Вечный рекорд, вечная память. Забытая история ленинградского футболиста, погибшего на фронте
Братья Шелагины
Трое их было. Обычные питерские парни. Учились, работали, в футбол играли. Пороху высшей советской пробы понюхали, но заметного следа в нем не оставили. Не запомнились ни достоинствами игровыми, ни арифметическими показателями – обилием сыгранных матчей или забитых мячей.. За одним исключением. Затерялись бы родственники в огромной массе середняков, если бы не одно обстоятельство, в отечественном футболе знаменательное, оцененное в первую очередь цифрофилами, статистиками то есть.
Получили Шелагины известность благодаря среднему по возрасту брату, Евгению, Но ни о нем, ни о рекорде его мало бы кто сегодня знал, не родись в грузинском курортном городе Кобулети, что у Черного моря, "бичико" (мальчик) Илья Датунашвили. Прославил он Евгения, сам того не ведая, будучи игроком тбилисского "Динамо", игроком известным: в 1964-м золотую медаль чемпиона страны получил, через два года Илью признали лучшим бомбардиром сезона-66. Довольно загадок.
ФРГ – США
Конец сентября 1966 года. Громоздкое 36-весельное судно советского чемпионата (состояло из 36 туров) приближалось к стадии, именуемой шахматистами эндшпилем. 22 сентября на тбилисском стадионе "Динамо" состоялся матч местных динамовцев с ереванским "Араратом". С точки зрения турнирной игра рядовая. Тбилисское судно с превосходным ансамблем исполнителей по причине, не поддающейся объяснению, беззаботно колыхалось неподалеку от экваториальной линии, на почтительном от пьедестала расстоянии. Армяне плескались вблизи от "нейтральных" вод, соседствующих с пограничной зоной. Не настолько близко, чтобы вызвать обеспокоенность команды и ее почитателей.
Что же касалось эмоционального восприятия предстоящей встречи, закавказское дерби по бескомпромиссности, принципиальности, накалу страстей (здоровых, спортивных), неуступчивости, напряжению и непредсказуемости, сродни поединкам "заклятых по жизни друзей" – "Спартака" и "Динамо", а в 80-е годы – того же "Спартака" с "Динамо" киевским. Болельщики обеих команд в шутку придавали встречам соседей статус международных: ФРГ (Федеративная Республика Грузии) – США (Соединенные Штаты Армении).
"Константин Сергеевич, это рекорд?"
В тот ясный солнечный день осеннего равноденствия небо внезапно покрылось тучами, сверкнула молния, грянул гром. Вызвал погодную аномалию "громовержец" Илья Датунашвили, форвард тбилисцев. В выигранном грузинами матче (5:0) он забил пять мячей, причем все пять во втором тайме, в течение 28 минут. Подрастерявшиеся журналисты не сразу поняли, что произошло. Гарун Акопов, тбилисский корреспондент "Советского спорта", в опубликованном 23 сентября отчете об игре не обратил внимания на уникальность произошедшего на его глазах события, отметил только, что грузинский форвард вклинился в число бомбардиров чемпионата, возглавляемого на тот момент киевлянином Анатолием Бышовцем.
Сомнения возникли у московского журналиста Александра Вита (Виттенберга). Обозревая в футбольном еженедельнике игры очередного тура, он писал: "Не знаю, сыщут ли статистики аналоги в истории нашего футбола, но можно без риска ошибиться сказать, что такие случаи, когда бы игра закончилась со счетом 5:0 и все мячи забивались во втором тайме, да еще одним игроком, встречаются очень редко" ("Футбол" № 39 от 25 сентября). Автор допускал: такие случаи могли иметь место.
Волну погнали находившиеся в смятенном состоянии болельщики, они забросали редакции печатных изданий письмами, просили главного статистика страны, незабвенного Константина Есенина, внести ясность, ответить на вопрос: является ли Датунашвили рекордсменом СССР? Выдержав долгую паузу, Константин Сергеевич как-то робко, мимоходом, предположение любителей подтвердил: "Да, для чемпионатов страны – рекорд". Но сам не был в этом уверен: "В глубине души у меня были сомнения", – признался… через восемь месяцев в опубликованной в "Футболе" (№ 21 от 21 мая 1967 года) заметке.
Звонок Ольги Шелагиной
Неуверенность порождали белые пятна на обширной нашей статистической футбольной карте: отсутствие данных (составов команд и забитых мячей) в целом ряде матчей за период с 1936 по 1950 годы. История, однако, имела продолжение. Побудил Есенина к активным поискам в этом направлении телефонный звонок от вдовы ленинградского футболиста Евгения Шелагина Ольги Васильевны. О содержании разговора поведал Есенин в одном центральном издании:
– Константин Сергеевич! Это говорит жена футболиста Евгения Шелагина. В свое время он был задорным парнем, играл в нападении, забивал много голов. Я по-прежнему немного слежу за футболом – былым увлечением мужа. Но имя его мне что-то не попадалось в списках бомбардиров. Не скажете мне, сколько он забил… Почему его нет в списках рекордсменов?
