"Спартак" - ЦСКА: почему это самый главный матч. Голышак объясняет по-своему
Чемпионат России. Премьер-лига. 22-й тур. 6 апреля. "Спартак" – ЦСКА. 19.00 (мск)
Пытаюсь вспомнить, когда ж матч "Спартак" – ЦСКА стал для меня самым-самым главным? Нет ничего интереснее! Даже игра с "Зенитом" – ну вообще не то по ожиданиям. Против "Зенита" – это просто интересно. С ЦСКА – огонь!
Я думаю, думаю. Пытаюсь понять.
"Спартак" – это ясно. Все же вырос в Тарасовке. Хоть и не болел за эту команду рассудку вопреки, но смотрел вслед их ржавому "Икарусу" с большим интересом.
Самым строгим человеком на базе был как раз водитель автобуса. Нас, пацанов, гонял. Это годы спустя я узнаю, что фамилия ему Дорошин, и человек он неплохой. Просто нервный. Станешь нервным – побывать в такой аварии, где даже труп случился… Впрочем, разговор отдельный.
Константин Иванович заходил в автобус то ли первым, то ли последним – эта традиция выдерживалась не только около стадиона, но и на базе. Внимательно-внимательно глядя под ноги – все знали про самую нелепую травму советского спорта. Хоккейный ЦСКА приехал в Горький, выходит команда из автобуса. Прямо под ногами люк – а вокруг нарост льда. Третьяк наступил – и сломал ногу! На матч поставили Тыжных, тот сыграл бесподобно. Как и следующие матчи. Пока Третьяк не выздоровел.
С того момента и футболисты выгружались из автобуса с особым вниманием. Как и заходили. Пацаны поодаль, сбившись в кучу, смотрели во все глаза.
Футболисты смотрели в окна устало – никто из них и подумать не мог, что в толпу провожающей детворы затесался болельщик другой команды. Которому Чанов милее Дасаева, а Беланов дороже Родионова…
Но все равно, "Спартак" – это детство. Это лежащие где-то на антресолях кипы программок с автографами – до сих пор помню почерк почти каждого из спартаковцев 80-х. Мало кто выводил фамилию целиком, да еще почти печатными буквами с нажимом, как Николай Старостин. Но у некоторых почерк был каллиграфический. По почерку запросто вычислялся характер. Обычно все совпадало.
А самая толстая, самая красивая программка – с матча против "Нанта". Для тех времен – какой-то полиграфический праздник.
На ней, такой глянцевой и лиловой, лишь две закорючки – Бескова да Гаврилова…
**
Любовь к автографам пережила со мной 80-е и тихо угасла сама собой на фальшивом Старшинове и подлинном Беккенбауэре. Приятель поступил в МИФИ, обнаружив там, на Каширке, массу интересного. Чего не ожидал:
– Во-первых, у нас свой ядерный реактор. Во-вторых, физкультуру преподает Старшинов…
Как-то заехал поиграть к ним в футбол.
– Ну и где твой Старшинов?
– Да вон же он, – указал товарищ на физкультурника в стоящей колом картузе. В эдаком уборе я бы и отца родного не узнал. Физкультурник выглядел точно таким, как в фильме про Электроника – но был ли он великим хоккеистом? Кто ж разберет!
Да и не сказать, что отчетливо помнил Старшинова в лицо – тот играл, когда меня на свете не было. Интернет к началу 90-х до Москвы не дотянули.
Улучил секунду, подошел с программкой со странного футбольного матча "Динамо" (Москва) – "Металлург" (Запорожье). Старшиновского отчества не помнил, изложил как мог:
– Распишитесь, пожалуйста.
Даже ткнул указательным:
– Вот здесь.
Физкультурник отстранился. Осмотрел внимательно меня с головы до ног. Взяв программку двумя пальцами, будто пропитанную ядом, разглядел на расстоянии – даже достав очки.
Помолчал с секунду – и с внезапной лаской выговорил:
– Что, динамовец?
Прозвучало как диагноз. Прости, "Динамо", – я о тоне. Зачем-то кивнул. Хоть к тому моменту остыл – уж и близко не был никаким динамовцем.
От таких новостей физкультурник почтительно стянул картуз. Взяв ручку, аккуратненько расписался где-то в уголке. В скобах приписав фамилию – словно в бухгалтерии. Еще долго смотрел мне вслед, ожидая фокусов.
