Александр Мамут: "Алешин потребовал 30 миллионов сразу. Наличными"

Telegram Дзен

Игорь РАБИНЕР

В последние дни мы посвятили немало газетной площади печальной судьбе московского "Торпедо" - знаменитого в прошлом клуба, оказавшегося ныне во втором дивизионе. Упоминали и о том, что поворотным для черно-белых стало лето 2003 года. Пул известных российских бизнесменов во главе с Александром Мамутом - в ту пору председателем совета директоров инвестиционной компании "Тройка-Диалог" - был готов тогда выкупить клуб у АО "Лужники", однако сделка сорвалась в самый последний момент.

И вот вчера в интервью обозревателю "СЭ", расследующему причины падения "Торпедо", Мамут впервые публично рассказал о том, что тогда произошло.

- Началась эта история еще до того, как Роман Абрамович приобрел "Челси". Сделка с "Торпедо" была основана в первую очередь на моих хороших отношениях с ним и с Сулейманом Керимовым (владельцем компании "Нафта-Москва". - Прим. "СЭ"). Один я в 2003 году ее бы финансово не потянул. Мы договорились, что будем действовать втроем, причем в моей трети был потенциально заинтересован поучаствовать еще и Данил Хачатуров, владелец "Росгосстраха".

На мне лежала организационная работа - в частности, переговоры с Владимиром Алешиным. Я тогда работал председателем совета директоров "Тройки-Диалог", и наши специалисты готовили всю документацию по этой сделке. В качестве консультантов у нас были Герман Ткаченко, который планировался на позицию исполнительного директора, и Александр Вайнштейн, который занимался тем, чтобы сформировать позитивную общественную оценку этой истории.

- Каковы были условия сделки?

- Мы договорились с Алешиным и подписали обязательства о том, что платим ему 10 миллионов долларов сразу, еще 10 - через 12 месяцев и последние 10 - через 24 месяца. Алешин бредит о каком-то отсутствии финансовых гарантий. Там везде были наши личные гарантии. Даже мои принимают многие банки, я уже не говорю про Керимова и Абрамовича. Тем более что тогда еще не было "Челси", и у Романа было много энергии и желания вкладывать деньги в российский футбол. Как-то мне повезло его уговорить, поскольку сам за "Торпедо" болею с 1968 года, уже 40 лет.

В день, когда мы все пришли в "Лужники" подписывать сделку, там были представители и управляющей компании "Сибнефти", и управляющей компании "Нафта-Москвы". Были "Тройка-Диалог", я, Ткаченко, Вайнштейн. И тут Алешин говорит: "Так, ребята, 30 миллионов - сразу. Наличными".

У нас тогда подписаны были только Смертин и Короман, но практически все было уже оговорено с Элбером, Ларссоном. Этим по нашей просьбе занимался известный агент Пини Захави. Он, представьте, помнил по "Торпедо" еще Юрия Золотова!

- Из тренеров, помнится, речь шла о Моуринью и ван Гале.

- Этим занимался Захави. То, что эти имена мелькали, - правда.

- Речь из игроков шла еще о Дмитрии Сычеве.

- Может быть. Так вот, Алешин сказал: "Тридцать сразу". Мы объяснили ему, что предстоят большие по тем временам расходы - порядка 15 миллионов в течение ближайших трех лет. Что нужно не только игроков купить, но и достойный маркетинг организовать, чтобы привлечь на стадион болельщиков. Но Алешин повторил: нет, все сразу. И играть будете только в Лужниках. И автобус, дескать, он тоже не отдает…

Большие деньги уже стучались в другие клубы. И желание Романа помогать футболу реализовалось через считанные дни - "Сибнефть" стала титульным спонсором ЦСКА.

- Алешин объяснял, почему потребовал именно такую сумму?

- Я спрашивал его: "Почему 30 миллионов?" Алешин ответил: "Потому что я столько на команду истратил". - "Но так не высчитывается стоимость! Почему, по сути, билет на расходы (судя по всему, Мамут имеет в виду то, что речь шла о приобретении одного названия - без стадиона, автобуса и чего-либо другого, - Прим. "СЭ") стоит 30 миллионов?" - "Ну тебе же хочется купить "Торпедо"?" - "Хочется". - "Значит, вот такая цена". Мы подумали - и согласились. Над нами смеялись, спрашивали - вам что, совсем деньги некуда девать? Но мы дали добро. Потому что хотели попробовать создать суперклуб, играть в Европе, привлечь звезд, оживить стадион.

- Ваши ощущения после того, как сделка по "Торпедо" сорвалась?

- После той истории я чувствовал себя полным неудачником. Коллеги посмеивались надо мной. Колосков мне говорил: "Я же тебя предупреждал, он никогда в жизни ничего не продаст". Чувствовал себя ужасно. Тем более что реплики по этому поводу слышал от людей, искренне болеющих за "Торпедо", - Виктора Калюжного, Виктора Коробченко из мэрии Москвы, Павла Бородина.

После того, как Алешин так себя повел, я сказал ему: "Больше моей ноги ни на стадионе, ни в вашей ложе не будет. И вообще вы не услышите обо мне ни слова".

- До этого ходили постоянно?

- Года с 1974-го, с эпохи Никонова, когда стал старшеклассником и родители начали отпускать меня одного.

Если же возвращаться к 2003 году, то это был бы первый эксперимент с попыткой бизнеса прийти в футбол. А потом каждый из нас пошел своей дорогой. У меня настроение пропало, Роман помогал ЦСКА, РФС, основал Национальную академию футбола, вкладывающую десятки миллионов в строительство футбольной инфраструктуры, купил "Челси". Керимов помогает олимпийцам, борцам - Федерации спортивной борьбы, дагестанскому спорту. В другие клубы пришли действительно большие деньги - "Газпром", РЖД, да и Федун небедный парень. Но вот этот элемент пионерства - быть первым в каком-то проекте - пропал. А с другой стороны, и "Торпедо" уже нет.

- Что почувствовали, когда команда вылетела во второй дивизион? Подумали о том, что та история стала поворотным пунктом в судьбе "Торпедо"?

- Абсолютно правильно - это и был поворотный пункт. Было понятно, что Алешин команду сгубит. Знаю многих футбольных специалистов, и они мне давно сказали, что она ему не нужна. Когда Александр Тукманов ко мне пришел и попросил помочь "Торпедо", я ему объяснил, что, пока клуб принадлежит Алешину, я там не буду ни с кем разговаривать. Тукманова я уважал как игрока, он ни в чем не виноват, хотя и абсолютно неправильно оценивает Алешина.

Наверное, через объединение с "Москвой" действительно можно было бы восстановить название и вернуться на Восточную. Но пока предпосылок для этого не видно. А жаль - это был бы вариант.

- А что "Торпедо" делать теперь?

- Не знаю.

- История 2003 года навсегда отбила у вас охоту вкладывать деньги в российский футбол?

- Отбила. Конкуренция высокая, футбол - по-прежнему не бизнес, а я - не самый богатый человек в городе. Есть другие значимые социальные проекты, в которые я должен вкладывать деньги, иные сферы моей ответственности. В общем, справятся и без меня. А самодеятельный энтузиазм 2003 года, попытка эксперимента, желание сделать клуб европейского уровня - вся эта задумка, к сожалению, уже в прошлом.