Константин Зырянов: «Аршавин вызвал и сказал: «Дорабатываешь до июня, и твое место займет тренер из академии»
«Черноморец»
Вот это было приключение — доехать до ростовского села Песчанокопское. Матч «Чайка» — «Черноморец» с некоторых пор событие в нашем футболе особое, с интересным эхом.
Это ж чудо какое-то — лететь в Ставрополь, плутать несколько часов на автомобиле. Рассматривать пригожее, богатейшее село, которое так и хочется назвать станицей. С бронзовым памятником Чайке-старшему, Ивану Платоновичу, погибшему в аварии. С огромной надувной птицей у фасада стадиончика. Автограф-сессией героев песчанокопского футбола.
Деды в кожаных кепках сходятся к трибунам, достают семечки. Золотые зубы слепят глаз. Кто-то насыпает и нам. Не сгинув в пучине добродушия, различаем в толпе одно знакомое лицо, другое, третье...
Вот они где, герои футбола 90-х! Кудрявый, прекрасный Валерий Заздравных нас приобнимает: «Как же, как же! Читаю, знаю!» Инспектор в золоченых очках — Сергей Нечай. Нам, людям из 90-х, и напоминать не надо — сразу выпалим: «Человек-комбайн!» Самый оригинальный трансфер той веселой поры. Это его, Нечая, президент «Ротора» Горюнов отправил в «Ростсельмаш», назначив цену — комбайн для совхоза...
Листаем заявку «Черноморца», и душа поет: администратор — Арамаис Епископосян. «По прозвищу Мейсон!» — успевает выговорить один из нас. Пока второй вспоминает: что ж за прозвище-то было у этого хорошего футболиста?
Но сейчас, простите, никаких «Мейсонов». Только Арамаис Суренович. Человек со строгим взглядом.
А начальник команды и вовсе легенда. Человек, достойный «Разговора по пятницам». Сергей Бурдин!
— Москва вас помнит, чтит! — подкрались мы к легендарному.
Бурдин немедленно снял шапку.
Но здесь мы ради другого героя — Константин Зырянов, наш любимец еще по «Торпедо», возглавил «Черноморец». Вот он мечется по бровке. Мы и не думали, что Зырянов столь хорош в пантомиме. Переходящей в танец.
«Черноморец» — то выиграл! Оттеснив плечом ту же «Чайку», внезапно вырвался в лидеры второй лиги...
Потом полночи мы будем петлять на легковушке южными трассами, добираясь до Новороссийска. Обогнав клубный автобус на полтора часа.
Думали, Зырянов выспаться не успеет. Но с утра он свежее нас. Сам приходит в гостиницу, заказывает кофе. Мы смотрим украдкой на часы — минута в минуту.
Улыбается:
— Времени нам хватит? Я буду не обдумывая отвечать! Каждый вопрос — как блиц. Раз-раз-раз.
— Вы произнесли на вчерашней пресс-конференции, что в «Черноморце» абсолютно счастливы. Так и есть?
— Не помню, чтобы я произносил слово «абсолютно»... Что счастлив — правда! Мне здесь комфортно. Встретили здорово. Поддерживают. Но это естественно — если выигрываешь каждый матч, все к тебе повернутся светлой стороной души.
— Уходить после стольких лет в «Зените» — это ведь тяжелейшее решение?
— Безусловно. Но я же не сразу в «Черноморец» перебрался. Закончил играть — принял «Зенит-2». Потом молодежку «Зенита». Уже тогда поступали предложения возглавить другие команды. Я отвечал: «Нет, это не мое».
— Почему?
— Не видел потенциала!
— Вторая лига?
— Даже звали в команду, «пограничную» с РПЛ. Ну и второй дивизион тоже. Было пять предложений.
— Самое заманчивое?
— Как-то позвонил бывший торпедовец, с котором еще вместе играли. Сейчас он спортивный директор одного клуба. Отличные отношения. Я около недели размышлял. Максим Погорелов, заместитель генерального директора «Зенита», несколько раз говорил: «Константин, вами интересуется такая-то команда...» Снова и снова произносилось это название. Я отвечал — «нет, нет и нет». А потом появился «Черноморец».
— Тоже были долгие размышления?
— Очень!
— Что все решило?
— Встретился в Москве с акционером.
— Сергеем Шишкаревым?
— Да. Я так понял — меня проверяли, сканировали человеческие качества. Профессиональные-то в разговоре проявить трудновато. Говорит: «Не буду скрывать, еще есть люди в шорт-листе...» «Понимаю, что я не единственный кандидат». Тут Шишкарев произносит: «Мы отправляемся в Новороссийск. Может, с нами?» — «Конечно!» Провел здесь три дня. Играли с «Ротором» плюс справляли 115 лет новороссийскому футболу, проводили матч легенд...
— Что увидели?
— Ненавижу слово «проект», «амбициозный»... Но планы здесь действительно грандиозные! Уже в Новороссийске обо всем договорились. Вот ты тренируешь молодежную команду. Чувствуешь себя винтиком в большой машине. А тут от тебя реально многое зависит — и игра, и трансферная политика. Совершенно другие ощущения!
— Года через три-четыре «Черноморец» будет в премьер-лиге?
— Это «плавающие» цифры. Глобальная задача есть! Когда произойдет — вопрос. Всем хочется поскорее. Но мы не должны своими результатами обгонять инфраструктуру. Допустим, зарплаты игроков сегодня не соответствуют клубу, который рвется в первый дивизион. Если бы вы узнали цифры — были бы поражены, поверьте. Да и много примеров — команда пробивается наверх, а стадион не готов, ее не пускают! Нам это надо?
— За три дня в Новороссийске — та капля, которая все перевернула в пользу «да»?
— Знаете, какими были те три дня? Каждый вечер банкет!
— Это восхитительно.
— Свозили на виноградники, которые акционер собирается покупать. Или уже купил. Посмотрел две винодельни. Красота невероятная! Затем банкет по случаю 29-летия группы «Дело». Следом — 115 лет новороссийскому футболу... А главное, команда мне понравилась. Как ребята бились, переживали.
Советник
— Вы расстались с системой «Зенита». Это самое трудное решение за последние годы?
— У меня все переезды были непростые — что из «Амкара» в «Торпедо», что оттуда в «Зенит». Тяжело было объявлять, что заканчиваю со сборной. А переход в играющие тренеры «Зенита-2» — вообще сложнейший. Все удивлялись: зачем? Как? Ну и нынешнее решение тоже. Семья остается в Петербурге. Жена одна с тремя детьми.
— В какой момент поняли, что надо из Питера уезжать — если хотите чего-то достичь в качестве тренера?
— Когда в июне 2022-го подошел к концу контракт с «Зенитом» и мне предложили должность в аппарате генерального директора — советником по молодежному футболу. Знакомые даже из зенитовской структуры говорили: «Нужно работать тренером! Еще посидишь год, два и все. Про тебя не вспомнят. Да и сам не захочешь».
— Трезво, кстати.
— Может, это и повлияло! Я уже ждал предложения. Не было бы от «Черноморца» — принял бы какое-то другое...
— Мы догадываемся, что такое работа советника. Сидишь дома. Заглядываешь на футбол. Может, изредка позвонят, что-то спросят. А зарплата капает.
— Так и есть. Когда разговаривал с Погореловым, уточнил: «Кабинет-то будет?» Нет, отвечает. У вас, Константин Георгиевич, абстрактное место работы. Я не удержался, воскликнул: «Гениально, Максим Александрович. Гениально! Всю жизнь стремился к такой должности».
— Что про обязанности говорилось?
— Сформулировали так: «Вы должны посещать игры «Зенита-2» и молодежной команды, анализировать, собирать информацию. Следить за футболистами, которые находятся в аренде...»
— Не понравилась вам должность?
— Должность отличная. Свадебный генерал. Ничего не решающий. Может, в 70 лет неплохо на такой оказаться. Но не в 45!
— Четыре года вы тренировали молодежку «Зенита». То, что контракт не будет продлен, стало неожиданностью?
— Нет. Я могу лишь догадываться, как все происходило.
— Рады будем и догадкам.
— Не думаю, что не устраивала моя работа. Просто я старался быть самостоятельным, отстаивал свою точку зрения. Тут пришел Андрей Сергеевич (Аршавин. — Прим. «СЭ»). Наверное, ему это не нравилось. Мы обыграли «Спартак» на выезде — на следующий день меня вызвали в кабинет Аршавина. Было сказано — дорабатываешь до июня, и твое место займет тренер из академии.
— Ваша реакция?
— Ответил: «Спасибо, что предупредили. Было бы некомфортно, если бы все вокруг знали, отводили глаза. Только я был бы не в курсе, что снимают...» Я искренне поблагодарил!
