Путевые заметки из Белфаста. Пес Дрейк, пенальти за 500 фунтов и проволочная женщина
ЧМ-2014. Отборочный турнир. 14 августа. СЕВЕРНАЯ ИРЛАНДИЯ – РОССИЯ
Запись третья
В преддверии матча между Северной Ирландией и Россией в Белфасте находится спецкор "СЭ".
Сейчас там проходят Всемирные игры пожарных и полицейских
Юрий ГОЛЫШАК из Белфаста
– Let’s, как говорится, go…
Хоккейная сборная "45+" трогается в путь. Чтоб снова загнать свои девять или одиннадцать шайб кому-то – финнам, например. Или американцам. Которые сами потешались, пропуская ко второй минуте игры то ли две, то ли три шайбы.
Все бы это могло наших задорных ветеранов расслабить – если бы точно такая же картина не произошла год назад в Нью-Йорке на играх полицейских. Тоже было весело, тоже было хорошо. До финала, который Россия проиграла. И понять не могла: что же произошло?!
Здесь, в Белфасте, есть одна команда, с которой играть пришлось всерьез, – сборная полиции Монреаля. Параллельным курсом громят всех. Мы забрасываем девять американцам – они час спустя восемь финнам. Один раз встретились с Монреалем лицом к лицу, обыграли их 5:3 – но как же это было нелегко!
До сих пор прислушаешься к разговору наших вратарей – вспоминают тот матч. Я сидел на самом верхнем ряду, вдруг услышал страшный треск – это шайба попала в маску нашего голкипера.
– Это еще ничего – угодила в решетку и погнула. Хуже было бы, если бы попала в шлем. Помню, перед Олимпиадой-72 в Саппоро Зингер снял маску, а неподалеку Фирсов бросал. Шайба срикошетила – и точно в голову. Отслоение сетчатки. На Олимпиаду не поехал. Потом Зингера вылечили, но головой приходилось трясти, глаза слезились…
Теперь с этим же "Монреалем" предстояло встретиться в финале.
"Монреаль" страшен. Единственная команда, кроме наших, которая приехала не пробовать ирландское пиво и гулять по распродажам, а выигрывать. За "Монреаль" играет человек с длинными, подкрученными на концах усами, наконец.
Хоккейная сборная Татарстана свой вариант "Монреаля" обыграла с огромным трудом. Тоже пройдя через мордобой. Все серьезно.
***
Белфаст с каждым днем все краше. Расцветает на глазах. Эх, жил бы я здесь до 14 августа, до самого матча с Россией. За каждым поворотом – что-то чудесное. Не зря крохотный городок наводнен туристическими автобусами в два этажа. Есть что смотреть. Странно, что в первый день показался мне Белфаст скучнее даже Загреба.
Повернул направо – антикварный рынок. Разве пройдешь мимо? Чудеса на каждом прилавке! Набрал древних медных нашивок на килт – по фунту за штуку. Какая с птичкой, какая – с бараном. Ирландскую серебряную ложку – привет из позапрошлого века. Да ручной работы скульптурку гольфиста – 5 фунтов, сущие пустяки. Попросил бы – отыскали бы и неиспользованный билет на "Титаник".
С охапкой сувениров пошел к верфи, где сошел на воду "Титаник" в 1912 году. Все соборы этого города осмотрел – здесь уж ни на что не рассчитывал. И вдруг – новое чудо. Древняя церковь на набережной, вместо алтаря в ней нос корабля. Вместо кафедры – корабельный штурвал. Кругом разодранные в великих сражениях знамена британского флота. Иллюстрация к учебнику истории.
Я прошел вдоль рядов – ирландские старички затихли. Спиной чувствовал взгляды. Начал фотографировать – никто не возражал. Собрался уходить – догнал меня священник. Что-то рассказал. Провел сухоньким пальцем вдоль сводов. И вручил буклет – буду переводить в Москве…
***
В сборной нашей собрались люди один другого интереснее. Каждый достоин отдельной заметки. Вот, например, главный тренер Александр Белкин. Сели с ним вечером в холле поговорить просто так – через минут пять я не выдержал, включил диктофон.
– Вжились в тренерскую роль?
