Хоккеист Миронов — о сборах в Белоруссии: «Нет кондиционера, колючие одеяла, пауки на окнах»

Защитник «Динамо» Андрей Миронов в интервью Анне Соколовой в программе «Соколиная охота» рассказал, как попал в команду при Олеге Знарке и ездил на сборы бело-голубых в белорусский Пинск.

— Вы говорили, что благодарны Олегу Знарку за свою хоккейную карьеру.

— Мой взрослый путь начался, когда Олег Знарок тренировал «Динамо», а генменеджером был Андрей Сафронов. Они и другие люди вытащили меня из молодежки в первую команду. Мне было 17 лет. Можно сказать, попал в Голливуд — к мужикам во взрослую команду. Ходил — как губка все впитывал. После товарищеского матча сказали, что меня оставляют на сборы. Конечно, это здорово, но пять недель в Пинске — просто ужас. Это маленький город в Белоруссии, где по факту ничего нет. Мы жили в общежитии, откуда на лето уезжали студенты. В номере нет кондиционера. Если тебе «повезет» с солнечной стороной, днем можешь лежать как в бане. Там все стандартно: колючие одеяла, подушки с желтыми разводами, пауки на окнах. Каждый год, по-моему, с одним и тем же пауком жил.

Большинство ребят брали с собой подушки, одеяла. Юрий Бабенко, который сейчас работает тренером, а тогда был игроком, привозил еду из Москвы. До Минска мы летели на самолете, а дальше на автобусе часа 3-4 добирались до Пинска. Весело было, когда Даниил Тарасов приехал на сборы из Северной Америки. Вся команда пришла в обычной одежде, а он весь на Louis Vuitton. Ему было тяжело — по три-четыре тренировки в день. В первый же день на сборах у тебя в 7 утра тест Купера.

— Честно, мне однажды после него было очень плохо.

— Один раз на сборах у Олега Знарка режим чуть-чуть нарушили — опоздали на отбой на 15 минут. Поехали покушать, так как устали от этих макарон с курицей. А такси ждать долго — город маленький. Одна машина отвозит, потом, видимо, она же и возвращается. А у нас сидело полкоманды — ребята и опоздали на 15 минут. Утром нас собрали на стадионе в 9 утра, и Знарок говорит: «Побежали тест Купера». Такой ужас был, даже Костя Горовиков матом заругался первый раз.