Анна Вяхирева: "Я - гандбольный Месси? Прикольно"
Ей всего 21 год, но она уже не просто олимпийская чемпионка, а самый ценный игрок турнира в Рио. Очаровательная и хрупкая в жизни, Анна превращается в ураган на площадке. Она из тех, для кого мало просто забить – Вяхирева предпочитает делать это изысканно. Иногда отправляет мячи в сетку на такой скорости и с таких позиций, что в происходящее сложно поверить. Но эта спортсменка с юного возраста доказывает, что нет ничего невозможного.
Так в детстве Виктор Вяхирев – отец – решил переучить ее с правши на левшу. Руководствовался он тем, что старшая дочь Полина (ныне Кузнецова, также олимпийская чемпионка Рио) играет на той же позиции, а ему не хотелось, чтобы в случае попадания в одну команду сестры конкурировали между собой. Каждый день Анна разрабатывала левую руку, метала камни, делала специальные комплексы упражнений. Сейчас ее левую боятся все вратари мира.
– Расскажите, как это было. Вы сидели за столом и отец, повернувшись к вам, сказал: "Так, теперь ты будешь левшой"?
– В какой-то момент папа попросил, чтобы на тренировке я все делала левой рукой. Не могу сказать, что это доставило мне большие неудобства, потому что я только начинала играть – и правая рука еще не была разработана.
– По дороге сюда я прочитал научную статью как раз на эту тему. Не буду вдаваться в детали, озвучу лишь вывод: пытаться сделать из левши правшу не стоит, изменить природу никакому педагогу не под силу.
– А я левша только в гандболе. В жизни абсолютно все делаю правой. Левую стараюсь не использовать. Храню ее для гандбола (смеется). При этом мне кажется, переучиться с одной руки на другую вполне реально. Все зависит от желания.
РАЗВЕ НОРМАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК МОЖЕТ ХОТЕТЬ БРОСАТЬ ПО УТРАМ КАМНИ?
– Что было в вашем детстве кроме спорта?
– До пятого класса я просто училась. Была отличницей, все как положено. А потом в моей жизни появился гандбол, и интерес ко всему остальному просто испарился. Влюбилась с руками и ногами.
– В то время у вас была одна тренировка в день. Наверняка было время и на другие занятия. С вашей-то непоседливостью.
– Одна-то одна. Но я ведь еще отдельно тренировалась с папой. И даже перед школой. Дождь, мороз – не важно. В любую погоду мы выходили на улицу. У меня были перчатки, на подушечках которых – дырки. Это из-за того, что я постоянно работала с камнями. Бегала с ними, бросала.
– Сами хотели?
– О чем вы?! Это же утро! Нормальный человек может хотеть бросать по утрам камни? Как мне было тогда плохо! Постоянно плакала, не хотела ходить. Но папа заставлял. И только во время больших побед я стала понимать, что если бы не те перчатки, может быть, и меня бы здесь сейчас не было.
– Отец чаще использовал кнут или пряник?
– Какой пряник? Только через не могу. Тогда, конечно, тяжело было это принять. А сейчас очень благодарна ему.
– Ругались часто?
– Пфф. Конечно! Когда отец тренер – это вообще тяжело. Если честно, нормально общаться мы стали только в тот момент, когда разъехались по разным командам.
– Сестры тоже проходили через утренние тренировки?
– Полина – да. Иришка, наша младшая, – нет. Она у нас отдыхающая – сосредоточилась на учебе.
– Согласитесь, папе тоже было непросто каждое утро вставать с вами.
– А как же! Гонять своих дочерей…
ВСЕГДА ЗНАЛА, ЧТО ВЫИГРАЮ ОЛИМПИАДУ
– У меня есть знакомые, которых тоже тренировали родители. Они постоянно сетовали, что нормальной жизни нет ни дома, ни на тренировках, ни на соревнованиях.
– Прекрасно их понимаю. Папа для меня всегда был только тренером. Звала его Виктор Леонтьевич. Никаких поблажек для меня никогда не было. Из-за всего этого я даже не могла воспринимать его как папу. Иногда воевали. Но все постоянно сходило на нет.
– Дома разговоры были в основном о спорте?
– Это отдельная тема. С 12 лет я живу в училищах, еще где-то, но не дома. И в детстве мне на самом деле было тяжело возвращаться в квартиру, потому что мы постоянно говорили о гандболе. Теперь у нас маленькое табу. Дома мы буквально полчаса уделяем теме спорта, папа указывает нам с сестрой какие-то ошибки, говорит, что нужно исправить, а что хорошо – это происходит до сих пор – но потом тема закрывается. После – ни слова о гандболе!