Та фамилия в скобках и раскрыла мне глаза – понятно, не был он никаким Старшиновым. Вячеслав Иванович в ту пору заведовал кафедрой. Сам занятия не вел.
А этот милый человек благодаря мне дал первый и последний автограф в жизни. Я помню – и он, быть может, вспоминает, если живой…
***
Следующий автограф взял прямо на какой-то пригласительный квиток у Франца Беккенбауэра – тот приехал с "Баварией" на матч против "Локомотива". Домашнее поражение 0:1 Кайзера не удручало. Возможно, представлял, что будет в московском матче.
Герр Франц стоял на бровке старого стадиона в светлом плаще. Расписался, мило улыбнувшись. Кажется, даже подмигнул. Я вспомнил о том самом товарище, который свел меня с лже-Старшиновым – и на проказу пожелал ответить добром. Возьму автограф и для него!
Сделав кружок вокруг поля, подошел к Беккенбауэру с новым листком. Тот, наткнувшись на меня глазами, узнал. Расписаться – расписался, но осмотрел меня с нескрываемым раздражением. Пожалуй, даже со злобой. Это позже я пойму, почему – в Европе такие автографы народ брал на продажу. На здравствующем Беккенбауэре можно было наварить долларов двадцать.
Все это где-то в одной куче – спартаковцы 80-х, фальшивый Старшинов, герр Франц…
За "Спартак" не болею – но это команда для меня особенная. Но вот когда особенным стал ЦСКА?
**
Может, когда ходил на первую лигу – и ЦСКА на моих глазах заколачивал по восемь мячей каким-то крайне косматым людям, дрожащим на осеннем ветру? Но тот футбол для меня был почти дворовым – матчу вот-вот начинаться, а Садырин, опираясь на невысокий заборчик, разговаривает с мужиками. Причем, не подыгрывая, а всерьез. Всё на равных. Да и мужики-то какие ходили на Песчаную! Еще моложавые, крепкие фронтовики с тремя-четырьмя рядочками орденских планок. Вроде немного – но в том ряду непременно мелькала и голубоватая от медали "За отвагу", и красненькая с белой проплешиной, заменявшая орден Красной Звезды…
Тот футбол на Песчаной для меня был каким-то слишком домашним – как выходил по воскресеньям гонять мяч с мужиками в соседнем дворе, так и мотался на Песчаную. Одни ощущения.
Кто ж знал, что вот-вот эти парни выйдут в высшую – и безо всякой коррекции состава понесут всех подряд? Так понесут, что покойный Перетурин предложит в прямом эфире надеть на них майки сборной и отправить на официальный матч то ли в Венгрию, то ли в Норвегию?
**
А может, особенной командой ЦСКА стал для меня 16 марта 1990-го. Тогда в "Олимпийском" был сыгран, пожалуй, один из самых невероятных матчей, которые видел своими глазами – 5:4 в пользу "Спартака", но что это был за футбол! Что это был за ЦСКА! Помню из того матча столько мелочей, будто играли вчера. А не 29 лет назад.
Вы, бывшие на той игре, самим себе кажетесь не такими взрослыми людьми? Вот и вдумайтесь – вы помните матч, который был сыграл 29 лет назад. Подкорректируйте сознание. Я подкорректировал пару недель назад – когда на канале "Культура" мелькнул еще черно-белый спектакль. А я всех артистов узнал: вот Марк Прудкин, вот Евгений Лебедев…
Вот и теперь поначалу цепенею от цифр – помню футбол тридцатилетней давности. Перепроверяю на калькуляторе: 2019 минус 1990… Нет, не желаю верить.
Я помню, как выпустили на замену какого-то блондина – тот показался "деревянным" и неутомимым. Не представлял, что такой впишется в "Спартак". Этот блондин и будет у Олега Романцева чемпионом по критике несколько лет. При этом впишется, еще как впишется! Как его звали? Валерий Карпин!
Помню удивительную скидку Феди Черенкова под удар Шмарова – и такой знакомый жест вратаря. Замер с поднятыми вверх кулаками. Вот как, Станислав Саламович? Мне-то это все казалось взволнованным экспромтом на чемпионате мира-2018…
Помню странного вратаря ЦСКА по фамилии Шишкин (не он ли после уехал играть в Бразилию?) и прекрасный автогол майора Фокина. Не такой прекрасный, как за "Рому", но все равно отличный.