— Что Аршавин?
— Сказал: «Я надеюсь, ты отработаешь?» — «Без вопросов!» С девятого места поднялись на четвертое.
— С Аршавиным разговаривали на «вы»?
— Могу и «Андрей» сказать. Могу — «Сергеевич». Но все-таки субординацию соблюдаю. Я уже со всеми привык по отчеству.
— Вы покинули молодежку, Радимов — «Зенит-2». Андрей Сергеевич все решил?
— Думаю, да. Его можно понять. Зырянов долго молодежкой занимается, Радимов — «Зенитом-2». Но и тренеры академии должны развиваться. Так что все логично!
— Вы обмолвились, что отстаивали перед Андреем Сергеевичем свою точку зрения. В чем?
— Это тоже мои размышления... Несколько раз мне советовали взять футболистов более молодого возраста в команду. Я отвечал — «нет».
— Почему?
— Потому что всему свое время! Пусть пройдут все этапы становления. Это обычная история между тренерами молодежки и руководителями.
— Как обставляется увольнение из «Зенита»?
— Да ничего драматичного — написал заявление, пришел за трудовой...
— В отдел кадров?
— Там называется иначе — «департамент по работе с персоналом». Народ на прощание со мной не собирался. Вот только трудовую книжку сфотографировал на фоне надписи «Зенит», отправил жене. Смотрите, какой ракурс. Номер 386.
— Перешлете нам?
— Да ну, зачем? Что там любопытного? Говорю же — никаких драм!
Зинченко
— Самый большой талант, прошедший через ваши тренерские руки?
— Когда принял «Зенит-2», от меня начали свой поход на чемпионат мира Дзюба и Шатов... Хотя Шатов в 2018-м за сборную вроде не играл?
— Совершенно верно.
— Но все равно — отличная была команда в «Зените-2»! Манчини всех туда отправлял. Дзюбу, Шатова, Новосельцева. Поиграли у меня и Анюков с Мишей Кержаковым. Молодые, перспективные.
— Еще?
— Михайлов был — сейчас в «Нижнем» играет. Кравцов — в «Сочи». Щетинин, хороший мальчишка из «Локомотива», годик у нас провел, теперь в «Ростове». Хотулев — в «Оренбурге». Вот из кого, мне казалось, вырастет футболист!
— Почему выделяли?
— Голова светлая. Но проблемы с весом. Сказал Дане: «Будешь его контролировать — заиграешь. Если дашь слабину, все закончится. С такими килограммами не потянешь!» Сегодня смотрю — визуально лишний есть.
— Кому-то лишний вес только помогал играть — как Олегу Гарину из «Локомотива». Или большому вратарю Зауру Хапову. Вы такие примеры помните?
— Разве что Джанашия... Но вообще я в это не верю! Думаю, лукавство. Вот кто-то привозит из отпуска пять кило. Говорю ребятам: «Вроде ничего, да? Не особенно заметно? А вы положите в карманы две гантели по два с половиной, бегайте с ними. Удобно вам? А какая нагрузка на связки?»
— В «Зените» Александра Зинченко забраковали.
— Это «Манчестер Сити»?
— Уже «Арсенал».
— Мне как футболист он не очень нравится. Ну, есть спрос и есть...
— Мы не ослышались — «не нравится»?
— Думаю, вас поставить в «Манчестер Сити», где десять футболистов высочайшего уровня, — и вы не потеряетесь. Привезите и поставьте Зинченко куда-нибудь у нас. Я по «Уфе»-то его не помню!
— Чудеса.
— Ладно, бог с ним. Здесь вопрос в чем? Человек попадает в среду, которая ему не подходит. Часовой пояс не тот. Или климат. Ну, никак себя не проявляет! Со временем попадает в другую — и полный комфорт! Сразу идет! Поэтому не надо думать, будто мы проглядели топ-талант. Может, у нас Зинченко и не заиграл бы.
— А как в академии «Зенита» просмотрели Арсена Захаряна — вы в курсе?
— Знаю, что он был в Петербурге. Но в тот момент не соответствовал уровню «Зенита». Сказали: «Езжай в другое место, там раскрывайся». Поехал и раскрылся — благодаря нашей селекционной службе!
Зарплата
— Чем современная молодежь удивляет?
— Вообще не знает футбол 90-х! Фамилии великих игроков ничего им не говорят. Спросишь — тишина в ответ.
— Вас-то как игрока еще помнят?
— Это любопытный момент — я заканчивал в «Зените-2», туда же приходили молодые ребята. Приносили фотографии — они еще детьми со мной снимались! Пальцем показывают: «Вот вы, Константин Георгиевич, а вот я — мне здесь семь лет...» Так что меня еще помнят. Но лет через пять уже все, забудут.
— Когда вы за «Зенит-2» выступали, кто-то нам говорил — то ли Радимов, то ли Широков — «Не надо Косте там играть». Часто сталкивались с подобным отношением?
— Радимов такого произнести не мог. Наверное, это Роман Николаевич высказался. Для меня был сложный выбор!
— Вот бы не подумали.
— О, еще какой! В тот момент пригласили в команду премьер-лиги. Пришлось многое взвешивать. Как раз в июле 2014-го рождался третий ребенок. Я месяц полежал на печке, передохнул и решился. Принял предложение «Зенита» и лично Радимова.
— Если бы не рождение ребенка — все было бы иначе?
— Я бы уехал. Или закончил бы с футболом. Мне 37 исполнялось в том октябре!
— Что нам с тех 37? В форме-то вы были прекрасной.
— Не спорю! Спасибо! Но когда-то же надо заканчивать? Формулировка «играющий тренер» устроила. Максим Митрофанов, представляя меня, объявил в приказном порядке: «На поле обращайтесь как удобно — но в раздевалке, пожалуйста, «Константин Георгиевич».
— На поле ни разу не услышали — «Константин Георгиевич»?
— Никогда! Вот «Героичем» называли. «Героич ты наш...»
— Оказавшись в «Зените-2», в деньгах упали сильно?
— Это вопрос некорректный.
— Да бросьте. Нормальный.
— Вообще не упал!
— Неужели зарплата осталась прежней?
— Разумеется! Было бы по-другому — разве я пошел бы в «Зенит-2»? Мне сказали: «Отправляешься на год — мы все условия последнего сезона сохраняем». Этим и заманили.
— Но отыграли вы не год.
— Сразу же решили задачу — пробились в ФНЛ. И мне сохранили зарплату еще на сезон! Потом — уже поменьше.
Книжки
— В одном интервью вы рассказывали про «увлекательные дела», с которыми справились во время карантина. Все это требует пояснений.
— Давайте.
— Говорили — осилили книжку Майкла Джордана. Самое увлекательное что вычитали?
— Если бы эту книжку написал сам Джордан, а не какой-то биограф, — вот это было бы здорово! Много противоречивых моментов. Не поймешь, правда или нет. Но поразило стремление Джордана побеждать, вылезти из нищеты. Огромное уважение!
— Сейчас у вас какая книга открыта?
— «Русский Робинзон» Николая Сибирякова. Впрочем, она закрыта. Все вожу с собой, никак не могу прочесть. Начинаю — и снова откладываю. Хватает меня страниц на сто. Но я ее добью!
— Какую книжку начали читать, захлопнули — и поняли, что к ней не вернетесь?
— Ой! У нас хорошая библиотека, супруга старается. Указала на серию исторических книг: «Надо тебя от футбола оттянуть. Давай, начинаешь читать с первого тома, я — с 50-го». Мне досталась «Илиада»! Попробовал вгрызться — и сломался. Все, говорю. Это испытание я проиграл.
— Что жене досталось?
— Что-то про Рим. Тоже не справилась.
— Сериал «Последний танец» про Джордана смотрели? Очень крутой!
— Даже не слышал. Я телевизор особо не включаю. Хороший, говорите? Записываю — обязательно посмотрю!
— Только футболистам советовать не надо. Джордан там не выпускает сигару изо рта — курит прямо в раздевалке перед выходом на площадку. В вашей жизни такие персонажи были?
— В душевой игроки могли курить. В раздевалке — никто и никогда.
— Кто первый приходит на ум?
— Ха-ха... Что ж вы сразу «Разговор по пятницам» включаете, исподнее достаете... У меня корпоративная этика, я еще тренером работаю! Понятно, что почти все вышедшие из Советского Союза дымили. Такая была реклама «курительного» образа жизни. Если уж моя бабушка до последних дней тянула «Беломор»!
— Вы-то курите?
— Нет.
— Представьте себя тренером «Чикаго Буллз». В вашей команде звезда, которая не расстается с сигарой. Ну и как быть?
