Улыбка Цыли. «Спартак» победил сборную мира
Трехлетний мальчик в майке с четвертым номером и фамилией «Цымбаларь» на спине подошел к мячу, чтобы нанести первый символический удар перед началом матча. Но это не был просто пас папе или кому-то из участников игры. Маленький Даниэль Цымбаларь не избавился от мяча, а повел его — с увлечением, лаской, любовью, даже обожанием.
Точно как ласкал этот мяч на главных футбольных полях мира его дедушка, которого не стало за семь лет до его рождения.
Десять с лишним тысяч человек, пришедшие на стадион «Спартака» — который, к сожалению, Илья Цымбаларь также не застал, — зашлись в овации.
А его папа Олег, лицом и особенно улыбкой точь-в-точь как автор голов сборной России Италии на Евро и «Спартака» «Реалу» в Лиге чемпионов, получил и хорошо сработал с мячом в первой же атаке легенд красно-белых. А на девятой, предпоследней своей минуте на поле в касание отдал мяч пяткой Егору Титову. Ну а как иначе может человек с фамилией Цымбаларь?..
Воспитанника спартаковской школы Олега, сына мастера, после такого начала мне на поле потом даже не хватило. Перед самым уходом с поля в него по привычке пошел встык молдавский воин из «Ростова» Александр Гацкан. Он ни «Баварии», ни «Аяксу», обыгранным командой Курбана Бердыева, покоя не давал — так почему же должен дать его сыну Цымбаларя?
Почему-то в этот момент я и понял, что не будет в этой ветеранской игре никаких 7:7, сверхрезультативных и договорных ничьих. Цыля был настоящий. И футбол его памяти тоже должен был стать настоящим. Пусть и на совсем других скоростях, чем когда-то, но таким он и оказался.
2:1 — более натурального счета для футбола и представить трудно. И более цымбаларевского, что ли. С ним «Спартак» обыгрывал «Аланию» в золотом матче-96. С ним «Спартак» обыгрывал «Реал» в Лиге чемпионов-98. В обоих случаях Илья забивал незабываемые мячи.
Теперь он глядел на тот же счет с небес.
Глядел на то, как его партнер по команде 90-х Егор Титов в касание изящно отправлял мяч на фланг другому партнеру, Алексею Мелешину, перед первым голом. Пусть и забитым Андреем Ещенко из офсайда — ну так ведь в его, илюшины времена тоже никакого ВАР не было!
Глядел на то, как его преемник в роли капитана красно-белых Андрей Тихонов, как рукой, накидывал мяч на голову Роману Павлюченко перед вторым голом. Со своего левого фланга, но с правой ноги.
Глядел на то, как сухопарый 53-летний Виктор Онопко, откомандированный Валерием Карпиным из Египтов и Катаров как представитель на матче штаба первой сборной, выжигал все на пути к воротам Александра Филимонова и не давал вольницы даже Аразу Озбилизу, который на 20 лет младше и до сих пор играет за «Урарту».
Глядел на то, как Александр Мостовой, сыгравший 35 минут, несмотря на больную спину, после ухода с поля, еле дыша, назвал Цымбаларя одним из пяти лучших игроков в истории российского футбола. В критических устах Царя это дорогого стоило.
Глядел на то, как Александр Филимонов, с которым они обыгрывали «Аяксы», «Реалы» и Франции, тащил ногой удар Эммануэля Эменике из пределов вратарской.
Глядел на забывшего русский язык, но не своих друзей-одноклубников Луиса Робсона, при выходе которого на замену вместо обнявшего его Тихонова встал весь стадион — а сам бразилец от такого приема, кажется, немножечко обалдел. А после игры на его плечи взбирался Филимонов, и они кричали и хохотали.
Глядел на искусника следующего поколения, Юрия Жиркова, не удержавшегося (и правильно — чего стесняться?) от того, чтобы пройти по флангу с фирменной чеканкой мяча. Если Юрий Валентинович в официальных матчах такие фокусы исполнял, то уж в дружеском-то как без этого?
Глядел на сумасшедший голевой удар белоруса Максима Ромащенко, младшего брата экс-спартаковца Мирослава, которым сборная мира возродила интригу («Это с детства, когда отец заставлял нас обоих босой левой ногой бить до покраснения стопы», — смеется в ответ на мое сообщение главный тренер «Ахмата», который смотрел игру из Грозного и сам бы в ней с удовольствием поучаствовал, кабы не клубный график). Но разве мог «Спартак» этот матч не выиграть?
Глядел на то, как его тренер Олег Романцев на гроссмейстерской паузе вышел на церемонию награждения, когда уже все взволновались: где же, где Олег Иванович? Да тут он, просто ненадолго затаился! Как и остальные из звездной когорты тренеров, работавших на этом матче, — Юрий Семин, Станислав Черчесов. И, конечно, Массимо Каррера, перед игрой осчастлививший автографами если не тысячи, то сотни болельщиков.
