Сергей Мигицко: «Аршавин — большой озорник. А Кержаков посвятил мне гол на «Петровском»
1 — 23 апреля вам 70. Какое слово лучше подходит к этой дате — грусть, тревога, удивление?
— Скорее, размышление. В такие моменты тянет пофилософствовать, оглянуться назад, подвести промежуточный итог. Понять, что успел сделать, а что — нет. Я своей жизнью доволен. Конечно, случалось всякое — разочарования, спады, хвори. Но в целом — было весело! За это благодарен Богу и судьбе.
2 — Собственный поступок, после которого подумали: «А я еще не постарел»?
— Как тяжелая роль — именно такие мысли и проскакивают. Порой читаю сценарий и думаю: «Не-не-не! Это я точно не сыграю. Просто физически не вытяну...» Но почему-то соглашаюсь. Ничего, пока справляюсь!
Два года назад снялся в картине, которая называется «Бабки». Очень симпатичное кино на злобу дня. Играю рецидивиста по прозвищу Леня-спортсмен. В одной из сцен за мной должен бежать взвод ОМОНа. И вот на первом дубле я ка-а-ак рванул! Потом командир подразделения спрашивает: «Сколько ж вам лет?!» — «68...» — «Не может быть!»
3 — Вы ведь и в футбол регулярно играете?
— К сожалению, теперь уже нет. Это раньше два раза в неделю с командой театра Ленсовета тренировался на запасном поле «Петровского». Но прошлой осенью повредил мениск. До сих пор не могу восстановиться.
4 — Из всех матчей с вашим участием — самый памятный?
— Саша Абдулов очень любил футбол. Причем играл здорово. На поле — вылитый Холанн! Такой же статный, напористый. Широкий шаг, длиннющие сильные ноги... Всегда лез в самое пекло. Ух, какие битвы «Ленсовет» устраивал с «Ленкомом»!
График у Саши был адский. Спектакли, съемки, концерты, гастроли. Но и для футбола старался выкроить время. Звонит: «Серый, завтра мы в Питере. Играем?» — «Конечно! Во сколько?» — «Освобожусь не раньше одиннадцати вечера». О зале я договаривался с Бесовым, директором школы «Смена». И ближе к полуночи начинали. Как правило, мы выигрывали.
Абдулову это надоело. Очередной матч собрал звездный состав. На трибуне — Игорь Владимиров, главный режиссер «Ленсовета», и Марк Захаров, Янковский в белом пальто, чемпионы «Зенита» 1984-го. У «Ленкома» на поляне — Абдулов, Караченцов, Игорь Фокин. И незнакомая троица. А я футболиста сразу вижу — по кривым ножкам, накаченным икрам. У этих ножки и икры бросались в глаза.
На разминке подхожу к Саше: «Кто такие?» — «Из театра. Пожарный, осветитель, рабочий сцены». Они-то и сделали игру, особенно могучий блондин. Драли так, что мы еле ноги унесли! 2:7! Абдулов сиял.
Много лет спустя захожу в буфет «Ленкома». Сидит Горлукович с каким-то мужиком. Тот окликает, подсаживается: «Серега, привет! Узнаешь?» — «Не-а» — «Пожарный. Меня Абдулов привозил на матч. Ты не сердись, я тогда по «миньке» был в Москве первым человеком...» Эх, фамилию не запомнил! Но точно не Костя Еременко и не Аркаша Белый.
5 — Когда-то вы сказали о себе: «Если по улице идет мужчина непонятного возраста, непонятно во что одетый и каждую встречную женщину провожает взглядом, — это я». Вы и сегодня такой же?
— О, да! Тут ничего не изменилось. Вы же помните — я из Одессы. Как-то летом туда приехал погостить отец моего друга. Человек пожилой. Было ему тогда даже больше, чем мне сейчас, — лет 80. Но на пляже, где мы встретились, спокойно усидеть он не мог. Барышни в купальниках его прямо будоражили. Столько огня в глазах — хоть прикуривай! Вот и я этот огонек еще не загасил, ха-ха!
6 — Самый необычный подарок в вашей жизни?
— 2011 год, «Петровский», матч «Зенит» — «Крылья». Саша Кержаков забивает со штрафного — красивым обводящим ударом в дальний угол. Подбегает к трибуне, где я сижу, показывает пальчиком — мол, это тебе. А потом и в интервью сказал: «Гол посвящаю нашему преданному болельщику Сергею Мигицко, у которого вчера был день рождения». Чертовски приятно!
7 — Кержаков знал, где вы сидите?
— Конечно! Первый сектор, 13-й ряд. У нас с Боярским там были персональные кресла. Однажды кто-то поинтересовался: не написать ли на них фамилии? Нет, отвечаем, лучше прозвища. Решили, что я буду Одессит, а Миша — Каналья. На эти места больше никто не садился!
8 — У вас с Боярским и на «Газпром Арене» персональные кресла?
— Нет. Последние пять лет на футбол хожу по абонементу, место у меня одно и то же. Но не именное. А Миша на стадионе нарасхват, с ним все хотят пообщаться. Поэтому иногда садится рядышком, а иногда где-то еще. Он и на матчи баскетбольного «Зенита» с удовольствием выбирается. В прошлом году в плей-офф так за наших переживал, что чуть на площадку не выскочил!
9 — В 1998-м у вас с Боярским приключился уморительный спор на финал чемпионата мира Франция — Бразилия. Вы проиграли. Пришлось бежать голым, прикрываясь шарфиком, к французскому консульству и петь «Марсельезу». Еще какими эпизодами наполнена ваша дружба с Михаилом Сергеевичем?
