Андрей Лунев: "Если бы Фримпонг и Дзюба играли вместе…"
Сергей ЦИММЕРМАН
из Алгорфы
ПОМИМО "ЗЕНИТА" ИНТЕРЕСОВАЛИСЬ "РУБИН" И "КРАСНОДАР"
– Когда вы впервые услышали о предложении от "Зенита"?
– Сначала узнал об интересе со стороны "Рубина". Потом были варианты – "Краснодар" или "Зенит". "Уфа" в свою очередь тоже предложила новый контракт. Но наш президент и о предложении петербургского клуба рассказал.
– Это произошло ближе к декабрю?
– Да. По ходу сезона до зимней паузы не хотел принимать никаких решений.
– Не боялись, что во вратарской бригаде "Зенита" конкуренция жестче, чем в "Уфе"?
– Во-первых, считаю, делать подобные сравнения неправильно хотя бы по отношению к моим партнерам. Во-вторых, конкуренция – везде конкуренция. Она не может быть более или менее жесткой. Что касается человеческих отношений, то меня во вратарской бригаде "Зенита" приняли очень хорошо. Всегда подбодрят, подскажут, пожелают удачи. Мне в этом смысле, видимо, везет на команды и партнеров (улыбается). До сих пор, кстати, созваниваюсь с ребятами-вратарями, с которыми работал вместе. С днем рождения друг друга поздравляем. После того как сыграл первый матч за "Зенит", парни звонили, тоже говорили теплые слова.
– И все-таки пробиться в основу "Зенита" может оказаться сложнее, чем в стартовый состав "Уфы".
– Я трудностей не боюсь. Надеюсь, самые неприятные вещи в жизни уже пережил.
– Верхнюю часть таблицы теперь более внимательно изучаете?
– Уже смотрю только на две первые строчки. На самой верхней пока не мы, но в мае должно быть наоборот.
– Как соперничество "Зенита" и "Спартака" выглядело со стороны?
– Случайным его точно не назовешь. "Спартак" выдал результат, у "Зенита" он оказался чуть хуже. Но впереди 13 туров. Это 39 очков! Плюс очная встреча в Москве.
ДАЛИ ШАПКУ С НОМЕРАМИ И СКАЗАЛИ: "ТЯНИ"
– Поделитесь первыми впечатлениями от работы в "Зените"?
– Только положительные! Все отлично!
– В Дубае в своем первом матче за "Зенит" вы очень расстроились, пропустив два гола от "Чаньчуня".
– Неприятно было. Особенно в моменте со вторым голом – там можно было выручить. Первая игра, и сразу "двушку" получил… Хотя это сборы, особого внимания на такие вещи обращать не стоит. Нужно делать свою работу и готовиться к официальным матчам.
– На сборах вы играете под 16-м номером. Почему именно его выбрали?
– Этот номер – временный. Официально будет 99-й. Вообще хотел 71-й, но сейчас он у Егора Бабурина. Но мне не принципиально, какие цифры на спине. Поэтому в "Зените" свободные номера написали на бумажках, кинули их в шапку, замешали и сказали – тяни. Вытащил 99-й. 16-й, кстати, там тоже был. Если бы он достался – играл бы под ним.
– В "Зените" игроки не могут брать только 12-й номер.
– Знаю, он закреплен за болельщиками.
В "РУБИН" НЕ ПОПАЛ ИЗ-ЗА ЗУБА
– Карьеру вы начинали в московском "Торпедо". Почему именно в этом клубе?
– Я в нем воспитывался. Однажды, правда, лет в 16 - 17 поехал в "Рубин" на просмотр, но на сборах заболел зуб. Его удалили, но посмотреть на меня так и не успели. В итоге решил остаться в "Торпедо", хоть оно и вылетело в КФК.
– Многие будущие вратари в детских школах начинали играть в поле. А вы?
– А я сразу в воротах. Все время!