— Если эта звезда тебя ежегодно приводит к чемпионству — пусть делает что хочет! Вот как другие спортсмены отреагировали бы? Скажут: «Коуч, все нормально, главное — результат» — с моей стороны проблем не будет.
— За ваши тренерские годы — самое крупное нарушение режима молодым футболистом?
— Пропуск тренировки без уважительной причины. Всё!
— Чем отговаривались?
— «Забыл», «телефон сел», «будильник не услышал». Получали штраф. В «Зените» все прописано: 5 минут опоздания, 15, не пришел вовсе.
— Хоть раз стояли перед выбором — простить парня или отчислить?
— В «Зените» такая система, что выгоняли без меня! В пандемию был случай. Мальчишке наскучило в четырех стенах — ушел из интерната: «Все, не могу больше». Ему говорят: «Нельзя!» — «Нет, пойду погуляю». Выгнали сразу. Потом мне набрали: «Мы отчислили у тебя футболиста из молодежного состава!» — «Как это может быть?! Вы хотя бы меня спросите!» — «Нет, он нарушил...»
— Вы с парнем поговорили?
— Да, звонил мне: «Константин Георгиевич, как так?» — «Понимаешь, это не мое решение. Всё на уровне генерального директора. Я не в силах дать задний ход».
— С футболом закончил?
— Нет. Играет сейчас в зоне «Урал — Поволжье».
— Еще интересный момент — вы сказали, что за время пандемии выработали идеальный режим сна. Научите!
— Это где я такое говорил?!
— В том же интервью.
— Да, прилично я там лепил горбатого... Но вообще-то приходилось ложиться вовремя. Дети дома, вся учеба по зуму — встаешь рано, помогаешь. Нравится, не нравится — в 8.00 должен быть в форме!
— Бессонница — ваша проблема?
— Обычно нет — но вот пару дней назад случилось!
— Что за повод?
— Дико хотелось спать! Изучил несколько матчей «Чайки», ближайшего соперника. Особенно внимательно смотрел, как выигрывали здесь, в Новороссийске. Ложусь — и вдруг как пошли крутиться в голове стандартные положения! Туда или сюда? А если мы ауты будем далеко бросать — то что? Как блокировать здоровенного защитника Волкова, когда приходит на угловые? Это он забил в Новороссийске, всех растолкал...
— Долго ворочались?
— Часа два лежал с закрытыми глазами и размышлял. Но это не самая характерная история для меня. Обычно легко засыпаю, даже если кофе выпью.
Бенедикт
— Еще рассказывали — открыли для себя йогу.
— Йогу, готовку...
— Да, мы читали — где-то вы готовили яйцо бенедикт.
— Бенедикт? Ха! Это было!
— Вот и расскажите.
— В «Зените» в пандемию придумали проект — «Готовь с поваром». Привезли продукты. Дали рецепт — яйцо бенедикт. Более-менее получилось! Кто-то подал голос: «У вас туда скорлупки упали...» — «Нет-нет, вам показалось! Не переживайте!»
— Сейчас, два года спустя, справились бы?
— Нет. Вообще не отложилось.
— Голландский соус делали?
— Это что такое?
— То, что отличает бенедикт от яйца пашот.
— Видите — даже вспомнить не могу! Кулинария — не моя тема. Вот летом позвали на матч «Зенита». А как я сейчас там на футбол хожу? Билета у меня нет, пропуска тоже. Звонок: «Константин Георгиевич, пойдете на игру?» — «Ммм...» — «У нас автограф-сессия!» — «Ммм!» Уже с другой интонацией.
— И?
— Прежде меня и троих детей пускали в ложу. Ребятня счастлива — столько еды вокруг! Хватай, что хочешь! Сейчас стали давать трибуну, но с выходом в ресторан. Тоже красивый вариант. Так вот зазывают: «Приходите, у нас для болельщиков конкурс на готовку. Будете судьей». Приезжаю — и слышу: «Вы участвуете...»
— Это засада.
— «Стоп! — отвечаю. — Я арбитр!» — «Нет-нет, судит повар, а вы участник. Накладочка вышла». Выясняется — готовим китайский салат боул. В жизни его не пробовал. Даже не представлял, как выглядит. Приносят кучу ингредиентов — надо еще правильно выбрать.
— Удалось?
— Оглядел эту кучу — ага, рис! Раз салат китайский — наверняка рис должен быть. Вроде и что-то соседнее тоже. Бам, бам, бам — все подряд вывалил в кастрюлю. Краем глаза замечаю: повар ходит вокруг меня, за голову хватается.
— Представляем его шок.
— Оборачиваюсь: «Я так вижу! Я творец! Кулинария — это мое творчество! Вы видите по-другому? А я — вот так!» Он хохочет. Вечером домой возвращаюсь — сразу в интернет, читаю, как надо было. Сказали бы раньше — я бы подготовился. А так пришлось импровизировать.
— В йоге что для себя открыли?
— Ой... Это все Наташа, моя супруга, затеяла. Она занималась, всякие приспособления покупала. Ну и я втянулся. Жена-то и на голове стоит, и на плечах, какие-то отжимания от стенки исполняет. Я решил попробовать — получилось с первого раза!
— Не ожидали?
— Никто не ожидал! Жена косо смотрела. Она тренируется, тренируется, с трудом что-то получается. А у меня — запросто! Смеюсь: «Не зря ж я 40 лет в спорте провел».
— Вы теперь петербуржец навсегда?
— Скорее всего — да! Дети родились в этом городе. Они точно жители Петербурга.
— В Москву тянет?
— Нет.
— У вас же московская квартира оставалась.
— Всё, продали. Нет квартиры.
— Последнее место, которое открыли для себя в Петербурге?
— Я стал жителем этого города — и туристический взгляд ушел. Уже не так впечатляют новые места. Вот недавно была любопытная история. Вожу детей в частную школу, прежде в этом здании был свечной заводик. Днем заезжаю за ними, чтобы забрать на секции. А по Васильевскому острову все время водят небольшие экскурсии, человек по пять-шесть. Пригляделся — знакомая фигура...
— Кто же?
— Руководитель академии тренерского мастерства Лексаков! Подхожу: «Андрей Владимирович, какой сюрприз!» — «О! Вот, с супругой познаем мир...» Начинаю рассказывать про свечной заводик — а им уже экскурсовод все изложил. Ладно, думаю, сейчас удивлю другой историей. Показываю — а здесь были кругом проходные дворы. Постоянно действовали мошенники.
— В ХIХ веке?
— Нет, в 90-е! Это сейчас везде поставили ворота, а раньше — зашел в подъезд: «Я сейчас», р-раз, нырнул в проходной двор — и нет тебя.
— Как интересно.
— Каждый день открываю что-то новое! Как-то за одну осеннюю тренировку «Зенита-2» прошли все четыре времени года. Сначала снегопад, затем ветер, полетели листья. Настоящая осень. Внезапно распогодилось — солнышко, весна... Наконец — жара, лето! Шикарно — никогда в жизни такого не видел!
Музыка
— Когда-то, играя в «Торпедо», вы ездили на крохотном «Пежо». Сегодня снова смогли бы?
— А почему бы и нет?
— Какой автомобиль вам «Черноморец» выделил?
— Никакого. Нет пока на балансе клубной машины. Мы в стадии становления.
— Свою перегнать планируете?
— Задумывался! Сейчас стоит без дела в Питере. Наташа время от времени прогревает — чтобы аккумулятор не сел. Но как представлю путь до Новороссийска, две тысячи километров... Узнавал про контейнерную перевозку — дороговато выходит.
— Сколько?
— Тысяч пятьдесят.
— Раньше у футболистов «Зенита» в моде были черные «Рендж Роверы». Что у вас?
— У меня, как у нормального многодетного отца, — минивэн. «Мерседес» V-класса.
— Ну и смысл — гнать сюда такой громоздкий автомобиль?
— Да в нем уже и в Питере смысла нет. Старшему 14 лет, на метро спокойно добирается до школы. Жена говорит — надо продавать машину. Но я так ее люблю! Просто обожаю!
— С историей?
— Покупали в 2014-м, когда третий ребенок родился. Всё перешили, вмонтировали телевизор в потолок — чтобы на дальние расстояния путешествовать. Если перевезу в Новороссийск, только с условием — здесь же ее потом и продам. Чтобы обратно не гнать.
— Случились «дальние расстояния»?
— Максимум — в Финляндию съездили на этой машине.
— Порыбачить — как Анюков?
— Нет, я не рыбак. Исключительно пассивный отдых! Это не очень нравится жене — она-то вечно в движении. А я хочу лежать. Чтобы меня никто не трогал. Могу даже не ездить никуда, мне и дома комфортно.