– Что сказать вам, Ольга Сергеевна? Я сам не помню рекордов Евгения Шелагина, хоть и слыву педантом от футбольной статистики.
Их и не было: всего 11 мячей в послужном списке Евгения в высшем классе набралось за несколько довоенных лет. Бравые парни в то романтичное, обильное на голы время куда больше забивали. Настойчивая Ольга Васильевна, не удовлетворенная ответом Есенина, вскоре отправила письмо в редакцию еженедельника "Футбол". Она утверждала, что своими глазами видела "листовку", в "которой ее муж – футболист ленинградского "Спартака" Евгений Шелагин отмечался как чемпион по количеству забитых мячей". И просила проверить эти сведения. Письмо, естественно, передали Есенину, оно и побудило Константина Сергеевича к активному поиску. Он поднял на ноги "ленинградскую общественность", обратился за помощью к знакомым, любителям статистики, коллекционерам. И вдруг удача. Известный историк ленинградского футбола Константинович Барышников, побывав у ветеранов, коллекционеров, собирателей программок, нашел ту самую "листовку", о которой вдова Шелагина упоминала.
Рекордсмен – Евгений Шелагин
Оказалась программкой, напечатанной к матчу чемпионата СССР "Сталинец" (Ленинград) – "Буревестник" (Москва), состоявшегося 19 июня 1938 года. Небольшой отрывок из текста "листовки": "Чемпионом по количеству забитых мячей среди ленинградских игроков был до 16 июня левый край "Динамо" П.Быков. Однако последняя игра "Спартака" с "Буревестником" изменила положение. В этом матче "именинником" был Евгений Шелагин, забивший в ворота противников пять (из шести) мячей".
Вот так дела! "Почему же об этом никто не знал?" – искренне удивится перекормленный цифирью наш современник. Отвечу: "Потому, молодые люди, что ни одна советская газета, включая ленинградские, об этом факте не упомянула, более того, не описала ни один из шести голов и не назвала их "производителей". А центральное спортивное издание, "Красный спорт", не обо всех матчах чемпионата отчеты публиковал, иногда перечнем результатов ограничивался. Отчеты в "Красном спорте" – в большинстве своем куцые: отыскали в них нескольких участников встречи или гол забитый, большая удача. Исключения встречались, к сожалению, не так часто, как того любителям статистикам и историкам футбола того бы хотелось. С интересующим нас матчем повезло, кое-какая информация на страницы ведущей спортивной газеты просочилась. Перепечатываю небольшой отчет полностью, чтобы имели представление об особенностях футбольного репортажа тех лет, стиле, информативности…
"Первая победа ленинградского "Спартака"
"Спартак" (Л) – "Буревестник" (М) – 6:0 (2:0). Ленинград. 16 июня. Стадион им. Ленина. 4 000 зрителей. Судья Иконников.
В отчетной игре ленинградские футболисты имели всего одно очко, а москвичи – четыре. Это говорило о неравенстве сил, которое, однако, очень скоро выявилось. На штрафной площадке защитники "Буревестника" взяли в "коробочку" Шелагина. Он же и забил первый гол с пенальти. Вскоре спартаковцы Ярцев, Кусков, Шелагин отлично разыграли комбинацию – и снова мяч в сетке. После перерыва москвичам пришлось четыре раза начинать с центра. Со счетом 6:0 ленинградские спартаковцы одержали первую победу в розыгрыше".
Названы фамилии трех футболистов из 22-х игравших и описаны два гола из шести. Не густо. Один точно забил Шелагин, второй, после разыгранной комбинации, скорее всего (потому как перечислен последним) тоже он. Обычный отчет, средней упитанности и скудной наполненности.
Так от чего Шелагина чемпионом по количеству забитых мячей объявили, и при чем тут Петр Быков? Как оказалось, составитель программки разумел не сумму голов, а количеств мячей, забитых в одном отдельно взятом матче. Среди ленинградцев к тому времени единственный хет-трик сделал Быков всего за три недели до "статистического подвига" Шелагина, 25 мая в Москве в игре с… Не поверите, с тем же несчастным "Буревестником". Ленинградцы выиграли 9:1 (девять мячей в гостях в истории чемпионатов СССР никто больше не забивал). О том, что Евгений Шелагин забил пять, знали только составитель "листовки" и обладатели программок. Но этому значения никто не придал.
Так что рекорд по количеству мячей в одной игре установил 16 июня в Ленинграде Евгений Шелагин. Несколько футболистов его повторили, но превзойти никому не удалось. Первым продублировал высшее всесоюзное достижение тбилисский динамовец Илья Датунашвили, благодаря которому и узнали о "первопроходце".