– Но ведь все мальчишки, как правило, хотят забивать голы.
– Всегда очень не любил бегать – мне больше нравиться прыгать. И стоять себе спокойненько. А если серьезно, школу мне заложил мой тренер Дмитрий Валентинович Гуленков. Он очень многое дал. Следующие тренеры тоже вносили свою лепту, но фундамент заложил именно он.
ПОЯВИЛИСЬ ДЕНЬГИ – И ПОПЛЫЛ
– Свой первый профессиональный контракт тоже заключили с "Торпедо"?
– Мы начинали с КФК, вышли во вторую лигу. Пришел Сергей Александрович Павлов и провел серьезный отбор. Половина футболистов не подошла под его видение игры, но я остался. Взяли на сборы, подписали полноценный контракт. Потом я еще и первую игру в сезоне провел в основе. Это стало для меня большой неожиданностью.
– Павлов – строгий тренер?
– В первую очередь – квалифицированный. И очень хороший мужик. От работы с Павловым остались только позитивные воспоминания. Хочу сказать ему спасибо – он дал мне шанс в "Торпедо". А что не распорядился им – это моя вина. Потом, когда оказался без команды, он взял меня в "Сатурн". Не оставил без дела.
– Какой поступок Павлова помните до сих пор?
– Он всегда бился за ребят. Старался создать нам более комфортные условия. Во второй лиге тогда все ездили на автобусах, а мы – на поездах. Не мучились по десять часов в дороге. И, конечно, профессиональный подход Павлова заставлял смотреть на него с уважением.
– С вашим ростом на полках в поезде помещались?
– Все нормально было. Согнул ноги, да и все.
– Тогда за "Торпедо" во втором дивизионе вы провели всего 7 игр. Почему?
– Я начал сезон, а потом… Был молодой, неопытный. Не слушал, что мне говорили. Появились деньги. Для меня они оказались большими. На этом фоне и поплыл…
– На 40 тысяч рублей, которые вы получали в "Торпедо", особо не пошикуешь.
– Когда до этого не было никаких денег – и 40 тысяч существенная сумма.
– Ограничивать вас было некому?
– Ограничивали, но я как-то не прислушивался. Умные люди учатся на чужих ошибках, а дураки на своих. Я, наверное, из второй категории.
– Чего тогда точно не стали бы делать, будь возможность прокрутить время назад?
– Я бы многое в жизни поменял. Но, может быть, это и к лучшему, что судьба так повернулась. Сейчас точно знаю, что можно делать, а что – нет. Стараюсь не наступать на одни и те же грабли. Такого уже не будет.
ЗАБЫТАЯ КУРТКА В "МИНУС 30"
– Что посоветуете молодым игрокам, основываясь на своем опыте?
– Есть родители, более опытные люди, тренеры, которые всегда подскажут, как быть. Нужно просто прислушиваться к ним и не обращать внимания на посторонние вещи и соблазны.
– Вы тогда на что свои 40 тысяч тратили?
– Постоянно с друзьями ходили куда-то. Никаких ограничений не было.
– Кто-то гулял с вами за ваш счет?
– Нет, просто у кого в компании были деньги – тот и платил. Жили сегодняшним днем и не задумывались о последствиях.
– А ведь тогда с вами в "Торпедо" играли опытные Беслан Аджинджал, Александр Панов…
– Еще Алан Кусов. У нас была очень серьезная банда. Много играющих легенд, футболистов сборной с большим опытом. Только со временем понимаешь, что они все правильно говорили.
– Панов и компания были "дядьками" в команде?
– Аджинджал и Кусов выделялись. И как футболисты, и как люди. Но вообще – во всех командах, где я был, складывались сумасшедшие коллективы.
– Говорят, в "Истре" с вами в первый же день произошла необычная история.