— Самый большой экстрим, на который вас в отпуске раскрутили?
— В Австрии — горные лыжи. Встали на них впервые. День откатались, другой... Показалось — все, скучно! Ну и полезли на «черную» трассу. Вот там-то и выяснилось — ничего не умеем. Мысль одна: «***, как бы доехать-то?!» Техника нулевая!
— Удалось?
— Я ж сижу перед вами!
— Это Наталья вас убедила попробовать «черную»?
— Нет, моя идея. Говорю: там хорошо, пошли! Жена помчалась вниз, у нее штаны такие заметные. Я стою, она просвистела мимо: «А-а-а!» Где-то внизу сумела затормозить. Я аккуратно к ней подъехал. До сих пор припоминает: «А если бы я погибла? Скатилась — и все? А ты даже не полез меня спасать!»
— Что отвечаете?
— «Понимаешь, Наташа, в первую очередь я думал не о тебе, а о наших детях! Кто-то один должен был остаться с ними...»
— Укротили «черную»?
— Поначалу-то слаломом по ней пошел. Это ужас! Потом сообразил: бери зигзаги побольше — и нормалек.
— Хочется повторить опыт?
— Очень! Особенно нравится, когда накатаешься — и скинешь ботинки, сядешь на солнышке, закажешь вкуснейший суп-гуляш, который только там делают... Блаженство!
— Леонид Слуцкий рассказывал — в тренерской профессии так тяжело, что отвлечься нигде невозможно. В голове одни комбинации. Единственный способ сосредоточиться на другом — горные лыжи.
— Согласен! Кому-то, говорят, теннис помогает. А я, когда совсем уж накатывает, отправляюсь на утреннюю пробежку.
— Расстояние?
— Начинаю с пяти километров. Дохожу до десяти. У меня сердце атлета, ярко выраженная брадикардия.
— Ой. Что это?
— Редкий пульс. Меня уже предупредили — бросать нагрузки нельзя. Чтобы раньше времени не отойти в мир иной. Всю жизнь сердце качало, качало... Если резко завязать — оно удивится.
— Бегаете в наушниках?
— А как же? Без музыки скучно!
— Вот интересно — что за музыка у знаменитого футболиста Зырянова?
— У меня свой плейлист, всё подобрано тщательно. Специально для бега.
— Так какая же?
— Ой, ерунда всякая... Точно хотите знать?
— Мечтаем.
— Тогда давайте смотреть телефон..."Возьми мое сердце" Filatov & Karas, «You Don't Fool Me» Queen, «Кукушка» — Полина Гагарина Цоя перепевает, DJ BoBo есть, Imagine Dragons, «Двое» Гузель Хасановой...
— Мы предполагали, у вас в плейлисте что-то из 90-х. Но вот промах.
— У меня собраны все альбомы Лепса! Это считается из 90-х?
— Пожалуй.
— Я помню, в те годы постоянно покупал сборники «Союз-1», «Союз-2»... Очень огорчался — на прошлом диске было 15 песен, а сейчас 11! Почему?!
— Вы и Высоцкого любите.
— Да, у него есть замечательные песни — «Охота на волков», «Прощание с горами»...
— В плейлисте место для них нашлось?
— Там у меня только те, что перепели Лепс и другие исполнители.
— Почему Дик Адвокат запретил вам слушать в клубном автобусе Владимира Семеновича?
— Мы были где-то на сборах, ехали долго-долго. Я решил поставить Высоцкого. Была у меня старая кассета. Через некоторое время Дик не выдержал, повернулся: «Когда это выключите?! Сколько можно?! Он же не поет, а говорит!»
— А вы?
— Объяснил в двух словах, кто такой Высоцкий. И вытащил кассету. Не стоит издеваться над тренером.
— После победы над «Чайкой» вы сказали на пресс-конференции, что пели с командой в раздевалке.
— Одну строчку: «Кайфуем! Сегодня мы с тобой кайфуем...»
«Зенит»
— Вот вы про бег заговорили. В любой команде отыщется человек, которому какой кросс ни дашь — пробежит и попросит еще. Вроде Павла Буре в хоккейном ЦСКА. Кто был таким в «Зените»?
— В «Зените» моих времен любителей бега не было. Разве что Денисов. Обычно-то кто любит кроссы? Тот, кто не очень хорошо играет в футбол!
— А кто особенно терпеть не мог беготню?
— Аршавин. Я пересекся в «Торпедо» с Пановым — он тоже все это не переносил.
— Когда-то Константин Сарсания говорил: «Зырянов за год дорос до лучшего футболиста страны». Вы действительно сделали скачок вперед — или оставались тем же Костей, которого народ в «Торпедо» не особо замечал?
— На сайте «Зенита» бывают тесты. Я, работая в молодежке, любил их проходить. Как-то накануне матча с «Торпедо» появляется очередной. Мне интересно — играл и в той команде, и в этой! Есть мое имя? Вот вопрос — на кого из торпедовцев тренер «Зенита» попросил обратить внимание на игре в «Лужниках»?
— Очень любопытно.
— Варианты: Панов, Будылин, кто-то еще и Зырянов. Это 2006-й. Я думаю: дай-ка нажму «Зырянов»!
— Что оказалось?
— Правильно — 58 процентов! Значит, еще в «Торпедо» Адвокат что-то во мне видел. А уже в «Зените» задал ему вопрос: почему я?
— Что услышали?
— Сказал: «Мне понравилось, как ты работаешь с мячом на ограниченном пространстве. Быстро принимаешь решения». Хотя себя таким уж классным футболистом я не считал. Когда в 2007-м признали игроком года, удивился: «О! Супер!» Потом кто-то заметил: «Ты так здорово сезон отыграл...» — «Вы что, серьезно?!» Сам даже не задумывался об этом. Я же говорил — все зависит от партнеров, с которыми выходишь на поле.
— Окажись в «Зените» на пару лет раньше — страна разглядела бы вас уже тогда?
— Между прочим, я задним числом узнавал, что меня, например, приглашал на просмотр «Ротор». Когда у них был звездный состав. Боролись за всё на свете. В «Зенит» я пришел 30-летним. Причем не игроком основного состава! А на два-три года раньше — ну зачем мне было идти в «Зенит», если мы с «Торпедо» шли на первом месте после первого круга?
— Это какой год?
— 2004-й. На перерыв уходили, опережая ЦСКА! Думаю, если бы у них не сняли португальца Жорже, не пришел снова Газзаев — «Торпедо» доехало бы до медалей. Но появился Валерий Георгиевич, и с ЦСКА стало сложно бороться. К чему мне в тот момент уходить в «Зенит»?
— Смысл появился потом.
— В 30 лет, получив предложение от «Зенита», я говорил — спасибо, Господи! Вот она, моя футбольная пенсия! Я такой человек — если мне дают шанс, должен себя показать. Ну и получилось.
— В какой момент после перехода в «Зенит» сказали себе: «Я смогу здесь играть»?
— Изначально иллюзий не питал. Знал, что иду на скамейку запасных, ведь у «Зенита» в центре полузащиты было много сильных футболистов. Тимощук, Радимов, Риксен, Денисов, Горшков, Домингес... Но когда во втором туре Адвокат выпустил в Ростове и я уже на 9-й минуте забил, понял — буду конкурировать!
— Момент, когда были в самой фантастической форме как игрок — по собственным ощущениям?
— Вторая часть 2007-го. Мы и в еврокубках играли, и к чемпионству шли. 10 побед в 11 матчах! Это не то, что была отличная форма — просто выжимал из себя все! В каждой игре выкладывался полностью!
— 2008-й тоже получился роскошный.
— В 2008-м уже накапливалась усталость. К концу сезона у меня набралось 54 матча — больше всех! Не пропустил в чемпионате ни одного!
— Как и в сборной.
— Да. И еще еврокубки. Ребята, 54 — это кошмар! Вот почему к следующему сезону, когда убирали Адвоката, команда была настолько наевшаяся футболом.
— Отпуска не хватало, чтобы восстановиться?
— Из-за сборной его толком и не было!
Характер
— Помним историю — у вас по датчикам были какие-то ужасающие показатели перед знаменитым матчем с Англией. Гус Хиддинк вопреки всему вас поставил — и потом негодовал: «Зачем эти датчики?! От них никакого толка!»
— Хиддинку про эти показатели говорил Арно Филипс, физиотерапевт...
— Вы-то как себя чувствовали?
— Не помню. Есть системы, которые сканируют состояние футболиста, замеряя пульс. А у меня организм такой, что эти тесты не проходил — смысла никакого!
