«Не уверен, смогу ли психологически подготовить сборную к стыкам». Карпин — о мыслях об уходе и возвращении Дзюбы
Вернувшись из Сплита, где сборная России не удержала ничью в матче с Хорватией и теперь будет пробиваться на чемпионат мира через стыковые матчи, главный тренер сборной России пришел в эфир «Коммент.Шоу».
«СЭ» записал самые острые реплики Валерия Карпина.
О поражении в Сплите:
— Лучше бы мы играли с Хорватией так, как мы планировали, и сгорели бы 0:3. Была проблема с владением мячом. Хотелось бы, чтобы мяч задерживался у нас больше пяти секунд. Глобальная мысль одна: кто-то хочет или не хочет, но мы боимся.
В самолете я сразу взял компьютер, посмотрел игру. Можно было действовать спокойно! Никакого сумасшедшего прессинга от хорватов не было и близко. Поэтому можно было бы играть. Почему мы этого не делали — вот в чем вопрос.
— Кого-то боитесь?
— Кто-то боится журналистов, кто-то боится болельщиков, кто-то боится громких имен... У каждого по-разному.
— Видя настрой команды на игру, могли заметить проблемы.
— По поводу настроя у меня нет ни одной претензии. Все боролись и бились. Но после того, как ты настроился, надо в футбол играть. С этим были проблемы.
— Вы считаете, что 4-3-3 — дееспособный вариант для сборной России?
— Да, до вчерашнего дня я считал, что это дееспособный вариант. Игра со Словенией меня в этом убедила. Но, видимо, дееспособный вариант до определенного момента.
— Может, для матча с Хорватией надо было вернуться к варианту попроще?
— Возможно, да. Есть хотя бы один человек в мире, который бы сказал, что если бы мы играли в три центральных защитника, то мы бы не проиграли?
— Почему не подстроились под хорватов?
— В чем? Мы оборонялись всей командой. Моментов не создавали — вот в чем проблема. Проблема не в обороне.
— Вы готовы более гибко смотреть на схему?Или намерены и дальше продвигать 4-3-3?
— 4-3-3 трансформируется в любую схему. Схема не играет в футбол. Она меняется каждый матч. В Сплите планировали выходить из обороны с тремя футболистами, не буду даже называть позиции. Все схемы в атаке всегда трансформируются. Да, могут быть наиграны связки. Больше всего проблем возникало, когда мяч был у нас, повторюсь еще раз. Проблема точно не в схеме.
О фразе про самый важный матч в карьере
— Если голову включить и чуть подумать: вопрос же был про самый важный матч в моей карьере. А в ней был «Спартак», «Мальорка», «Армавир», работа на «Матч ТВ». А потом я принимаю «Ростов» — мы попадаем в стыки и вылетаем. Вот что было бы, если бы мы проиграли? После того матча не было бы и сборной.
— Зачем вы тогда провоцируете медийный скандал?
— Ну, если люди не думают... Я так считаю, в моей карьере это был самый важный матч. Плюс нужно было увести игроков от важности матча с Хорватией.
О возможном уходе из сборной
— Радоваться, что мы обыграли Кипр, Мальту, Словакию со Словенией... О'кей! Но если я хочу двигаться дальше, играть против хороших команд, таких как Хорватия, то ответственность в таких матчах будет выше.
— У вас нет уверенности, что к мартовским играм вы сможете что-то изменить?
— Что я смогу не за четыре месяца, а даже за год или за два.
— Вы сейчас не уверены, что к этим матчам команду будете готовить именно вы?
— Я не уверен, смогу ли я психологически подготовить команду к стыковым матчам, если судить по тому, что было вчера. Я в раздумьях.
— Какое состояние сейчас? Хочется ли продолжить? Есть уверенность, что вы будете тренером?
— Не знаю. Думаю. Предположить, что всё [ухожу], — могу. Говорю вам, что думаю над этим. Допустим, у меня есть любой контракт. Не говорю про сборную. Если я скажу, что не хочу больше, меня кто-то удержит силой?
— Какая ситуация с контрактом? Он автоматически продлен?
— Да.
— А у вас есть дедлайн по мысли?