– Команда тренировались на снегу при "минус 30". А я приезжаю на просмотр и понимаю, что куртку дома забыл. Думаю: "Что делать?". Глупо ведь ехать три часа, чтобы потом сказать: "Здравствуйте, давайте я завтра приду". Пришлось мерзнуть. Натянул на себя все, что было: термобелье, футболку, кофту. Еще у кого-то взял майку, но все равно было холодно.
– Как на вас народ смотрел?
– Думаю, как на дурака. Но мне без разницы было, как ребята реагируют. Боялся, что заболею и меня отправят восвояси. Слава богу, обошлось – взяли на правах аренды.
РАЗОРВАЛ КОНТРАКТ С "ТОРПЕДО" – И УСПОКОИЛСЯ
– В октябре 2014-го вы окончательно ушли из "Торпедо", а в Раменском оказались только в январе. Что делали эти три месяца?
- Я больше не хотел уходить в аренду. А насовсем "Торпедо" меня не отпускало. Но и на сезон не заявило. Пришлось обратиться в профсоюз футболистов, который признал действия "Торпедо" неправомерными. После этого контракт был разорван. В этот период тренировался с Гуленковым в Лужниках, старался не потерять форму.
– Не испытывали страха, что в 24 года остались без клуба, ни разу не сыграв на высоком уровне?
– До этого провел хороший сезон в "Калуге", ко мне проявлял интерес ряд команд. Но в торпедовском контракте была прописана большая сумма отступных, которую не могли потянуть потенциальные покупатели. Так что, разорвав контракт с "Торпедо", я, скорее, испытал чувство удовлетворения.
– А зимой оказались в "Сатурне"…
- Да. "Сатурн" ставил самые высокие задачи, под которые меня и брали. Испытал настоящий подъем, хотел стать частью этого проекта. Но начались финансовые трудности, нам не платили зарплату. За все время пребывания в команде получил ее только дважды. И то одну из них – последнюю. Нам ее дали перед игрой, на которую мы собирались не выходить. Потом давали только обещания.
– Это был самый тяжелый период в вашей жизни?
- Пожалуй, да. Помимо проблем с зарплатой были еще и трудности в личной жизни. Все накладывалось одно на другое. Беда не приходит одна. Очень хочу поблагодарить маму, брата, друзей, которые меня не только тогда помогли и поддержали, но и делают это всегда.
– В то время вы конкурировали за место в составе с Егором Генераловым, который потом появился в докладе Макларена как спортсмен, употребляющий допинг…
– Я не слежу за этим. С Егором тогда находились в хороших отношениях, за употреблением допинга я его не замечал.
– С "Сатурном" вы тоже разорвали контракт?
– Нет, я подписывал соглашение на полгода, по истечении которых покинул клуб.
– Не было тогда ощущения, что вас злой рок преследует?
– Мысли о невезении, конечно, появлялись. Но я старался гнать их и не унывать. Предпочитал лишний раз сходить в зал потренироваться. Физическая нагрузка – лучшее, что может быть в такие моменты.
ЗАДАЧА – ПРОПУСКАТЬ НЕ БОЛЬШЕ ТРЕХ ЗА ИГРУ
– После всего этого "Уфа", видимо, стала для вас чем-то принципиально новым?
- Да. Правда, вариант с "Уфой" возник еще за год до того, как я там оказался – летом 2014-го. Но у команды на контракте было три вратаря, Веремко, Леонов и Юрченко, поэтому клуб не хотел тратить деньги на мой трансфер. А в 2015-м, когда стал свободным агентом, представители "Уфы" посмотрели игры с моим участием, после чего и вызвали на просмотр.
– И после этого подписали с вами контракт?
– Тогда в "Уфе" мне сказали, что игровой практики никто не обещает, и порекомендовали на всякий случай поискать другой клуб. Поехал тренироваться с "Томью". И когда уже было занес ручку, чтобы подписать с ней контракт, позвонили из "Уфы" и сказали, что вратарский вопрос решен в мою пользу. Недолго думая, собрал чемоданы и вернулся в Уфу.