Отдаленно, пусть с некоторой натяжкой, эта история напоминает случившуюся лет двести тому назад, когда "декабристы разбудили Герцена, Герцен развернул революционную агитацию". В нашем случае роль декабристов добротно исполнили Илья Датунашвили с Ольгой Васильевной Шелагиной, Александра Герцена – Константин Есенин.
"Может, забивали трое, а приписали Евгению?"
Осенью 84-го в беседе с Ильей Ильичем (опубликована в грузинской спортивной газете "Лело" 15 ноября того же года) я не мог обойти вниманием упомянутую игру с "Араратом":
– На вас снизошло вдохновение?
– Я бы не сказал, – ответил экс-форвард. – Это был обычный матч, складывался довольно трудно. В первом тайме мне не удавалось переиграть опекуна. После перерыва стал больше двигаться, меняться местами с партнерами, чаще оставался без присмотра. Впрочем, удача в тот день мне сопутствовала: я использовал практически все моменты, какие имел, что бывает довольно редко.
Еще один фрагмент из того же интервью:
– А что, действительно был такой футболист – Шелагин? – уточнил Датунашвили.
– И не один, а целых три: Валентин, Борис и Евгений.
– Может, забивали трое, а приписали Евгению? – спросил Ильич с заметно угасающей надеждой.
– Нет, играли они в тот день в разных командах.
Безжалостные слова, прозвучавшие как приговор, собеседник воспринял мужественно.
Работали, учились, в футбол играли
Настало время поближе с братьями познакомиться. Борис, старший, 1908 года рождения, Евгений, главный персонаж сегодняшнего повествования (1911), и Валентин (1913). В начале 30-х выступали за ленинградское "Динамо". Борис и Евгений защищали цвета сборной Ленинграда турнирах для команд городов и союзных республик, а Бориса часто включали в сборную РСФСР для участия в международных встречах преимущественно с рабочими командами Германии, Испании, Швеции, Норвегии, Турции… Он и в хоккей здорово играл.
В 1936 году, когда начались чемпионаты СССР для клубных команд, старший брат все еще выступал за "Динамо", а Евгений проходил службу в армии. Руководство команды ЦДКА этим обстоятельством воспользовалось: Евгения тут же вызвали из части, и он выполнял священный долг по защите отечества уже в футбольной команде ЦДКА. Место ему определили почетное, престижное – центрального нападающего. Эту функцию эффективно, результативно, на протяжении нескольких лет выполняли в знаменитой "команде лейтенантов" выдающиеся советские форварды Григорий Федотов и Всеволод Бобров.
Рядовой Евгений Шелагин в шести матчах забил два гола. После демобилизации вернулся в Ленинград и был принят в местный "Спартак". В спартаковской футболке и установил только что упомянутый всесоюзный рекорд, по сей день не превзойденный. С девятью забитыми голами он стал лучшим бомбардиром команды. Спартаковцы высшую группу покинули, а Евгений трудоустроился в ленинградском "Сталинце" (с 1940-го года переименован в "Зенит"). За него и играл. Борис и Валентин к этому времени с большим футболом расстались, трудились на ленинградских предприятиях, Валентин еще и в институте физкультуры имени П.Ф.Лесгафта учился.
Вечная им память
Началась война. С приближением немцев к Ленинграду игроков "Динамо" вызвали в управление НКВД и предложили переехать в Казань. Согласились шестеро. В Омск эвакуировали завод "Прогресс" с рабочими и служащими, среди них были и ленинградские футболисты. Остальные, в их числе и Шелагины, добровольно вступили в воинские части. Осенью 41-го динамовцы понесли первые потери. Во время артобстрела погиб Петр Сычев, сложили головы действовавшие и бывшие ленинградские футболисты Шапковский, Николаев, вратарь Кузьменко, пропустивший 22 мая 1936 года первый гол советских чемпионатов. Такая же участь постигла братьев.
Валентин в том же году погиб в бою на Волховском фронте. Борис умер в Ленинграде от голода. По некоторым сведениям, похоронен на Пискаревском кладбище. Последним из братьев ушел из жизни рекордсмен Евгений. Сражался в танковой части. В бою под Миллерово Ростовской области его танк подбили, товарищи вытащили Шелагина из горящей машины и отправили в госпиталь, где он через несколько дней скончался, не приходя в сознание. Точная дата смерти установлена – 13 декабря 1942 года. Похоронен там же, в Миллерово.
Братья Шелагины вместе с десятками миллионов советских людей воевали и умирали "не ради славы, а ради жизни на земле". Отдали свои жизни за землю родную, за отцов и матерей, братьев и сестер, сыновей и дочерей, за всех нас, и сегодня живущих, приближали Великую Победу, священный праздник со слезами на глазах. Вечная им память.