— Из-за редкого пульса?
— Да. Тест не ловит, ничего не показывает. Мне придумали другое испытание — компьютер анализирует мое состояние после 30 приседаний. Там уже объективнее. Но все равно, тренер ставит того футболиста, который себя проявил в недельном цикле. Если он в порядке — у него не может быть плохих показателей!
— Так вот почему Гус не обратил внимания на слова Арно?
— Наверняка. И не просто выпустил — поставил справа в полузащиту! Это позиция, где надо объем давать. Ничего, выдержал!
— Хиддинк говорил про вас: «Не встречал игрока, который восстанавливался бы настолько быстро».
— Как-то провели тестирование. У меня отличные показатели, восстановление очень быстрое. Гус поразился: «На моей памяти было лишь два таких футболиста. Один в Корее, второй — Филипп Коку». Может, просто приободрить меня решил перед чемпионатом Европы!
— Такое восстановление — гены?
— Пермская закалка!
— Это что?
— Никогда не сдаваться. Такой, знаете, характер...
— О собственном характере — тремя словами?
— Как я могу сам о себе говорить хорошие вещи?!
— Тогда давайте со слов жены.
— Не сказать бы лишнего, а то жена прочитает... Давайте я уж лучше со своих! Что касается футбола, я — открытый. Честный. Думаю, справедливость присутствует. Вот в этом я уверен. А в жизни... Добрый! Хоть со временем и стал недоверчивым.
— Почему?
— Сколько раз в долг давал!
— Не возвращают?
— Нет, конечно.
— Рекордная сумма, которую вам не вернули?
— Больше миллиона рублей. Вот с того момента в долг и не даю.
— Когда отказываете, люди обижаются?
— А это уже не моя проблема. Знаете, как бывает? Ты кому-то помогаешь, помогаешь... Потом по какой-то причине не в силах помочь. Все, сразу становишься врагом.
— Вы и через это прошли?
— Да, часто сталкивался. К сожалению, многие совершенно не ценят то, что для них делаешь. Воспринимают как должное. А когда однажды говоришь «нет», начинают крыть тебя последними словами.
— В продолжение денежной темы. Самые памятные премиальные в вашей жизни?
— 2008-й, Монако, Суперкубок. В раздевалке объявили: «Если побеждаете «Манчестер Юнайтед» — получаете столько-то. Если проигрываете — столько-то».
— Даже за поражение что-то полагалось?!
— В том-то и дело! Но мы вырвали победу — 2:1. Еще в «Торпедо» был случай. Уступили в Петербурге «Зениту» 0:1. После матча в автобус зашел Алешин, хозяин клуба, и сказал: «Ребята, вы так здорово сегодня играли, что я выплачу вам премиальные!»
— Для Владимира Владимировича — неслыханная щедрость.
— Да уж. Семь лет перед «Торпедо» стояла задача занять первое место и попасть в Лигу чемпионов. Все это время финансовые условия не менялись. И вдруг широкий жест. То ли из-за того, что рядом с Алешиным тогда находился один из потенциальных акционеров клуба и Владимир Владимирович решил произвести впечатление. То ли действительно понравилось, как мы играли.
— Футболистам давали в долг?
— И в «Зените-2», и в молодежке каждый год было собрание, всегда говорил: «Ребята, если какие-то проблемы — звоните напрямую. Я и деньги могу одолжить». Тоже не возвращали. Теперь завязал с этим. Заходя в «Черноморец», произнес: «Если проблемы — звоните, не стесняйтесь. Но денег в долг не дам, даже не просите!»
— Наблюдая за вами у бровки, открыли еще одну черту — не думали, что в вас кипит столько эмоций.
— Когда начинал работать в ФНЛ с «Зенитом-2», боролись за выживание. Эмоции били через край. В молодежной команде регламент другой. Допустим, вырывали матчи на последних секундах. Тоже интересно — но там за результат можешь не переживать. Никто за него не спрашивает — наоборот, говорят: «Нам счет неважен. Не для этого работаем. Главное, правильно развивать молодежь...» С каждым годом эмоции выхолащивались — а в «Черноморце» все вернулось! Вот и выплескиваю.
— А как же Бесков, Лобановский, Романцев? Они по бровке не скакали, сидели спокойно на лавочке.
— Спокойно?! Это иллюзия. Вы помните, как раскачивался на скамейке Лобановский? А сколько Романцев курил? Недавно смотрел на YouTube отрывки финала Кубка России 1994 года «Спартак» — ЦСКА. Периодически камера выхватывала Олега Ивановича — так он все время с сигаретой! Или включил я английскую хронику 70-х...
— Ого! Там что?
— Показывают работу администратора футбольной команды. Заходит перед игрой в крохотную раздевалку, раскладывает форму, потом возле каждого кресла ставит пепельницу. Тогда в Британии это было в порядке вещей.
Статистика
— Кто-то из ваших одноклубников нам говорил: «Костя знает всю статистику, прямо фанат». Последняя мелочь, которая вас зацепила в этом направлении?
— Да та же игра с «Чайкой». Вы в курсе, что она к моменту нашей встречи лишь раз пропустила с игры — когда проиграла в первом туре «Холдингу»? Затем были два гола с пенальти — и все.
— Вот это подробность.
— Так я как вывернул? Держал речь перед командой: «Ребята! По теории вероятности каждый следующий матч увеличивает вероятность, что они пропустят... Почему бы не с нами?!»
— И не ошиблись!
— Накануне матча с ростовским СКА тоже какую-то статистику отыскал. А с «Чайкой» был еще момент. Я как увидел, что их вратарю перед матчем вручают приз, — говорю: «Все, ******! Мы забьем сегодня!» Ладно нападающий или полузащитник. Но вратарю-то — вручите после!
— Помним-помним вашу примету из игровых времен. Вычисляли все даты и события у команды-соперника. Перед игрой поздравляли. Все, этого человека на поле не существовало.
— Да, было такое! А сейчас я стараюсь из раздевалки до матча не выходить.
— Чтобы самому не нарваться на поздравления?
— Чтобы не пересекаться с тренерами или бывшими футболистами. Не вступать в беседы, не растрачивать эмоции. Как выйду — обязательно неудачно по счету получится! Разговорился с тренерами «Енисея», как у них дела... Бах — результата нет! Теперь в раздевалке до последнего. Выйду, с тренером поздороваюсь и все.
— Если вратарю вашей команды захотят что-то вручить — пинками погоните этого благодетеля?
— После игры — сколько угодно!
— Судейские фамилии уже выучили?
— Нет. Я с арбитрами почти не общаюсь. Бывает, подойду к резервному: «Ребята, вы должны быть последовательными!» Хотя пермского парня, который судил матч с «Чайкой», запомню. Фамилия — Черемных. Он-то даже не подошел ко мне, не поздоровался.
— Скверно отсудил?
— Наоборот, качественно. Что нам давал бороться, что сопернику. Держал один уровень, не мешал свистками — молодец!
— Мы-то помним, как вас материл судья Каюмов. Уже в зенитовские времена.
— Меня?! Каюмов?
— Вы тогда были поражены. Подошли к нему с простым вопросом — а тот обернулся: «Пошел на ***!» Вы снова: «Почему со мной так разговариваете?» — «Да пошел ты на ***!» — громче произнес Каюмов.
— В этом мое отношение к судейству — даже не помню эпизод! Вы рассказываете — что-то начинает прорисовываться в памяти. Но информация, которая не нужна, выпадает. Раз вы знаете — наверное, я сам и рассказывал. Хотел донести до общественности, до судейского комитета, как общаются с футболистами.
«Чашка»
— Вы упомянули гол «Ростову». Еще какие забитые мячи сохранила память?
— Ой, да я практически все помню, хотя их у меня больше ста... Давайте про гол «Баварии» расскажу. В 2007-м меня признали лучшим игроком России, забил за «Зенит» 13 мячей. В феврале 2008-го с матчей против «Вильярреала» начали поход за «чашкой».
— Вы о Кубке УЕФА?
— Ну да. Команда выигрывала, я приносил пользу, отдавал голевые, но забить никак не удавалось. Если бы не сверхудачный предыдущий сезон, я бы не заморачивался. А тут понимал — от лучшего футболиста страны ждут голов. Плюс еще кое-что напрягало.
— Что же?
— Вспоминал свой первый торпедовский сезон. Я порвал «кресты», шесть месяцев восстанавливался. Ближе к финишу набрал форму, в пяти матчах отличился трижды. После чего почти четыре года не забивал!
— Ого! У нас не отложилось.