Предыдущим вечером по соцсетям разлетелась совместная приятельская фотография итальянца с Черчесовым, к которой народ тут же повадился придумывать подписи вроде: «Во-первых, я тебя бонджорно!» А во время матча на скамейке сборной мира Каррера разве что не обнимался теперь уже с Семиным, что-то писавшим по ходу матча в блокноте — может, мемуары?
«Полное понимание даже без знания языка!» — так охарактеризовал Юрий Палыч их взаимодействие с Массимо на лавке. И мне напомнило это полное понимание даже без знания языка между Цымбаларем и Тарибо Уэстом, жившими в одном номере на матче сборной мира в Сиднее в 1999 году. Они уговорили где-то с ящик пива — и, не зная общих языков, к концу посиделок пригласили друг друга с семьями соответственно в Одессу и в Нигерию.
Эту страну сейчас представлял экс-спартаковец Эменике. Все игроки сборной мира когда-то играли в РПЛ (точнее, тогда еще РФПЛ), и по-другому в нынешних обстоятельствах быть не могло. Но вот смотрите: Жирков и Смертин — «Челси», Тимощук — «Бавария», Озбилиз — «Аякс». Чем не сборная топ-клубов мира? Пусть и не их топ-игроков.
Но хорошо, что вообще приехали ради памяти Цымбаларя, — из ЮАР и Сербии, Болгарии и Нигерии, Турции и Молдавии, Белоруссии и Сенегала. И Каррера из Италии. И Робсон из Бразилии.
«Это не сон! Это вся правда моя, это истина...»
В таких матчах самый кайф — подмечать штрихи.
Как, допустим, на замену собирается выйти Александр Самедов (которого, как и Романа Шишкина, Цымбаларь тренировал в дубле «Спартака») — и тут его хватает за руку Каррера. Участник ЧМ-2018 рвется на поляну — а тренер, вместе с которым они в 2017-м стали чемпионами России, хохоча, туда его не пускает. Это не тогда ли Массимо предъявил Александру за некоторый лишний вес, о чем сообщил комментатор с бровки Роман Нагучев?
Или отеческий диалог Романцева с Мостовым и еще одним членом тренерского штаба «Спартака» Ринатом Дасаевым сразу после того, как Царь, игравший, кстати, не за «Спартак», а за сборную мира, покинул поле.
Романцев: — Главное, что не по здоровью заменился.
Мостовой: — По здоровью.
Дасаев: — Опять спина?
Мостовой: — Да.
Или сардонический смех Юрия Палыча без единого слова комментария на вопрос корреспондента Тимура Журавеля: «Мостовой показывает класс?» И превращение — не волей ли тренера? — десяти минут, на которые до игры максимум считал себя готовым Царь, в 35, которые он в итоге провел.
Или заботливость Романа Павлюченко, который увидел, что один из детей, жаждавших его автографа, уронил блокнот на землю, после чего поднял его и расписался.
Или крепкие объятия сразу после игры прежних соперников — Романцева и Семина. Видно было, как расчувствовался Олег Иванович.
Или Тихонова, делавшего на свой телефон селфи с Виктором Гусевым.
Или спартаковских фанатов, с радостью пришедших на стадион и вывесивших баннеры в память о Цыле и певших песни в его честь. Обычных болельщиков, к сожалению, было меньше, чем память о мастере того заслуживала.
Или слова счастливого Олега Цымбаларя, когда все закончилось: «Я пока сплю!» Но ведь пела публика перед игрой пробиравшую насквозь песню: «Это не сон! Это вся правда моя, это истина...»
Или радость крохотного Даниэля Цымбаларя, с энтузиазмом поднимавшего с поля и подбрасывавшего вверх золотые конфетти.
А я смотрел на все это и думал — есть ли у нас в нынешнем поколении футболисты и, что не менее важно, люди, в честь которых (хотелось бы — живых, понятно) когда-нибудь естественно будет организовывать такие матчи, и они будут болельщикам интересны, получат в их сердцах отклик?
И еще думал о жестокой жизни, которая так рано уносит от нас тех, кого так любят, как Цылю. О жестокой жизни, возводящей непреодолимые территориальные барьеры среди тех, кто обожает одного и того же человека. Который только объединял. Он не был политиком, его широкая улыбка не требовала перевода, он был влюблен и заражал всех своей любовью к одному из самых мирных предметов на свете — круглому мячу.
Круглому, как вся наша планета, которой только такие добрые, веселые и беззащитные люди, как Илья Цымбаларь, не позволят окончательно сойти с ума.
