Ригони – об отношениях с тренером "Аталанты", возвращении в "Зенит" и возможном уходе Паредеса
Ригони приехал в Санкт-Петербург в августе 2017-го последним из пяти аргентинцев, приглашенных в "Зенит" Роберто Манчини, а уехал из него первым – через год сине-бело-голубые отпустили нападающего в аренду в "Аталанту". Однако итальянская командировка продлилась меньше запланированного срока – уже в январе Эмилиано вернулся в Россию.
Мы встретились с Ригони на медосмотре, который он проходил с остальными легионерами петербуржцев, и поговорили о последних событиях в его жизни.
"Получал предложения из США, Бразилии и Аргентины. Но лучшим решением было вернуться в Петербург"
– Оцените свои полгода в Италии.
– Я был полон ожиданий, уезжал, зная, что этот опыт может многое дать мне в футбольном плане. И в целом я доволен – многому научился, подтянул физику и тактику, поиграл на разных позициях. Несмотря на то, что не удалось полностью отработать весь период аренды, за время тренировок и матчей я вырос над прежним собой.
– Жалеете, что не остались в Бергамо?
– Я – профессионал и собирался пройти определенный этап, показать себя с лучшей стороны. Раз арендный договор действовал год, я хотел отыграть до июня, но к зиме стало понятно, что наши отношения с тренером "Аталанты" (Джан Пьеро Гасперини. – Прим. "СЭ") не сложились. И я решил вернуться в "Зенит".
– Что случилось потом? Почему вы потеряли место в основе? Ведь в Италии вы начали очень здорово – дубль в первом матче против "Ромы", гол "Милану".
– Думаю, это было решение тренера. Я чувствовал себя прекрасно, забил три мяча в четырех встречах, сил и желания играть было море. Но мне вдруг перестали доверять, я попал в запас один раз, другой – и понял, что мне тяжело двигаться вперед, когда я не чувствую поддержки со стороны тренера. Начал думать, куда идти и что предпринять. С одной стороны, правила ФИФА запрещают выступать более чем за два клуба в течениеодного сезона, с другой – у меня были предложения из США, Бразилии и Аргентины – из "Ривера" и "Боки". Но мне хотелось остаться в Европе, поэтому самым лучшим решениембыло вернуться в Петербург. И я очень рад, что я здесь.
– Что было самым сложным в Италии?
– Трудностей почти не было. Язык похож на испанский, я его хорошо понимал. Да, тренировки там тяжелее – более интенсивные и утомительные. Чтобы играть в серии А, нужно быть прежде всего хорошо развитым физически. Но я к этому привык.
– Главные, на ваш взгляд, отличия итальянского чемпионата от РПЛ?
– Вся Италия живет футболом, люди болеют фанатично и истово. Игра там более тактическая, это сразу чувствуется. Плюс итальянская лига несколько отличается от российской по мастерству выступающих в ней игроков. С другой стороны, уровень футболистов в России тоже ощутимо вырос, мы увидели это по выступлению вашей сборной на чемпионате мира.
– Играть в Италии вам было проще, чем в России?
– Точно нет. До определенного участка поля ты разыгрываешь мяч очень спокойно, но потом понимаешь – дальше соперник обороняется всей командой, располагается компактно, разбить его линии непросто. И вот эта часть поля – самая сложная. Нужно играть внимательно и быть крайне эффективным, чтобы добиться своего.
"Главный тренер "Аталанты" - особенный человек с довольно странным характером"
– Давайте вспомним минувший август. Это вы захотели уйти в аренду, или решение за вас принимал "Зенит"?
– Нет, это было мое желание. На меня вышла "Аталанта", обозначила интерес. Внутри было достаточно смелости, чтобы попробовать что-то новое. Поговорил с Семаком, спросил, могу ли я принять такое решение – он с уважением отнесся к моей просьбе и отпустил меня. Возвращение в "Зенит" тоже было только моим решением – я связался с Хавьером Рибальтой (спортивный директор клуба. – Прим. "СЭ"), и он сказал, что меня ждут, что я нужен команде. Я рад оказанному доверию – его недостатка здесь никогда не испытывал.