— Было, было. Именно поэтому где-то в подсознании сидела мысль, что в «Зените» история повторится. Давило жутко! И вот 1 мая, ответный матч с «Баварией». Я забиваю, да не кому-то — Оливеру Кану! В полуфинале Кубка УЕФА! Ору на радостях на весь «Петровский»: «Есть, ***!» Сжимаю кулаки, поднимаю руки вверх и резко опускаю. Погребняк потом про жест говорил: «Да, красиво ты пивные кружки поставил...»
— Почему же в «Торпедо» безголевая серия затянулась?
— Брали меня из «Амкара» как атакующего полузащитника. Но со временем перевели в опорную зону, сосредоточился на разрушении. Только осенью 2004-го прорвало, когда в «Лужниках» принимали «Динамо». Причем гол признали лучшим в туре!
— Надо же.
— Получилось и впрямь эффектно. В центре поля подхватил мяч, ускользнул от Булыкина, Точилина, еще кого-то, дошел до линии штрафной. Один замах, второй, третий — и удар метров с восемнадцати. В дальнюю «девятку»! Ребята бросились обнимать, а я чуть голос не сорвал от крика: «***, забил! Я сделал это!» Если интересно — найдите на YouTube, посмотрите.
— Непременно.
— Да ладно, сейчас сам найду, покажу.
Зырянов вытащил телефон, полез в интернет, быстро набрел на нужную ссылку. Включил, оговорившись:
— Здесь целиком обзор матча. Я-то забил, когда мы уже 2:1 вели...
Нахлынула ностальгия. Зырянов смотрел трехминутный сюжет — и с наслаждением комментировал:
— О, Булыкин! Варежки сними, ё! Ничего себе — за «Динамо» тогда еще Бесчастных играл! И тренер — Бондаренко... А на воротах кто? Карчемарскас? Нет, Левицкий.
Наконец кульминация — гол нашего героя. В самом деле — красивейший! А дальше — как в мультике о Простоквашино: «Вашу маму и там и тут...» Зырянов в полутемном лужниковском подтрибунье, придерживая сумку на плече, с усмешкой описывает свой маленький шедевр: «Вчера в туре такие голы уже залетали — у Тчуйсе, Маминова... Вот и подумал — почему бы мне не пробить?»
— Эх, было время! — воскликнул тот Зырянов, что сидел за столом, и выключил телефон. — Какой я молоденький, а?
— Мемуары Олега Блохина назывались «Гол, который я не забил». Из ваших незабитых — самый-самый?
— До сих пор перед глазами финал Кубка УЕФА с «Рейнджерс». Когда при счете 1:0 пробил аккуратно, на технику — и в штангу попал. Сразу мысль: «Если шотландцы, не дай бог, сравняют и будет дополнительное время — никогда себе не прощу!» Но в концовочке исправился, замкнул прострел Фатиха Текке. Все, 2:0!
— Тогда и поверили, что «чашка» — ваша?
— Мы изначально понимали, что сильнее «Рейнджерс». Но взломать оборону смогли лишь в середине второго тайма. Когда забивал Денисов, я бежал прямо за ним и наблюдал всё, как в замедленной съемке. Вот Аршавин отдает ему пас, Игорь выскакивает один на один. Я вижу — ближний угол открыт, туда и надо бить! Так и сделал!
— Значит, увидели гол на секунду раньше, чем он случился?
— Да. И понял — шотландцев уже не отпустим.
— Помните, как в Петербурге во время торжеств Аршавин в открытом автобусе чуть головы не лишился?
— Еще бы! Правда, было это не после победы в Кубке УЕФА, а когда в Суперкубке «Манчестер» обыграли. В автобусе на втором этаже сидели втроем — Аршавин, Радимов и я. Андрей привстал спиной вперед, а мы как раз под мост въезжали. В последний момент кто-то крикнул — успел пригнуться.
— Испугались?
— Это сейчас вспоминаю — немножко не по себе. А тогда... «Ох! Ах! Смотри — еще чуть-чуть и... Да ладно, нормально, проехали».
Стычка
— В чем Адвокат как тренер хорош, а в чем — объективно слаб?
— Мне нравилось, что у Дика все четко, строго — и в то же время нет чрезмерного давления на команду. А минусы... Вот есть у него обойма из 13-14 футболистов, которым безгранично доверяет, — они и выходят на поле. Ротация минимальная. Когда матчи раз в неделю — это нормально. Но если два года играешь в режиме нон-стоп — как «Зенит» в 2007-м и 2008-м, — усталость накапливается. В какой-то момент становится очень тяжело.
— На этом в «Зените» Адвокат и обжегся?
— Да. В 2009-м, когда его сняли, в чемпионате мы шли во второй пятерке. Уже с Давыдовым, ставшим «и. о.», в Лигу Европы не попали. В Португалии с «Насьоналом» при равной игре получили 3:4. В одном из голов поучаствовал Печник. Помните такого футболиста?
— Разумеется.
— Словенец, который в Москве нашей сборной забил «похоронный» гол. На ответный матч с «Насьоналом» прилетел прощаться Адвокат, вокруг поля его катали на машине. Мы спокойно вели 1:0, доминировали. Вдруг на 89-й — аут, наш вратарь ошибается — и все: 1:1.
— Удар?
— Да еще вопрос — нужна ли нам была та Лига Европы? Болельщикам-то хотелось, это ясно. Но в чемпионате мы точно выдали бы бездарный сезон. А так — за бронзу зацепились. «Доехали» в последнем туре, обыграв «Спартак» в Петербурге 2:1.
— Главный недостаток Спаллетти-тренера?
— Гипертрофированный максимализм и зацикленность на том, что результат приходит исключительно через работу. Изо дня в день одно и то же: «Победа! Только победа!» Если сыграли неудачно — собрание, там слышали: «Давайте, давайте! Чтобы побеждать, надо еще больше работать!» Ну и допобеждались. После двух чемпионств подряд результаты пошли вниз, и все закончилось увольнением Спаллетти.
— Теперь понятно, почему игроки говорят про Лучано: «Тренер классный. Но на третий год становится невыносим».
— Да. Нужна золотая середина — как в случае с Адвокатом и его нелюбовью к ротации. Кстати, в Италии то ли Моуринью, то ли кто-то еще назвал Спаллетти «Мистер ноу титул». Потому что ни разу не выигрывал серию А. И с «Ромой», и с «Интером» упускал первое место, несмотря на хороший старт. Любопытно, в этом сезоне тенденция сохранится? Или с «Наполи», который опережает ближайшего конкурента уже на восемь очков, Спаллетти наконец-то станет чемпионом?
— С Широковым на тренировке он подрался на ваших глазах?
— Ну, дракой это я бы не назвал. Так, потолкались, покричали — каждый на своем. «Мамма миа! Вафанкуло! (в переводе с итальянского — «Иди в задницу». — Прим. «СЭ»)» — «Да пошел ты!» Самое удивительное — после стычки не рассорились окончательно. Наоборот, она развернула их друг к другу. В дальнейшем нормально общались, никаких проблем. Если прежде Широков не всегда выходил с первых минут, то после той истории стал игроком основы и одним из лидеров «Зенита».
Халк
— Юрий Никифоров нам рассказывал: «Лишь раз у меня было ощущение от плеча футболиста, что врезаюсь в бетонную стену, — после столкновения с молодым Ибрагимовичем». С вами такое случалось?
— Я был хитреньким футболистом. Когда шла жесткая борьба в корпус, успевал отскочить и за счет выбора позиции часто оказывался первым на мяче. Хотя однажды на тренировке столкнулся с Халком — и он отлетел, представляете?!
— Вот это да.
— Еще отложилось в памяти интервью Ломбертса. Его спросили вскоре после перехода в «Зенит»: «Против кого на тренировках вам особенно сложно играть?» Назвал мою фамилию. И объяснил: «Зырянов так укрывает мяч корпусом, что невозможно подобраться!» Я прочитал — поразился.
— Бывало такое в двусторонках — Халк бьет штрафной, а вы в «стенке»?
— Конечно. Да и в интернете есть несколько живописных фотографий — как он, еще игрок «Порту», в матче с «Зенитом» разбегается перед ударом, а мы с ребятами в «стенке». Я с краю, подпрыгиваю, зажмуриваюсь, кто-то отворачивается от мяча, у кого-то вообще вместо лица жуткая гримаса... Честно скажу — страшно!
— Мы не осуждаем. Вам, любителю статистических выкладок, будет интересно — как раз в «Порту» Халк, забивая «Шахтеру», установил рекорд, который держится по сей день. Мяч после удара бразильца развил космическую скорость — 214 километров в час!
— С ума сойти!
— В вас попадал?
— Бог миловал.
— За всю карьеру — самый тяжелый удар, который приняли на себя?