– В "Уфу" вас позвал Игорь Колыванов?
– Скорее, тренер вратарей Перескоков, который знал меня по "Калуге". Он и вызывал меня на просмотр.
– Тем не менее, первый сезон в "Уфе" вы провели в молодежном составе.
– В команде уже были Юрченко и Нарубин. Я – третий. Чтобы получать практику, играл за дубль. Считаю, делал это достойно. Во всяком случае, сам относился к матчам за молодежку с полной серьезностью. Понимал – это необходимо для дальнейшего роста.
– В том сезоне молодежный состав "Уфы" прочно сидел на последнем месте. Это не угнетало?
– За сезон всего пару раз, по-моему, выиграли. Почти во всех матчах игра шла на нашей половине. Так что работы было много. Но я был этому только рад. Копил опыт. И ставил себе задачу – пропускать не больше трех за игру (улыбается). В итоге задачу выполнил.
– К основному составу при Колыванове вас вообще не подпускали?
– Наоборот – тренировался как раз с основой. А в дубль только на игры ездил.
ОДНАЖДЫ ПРИШЛОСЬ ПОБЫВАТЬ В ШКУРЕ "ЗАЙЦА"
– И все же, получается, Колыванов в вас как во вратаря основы не верил?
– Верил, не верил – без понятия. При Колыванове играл Юрченко. Насколько здорово он это делал – все видели. И это при том, что команда боролась за выживание. Что-то измениться в плане вратаря могло, только если бы Давид получил травму. Когда это произошло – играл Нарубин. Это очень хороший вратарь. Я же просто старался доказывать свою состоятельность на тренировках и в матчах за дубль. Надеялся, это не останется незамеченным. В итоге свой шанс получил, но уже не от Колыванова.
– От Перевертайло?
– От Гончаренко. При нем на сборах играли с Нарубиным, тем более ситуация с Юрченко была непонятной, а Жоры Шелия еще не было в команде. Наруба тогда здорово выглядел! Я вроде тоже особо не чудачил.
– Читал, что тот год в молодежке тоже был для вас не самым простым в житейском плане – ведь, по вашему собственному признанию, из-за долгов и кредитов жить приходилось чуть ли не на 10 тысяч рублей в месяц?
– Период в "Сатурне" в этом плане потяжелее был. В Уфе только его последствия пережить надо было. Хотя скрывать не буду, тоже нелегко приходилось.
– Как это пережила ваша девушка?
– В "Сатурне" и в этом смысле хуже было. За полгода мы, по-моему, только два раза и виделись.
– Почему?
– Она жила дома в Уфе. А у меня иногда денег на то, чтобы доехать до базы, не было. Однажды "зайцем" на автобусе отправился – высадили. Хорошо, что до метро, откуда нас клубная машина забирала, всего одна остановка оставалась. Дошел пешочком. Но все равно неприятно было. А вообще получалось, что к 9 утра приезжал на базу, в 10 вечера дома.
– Если не секрет, как вы со своей девушкой познакомились, особенно если учесть, что она из Уфы, но встретились вы еще до вашего переезда в столицу Башкортостана?
– Это произошло в отпуске. В 2010 году. Диана отдыхала с семьей, я в том же месте с другом. Поначалу это мимолетное знакомство было. "Привет-привет, пока-пока". Потом начали общаться в интернете. Спустя полгода приехал к ней в Уфу. Просто погуляли пару дней по городу. А потом еще через месяц у нас в той же Уфе сборы с "Торпедо". После этого начали встречаться серьезно.
– Когда вы подписали контракт с ФК "Уфа", Диана больше всех была этому рада?
– Конечно! Но при этом была готова и в Томск ехать. Даже вещи уже собирала. Однако все сложилось, как вы уже знаете, удачнее.
– Трудности лишь закалили ваши отношения?