— Неделя. Не знаю, мне надо отдохнуть, а потом спокойно проанализировать и подумать. Через неделю я скажу, что все хорошо, а в декабре скажу, что нет, допустим. Если бы в сентябре мне сказали, что за два тура до конца сборная обеспечит стыки с отрывом девять очков от третьего место, то отлично, я бы подписался.
— Неужели эти 90 минут могут все изменить?
— Дело не в этом. Разочаровала игра, а не результат. Не было попыток играть! И что дальше делать? В стыках будет еще больше давления. Под ним сборная может играть в футбол или будет только дубасить мяч вперед?
Об Ионове и Головине
— Ионов в составе, потому что он знает ваши требования?
— Потому что он знает мои требования и выполняет сумасшедший объем работы — то, что было нужно в игре с Хорватией.
— Какое впечатление оставил Головин — за все время, что вы с ним работали?
— Мастеровитый футболист, который, к сожалению, в сборной не показывает все, на что он способен. Он может намного больше.
О Дзюбе
— Что значит — его нет в сборной? Он был в расширенном списке. Потом я позвонил, чтобы включить его в основной. Да, я закрыл этот вопрос после того, как он сказал, что ему надо готовиться дальше, что он не готов физически. Перед Словенией и Словакией я ему звонил, чтобы включить в расширенный список. Он сказал: нет, надо готовиться.
— Может быть такое, что вернетесь к его кандидатуре перед мартовскими матчами?
— Может быть, все может быть.
— Что для этого должно произойди? Он должен сам выйти на связь?
— Нет, он должен играть хорошо за «Зенит». В прошлом месяце он со «Спартаком» не играл, с «Динамо» не играл... С «Уралом» на тайм вышел, его заменили.
Об отказе менять Кудряшова вместо Фомина
— После замены Глебова и Фомина вы лишились возможности выпустить свежего игрока вместо Кудряшова. Почему?
— До 90-й минуты, видя, как мы играем и как себя чувствует Фомин, думал, что там будут проблемы и нам в конце концов все равно забьют.
— Стоило ли Кудряшову перед голом падать и звать медицинскую бригаду?
— Допустим, упал бы, лежал, а нам бы в это время забили. Это все подтягивание фактов под то, что нам хочется. Если бы он упал, то сказали бы, что он не боец и команду нашу душит. Было бы так.
— Вы после матча подходили к Кудряшову?
— Ну да. Увиделись, встретились. В раздевалке: «Ладно, все, ничего, потом поговорим». В аэропорту он извинился. Я говорю: «Федь, чего извиняться? Это футбол, бывает».
О переносе туров в РПЛ ради сборной России
— Вы будете просить РФС и РПЛ, чтобы в марте вам дали больше времени для сбора?
— Если будет такая возможность, то я с удовольствием.
— Сколько обычно времени на подготовку? Три дня? Если дать неделю, это реально улучшит эффективность игры нашей команды?
— Чем больше, тем лучше. Нельзя говорить, что это гарантированно даст результат. Гарантии не даст никто. Есть вероятность, что станет лучше.
— Что перед стыками для вас важно успеть сделать?
— Самое важное — разобраться с моей головой, а потом уже все остальное. Надо будет разговаривать с футболистами, с кандидатами — о том, что мы будем делать дальше.
О словах Чорлуки
— Чорлука сказал, что сборной России надо добавить яиц в следующих играх.
— Абсолютно согласен.
— Как это побороть?
— Я не знаю. Все люди разные. У кого-то два яйца, у кого-то одно, а у кого-то вообще нет. Те, у кого полтора, подтянутся к тем, у кого два. Я не знаю.
— Я думал, что у вас есть миссия в российском футболе.
— Ага, миссия... Яйца сделать? Какая у меня миссия?
— После одного матча просто вы не знаете, что можете сделать. После предыдущих матчей был энтузиазм, после Словении вы сияли.
— Там это было похоже на футбол. Неидеальный, но похожий, потому что они играли с мячом, а не выбивали его.
О российском обществе
— Как изменить аудиторию, в которой сегодня ты буратино, а завтра Месси?
— Никак. Это проблема общества. Почему общество не радуется, что ты купил машину новую? А там радуются (в Европе. — Прим. «СЭ»). В семье, правда, не без урода, и там такие есть. Но у нас говорят, что наворовал денег...
— Премиальные положены за второе место?
— Только за выход на чемпионат мира.