— Больнее всего — когда мяч прилетает в пах. Вот с этим ничто не сравнится. Впрочем, кто-то и после удара в голову сознание терял. Но со мной такого не случалось.
— У кого из наших сумасшедшая колотушка?
— У Игнашевича и Колодина.
— В чем секрет?
— Тут все от «рычага» зависит. От четырехглавой мышцы бедра. У них она ого-го! Как и у Халка, Роберто Карлоса... А с такими ножками, как у меня, сильно не пробьешь. Хотя сейчас в «Черноморце» ребятам рассказываю: «Вратари «Зенита» меня боялись. Когда в двусторонке шел бить штрафной, кричали: «Уберите Зырянова! Пусть лучше Халк бьет!» Ха-ха!
— Самая неприятная команда, с которой сталкивались?
— Сборная Андорры — абсолютно вне конкуренции! Всё исподтишка! То плюнут, то наступят, то локтем звезданут под дых. Многие срываются, отвечают — и зарабатывают красные карточки. На радость андоррцам. Обратите внимание — в матчах с ними у соперников регулярно кого-то удаляют. Как Аршавина.
— В вас тоже плевали?
— Наверняка. Но я умею эмоции сдерживать, на провокации не поддаюсь. Ну, плюнули в тебя — и что? Вытер рукавом, улыбнулся, дальше побежал. Такие команды нужно наказывать голом.
— Кроме плевков и удаления Аршавина — что еще помнится из решающего матча с Андоррой?
— Как за фол на Кержакове назначили пенальти. Он и должен был бить. Но ему долго оказывали помощь, и к мячу направился Колодин. Вратарь потащил. Так Денис потом буркнул Саше: «Ну ты меня и подставил!» Слава богу, выиграли и все-таки вышли на Евро — благодаря хорватам, которые совершили чудо на «Уэмбли».
— В клубном футболе своя Андорра есть?
— Нет. Настолько противной команды больше не встречал. Кстати! Впереди у «Черноморца» игра с «Ессентуками». Безнадежным аутсайдером, который последние пять матчей проиграл с общим счетом 0:24! Но я этой встречи очень опасаюсь.
— Шутите?
— Я серьезно! На установке обязательно проведу аналогию с Андоррой и прочими «карликами», напомню слова Бесчастных, который в свое время здорово сформулировал: «Вы должны быть готовы к тому, что в таких матчах не можете быть победителем ни при каком раскладе. Если разгромите соперника, все скажут — да это не команда... Выиграете скромно, услышите в свой адрес: «Вот позорники, чудом отскочили». А если вдруг потеряете очки, вас тут же с дерьмом смешают».
— Тонко.
— Скамейка у нас короткая, ребята подустали — уверен, с «Ессентуками» через два дня будет тяжелейший матч (интуиция Зырянова не подвела. «Черноморец» одержал трудную волевую победу — 2:1. — Прим. «СЭ»).
Подкаты
— Ваша фраза из интервью: «По природе своей я человек ленивый».
— Это правда.
— Вот бы не подумали. Глядя на вас.
— Почему?
— Для многих вы — образец трудолюбия.
— Но это не отменяет того, что я ленивый. Просто умею себя заставлять. Все время говорю себе: «Надо! Надо!»
— При слове «трудоголик» — кто из вашего «Зенита» сразу приходит на ум?
— Горшков. Настоящий пахарь. В 38 лет оставался после каждой тренировки, работал с таким желанием, что можно было только позавидовать. И поаплодировать.
— Анюков — самый немногословный футболист, которого вы встречали?
— Нет. Был еще Бугаев. Помните такого? Играл за «Торпедо», «Локомотив», сборную. Но есть нюанс. Когда Леша трезвый, из него слова не вытянешь. Если чуть-чуть примет на грудь — все, разговорчивый.
— Зато Анюков в любом состоянии немногословен?
— Это да. Александр Геннадьевич — человек серьезный, эмоциями не разбрасывается.
— Некоторые тренеры — в том числе «Зенита» — удивляли команду упражнением: подкаты с воображаемым мячом. Глупость? Или что-то в этом есть?
— Катиться тоже надо с умом. Чтобы не нанести травму ни себе, ни сопернику. Другое дело, обучать этому нужно не в премьер-лиге, а в футбольной школе. Например, так было у нас в Перми. Тренер расстилал маты и показывал — как правильно падать, как на локоть опираться. Тянулись к мячу дальней ногой, ближней...
— О ком из футболистов можете сказать — король подкатов?
— Паоло Мальдини. Из наших — Кормильцев. Киевская школа! Надо, не надо — летел в подкате! Брал не качеством, а количеством.
— Это его в киевском «Динамо» натаскали?
— Да. Игрок-то умный, техничный. Но в Киеве пришлось перестраиваться. Рассказывал мне: «Там при потере мяча нужно было сразу в борьбу бежать, стелиться в подкатах. Их подсчитывали. Сидел человек на скамейке, всё записывал. Так что с жопы мы не вставали...»
— Где сейчас Кормильцев?
— До недавнего времени помогал Константину Дзуцеву в «Форте» из Таганрога. Едва я в «Черноморец» зашел, Серега прислал СМС: «Константин Георгиевич, рад тебя приветствовать в зоне «Юг». Будь осторожен. Никому не верь. Здесь очень сложно». Когда мы кого-то обыграли, он снова написал, поздравил с победой. Я ответил: «Сережа, спасибо. На самом деле нам просто повезло».
— Что в ответ?
— Веселый смайлик. Следующий матч еще крупнее выигрываем. Кормильцев пишет: «Опять повезло?» Я: «Не поверишь — опять!» Получаю второй смайлик. А несколько туров назад Дзуцева сняли, Серега тоже из «Форте» ушел. Так и не встретились.
— Кормильцев — с юмором. Говорят, на свадьбе Семшова наряжался в женское платье.
— Н-да? Впервые слышу. Я другое помню. После окончания сезона устроили вечеринку. Песни, танцы. А у Сереги тогда была вставная челюсть. Так отплясывал, что выпала. Он в крик: «Стойте! Выключите музыку!» Все замерли. Что случилось?! «Я челюсть потерял!» Шарил впотьмах по полу, искал...
— А вы давно в брекетах?
— Полтора года. Зуб верхний, «семерка», встал неправильно, решил удалять. Врач отговорила, предложила надеть брекеты. Помогло. Еще у меня с детства проблема с нижними — не выросли «четверки». Теперь и это исправляю.
— Выглядите вы молодежно. Брекеты, DJ BoBo... Может, и татуировки появились?
— Ну что вы! Хотя как-то мелькнула мысль — а не набить ли что-нибудь? Например — Forever family. Или имя жены, детей. Но задумался и понял — нет, не хочу. Зачем тело портить? Все-таки есть в татуировках что-то неестественное.
— Как у супруги с тату?
— Ни одной! Здесь наши взгляды полностью совпадают. Хотя Наташа на шесть лет моложе.
— Вы же земляки?
— Вообще-то она из Соликамска. Где «Белый лебедь» — колония для пожизненно осужденных. Потом с родителями переехала в Пермь, жила в соседнем доме. У нас была общая компания. Но встречаться начали, когда я уже за «Торпедо» играл. С 2004 года вместе.
— Одного спортсмена попросили рассказать несколько малоизвестных фактов о себе. Стал перечислять: «Аллергия на грейпфрут. Быстро обгораю на солнце. Ненавижу реалити-шоу...» Как ответите вы?
— У меня тоже аллергия на цитрусовые. С апельсинами давно завязал. А еще не переношу, когда что-то идет не по плану. Педантичность — моя черта. Предпочитаю, чтобы все было четко разложено по полочкам. Если вдруг форс-мажор — сразу нервничаю, могу сорваться на крик. Поэтому стараюсь никуда не опаздывать, всегда выхожу с запасом. У жены по-другому. Периодически говорит: «Ну, давай жить не по расписанию».
— Что отвечаете?
— «А давай!» Но хватает меня на пять минут. Потом снова — по расписанию!
Биржа
— Мы когда-то обомлели, узнав, что бывший тафгай Андрей Назаров здорово шарит в акциях, играет на бирже. А тут выяснили, что и вы смыслите.
— Да что такого-то? Открываете брокерский счет. Торгуйте себе!
— Это затягивает?
— Я с 2008-го увлечен. Начал инвестировать после кризиса. Уже 14 лет — в плюсе! Торгую только на свои. «Плечи» не беру.
— Главный совет для нас, начинающих?
— Не берите в долг. Не покупайте одну компанию на все деньги. Диверсификация портфеля должна быть.
— Какие слова.
— А вы думали? Анализирую!
