«Романцев сказал: «Я бы Рамизу сам наливал, чтобы он так всегда играл!» Яркие истории Мамедова
О попадании в основу «Спартака»
— Произошло это в 1992 году, в принципе, не случайно. Я чувствовал, что и Олег Иванович Романцев, и другие тренеры «Спартака» к тому времени несколько выделяли меня, не считали уже рядовым дублером команды. Такое отношение заставляло еще больше пахать на тренировках в ожидании подходящего случая, чтобы не упустить возможности представиться в основном составе таким, какой ты есть на самом деле. Когда он, такой случай, еще подвернется? И вот однажды Андрей Иванов получил травму, и Романцев решил проверить, что я умею на поле. Свою синюю птицу я тогда постарался крепко схватить за хвост обеими руками.
О голах «Легии» и «Блэкберну» в Лиге чемпионов-1995/96
— Гол «Легии»? Мне оставалось только забить, ведь до ворот оставались считаные метры. Но мяч, как нарочно, попал под «чужую» левую ногу. У меня ведь левая — как у Цымбаларя правая. (Улыбается.)
— И «Блэкберну» вы тоже забили в угол.
— Тогда пришлось тяжелее. Там нужно было попасть в дальний угол. У меня вообще в каждой игре бывает три-четыре момента. Но больше одного использовать не удается.
Лигу чемпионов-95/96 я никогда не смогу забыть. Если бы тот наш состав сохранился, всем очевидно, по-моему, чего мы смогли бы добиться, об этом до сих пор говорят... Тогда многое было иначе. В сенсацию превращалось поражение «Спартака», а не его победа.
Об исчезновении с Цымбаларем и ссылке в дубль
— В 1994 году вы с Ильей Цымбаларем исчезли перед какой-то игрой на несколько дней, и Романцев отправил вас в дубль. Что тогда произошло?
— Не на несколько, а на один день. Мы стали чемпионами и в последнюю поездку, в Камышин, не поехали. Ну и все. Романцев решил жестко нас наказать и до конца сезона отстранил от основы. Дальше типа из-за нас «Спартак» в плей-офф Лиги чемпионов и не вышел, проиграв «ПСЖ» с Веа и Жинола. Потом уже в 1995-м пришлось нам исправляться — Цымбаларь сразу стал лучшим игроком Кубка Содружества, а потом и чемпионата, а я оказался единственным в «Спартаке», кто в том сезоне все матчи отыграл. Романцев объяснял это так: «Это потому что ты в конце того сезона много отдыхал».
— Сколько вы пробыли в дубле?
— Конец 1994-го. На первый зимний сбор нас не взяли. Готовились в Москве с дублем. Когда Романцев спросил у Зернова, кто лучший в дубле, тот ответил: «Я не знаю, но Цымбаларь восемь забил, а Мамедов — пять». Потом Цымбаларя взяли на второй сбор, а у меня был надрыв мышцы, так что подключился перед началом сезона — успел восстановиться, и Романцев с первой игры меня поставил. Когда только в дубль сослали, мы и подумать не могли, когда нас вернут и вернут ли, но раз вернулись — значит, нужны были.
О нарушении режима
— Аленичев рассказывал: «Однажды за пару дней до игры с «Тюменью» Мамедов нарушил режим, а потом вышел на поле и забил гол».
— Да это Титов написал. Не знаю, нарушил я или не нарушил ... Может быть. Но я хорошо сыграл. Олег Иванович потом сказал: «Вот видите, как Мамедов готовился и как выступил. Я бы ему сам наливал, чтоб он так всегда играл». А я, может, дня за два, за три до игры с кем-то посидел.