– Довольно странно – итальянский клуб сам обращается к вам, берет в аренду, вы начинаете забивать – и перестаете проходить в основу.
– Более того – думаю, "Аталанта" в какой-то момент хотела купить меня. Ее руководство всегда было на моей стороне. Но главный тренер...он особенный человек с довольно странным характером. Были вещи, которые мне не нравились. Я сказал ему, что не смогу продолжить играть в Бергамо, если ситуация не изменится. И ничего не изменилось.
– Летом у вас были предложения от других клубов?
– Нет, только от "Аталанты".
– Вы решили уехать из Петербурга, потому что считали, что в "Зените" будете мало играть?
– Нет, мне хотелось стать опытнее, познакомиться с другим чемпионатом, вырасти как игрок. Я ведь знал, что это всего лишь аренда, что я вернусь в "Зенит", и думал так – если привезу с собой новый футбольный опыт, то смогу выступить в Петербурге лучше, чем в прошлом сезоне, и больше помочь клубу.
– В сентябре появилось интервью, где Эмилиано Ригони будто бы говорил, что не хочет возвращаться в Россию. Что это было?
– Да, давайте сразу все проясним, потому что эта ситуация доставила мне много проблем. Я дал интервью одному итальянскому журналисту, который заверил меня, что прекрасно понимает испанский язык. И в результате я прочитал в заметке вещи, которых не говорил – он что-то не так перевел, что-то интерпретировал по-своему. Например, там было сказано, что меня звал к себе "Ювентус", чего никогда не происходило.
Ну серьезно – как я мог сказать, что не хочу возвращаться, если понимал, что нахожусь в аренде, которая рано или поздно закончится. Это было бы неблагодарно по отношению к "Зениту", который столько мне дал. Я очень переживал – связался с журналистом, и эту заметку тут же убрали. Но головной боли она мне доставила много.
"Был ошарашен, когда узнал о ситуации с Кокориным"
– Следили, что происходило с "Зенитом" в эти полгода?
– Да, конечно. У меня здесь друзья, мы постоянно были на связи. Было радостно знать, что клуб побеждает и лидирует в чемпионате.
– О чем подумали, когда узнали о ситуации с Кокориным?
– Это очень деликатная тема. Но я был ошарашен – тот Коко, с которым я познакомился, и с которым провел бок о бок целый год, это очень спокойный и мягкий парень, мы с ним прекрасно поладили. Сначала даже решил, что это шутка. Жаль, что все так вышло – это тяжелый удар для него, как человека и футболиста. Желаю ему сил и надеюсь, что скоро он вернется – команда нуждается в нем.
– В Италии у вас интересовались, как живется в России?
– Да, потому что многие никогда не были в вашей стране. Больше всего спрашивали про климат, быт. И, при всем уважении к остальным странам, я считаю, что жизнь в России, а особенно в Петербурге – это топ. Мне здесь намного лучше, чем в Италии – это проявляется в деталях, в скорости решения каких-то вопросов. Даже в еде я не вижу больших различий, хотя итальянская кухня – это, конечно, очень вкусно. Здесь я чувствую себя спокойно.
– К слову об итальянской кухне – сколько лишних килограммов привезли с собой в Петербург?
– Ни одного! Тяжелейшие тренировки сожгли все калории! Но это правда – за пару дней без спорта два-три килограмма там набираются легко.
– Успели соскучиться по снегу?
– На самом деле, да! Я с трудом переношу холод, но видеть заснеженный, весь в белом, город – это очень красиво.
– У "Зенита" впереди игры с "Фенербахче" в Лиге Европы. Что скажете о турецком клубе?
– Это очень серьезный соперник – возможно, самый сложный из тех, с кем мы играли в Лиге Европы. Впереди много времени, чтобы как следует подготовиться. Постараемся запастись преимуществом уже в первом матче, чтобы дома игралось спокойнее. Надеюсь, смогу забить!
– Много слухов о возможном уходе Лео Паредеса. "Зенит" станет слабее без него?
– Я считаю, Лео – фундаментальный игрок для нас, он демонстрирует это последние полтора года. С ним на поле команда действует отлично, другие футболисты начинают играть лучше.