Какой же веселой командой был тот ЦСКА! Ворвались в наш чемпионат словно порыв весеннего ветра. Наблюдать за ними хотелось пристальнее – не просто узнавать счет, а смотреть, как было исполнено. Как забивали, как пропускали. У них все было со вкусом.
Этот матч из "Олимпийского" занимает в YouTube 12 минут 17 секунд. Посмотрите, не пожалеете. Только отключите звук.
**
Особенной командой был ЦСКА времен Газзаева. Настолько особенной, что хотелось заглянуть внутрь, посмотреть, как это все устроено. Как ребенку желается расковырять самую красивую машинку – так хотелось пожить в Ватутинках мне. Можно было бы рассказать Валерию Георгиевичу, что Бесков в 87-м корреспондента с камерой пускал даже в раздевалку до матчей – под этот стрекот выиграл чемпионат. А нам всем остался лучший на свете фильм о футболе – "Невозможный Бесков". Так запустите меня!
Но скажи я такое – отлучил бы меня Валерий Георгиевич даже от "дней открытых дверей". Даже представляю, как бы это звучало.
Газзаев был пылким не только с корреспондентами. Ещё в московском "Динамо" передал ему президент клуба Николай Толстых через верного Никулина:
– Едем на Кубок УЕФА в Норвегию. Условия изменились. Жить будем в трех "звездах" вместо пяти, и не рядом со стадионом, а в 40 минутах езды…
Газзаев, чуть побледнев, передал президенту через те же преданные уста:
– Категорически на …!
Приблизительно с той же формулировкой и меня бы отцепили от Ватутинок. Вот я и помалкивал о потаенных желаниях. Фильмов о тех временах не осталось – зато остался Кубок УЕФА.
***
К Валерию Георгиевичу можно относиться по-разному – но человек он невероятной энергетики. Существовала в "СЭ" рубрика "10 лет с Россией". Самые важные люди к юбилею газеты давали интервью.
Отправился я к Газзаеву, прекрасно поговорили. Неделю спустя принес вычитывать.
– Какой-то я не великий у тебя получился, – вымолвил Валерий Георгиевич, отмахав пять страничек.
Я молчал. Газзаев смотрел на меня поверх очков.
– Значит так, – свернул он в трубочку листы. – Я сейчас в отпуск в Испанию на десять дней. Там поправлю.
Через десять дней Газзаев вернул мне совсем другие листочки – вся моя заметка (на газетную полосу!) переписана была им от руки.
Вечер напролет я сверял свой текст с новым. Изменены были ровно три предложения. М-да, подумал я. Десять дней в Испании можно провести чуть иначе.
Но Газзаев в этом весь – пощады ни себе, ни другим. Вижу цель, не вижу препятствий.
Боялась его команда? Еще как! А Бескова не боялась? А Романцева? Да Вадик Евсеев цепенел, слыша шаги Иваныча в коридоре. Отличал их от тысяч других.
Можно и на страхе создавать такие команды, которые помнишь годами. Да и играют они на старом багаже долго-долго.
Из ЦСКА начала 90-х уходили люди – хоть кто-то, кроме Корнеева, засверкал на стороне? Почти все скисли! А из ЦСКА Газзаева кто-то заиграл в другом клубе сильнее, чем у него? Разве что Олич. Но тут взаимная неприязнь с тренером, что-то глубоко личное. Из остальных Газзаев выжал максимум, встроил в систему. Как Красича.
Счастье ЦСКА! Умея не угадать с тренером – как не угадали с Зико и Хуанде Рамосом, – не цеплялись за собственные решения. Не боялись показаться смешными, быстро увольняя. Зато уж если угадывали, то угадывали – оттого ни разу за эти годы ЦСКА не стал ватным, безвольным. Сегодня, пожалуй, самая "тренерская" команда в стране. Точно так же, как было при Газзаеве.
Поэтому и легкий озноб в ожидании такого матча. Поэтому и знаю – как бы ни сыграли, этот футбол будет держать. Нет в нашем чемпионате ничего задорнее такой афиши.
