тут наказали за то, что я якобы имел отношение к воровскому миру. Приговор обжаловал – срок оставили. Обратился в Верховный суд – итог тот же. Потом наш сумасшедший президент трижды собирался меня помиловать. Я отказывался. За что миловать, если не виновен? Тогда он своей волей снял два года. Такое редко случалось в Грузии, два или три раза. Судимость пока осталась, но ее скоро снимут. Выпустили меня этой зимой по амнистии как политзаключенного. Я выступал против старой власти. Какой президент, такая и власть. Криминал же творился, сумасшедший криминал! Даже имя упоминать не хочу. И президентом его не считаю. Столько плохого сделал для Грузии, как ни один враг за всю историю! Что натворил с народом!
– Случалось, что раньше в Грузии сажали известного футболиста?
– По-моему, я первый. Решили таким образом показать пример, чтобы другие боялись. Мол, известный ты или нет – не важно. Актер ты, футболист, политик – если не с ними, то враг.
– Летом 2008-го и я случайно чуть не попал у вас под раздачу. Рано утром в аэропорту меня обещал встретить Мамука Кварацхелия, наш корреспондент в Грузии, уже много лет работающий медиа-офицером УЕФА. Только приземлились, позвонил ему. "Еду, скоро буду", – сказал он. И пропал. Только спустя несколько часов, когда я нашел дом Кварацхелии, его брат тихо, чтобы не слышала мама, сообщил, что Мамуку обнаружили в лесу связанным и сильно избитым.
– Такое у нас часто происходило. Людей избивали, похищали, убивали.
– Но это же не та Грузия, которую мы знали!
– Такой ее сделал этот Саакашвили. Он чувствует, что приходит конец, дрожит.
– В тюрьме у вас была возможность поддерживать связь с внешним миром?
– Все прослушивалось. Подслушивали и разговоры с адвокатом, когда он приезжал в тюрьму. То же самое происходило, когда меня навещал мой священник. В камеру закидывали "наседок". Мы, правда, быстро узнавали, кто есть кто.
– Что было самым трудным?
– Смириться с тем, что ты должен все время находиться в закрытом помещении. А я же человек подвижный. Но самое трудное – видеть, как рядом, у тебя на виду до смерти избивают и пытают людей.
– При вас?!
– Конечно. В метре-полутора от меня.
– А вас там не трогали?
– Слава Богу. Стеснялись, наверное.
– Кормили плохо?
– Не сказал бы, что ужасно. Однако баланду я почти не ел. У нас были карточки, можно было заказывать еду из магазина. А вот на "крытке" при особом режиме карточку закрыли на 28 дней, звонить не давали, общаться ни с кем не мог. Я поссорился с начальником тюрьмы, и меня так наказали. Ни туалетной бумаги, ни зубной щетки, ничего! И так четыре недели! В карцере тоже сидел – пять дней.
– Прогулки давали?
– По часу каждый день, кроме суббот и воскресений.
– Родственники и друзья могли навещать?
– Свидание давали раз в месяц. Телефонный звонок – раз в две недели по 15 минут. Помню, однажды позвонил Кахе. Связь сразу оборвалась. Вернулся в камеру, а за мной заходят человек двадцать. "Зачем ему звонил, для чего?", – спрашивают. "Это мой друг – кому хочу, тому и звоню", – отвечаю.
– Каладзе же был в оппозиции.
– Да. И слава Богу, что власть сменилась!
– И все-таки, за что вас так?
– Ненавидел их, открыто говорил правду, дружу с Кахой.
– Вы сказали, что на зоне разрешали проводить футбольные матчи. Вы тоже играли?
– Да. Там хорошее поле с воротами. Ровный асфальт.
– Асфальт?!
– Хороший. И игроки неплохие. Со мной сидел бывший президент тбилисского "Динамо" Мераб Ратиани. Да вся элита Грузии сидела в тюрьме (смеется)!
– Вы и раньше так со смехом воспринимали происходившее?
– Смеяться начал на зоне. Там стало полегче. А вот тем, кто пытал, кто издевался, не до смеха. Почти все тюремные начальники, офицеры сидят… в тюрьме.
– В футбол могли играть час-два в неделю?
– Каждый день, но до определенного времени, когда закрывалась зона – до семи вечера или, если летом, до половины восьмого.
– А когда же работали?
– В каком смысле?
– Ну, нужно же было, наверное, что-то, например, мыть, убирать, чистить.
– Нет, что вы. Там такое считается "западло". Для этого есть определенные люди, "курочки".
