Барьеры на бумаге

В 1980-м СССР принял самое масштабное спортивное событие в своей истории — весь Союз готовился к Олимпиаде. Несмотря на то что формально она проходила в Москве, другие города также были активно вовлечены в подготовку к Играм. В том числе Минск.

Главный стадион БССР «Динамо» в конце 1970-х закрылся на реконструкцию — арену готовили к матчам футбольного турнира Олимпиады. Из-за этого минскому клубу пришлось провести сезон-1979 на стадионе «Трактор», вмещавшем в два раза меньше, 25 тысяч зрителей.

«Трактор» тоже обновляли, но чуть раньше, в 1978 году. Госкомиссия тогда не сразу приняла стадион, сперва выставила ему оценку «удовлетворительно» из-за различных недоделок. Чуть позже их вроде бы исправили, но не все — на рекомендации управления пожарной охраны МВД БССР внимания никто не обратил. А она указала, что на лестнице №3 центральной трибуны необходимо установить продольные разделительные барьеры — иначе безопасность зрителей в экстренной ситуации обеспечена не будет. Подрядчик «Минскпроект» сделал чертежи с перилами и даже отправил их обратно в МВД, но в реальности барьеры так и не были установлены в срок.

Матч и разочарование

«Динамо» в Минске в те годы очень любили. Даже когда оно играло в первой лиге, зрителей ходило много. В 1978 году команда Эдуарда Малофеева заняла третье место в дивизионе и вышла в высшую лигу. В элите она не затерялась: весь сезон билась за места в Кубке УЕФА, а после 27 туров занимала шестое место, в трех очках от московского «Динамо».

В 28-м туре в Минск приехали бело-голубые из столицы Союза. Все 25 тысяч билетов были проданы, но в тот вечер на стадион пришло больше народу — кто-то сидел на ступеньках, кто-то расположился вдвоем на одном сиденье. Те, кто не попал на игру, наблюдали за футболом с холма парка имени 50-летия Великого Октября, у которого располагается арена.

Началась встреча с автогола на радость минчанам — уже на второй минуте защитник гостей Александр Бубнов отправил мяч в свои ворота. Но почти сразу московское «Динамо» сравняло счет — нападающий Валерий Газзаев точно пробил издали. До перерыва форвард не только успел вывести команду вперед, но и оформил хет-трик.

В начале второго тайма минчане забили один мяч и давили на соперника вплоть до финального свистка — могли забить Румбутис, Курнев, Курненин, но Гонтарь больше не пропустил. На трибунах до последнего ждали спасительного гола, не уходили, но все-таки застали поражение — 2:3.

Толпа и давка

За несколько минут до конца матча на лестницу №3 поднялись милиционеры. Громко, в рупор они объявили о том, чтобы «товарищи» осторожно спускались по лестнице. К тому времени разочарованная результатом часть зрителей уже потянулась к выходу, и, конечно, на объявление никто внимания не обращал — все думали лишь об игре.

С лестницы №3 был наиболее удобный выход на улицу — прямо к остановкам общественного транспорта. Неудивительно, что большая часть болельщиков пошла именно туда — в узкий проход центральной трибуны. Естественно, поток двигался медленно, но никакой давки не случилось бы, если бы в один момент на ступеньках не споткнулся мальчик. Как писал «Прессбол», его отец был глухонемым — он не мог крикнуть мальчику или попросить кого-нибудь помочь. Папа нагнулся к ребенку, чтобы помочь ему встать, но толпа напирала и не видела происходящего впереди. Отец тоже упал.

Тут закричал мальчик, и шедшие рядом люди бросились поднимать обоих со ступенек. Поток запнулся, упал кто-то еще, потом еще и еще — по принципу домино люди беспорядочно валились в кучу. Очевидец вспоминал: «Я услышал крик и заорал: «Ребенок! Что вы делаете!» Под ногами вдруг стало мягко, я понял, что на кого-то наступаю. Споткнувшись о падающих вниз людей, я упал. Хотел подняться, но сверху надавили — и я почувствовал, что по мне идут. Сдавили так, что трудно стало дышать, я потерял сознание».

Спасибо врачам

Милиционеры не бездействовали. Как только они услышали детский крик, схватили мегафон. Но быстро поняли, что голосом тут не поможешь, — взялись за руки и попытались отделить толпу от уже упавших на ступеньки людей. Получилось: людей оттеснили от непосредственного места трагедии. Все продолжалось минуты две-три, но этого хватило, чтобы некоторые зрители остались покалеченными. Когда толпа отхлынула, оказалось, что у входа на окровавленных ступеньках лежит полтора-два десятка человеческих тел. Все, к счастью, были живы. Кроме одного.

Болельщик по имени Анатолий изначально даже не собирался на футбол. Но у него на работе образовалось окно, в которое идеально вписывался матч. У сына и так уже был билет на игру, а Анатолий взял еще один, когда понял, что успевает.

С матча он так и не вернулся. Когда к лестнице со стонавшими и кричащими от боли зрителями подъехала первая бригада скорой помощи, Анатолий уже не дышал — медики увидели проломленный череп, пощупали пульс и поняли, что лучше быстрее оказывать помощь другим.

Работа врачей и милиции помогла избежать таких же больших жертв, как в «Лужниках» на матче «Спартака» и «Харлема». Но пострадавших в Минске тоже было достаточно — по официальным данным, повреждения различной степени тяжести получили 12 человек. Черепно-мозговые травмы, сдавленная грудная клетка, переломы одного или нескольких ребер, повреждения внутренних органов — у всех по-разному. Кто-то из болельщиков обратился к врачу уже после приезда домой. Одному не повезло еще и на пути в больницу — карета скорой помощи попала в ДТП, так что его доставляли до палаты на попутке.

Последствия

Огласке трагедию не предали — характерная черта периода брежневского застоя. На следующий день лишь пара СМИ ограничилась короткой новостью о «несчастном случае» в Минске. Даже футболисты ничего не знали. «Нам ничего не говорили о случившемся, — вспоминал экс-защитник минского «Динамо» Николай Павлов. — Только слухи доходили, но мы не думали, что они достоверны. Раньше все подобные трагедии были покрыты мраком».

А виновных ждал суд. В феврале 1980 года бывший начальник отдела капитального строительства тракторного завода был осужден. Следствие установило, что чертежи лестничных рассекателей были, но ответственный за их установку просто схалтурил и решил их не устанавливать — посчитал, что это мелочь. А именно эта «мелочь» обернулась трагедией — во-первых, людям не за что было ухватиться, во-вторых, ничто не ограничивало потоки толпы.

Суд приговорил бывшего начальника к лишению свободы на один год условно — вероятно, учел заслуги во время войны, преклонный возраст, положительную характеристику. Адекватно ли это наказание? Не так важно. Важнее, что печальные последствия в Союзе не учли — и через три года в «Лужниках» произошла трагедия в похожей ситуации, унесшая жизни 66 человек.