– Можно и так сказать – летом мы поженились. Но у меня и до этого ни на секунду сомнений в Диане не было. Просто неудобно себя чувствовал из-за того, что мужчина должен содержать семью. А тут такая ситуация и не слишком много возможностей. Было стыдно перед ней в первую очередь. Надеюсь, впереди нас такое не ждет.
– Сейчас все долги отдали?
– Почти.
– С учетом того, что Диана из Уфы, сразу почувствовали себя в этом городе как дома?
– Конечно! Нам родители Дианы много помогали, за что им большое спасибо. А мы всегда были вместе. При этом Диана видела, чем и как я занимаюсь. Как и что дается. Да, бывало, что мы сидим вдвоем, а на столе только две чашки чая. Но нам при этом очень хорошо!
ВЕРИЛИ, ЧТО ГОНЧАРЕНКО ОСТАНЕТСЯ
– Вернемся к футболу. Если я вас правильно понял, когда в "Уфе" Колыванова сменил Перевертайло, шанса дебютировать в основе у вас все равно не появилось?
– Если бы по окончании того сезона Перевертайло продолжил работу с командой, я бы искал другие варианты трудоустройства. И точно не остался бы, даже несмотря на то, что должен был переподписать контракт с "Уфой".
– Почему?
– Пусть это останется за кадром.
– Что изменилось с приходом Гончаренко?
– Все! Несмотря на то что при нем изначально оставался вторым или даже третьим вратарем и уж точно не основным, начал получать настоящее удовольствие от всего, что связано с футболом! В последний раз до этого так было в "Калуге". Тренировочный процесс, то, как Виктор Михайлович ко всему подходит – благодаря этому на любую тренировку выбегал с горящими глазами и чувствовал себя счастливым. А когда еще играть начал – вообще нереальные какие-то ощущения начал испытывать. Тем более, быт наладился, мы с Дианой поженились. Только детей для полного счастья не хватало. Но это дело наживное (улыбается).
– В команде знали, что у Гончаренко есть опция, согласно которой он в случае ухода Слуцкого в любой момент уехать в ЦСКА?
– Буду говорить за себя – я этого вообще не знал и не чувствовал. Только ближе к зиме стали узнавать из новостей про Гончаренко и ЦСКА. Но мы все равно продолжали работать как работали. Двигаться к своей цели. Без какого-либо намека на уход главного тренера и задних мыслей. Верили, что он останется.
НАРУБИН И ЮРЧЕНКО СПЕЦИАЛЬНО МЕНЯ "ГАСИЛИ"
– Вратарская бригада "Уфы" в начале этого сезона состояла из вас, Шелия и Бородько. Как получилось, что 11 сентября 2016 года именно вы дебютировали в премьер-лиге в матче с "Краснодаром"?
– С одной стороны – это стечение обстоятельств. С другой – к этому уже шло. Работал на тренировках, чтобы заслужить свой шанс. А тут Жора (Шелия. – Прим. "СЭ") получил на тренировке травму. Выбор был между мной и Мишаней Бородько. Так получилось – доверили мне.
– Волнительный момент?
– Конечно. Думаю, на моем месте каждый хоть немного, но волновался бы. Но я к этому был внутренне готов и чего-то бояться не собирался. Ребята поддерживали, тренер подошел – дал напутствующие указания и разгрузил заодно морально. Хотя ночью перед той игрой все равно спал не очень хорошо. (Улыбается).
– В "Уфе", судя по всему, вратари дружно жили?
– Когда только пришел в команду, мы с Нарубой и Давой (Давид Юрченко. – Прим. "СЭ") постоянно придумывали какие-то конкурсы, пари игровые заключали. Правда, они, по-моему, специально меня "гасили", так что все проигранные споры или "пинчеры" оказывались моей участью (смеется).
– Двое против одного – это нечестно.
– На самом деле – сам виноват. Проигрывал ведь из-за собственных технических ошибок.
– Однажды это привело к тому, что надо было подойти и поцеловать сотрудницу клуба?