– Помните тот день, когда вышли на волю?
– Вообще не помню – столько было эмоций!
– Народу много собралось вас встречать?
– Очень – родственники и друзья.
***
– Как-то вы обмолвились, что по выходу из тюрьмы хотели бы наесться шашлыка и выпить вина. Осуществили мечту?
– Вина выпил – стало плохо. Как и почти все мое футбольное поколение, я – человек непьющий. Нужно было отметить, а организм не принял. Старшие поколения поддавали, мы – нет. Они могут по два-три дня пить, а я в жизни столько не выпью.
– А шашлык?
– Вот его принял (смеется).
– В целом долго приходили в себя?
– Два-три месяца все необычно. Непросто после тюрьмы. Точнее, непросто после нашей тюрьмы! У нас они, наверное, самые жестокие. Были те, кто сидел и в Европе, и в России, и на Украине. Но такого, как в Грузии, не встречали нигде.
– Приобрели новых друзей в тюрьме?
– Конечно. Знаете, из тех, кто сидел, процентов 70-80 – невиновные. Был бизнес – отняли. Владел землей – отобрали. Большинство уже на воле.
– Вы обижены на судьбу, что так все для вас сложилось?
– Нет, жаль только потерянного времени.
***
– Что значит Гигуша?
– Так меня называют родные и близкие люди. Это производное от Георгия.
– А испанцы как вас звали?
– Хорхе, украинцы и русские – Жора, Деми.
– Грузинский президент вас невзлюбил. А вот семья украинского президента – наоборот. Ходила байка, что вам звонила жена Леонида Кучмы и пела "Тбилисо". Это правда?
– Правда. Только звонка не было. Все произошло в раздевалке, куда она зашла и спела эту песню. Уже не помню, с кем тогда играли, и что заставило ее так поступить. Может, Каха вспомнит.
– Как же женщину в раздевалку пустили?
– Ну, она все-таки жена президента.
– Почему вы судились с федерацией футбола Украины?
– Из-за лимита на легионеров.
– Вам кто-то посоветовал так поступить?
– Считал, что на хороших иностранных футболистов лимит не должен распространяться. У нас в донецком "Металлурге" было много легионеров. Иск подал, но ничего добиться не удалось.
***
– В прощальном матче Каладзе вы забили единственный гол команды его друзей. Шота Арвеладзе заработал пенальти, но мяч отдал вам.
– Спасибо ему. Я так хотел пробить! Столько не играл – мне этот гол был очень нужен!
– Пробили хитро, не на силу.
– А я всегда так делал. Что касается Кахи, то он очень-очень много для меня сделал, старался доказать, что я не виновен. Но с этим сумасшедшим президентом ничего никому было не доказать. Хорошо, что пришла новая власть. Заметно, что люди почувствовали себя свободнее, улыбаются, говорят, что хотят. Раньше это было невозможно – ни в Тбилиси, ни в целом в Грузии.
– Вы сейчас каким-то образом связаны с футболом?
– Пока отдыхаю. Вернусь ли в той или иной роли в футбол, не знаю. В Грузии ситуации очень тяжелая. У большинства клубов, за исключением тбилисского "Динамо", денег нет. Я же пока собираюсь в Монте-Карло. Дима туда приглашает.
– Селюк?
– Да. Как я вышел, он сразу позвал меня в Барселону. Но визы не было.
– А по его профилю предлагал вам работать – агентом, менеджером?
– Разговоры были, но подробнее поговорим при встрече. С Димой мы дружим давно, познакомились, когда мне было лет девятнадцать. С того времени он мне всегда помогает.
***
– Вы становились лучшим бомбардиром…
– …чемпионатов России, Украины и Грузии.
– Довольны, как сложилась карьера?
– В целом доволен. Играл в России и на Украине, стал первым грузином, кто поехал играть в Испанию. "Реал Сосьедад", "Фейеноорд", киевское "Динамо", донецкий "Металлург", "Алания", "Локомотив", тель-авивский "Маккаби"…
– Не многовато команд?
– Нормально. Повидал достаточно.
– Может, стоило задержаться в одном клубе – к примеру, в "Алании"?
– Сейчас-то рассуждать легко. Скажу, что в России болею за "Аланию", а на Украине – за "Металлург".
– Не за "Динамо"?
– Что вы, конечно, за "Металлург"! Родная команда, как и "Алания".
– У которой дела идут не очень.