О том, как разыграли доктора Василькова и Газзаева
— Розыгрыш с весами-то? Романцева затея. Дело было на сборе в Кейсарии. Романцев решил проверить доктора: «Ты какой вес им пишешь? Ну-ка перепроверь. Мне кажется, ты их покрываешь». А сам нам с Цымбаларем сзади по гирьке прицепил. Васильков взвешивает и не верит своим глазам — оба на килограмм-полтора тяжелее, чем только что были. В общем, «пиханул» Олег Иваныч доктору, но потом признался: шутка. На стене висела таблица штрафов: лишний килограмм — 100 долларов, опоздание на тренировку — еще сколько-то. Так перед отъездом мы везде нолики приписали. А после нас «Алания» заезжала с Газзаевым. Изучили спартаковский «прайс» и решили тоже по нему жить. (Смеется.)
Об уходе из «Спартака» и первой лиге
— Проиграли «Кошице» в Словакии, на вторую игру меня не поставили, не вышли в Лигу чемпионов, и Романцев решил, что я виноват. С тех пор я был вне основы. Потом предложили: «Езжай в Тулу или сиди здесь». Чего сидеть-то? Я и поехал в Тулу. Там было девять бразильцев. До смешного доходило — двусторонки играли: девять россиян против девяти бразильцев. Зарубы там такие были: одного из бразильцев не так встретишь, тебе за него другой отомстит. И давай коса на камень. Когда в таких двусторонках игроки друг друга начинали бить, я отходил в сторону к тренеру Кучеревскому: «Чего-то я не готов ноги ломать».
О товарищеском матче со сборной Бразилии в 1998-м (1:5)
— 1:5 проиграли. А я стал единственным на тот момент футболистом, выступавшим за сборную России, который представлял клуб первого дивизиона. Я же тогда в тульском «Арсенале» был.
Можно сказать, мы в отпуск в Бразилию полетели. Провели матчи и остались там отдыхать. Получилась экспериментальная команда, составленная из ребят, согласившихся поехать с тренером Анатолием Бышовцем. Летели в Форталезу, кажется, 38 часов. Добрались часов за пять до начала игры. Вскоре поехали на стадион, а там сразу свет выключился. Так половина наших футболистов заснула! Шучу, но некоторые действительно от усталости прилегли на газон. Разница во времени сказывалась. А когда неполадки со светом устранили, то началось... У них ведь сильнейшие играли — Ривалдо, Кафу... Больше и не припомню, чтобы нас так рвали! Правда, у меня была задача — сдержать Денилсона. Так он вроде ничего и не сделал. (Улыбается.) По крайней мере, звездой он себя не почувствовал.
О Лобановском и переходе к Лобановскому
— Когда переходил в киевское «Динамо», думал лишь о том, какие нагрузки предстоит выдержать, чтобы попасть в основной состав, где место никому не гарантировано, и еще раз сыграть в Лиге чемпионов. Отчетливо понимал, что в обойму у Валерия Васильевича Лобановского попадает только игрок, готовый функционально на сто процентов готов. И это вовсе не случайно, поскольку киевляне, стараясь поддерживать высокий темп, стремятся как можно быстрее доставлять мяч на чужую половину поля и использовать для этого средние и длинные передачи. Вот где требуется скоростная выносливость — без нее рывки на 30-40-50 метров не совершишь.
В «Динамо» на голой технике и мелком пасе далеко не уедешь. Поэтому и тренировочная работа в Конча-Заспе строится по-другому, нежели в Тарасовке, где упражнения с мячом проводятся на небольшом участке поля. В «Динамо» же, наоборот, для занятий, как правило, используется весь газон целиком. Впрочем, у каждого тренера своя методика. Другое дело, что, следуя своим принципам построения тренировочного процесса и игры, Лобановский дважды выигрывал Кубок кубков. Да и серебряные медали, добытые сборной Союза под его же руководством на чемпионате Европы в Германии в 1988 году, кое-чего да стоят.
В статье использованы материалы изданий/сайтов: «Спорт-Экспресс», «Советcкий спорт», еженедельник «Футбол», «Чемпионат», Sports.ru.
