"Москву" погубила эвтаназия". Юрий Белоус – о Слуцком, Дель Боске и Прохорове
О клубе, который прекратил существование ровно девять лет назад, вспоминает бывший генеральный директор "Москвы" Юрий Белоус.
Семья
Кто-то из бывших игроков "Москвы" сказал годы спустя: "Это была команда друзей". В точку!
У нас действительно была семейная атмосфера, вместе праздники отмечали, жили интересами клуба 24 часа в сутки. Между менеджментом, тренерским штабом и футболистами сложились очень теплые отношения. Помню, в конце 2005-го полетел в Париж на переговоры с Семаком, который играл за "ПСЖ". Был тронут, когда Сергей произнес: "Я навел справки, все говорят о "Москве" только хорошее, в команде прекрасный микроклимат. Я готов подписать контракт".
Большой вклад в развитие клуба внесли молодые ребята, которые пришли в "Москву" сразу после МГИМО – Олег Яровинский и Антон Евменов. Оба знают несколько языков, способны решать самые разные вопросы. Ну а пониманию футбола мы их немножко научили. Сейчас Олег трудится в "Витессе", а до этого был у Слуцкого в ЦСКА. Антон отвечал за селекцию в ЦСКА, потом в "Зените", сейчас тоже в Голландии – спортивный директор "Ден Босха".
Брака
Душой коллектива был Эктор Бракамонте, которого купили у "Бока Хуниорс". Переговоры шли непросто. Клуб просил 1 800 000 долларов, но мне удалось сбить цену до миллиона. Брака – моя личная удача. Каждый тренер, от Петракова до Блохина, сначала хотел выгнать его из "Москвы". Но мнение о нем меняли быстро, и в основном составе Эктор играл всегда. Вроде ни выносливости, ни удара, ни дриблинга. Единственный козырь – игра головой. Но сколько пользы приносил Бракамонте! Забивал, раздавал голевые, в защите отрабатывал. Такой человек для любой команды находка. В итоге провел в России почти десять лет, оставил яркий след.
Название
При мне клуб дважды менял название. Пришел-то я в декабре 2002-го еще в "Торпедо-ЗИЛ". Но завод уже не имел отношения к команде, основным акционером стал "Норильский Никель", поэтому приставка "ЗИЛ" автоматически сменилась на другую – "Металлург".
Открою секрет – изначально команда должна была базироваться в Красноярске. Расходы "Норильский Никель" и руководство края собирались делить пополам. Но потом губернатор Хлопонин по финансовым соображениям от этой идеи отказался.
Владимир Алешин, хозяин "Лужников", очень не хотел, чтобы в высшей лиге было два "Торпедо". Я договорился с мэром Москвы Юрием Лужковым, что на год сохраним название "Торпедо-Металлург". Ну а дальше появился ФК "Москва". Однажды Юрий Михайлович у меня поинтересовался: "Как нашу команду болельщики называют?" – "Официально – "горожане" – "А неофициально?" – "Кепки". Или "пчеловоды". Лужков долго смеялся.
Акция
Когда я пришел в клуб, на стадион имени Стрельцова ходило по 500-600 человек. Но вскоре посещаемость возросла в двадцать раз! Этому способствовали не только результаты на футбольном поле. Многие до сих пор вспоминают акцию "Приведи маму на футбол". Придумал все один из моих заместителей. Я ответил: "В это дело абсолютно не верю, но мешать не буду. Попробуйте". Когда же на наши матчи повалили сотни мам с детьми, я обалдел. Да, вход дня них был бесплатный, но все равно такого наплыва не ожидал. А заму сказал: "Красавец! Снимаю шляпу…"
Бышовец
Главным тренером "Москвы" мог стать Анатолий Бышовец. Я трижды рассматривал его кандидатуру! В свое время Анатолий Федорович мне весьма импонировал. Образ тренера-диссидента, угнетенного футбольными функционерами. Интеллектуал, знаток литературы, искусства… Когда меня назначили генеральным директором клуба, Бышовец в списке тренеров был под номером один. Сели в офисе. Он говорит: "Юра, мне надо туда…" И совершает рукой спиралеобразное движение вверх. "Куда – туда?" – "К Прохорову, Потанину". Вечером звонит Прохоров: "Что с Бышовцем? А то приходил на баскетбол с Гомельским, пытался попасться мне на глаза…" – "Пока вариант отпал". Михаил Дмитриевич меня предупреждал, что ни с тренерами, ни с футболистами он общаться не намерен. Для этого в клубе существует генеральный директор.