– Не было ли у вас в детстве страха, что вы не сможете оправдать отцовских ожиданий?
– Честно? Я всегда знала, что выиграю Олимпиаду. И не стеснялась говорить об этом своим друзьям. Когда мы победили в Рио, одна девочка написала мне: "Аня, ты помнишь, как всегда говорила, что выиграешь ее"?
– С таким чувством тренироваться комфортно.
– Но ведь я не знала, когда это случится и через что придется пройти ради этого. Наше дело кропотливо работать, а там уже Бог решит.
– Была ли у вас какая-то заочная конкуренция с сестрой?
– Никогда. Полина тоже достаточно рано уехала из дома, и видела я ее только по телевизору. Поэтому, если говорить о каком-то живом примере, то у меня его не было. Я просто хотела все и сразу.
В ДЕТСТВЕ У МЕНЯ БЫЛА ЗВЕЗДНАЯ БОЛЕЗНЬ
– Кстати, про все и сразу. Я правильно понимаю, что в 2009 году вы стали MVP молодежного чемпионата Европы для игроков не старше 19 лет, когда вам было только 14?
– Может быть. Я точно не помню. Но так вышло, что я действительно ездила с девчонками, которые гораздо старше. Даже не знаю, как так получилось.
– Воспринимали это как должное?
– Нет-нет! Я, наоборот, всегда думала, что меня пригласили в сборную случайно. Радовалась, конечно. Но очень сдержанно. Всегда боялась, что у меня будет звездная болезнь. Она ведь "выносит" спортсменов наповал. По сей день боюсь этого.
– Были наглядные примеры?
– Еще какие. Это случалось… со мной. В детстве. Представляете?
– Не очень.
– Мне было 11, может, 13 лет. Я играла лучше всех в команде и в какой-то момент… начала "втыкать" всем направо и налево. "Ты ловить не умеешь, ты не туда бежишь, а ты что вообще делаешь"? А потом кто-то спросил меня, обращаю ли я внимание на свое поведение. Задумалась.
– Когда вы приезжали в сборную, где были девчонки на три-четыре года старше, они над вами подшучивали? Наверняка называли мелкой.
– Да меня и по сей день так называют! Уже привыкла (смеется).
МНЕ СЕЙЧАС ОЧЕНЬ ТЯЖЕЛО
– Вас признали самым ценным игроком Олимпийских игр. Насколько это сладкая вишенка на торте?
– Вот это мне не очень понравилось. С одной стороны, приятно, да. Но я не понимаю, как из той нашей сборной можно вообще хоть кого-то выделить. У нас ведь была в первую очередь команда. На каждую позицию по несколько человек и все выжимали из себя больше, чем можно. И я не знаю, как в такой ситуации можно отметить одного.
– Вы невысокая, но очень шустрая. Обладаете волшебной левой. Любите оставлять в дураках вратарей, забивая невероятные мячи. Выигрывали Олимпиаду. Прямая аналогия с Лионелем Месси.
– Я гандбольный Месси? Ха-ха. Прикольно. Мне нравится такое сравнение. Как игрок Месси меня сильно впечатляет.
– Евгений Трефилов уже посетовал, что у некоторых после олимпийского золота пропала мотивация. Насколько вам сейчас тяжело заставить себя работать как прежде?
– Мы говорим откровенно, поэтому я могу заверить, что никаких проблем с мотивацией у меня нет. Но есть серьезные сложности с физическим состоянием. Мне сейчас очень тяжело. При подготовке к Рио мы потратили очень много сил, и набрать нормальную форму после этого непросто. Порой даже не "вывозишь" тренировку. Есть проблемы со здоровьем. И со всем этим ничего не сделаешь, пока не отдохнешь. Но на это времени нет. Вот и приходится вытягивать на морально-волевых.
– Отпуск будет весной?
– Летом. И, я думаю, Евгений Васильевич прекрасно все понимает. Но ему ничего не остается, кроме как гнать нас вперед.
– А сколько вы отдыхали после Рио?
– Неделю-полторы. Но все это время мы ходили на радио, телевидение. Это еще больше вымотало. К физической усталости добавилась эмоциональная. Ведь когда много общаешься – отдаешь частичку себя. Потом словно опустошенный…