– Страшно жаль, что она вылетела из премьер-лиги. А вот у "Металлурга" все обстоит более или менее неплохо – сыграет в Лиге Европы.
– Один арбитр вам просил передать привет. Не знаю, помните ли вы Александра Штернгеля. Он рассказывал, что вас очень сложно было судить. В том числе из-за одного трюка. Вы незаметно дергали защитника за майку, провоцируя его на ответное действие. Затем отпускали опекуна, а тот через мгновение пытался вас задержать рукой или задерживал, и вы падали. Судья видел только вторую фазу и назначал штрафной или 11-метровый удар.
– Хороший трюк!
– Но упомянутый мной арбитр со временем его разглядел.
– Опытный квалифицированный судья Штернгель это сделал, а некоторые его коллеги вообще ничего не замечали. Не осуждайте: нападающий должен приносить пользу команде.
– Однако есть дриблинг, скорость, финты. Финт Месхи, к примеру.
– Не видел, чтобы его повторяли. Футбол стал скучнее. Индивидуальностей меньше – будто всех штампуют на одной фабрике. Не считая, конечно, Месси, Криштиану Роналду и им подобных.
– Так вернитесь!
– Куда уж мне. Три года, образно говоря, баланду кушал.
– Эдуард Стрельцов вернулся.
– Но он не сидел в грузинских тюрьмах!
***
– Кого вы считаете ректором своего футбольного университета – Валерия Газзаева или Валерия Лобановского?
– Как футболист я сложился при Газзаеве.
– С ним общались после выхода из заключения?
– Нет. Но, думаю, с Валерием Георгиевичем где-нибудь снова пересечемся.
– Вы, наверное, знаете, что он возглавляет оргкомитет объединенной лиги. Как вы считаете, осуществим такой проект?
– Непростой вопрос. Интерес к такому турниру будет – по 8 команд из России и Украины. Тбилисское "Динамо" не зовут, хотя можно было пригласить грузинские, азербайджанские, белорусские, армянские клубы. Если российско-украинскую лигу удастся создать, подобный чемпионат может стать очень сильным. Но не попавшие туда команды умрут, как и в целом футбол в двух странах.
– Каков уровень грузинского футбола?
– Скажу честно, очень низкий. Кроме тбилисского "Динамо" хороших команд не вижу. Была "Зестафони", но развалилась. Наверное, финансовый кризис. Играли тут кутаисское "Торпедо" и "Чихура" в Лиге Европы. Одна дома проиграла 0:3 "Жилине", другая тоже дома не сумела выиграть у "Вадуца". Не вкладывают в грузинский футбол. Необходимо стадионы строить, спортивные комплексы. И еще – с каждым годом, с каждым поколением футболистов дела все хуже. В чем причина? Не знаю.
– А вы согласились бы детей тренировать?
– Только представьте: двадцать два таких, как я. Как сложно будет тренеру – у меня нервов не хватит (смеется).
– Еще будучи игроком говорили, что собираетесь поле открыть в своем районе. Построили?
– Есть маленький стадион имени Деметрадзе. Но недавно какие-то люди хотели на этой площадке что-то строить. Местные им не дали.
– Бывало такое, что по молодости много денег тратили – на друзей, знакомых?
– Когда есть деньги, я всегда их трачу. Ничего не откладываю – не такой я человек, другим родился. Хотя мой жизненный опыт говорит, что надо откладывать.
***
– Вам нравилось в Испании?
– Очень! Сан-Себастьян – красивейший город.
– Но Тбилиси – любовь на всю жизнь. Чем он вас пленил?
– Словами сложно передать. Тут я родился и вырос. Это моя родина, без которой не могу.
– А собираетесь в Монте-Карло.
– И там хочу побывать, и в Донецк съездить. Но конечной остановкой всегда будет Тбилиси. В Киев тут летал на один день. У меня в украинской столице квартира, много друзей. Но никого не предупредил, прилетел и улетел втихаря. Иначе до сих пор оставался бы там.
***
– Где вы были в августе 2008-го?
– В Киеве. Когда случилось то, что случилось, был в шоке. Война!
– Отношение к России после этого изменилось?
– Конечно, нет! Политика политикой, но на дружбу, культуру, спорт ее переносить не стоит.
– Вот и московское "Динамо" прилетело с целью наладить былые отношения.
– Это здорово, что приехала российская команда. А знали бы вы, сколько сейчас русских на наших курортах. Вам, правда, визы не нужны. В отличие от нас – а то я часто гостил бы в Москве.
Александр БОБРОВ
Тбилиси - Москва