Вновь вспомнил я о Бышовце, когда с Алейниковым "Москва" летела в тартарары. Я искал замену, а и.о. главного стал 70-летний Валентин Иванов. Футболисты при нем ожили, мы набрали в трех матчах семь очков. У Алейникова было два за восемь туров. Вскоре в чемпионате наступил перерыв, я пригласил Бышовца на контрольный матч против "Спартака". Поглядел он на нашу сырую командочку, и, рассудив, что шансов удержаться в премьер-лиге мало, изрек: "Юра, мне кажется, Козьмич на своем месте".
Но мы спаслись, и Бышовец опять нарисовался на горизонте. Покаялся: "Я осознал, в чем моя ошибка. Отныне к Прохорову, Потанину не рвусь". Мы долго обсуждали состав, селекцию. Наконец добрались до самого интимного вопроса – зарплата. Говорю: "В бюджете под нее отводится 300 тысяч долларов в год". Бышовец посмотрел укоризненно: "Ю-ю-юра, у меня в "Зените" в 1998-м было 500 тысяч…" Я прикинул – такую сумму в принципе можем потянуть: "Анатолий Федорович, обещаю – дополнительно 200 тысяч я найду". Он усмехнулся: "Постой, я же не сказал, что согласен на эти деньги…" И тема Бышовца закрылась навсегда.
Петраков
Валерий Петраков, который возглавил "Москву" в 2004 году, сыграл большую роль в становлении клуба. Тренер он крепкий, отлично готовит футболистов к сезону, может, как никто, разбудить в них зверей. Правда, особо впечатлительные ребята после его матерных тирад впадали в транс. Когда же игра заканчивалась, Петраков всегда норовил ворваться в судейскую, наорать на арбитров. Те жаловались, это пятном ложилось на "Москву". Никакие увещевания не помогали. Тогда я издал приказ: "Если кто-то из представителей клуба зашел к судьям – штраф пять тысяч долларов". И вот завершается очередной матч. Смотрю – взвинченный Петраков опять туда лезет. Окликаю: "Валерий Юрьевич, пять тысяч!" Он дошел до дверей, задумался на секунду. Затем резко развернулся и пошел обратно: "Вы правы, нет смысла к ним заходить…"
Слуцкий
У Слуцкого в "Москве" зарплата была на уровне лучших дублеров – 15 тысяч долларов и не менялась в течение трех лет. 180 тысяч в год для главного тренера премьер-лиги – предельно низкая ставка даже по тем временам. В других клубах платили минимум 300 тысяч. С Леней тему денег никогда не обсуждали. Я сам дважды выходил на Прохорова с предложением повысить Слуцкому зарплату, но встречал отказ. Тот отвечал – у Лени, мол, и так шикарные условия, должен быть счастлив, пусть для начала что-нибудь выиграет.
Блохин
После увольнения Слуцкого среди кандидатов помимо Блохина был Дель Боске. Наша переписка до сих пор хранится в моем компьютере. Если у Олега Владимировича зарплата была два миллиона евро в год, то Висенте просил меньше. Главное пожелание – чартер для команды и 30 миллионов на трансферы. Но Прохоров, услышав про Блохина, остальные варианты отмел: "Все, берем его. Это очень любопытно. Больше ни о ком не думай".
Блохин – выдающийся футболист. Личность. Но в нем это сквозит настолько, что раздражает и наших-то игроков. А легионеров – тем более. У него мания величия такая, что часто говорит о себе в третьем лице: "Блохин этого делать не будет! Блохина никто на колени не поставит!" Он не дипломат, не признает компромиссов. Помню, на сборах Баррьентос на полминуты опоздал к автобусу. Блохин ждать не стал. И правильно. Но! Парень договорился с водителем, прыгнул в машину, на поле был раньше команды. Олег Владимирович уперся: "Нет, отстраняю тебя от тренировки!" На пустом месте получили негатив в команде.