– Разумеется. Когда надо – голос повышаю. Хоть они люди гордые, офицеры. Установки, состав – это все на мне. В Нью-Йорке год назад тоже я тренировал. И вины за проигранный финал с себя не снимаю. Не ту тройку нападения выпустил на последних минутах. Наш защитник упал, порвал мышцу – а полицейские из Торонто забили. У них классная команда. Вроде нынешнего "Монреаля".
– Знаю, в мире спорта у вас друзей много.
– С Юрием Гавриловым познакомились, когда я еще работал в шереметьевской таможне. Юра потерял багаж, а я организовал поиски. Так и подружились. Это был 79-й год, он пригласил меня в манеж ЦСКА. "Спартак" там играл на синтетике товарищеские матчи. А вообще-то я за "Спартак" болею с пяти лет. В хоккее, правда, вообще болеть перестал в 90-х – пока не образовался ХК МВД с моими друзьями во главе. Познакомился со Знарком.
– Чем удивляет?
– Уверенностью в себе. Это команде передается. Вы, наверное, не знаете, как Знарок после каждого матча до двух ночи пересматривает записи хоккея. А я это видел. Снова и снова прокручивает каждый период. Но самая-самая памятная для меня встреча – с Мальцевым. Скажи мне кто в детстве, что буду тесно с ним общаться, – не поверил бы… Лучший нападающий всех времен. Скромнейший человек. Как и Валерий Васильев – тот тоже был человек без пафоса. Валерия Иваныча, конечно, очень жаль, мог пожить. За год-полтора до смерти случилось несчастье – упал в ванной, сильно ударился. Это и подкосило. Выглядел после этого очень плохо. Обычно при встрече спрашивал его: "Как чувствуешь?" – "Нормально!" А вдруг слышу: "Не очень". Через месяц умер.
– Мальцев сейчас в больнице. Что случилось?
– Удалили желчный пузырь. Еще с грыжей мучился. Теперь все в порядке, пошел на поправку. Мы разговаривали по телефону. Приедем из Белфаста – уже выпишется, будет нас встречать.
***
Та толпа со всего мира, что поразила меня на церемонии открытия, разбрелась по городу. И Белфаст расцвел. Дамы-полицейские устало фотографируются с коллегами со всего мира. Дают подержаться за пистолет. Если в Лондоне у полицейских из оружия лишь дубина – в Северной Ирландии при себе полный боекомплект. Иначе никак.
Любовь к алкоголю у ирландцев столь горяча, что некоторые кварталы объявлены свободными от распития. Обвешаны знаками: рискнешь выпить – получишь "пенальти". Максимальный – 500 фунтов. И хоть упейся.
– Обратили внимание, как здесь самолеты взлетают? – ничто не ускользнуло от заместителя председателя общества "Динамо" Владимира Газизова.
– Как? – ужаснулся я.
– Почти вертикально. Взлетная полоса коротенькая, зажатая – с одной стороны, горы, с другой - город. В Майами похожая, только уходит в океан…
Я присмотрелся. "Боинг" с ирландским трилистником пошел вверх словно ракета. Невероятно. Наверняка, набрав высоту, так же резко пойдет на снижение – до Дублина рукой подать.
В киосках продаются брелки – в других городах таких не встретишь. Гербы самых знатных ирландских фамилий с приложением родословной. Выбирая между Русселем и О‘Ши, забрал последнего. Из уважения к "Манчестер Юнайтед".
Погода странная: выезжаем из гостиницы – солнце. Дорогой попали под град, автобус вымок до последней гайки. Зато около "Одиссей-арены" снова солнце.
После оловянного Ленина, встреченного к окраинным маякам ближе, меня уже ничем не удивить. Но вот Родина-мать у Северной Ирландии прекрасная. А может, и не родина, и не мать, а просто огромная проволочная женщина с необъяснимым подносом в руках. Стоит на набережной, зазывает кого-то с противоположного берега. А под боком на открытой веранде что ни день, то живой концерт. То рок, то серенады. Было бы времени побольше – стоял бы и слушал.
Остальному – не удивляюсь. Например, флагу Северной Кореи на въевшейся в причал барже. Превращенной в крохотный музей.
***
Живет со мной в гостинице немецкая футбольная команда. Женская!