— О Мише я могу долго рассказывать. Была, например, такая история. В конце 70-х он снимался в «Трех мушкетерах» во Львове и Одессе. А наш театр отправился на гастроли в Новосибирск. Как-то звонит Боярский: «Ребята, скоро приеду! Жахнем!»
Прилетает. В тот день спектакля нет, мы сразу за стол. Со всеми вытекающими. В первом часу ночи Миша спрашивает: «А река здесь есть?» Говорю: «Да, Обь. Прямо под окнами нашей гостиницы...» — «Отлично. Хочу искупаться».
Берем пару рюмочек, бутербродики — и на набережную. Он скидывает одежду, разбегается. Бултых! И исчезает! А вода очень холодная. Плюс темень, не видно ни зги. Мы бегаем по берегу: «Миша! Миша!» Только эхо в ответ.
Честно — перепугались жутко. Мы уж думали, утонул. Вдруг минут через пятнадцать какой-то всплеск — и голос Боярского: «Ух, хороша река!» Выходит на берег как ни в чем не бывало.
10 — Вы же и с Андреем Аршавиным спорили?
— Было. Договорились: если «Зенит» берет Кубок УЕФА, я бреюсь под «ноль». Широко об этом объявил. В мае 2008-го снимался в Москве, Аршавин там же в сборной. Я подстригся — и поехал на «предъяву» к ним в гостиницу. Андрюша оценил. А потом уже в Питере иду в панамке. Подходят два приблатненных, хрипло: «Ну что, Мигицко? В следующий раз не говори, что подстрижешься. Пацаны не поймут». Я р-раз — и снимаю панаму. Те в шоке: «Серега, прости. Вот телефон. Если какие-то проблемы, звони в любое время!»
11 — Кто из игроков «Зенита» чувством юмора поражал?
— Конечно, Аршавин! Большой озорник. Шутит нестандартно. Тонко, ершисто. Он нашел себя на ТВ, в роли эксперта великолепен. Пожалуй, лучший из бывших футболистов. Но чутьишко подсказывает, что из Андрея и тренер получится классный. Рано или поздно захочет попробовать себя в этой профессии — и ему понравится.
Из зенитовцев по части юмора сравниться с Аршавиным мог разве что Серега Дмитриев, недавно ушедший от нас после тяжелой болезни. Какой это был весельчак, хохмач, выдумщик! Сочинял невероятно смешные стишки в духе Козьмы Пруткова. Я бы вам почитал — если бы не были настолько соленые...
Есть еще Сережа Веденеев. Опорный полузащитник из чемпионского состава 1984-го. Ребята, играющие на этой позиции, априори невеселые. В стыках себя не жалеют, пашут как лошади.
Вот и Сережа всегда был хмурым, немногословным. А играть закончил — и вдруг открылся поэтический дар. Пишет чудесные стихотворения. Глубокие, ироничные. В основном посвящает друзьям. Или смотрим вместе футбол, так на следующий день Веденеев присылает мне что-нибудь рифмованное. Разбор матча — в стихах, представляете?!
Ну и Юра Желудков. Как он формулирует! Емко, образно. К примеру, ленивого футболиста, который не отрабатывает в обороне, называет «Кафе «Отдых». Даже Ильф и Петров до такой метафоры не додумались бы!
12 — Досадно вам, что нынешний «Зенит» набит легионерами?
— Я спокойно отношусь. Веление времени. Допустим, донецкий «Шахтер» для меня — это Старухин по прозвищу Бабуся. Витя Грачев. Миша Соколовский. Но в какой-то момент своих там почти не осталось, играли одни бразильцы...
В «Зените» сегодня их тоже немало. Не скажу, что в каждом матче феерят. Но есть класс и стабильность, поэтому команда уверенно набирает очки и движется к пятому чемпионству подряд.
Из наших ребят мне нравятся Андрюша Мостовой и Далер Кузяев. Кстати, оба — театралы. Далер — так вообще все спектакли в «Ленсовете» пересмотрел. Артем Дзюба, пока за «Зенит» играл, тоже к нам нередко заглядывал. Он и сам парень артистичный.
Словом, дружба актеров с футболистами сохраняется. Но если раньше мы с Мишей Боярским накануне матча могли приехать на базу в Удельную, что-то спеть, устроить вечер анекдотов, то сейчас это уже нереально. Слишком много легионеров. Они ничего не поймут — языка-то не знают.
Сожалею, что так и не удалось затащить в театр Лучано Спаллетти. Хотя он не говорит по-русски, а я по-итальянски, мы довольно мило общались. Часто встречались в одном спортзале. Лучано все подбрасывал мне упражнения на пресс. Правда, с нагрузкой не угадал. Переоценил старого пердуна — и я с паховой грыжей слег...
13 — Вы Дзюбу упомянули. Как считаете, пригодился бы он сегодняшнему «Зениту»?
— Сто процентов! Мы же видим, как здорово смотрится Артем в «Локомотиве». И забивает, и голевые раздает. А в «Зените» на острие выходит Кассьерра, у которого за 20 матчей в РПЛ один гол... Хотя полузащита в команде изумительная! Малком, Клаудиньо, Вендел разыгрывают шикарные комбинации. Да и Мостовой всегда старается обострить игру. При такой поддержке Дзюба в центре нападения выглядел бы достойно. Но... Теперь он игрок другого клуба. Все, поезд ушел!
14 — В финале два традиционных для этой рубрики вопроса. Жеглов был прав, когда подкинул кошелек Кирпичу?
— Да. Потому что Кирпич — преступник. Пусть и очень обаятельный...
15 — Три «не люблю» на ваш выбор.
— Отсутствие юмора. Бескультурье. Ну и не люблю компании, в которых молчат.