В итоге от душевной атмосферы, созданной Слуцким, ничего не осталось. При Блохине начался сумасшедший дом, иногда футболисты сами подходили и просили отпустить. В том числе Семак, которому в Казани предложили зарплату почти в три раза больше, чем в "Москве". А "Динамо" за Адамова готово было заплатить шесть миллионов долларов. Я к Блохину. Слышу: "Адамова продавать нельзя. Что обо мне скажут люди, если отдам лучшего бомбардира? По Семаку определюсь после первого сбора". Он заканчивается, Блохин говорит: "Продавайте! Без Семака спокойно обойдемся". Позже я с большим интересом читал интервью Олега Владимировича, где он рассказывал, что Белоус сбагрил Семака без его ведома. Что касается Адамова, то со временем понял – надо было посадить Рому на телегу, впрячься в нее самому и отвезти в "Динамо". За шесть-то миллионов!
Хоругви
Перед стартом чемпионата Блохин попросил встретиться с группой украинских товарищей. Спрашиваю: "Кто такие?" – "Они в 2006-м помогли нашей сборной на чемпионате мира" – "Ладно, приводи". Заходит человек, достает из котомки прейскурант размером с простыню, зачитывает: "По всей стране закажем в храмах службу. Купим иконы, хоругви, размахивая ими, устроим крестный ход…" Сначала я опешил от услышанного. Затем от суммы, которую гость огласил. Полмиллиона долларов! Я представил физиономию Прохорова, если б заикнулся о таком предложении. Он бы подумал, что я сошел с ума. Так что обошлись без хоругвей. Блохин погоревал немножко, с обидой в голосе сообщил, что Суркис к ЧМ-2006 деньги на эту церемонию выделил.
Кстати, у Петракова аналогичный случай был. Позвал попа освятить раздевалку на стадионе имени Стрельцова, я был не в курсе. Игроки потом рассказывали – мусульманин Баба Адаму с выпученными глазами наблюдал, как православный батюшка бродит с кадилом, приговаривая: "Изыди, сатана…"
Финал
В конце 2007-го года генеральный директор "Норильского Никеля" Денис Морозов мне неожиданно сообщил: "На 2009 год ищите себе источники финансирования". Сказался болезненный "развод" Потанина и Прохорова. Создали надстройку "Спортивные проекты", а это – тихий ужас. Например, чтобы оплатили гостиницу, приходилось разъяснять, что кому-то из футболистов необходим одноместный номер, поскольку храпит. А кто-то может жить в двухместном. Бюрократия в таких корпорациях страшнее, чем в госучреждениях. Все те же пороки и желания – только в больших размерах.
Поэтому из "Москвы" в апреле 2008-го я ушел сам. Думал, акционеров это хоть взбодрит. Или Прохоров обратит внимание на клуб. Но "Москва" ему была не нужна. Немного поигрался – и понял, что ему это не надо. Только билет на расходы, 50 миллионов евро ежегодно. Потанину "Москва" тоже ни к чему.
Единственное, что могло спасти клуб – продажа. Покупатели были, я точно знаю. Предлагали 20 миллионов долларов. Но… "Москву" погубила алчность людей, которые управляли клубом. Деньги-то куда придут? В "Норильский Никель". По безналу. Ничего не прилипнет к рукам. Проще распродать футболистов, поделить те же 20 миллионов под столом. А клуб закрыть. Вот и вся логика. Знаете официальную цифру, за которую ушел Шешуков в "Спартак"? Тысяча долларов! При том, что его реальная цена на тот момент – полтора миллиона евро.
Жаль, что так все закончилось. Это была красивая история, мы создали экологически чистый клуб, добивались неплохих результатов. У "Москвы" никогда не было долгов. Казалось, у команды отличные перспективы. Но ей решили сделать эвтаназию…