Немки веснушчаты и кривоноги. Глядел я на них, глядел – не было уверенности в здоровой ориентации. Впрочем, прошли четыре дня – уж и немки казались симпатичными. Особенно кудрявый десятый номер. Хотелось верить в доброе.
Надежды рушились с каждым днем – что ни вечер, выкашивала спортивная судьба из немецких рядов новую и новую. Одна на костылях, другая на коляске. И третья, и четвертая. Во что они там играют? Любимица моя держалась до последнего, но в последний день удружили и ей. Подтягивала ногу, словно луноход. Опиралась на костыль. Ей бы попугая на плечо.
Но в жизнерадостности немки только прибавляли – возвращались в номера со страшным лязгом среди ночи. Будто танковая бригада. Громыхали костылями и колесами так, что снилась мне остаток ночи Курская дуга. Деревня Прохоровка.
***
Из действующих монеток в один фунт можно собрать коллекцию. За три дня скопилось у меня по карманам десять вариантов. С чертополохом, мостами, львами, луком репчатым… Все не собрать, сообщили мне англичане. Недоставало в коллекции фунта с драконом из Уэльса, например. Тот самый красивый.
Менялось и лицо королевы Елизаветы, покрываясь сеточкой морщин. На фунте-ветеране 1983 года Елизавета свежа словно невеста. На монете-2012 чуть сдала.
В гостинице нашей любая секунда может отозваться отвратительным ревом пожарной сигнализации. Ты высовываешься в коридор и слышишь от горничной русские слова:
– Все хорошо.
Вот что значит неделя рядом с нашими хоккеистами. Хотел бы я услышать все фразы, что сберегла девичья память.
Зато в номере нет холодильника – все, закупленное в супермаркете, пришлось съедать за раз. И шотландскую клубнику, и бургеры.
С напитками проще. Русские люди не теряются. Я, во всяком случае. Наполняешь ванну ледяной водой и складываешь туда что нужно. Четверти часа вполне хватает.
Как-то спартаковский футболист Вася Баранов в Тарасовке так оставил пиво под ледяной струей, а сам пошел на тренировку. Жил он на третьем этаже. Этикетки отошли, забили слив, образовав Рейхенбахский водопад до самого холла. Олег Романцев смотрел на Баранова, словно профессор Мориарти.
***
– Обрати внимание, кто у нас сегодня три шайбы забросил, – тронул меня за плечо генеральный директор московского "Динамо" Андрей Сафронов. – Этот парень, Андрей Хатченков, – один из главных кинологов в московской полиции…
Ну как не познакомиться? Как не поговорить?
– Я не из главных, но кинолог, – усмехнулся он. – Должность называется так: "заместитель начальника Центра кинологической службы Управления внутренних дел по Центральному административному округу главного управления МВД России по городу Москве", вот так.
– Сильно.
– А так я майор. В нашей кинологической службе 50 человек.
– Говорят, у каждого кинолога была профессиональная травма.
– В смысле – собака укусила? Вообще-то да, каждый через это прошел. Считается: пока не укусила – ты не кинолог. Но меня пока Бог миловал. Недавно два кобеля, молодой и старый, сцепились. Наш сотрудник полез разнимать – и пес, не глядя, цапнул. Не лезь, мол. Открытый перелом фаланги пальца.
– Собаки – умные?
– Очень. Хоть понимают не слова, а интонацию. Учат их с помощью игрушки – ищет, например, мячик с запахом наркотиков. Найдет – сядет рядом, ждет гостинец. Но собака, натасканная на этот запах, уже никогда не будет искать взрывчатку.
Есть у нас пожилой заслуженный пес Дрейк. По следу работает бесподобно. Постоянно работает на квартирных кражах, убийствах – выводит на преступников… Но это в Америке собака приравнена к сотруднику полиции. У нас считается "спецсредством". Неодушевленным предметом. При том что и лечат, и оперируют собак, если надо.
– Сколько они служат?
– До восьми лет. Максимум – до десяти. Потом списывают. Как правило, инструктор так к животному привыкает, что забирает себе домой.
Запись первая. День в "Городе "Титаника" // Запись вторая. Владимир Ильич с Талбот-стрит