– Тогда они меня просто уничтожили!
БЕЗДЕНЕЖНЫХ – НЕ НОУ МАНИ
– Если бы Гончаренко остался в "Уфе", вы все равно перешли бы в "Зенит"?
– Задумался бы гораздо крепче. А вообще – не готов ответить на этот вопрос.
– Самым веселым в вашей "Уфе" был Фримпонг?
– У нас в принципе много веселых ребят было. Саф (Сафрониди), Азамат Засеев, Фил (Александр Филин) – наше юное дарование, Зинченко. Да, считай, вся команда – нет смысла кого-то отдельно выделять. Атмосфера такая, что шутка про "Ноу Мани" и Игоря Безденежных была далеко не самой острой.
– Вас, кстати, "Ноу мани" не называли, когда был тяжелый финансовый период?
– Бывали случаи. Но на деле все поддерживали, помогали. К слову, Игорь Безденежных отнюдь не "ноу мани" – он меня лично не раз в этом смысле выручал. А что касается Фримпонга, то он, конечно, уникальный игрок и человек. Наверное, действительно, самым эпатажным был. Порой слезы текли от смеха. Рассказывать об этом довольно трудно – надо видеть, как он это делает. Если бы Фримпонг с Артемом Дзюбой в одной команде как-нибудь оказался, это было бы нечто, наверное. Интересно было бы посмотреть! А вообще Фримпонг - хороший человек и очень качественный футболист.
– Почему же он не раскрылся до конца – начинал в "Арсенале" лондонском, а сейчас в "Арсенале" тульском?
– Травмы, обстоятельства – бывают такие случаи. Но вообще – он очень на многое способен. Не только на то, чтобы вместо фамилии нанести на футболку название торговой марки своей компании.
– Самый памятный случай, связанный с Фримпонгом?
– На новом стадионе в Уфе раздевалка устроена так, что помимо общей комнаты есть еще одна небольшая – на три-четыре места. Мы только переехали на "Нефтяник", и как-то вышло так, что все места в большой комнате раздевалки оказались заняты. Только в этой комнатке свободные остались. Фримпонг и Слай заходят туда, садятся, а потом начинают скандалить. Мол, мы здесь ютимся только потому, что темнокожие? Тогда мы их и вовсе там заперли. То, как они пытались вырваться, опять же вызвало бурю смеха, в том числе у них самих.
ГОНЧАРЕНКО НИГДЕ НЕ БУДЕТ СЛОЖНО
– В том, что в команде была такая атмосфера, – это в том числе заслуга Гончаренко?
– Общая. Но сплотил всех Гончаренко. Никаких обиженных, даже если ты не играешь, при нем не было. Все понимали – завтра может настать твой час, но все мы – в одной общей обойме. Всех объединяла одна задача.
– В ЦСКА Гончаренко будет сложнее?
– Я думаю, ему нигде не будет сложно. Он умеет сплотить вокруг себя любой коллектив. А вообще интересная ситуация для меня получается – мы теперь с Виктором Михалычем в командах, которые являются прямыми конкурентами. Но я все равно со своей стороны хочу пожелать ему удачи, где бы он ни работал.
– Тот факт, что вы теперь в "Зените", а он в ЦСКА, не помешал вам тепло пообщаться на сборе в Испании.
– Да, повидались во время одного из наших контрольных матчей, на который приезжал штаб ЦСКА. Кстати, когда только перешел в "Зенит", мы созвонились. Гончаренко пожелал успехов. Повторил это и здесь, в Испании. Сказал, если нужен совет или просто захочешь пообщаться – звони.
– Вашу прежнюю команду принял Сергей Семак, который проследовал в обратном направлении Петербург – Уфа.
– Созванивался с ребятами. Говорят – бегаем. А вообще пока у них все так же.
– С "Уфой" "Зенит" в этом сезоне уже не сыграет.
– Может, это и к лучшему!