— С кем из футболистов можете говорить об этих вещах — и будете поняты?
— Слышал, Слава Малафеев тоже этим занимался. В «Зените-2» был Артем Вяткин, сейчас он в «Форте». Миша Кержаков в акциях разбирается. Сейчас все это немножко сложновато — такие скачки идут после Крыма, СВО... То вверх, то вниз. Волатильность большая. Поэтому надо быть очень аккуратным.
— С кем в «Зените» вам особенно интересно было говорить о футболе?
— Обычно возвращались с игр — обсуждали всё в самолете такой компанией: Широков, Погребняк, Саша Кержаков и я. Потом добавился Сергей Богданович. Прекрасно общались.
— Кто-то отличался особенно оригинальным взглядом? Вроде смотрите одно и то же — а он вдруг увидит что-то свое...
— В футболе оригиналы не в почете!
— Что вы говорите.
— Здесь все должно быть прагматично. А у работников клуба вообще никакой импровизации быть не должно — только четкий алгоритм! Я в Новороссийске полтора месяца — с оригиналами уже столкнулся...
— Ах, как интересно.
— Пару раз люди подходили. Предлагали свои услуги. Говорят: «Мы сделаем так, что вы будете всех обыгрывать с крупным счетом. Я высчитал — угол удара должен быть другим». Взгляну в глаза — сразу понятно: человек далек от футбола.
— А дальше?
— Ну как он может высчитать какой-то угол — если любая кочка тут же всё меняет? Или погода?
— Значит, вас как тренера уже начали осаждать блаженные?
— Да я не назвал бы их блаженными... Как вы выразились — оригинальные! Мне после ЧМ-2018 пришло письмо. Я уже работал в «Зените». Читаю: «Станислав Саламович не стал меня слушать — и поэтому мы не выиграли чемпионат мира. Так послушайте вы! У команды проблема, футболисты бьют мимо и мимо. Надо менять угол разбега. Если бы Черчесов меня послушал, мы бы обыграли Хорватию со счетом 7:0!» Я усмехнулся, отвечать не стал...
— Пришло в конверте?
— Да. На мое имя. Приписка: «Используйте мою методику, если что — я всегда вам смогу помочь. Чтобы всех побеждать с крупным счетом».
— Не было желания поставить мяч — и предложить исполнить лично тот самый удар?
— Вы же знаете, что футбол — динамичная игра?
— Слышали.
— Я в вас не ошибся. Мяч-то не стоит на поле!
— Всякого молодого тренера сначала осаждают вот такие советчики, следом приходят колдуны и шаманы. Еще не сталкивались?
— Нет, шаманы пока не добирались.
— А то некоторые тренеры пользуются.
— Шаманами? (Недоверчиво.) Колдовство?
— Ну да. Нам рассказывали — ваш знакомый по Перми Сергей Оборин завел личного колдуна.
— Мы же люди русские, верующие. Как можем к колдунам обращаться? Со мной постоянно рядом ангел-хранитель, я это чувствую! Не устаю благодарить Всевышнего за все, что мне дал. Даже за испытания.
Широков
— Спросили мы игрока «Зенита» ваших времен: «С кем из футболистов вам легче всего было бы ужиться в коммуналке?» Он ответил: «С Зыряновым». А вы бы кого назвали?
— Так-так... Нужен не буянистый, не хулиганистый. А нормальный, режимистый. Чтобы поздно не ложился спать. Желательно семейный. Хотя нет. Семейного не надо — дети будут орать. Да-а, тяжелый выбор... Но раз настаиваете, назову Широкова. Вот с ним наверняка было бы спокойно.
— Неужели?
— Я знаю, о чем говорю, — в «Зените» на первых порах жил с Ромой в одном номере. Было комфортно. О, историю вспомнил! Андорра, банкет по случаю выхода сборной на Евро. Рома, еще игрок «Химок», обмолвился, что у него несколько предложений, в том числе от «Зенита». Я сразу: «Давай к нам. В Петербурге и команда классная, и коллектив. Не пожалеешь! Наливай!» В это время по залу ходил журналист с камерой, фамилия у него птичья...
— Уткин? Гусев? Орлов?
— Журавель! Мы возмутились: «Ты зачем нас за столом снимаешь?» А он: «Это для личного архива». Я махнул рукой — тогда ладно. Так что имейте в виду — в архиве у Тимура есть уникальные кадры, как уговариваю Широкова переходить в «Зенит». Изначально-то он сомневался.
— Теперь откроем секрет — это Широков говорил про вас и коммуналку.
— Серьезно?! Ха-ха. Думаю, Роман Николаевич руководствовался принципом «из двух зол...»
— Как вы сейчас?
— Точно!
— Что вы сказали Широкову, когда он два года назад арбитра поколотил?
— Ничего. Рома — взрослый человек. Принял решение — и несет за него ответственность. К тому же мы видели только поступок. Но не знаем, что ему предшествовало. Как-то попалось на глаза изречение: «Прежде чем осуждать кого-то, наденьте его ботинки, пройдите весь путь. Потом уже говорите...» Вот почему я всегда осторожен в высказываниях.
— Широков — ваш друг?
— У меня вообще нет друзей из футбольной среды. Есть коллеги, приятели. С которыми по-доброму общаюсь при встрече — как с тем же Ромой. Но мой самый близкий товарищ — из Перми.
— Со школы дружите?
— Да. С восьми лет — он пришел в наш класс после того, как на второй год оставили. Был еще в Перми друг — от рака умер.
Семак
— В октябре вам исполнилось 45. В какие моменты понимаете, что это не так уж и мало?
— Возраста не чувствую! Разве что паспорт пора менять. Вот начнется отпуск, приеду в Петербург — сразу в МФЦ. В Новороссийске подарили майку «Черноморца», на спине моя фамилия и номер — 45. Дома лежит похожая, зенитовская, только число другое — 40. Пять лет назад вручил Анатолий Давыдов, я тогда за «Зенит-2» играл. А уже через два месяца сменил там его на посту главного тренера. Да, бежит время...
— Собственные игровые футболки тоже храните?
— У меня их три коробки! Я же ни с кем не менялся. Точнее так — если просили майку, не отказывал. Сам ни к кому не подходил.
— Ну и чьи футболки у вас есть?
— Игнашевича, Семшова, Кормильцева... Но в основном все мои — «Амкар», «Торпедо», «Зенит», сборная. А две на стене висят, в рамочке. С финала Кубка УЕФА — игровая и золотая. Обе с автографами ребят.
— Скажите честно — вы бы хотели однажды возглавить «Зенит»?
— Провокационный вопрос! Но я отвечу. Видел, что пишут в соцсетях — мол, Зырянова отправили в «Черноморец», поскольку готовят смену Семаку. Ничего подобного! Уверен, Сергей Богданович может спокойно работать, завоевывать вторую звезду и двигаться дальше. Потому что равных ему в России пока нет. После Манчини принял команду в непростой ситуации, но выправил всё, создал коллектив. Сегодня «Зенит» — сильнейший клуб страны, причем давно даже вопросов не возникает, кто станет чемпионом.
— В вашем личном рейтинге Семак в РПЛ — тренер номер один?
— Конечно! Он уже в «Уфе» все доказал, вывел в Лигу Европы команду, которая ни до, ни после не блистала. Понятно, многие пытаются принизить его достижения в «Зените». Говорят — да с таким подбором футболистов кто угодно выиграет золото. Нет! Возьмите того же Манчини. У него ресурс был не хуже — а что в итоге? Пятое место!
— Какую черту Сергея Богдановича с удовольствием переняли бы?
— Доброжелательное спокойствие. Когда разговариваешь с Семаком, ощущение, что он все время улыбается.
— За пять лет, что вы тренируете, хоть раз мелькнули сомнения — а правильной ли дорогой я иду?
— Мне кажется, такие мысли посещают, когда лет двадцать отработаешь. Я же в начале пути. Помню, в Ньоне, где был на стажировке, выступал англичанин, привел любопытную статистику. Если молодой тренер возглавил команду и продержался 50 матчей — значит, и дальше будет востребован. Если 100 матчей — тем более. Вот если его уволят до того, как наберется 50 игр, велика вероятность, что быстро закончит с тренерской деятельностью.
— Это уже не про вас.
— Да, но для меня как для тренера важные были отсечки — 50 матчей, 100... Я считал!
— Последний случай, когда подумали: «Как же мне нравится эта профессия!»?
— Особенный кайф — видеть во время матча то, что отрабатывал с командой на тренировках. Бывает ведь и по-другому. Тренируешь одно, а футболисты не выполняют, играют сами по себе. А когда чувствуешь от них обратную связь — это круто!
