«Сын попал в больницу — написали: «Твой ублюдок выжил». Интервью Разина о том, как тяжело работать в маленьком клубе КХЛ
Старт сезона
— Ваша команда мало пропускает. Она один из лидеров по этому показателю. Как это удается с таким подбором хоккеистов?
— Работаем над этим. У нас в своей зоне организованная оборона. Мы ее отрабатываем. В средней зоне отрабатываем. Иногда оборона начинается с зоны соперника. Ну и я думаю, что это заслуга наших вратарей.
— Кажется, что вратари Шостак и Шугаев превосходят ожидания. Подъяпольский уже не нужен?
— Безусловно, нужен с его опытом. С его вратарской психологией. Чего не хватало Шостаку, например: он психологически не мог раскрепоститься. Я с ним очень много работал. И тренер по вратарям, естественно. Я много разговаривал с ним в прошлом году. В этом тоже. Достучались до парня. Вот он одержал первую победу в КХЛ. Но не хочу сейчас хвалить. Потому что я «черный глаз».
У Шугаева, наоборот, с психологией все нормально. Он спокоен как удав. Могу даже рассказать такую историю, как я узнал, кто такой Шугаев. Он был в Перми. Мы его оставили в системе. Я вообще не знал толком, кто это такой. Там он «съел» всех основных вратарей. На тот момент стал основным. У нашего вратаря не складывалось, и мы вызвали Шугаева. Я очень часто играю со вторым вратарем в буллиты. Есть у нас такая игра. Мы играли с Хакимовым, и он сделал отличный сейв, а Шугаев через всю площадку закричал: «Молодчик, Хаким!» Я повернулся и думаю: как так, молодой парень! Красавец. Обратил на него внимание, и с тех пор он в нашей команде. Этим выкриком, похвалой соперника, он немного поиздевался над главным тренером. Это показатель, что у парня с психологией все хорошо.
— Игрокам можно над вами подшучивать, огрызаться или спорить?
— Это все разные вещи. Спорить? Смотря в каких моментах. Во время игры — конечно, нельзя. Можно сказать свой взгляд на определенную ситуацию. Но спорить — это просто неэтично. Любого тренера это разозлит и будет раздражать. Тренер не всегда прав. Но сам факт, что игрок спорит с тобой во время игры... Будучи хоккеистом, я так не делал. Всего один раз я сказал главному тренеру, когда он пихал за какой-то эпизод, что это был не я. И меня на следующий день выгнали из команды. После этого я никогда ничего не говорил. Имя тренера говорить не буду. У меня много разных историй есть, но некоторые навсегда останутся при мне. В раздевалке спорить? Пожалуйста. Я люблю и пошутить с ребятами. И поспорить. Я всегда говорю им: если у вас есть какие-то вопросы, то заходите и задавайте их. Пожелания всякие. Пробить выходной, например.
— Чезганов (молодой игрок «Северстали». — Прим. «СЭ») к вам может зайти?
— Почему нет? Я молодых сам часто вызываю. Конечно, он сам вряд ли подойдет. Но когда я вижу, что с ним надо бы поговорить... Кстати, с Гуслистовым в том году пару раз разговаривал.
— Вам бы сейчас с ним поговорить. Ужасно выглядит. Забросил всего одну шайбу.
— Вы в хоккее совсем не разбираетесь. Давайте возьмем первый гол Роберта Рообы, который забил с первого броска в КХЛ. Кто вратаря закрывал? Гуслистов. Давайте возьмем победный гол Гераськина, когда он забил «Сибири» в большинстве. Кто вратаря закрывал? Вчера забивал Кодола. Кто вратаря закрывал? Посмотрите статистику, сколько он играет в меньшинстве, статистику последних минут. Решающих вбрасываний в нашей зоне. Хоккей надо внимательнее смотреть.
— То есть у вас к нему нет вопросов по игре?
— Нет. Я использую его лучшие качества, как мне кажется. И он их выполняет по полной программе. У него нет статистики как у Шипачева, но всему свое время. И он немного другого плана игрок, чем Шипачев.
— Какого плана?
— Он не тонкий игрок, но очень работоспособный. Он может легко доставить шайбу в чужую зону. Способен зацепиться за нее, когда, казалось бы... Например, при пересменке за нейтральную шайбу в чужой зоне нужно отработать. Он способен, хотя иногда кажется, что за шайбу зацепиться шансов мало.
— А если в конце сезона он захочет улучшенный контракт?
— Мы уже поговорили по поводу его будущего. Мы предложили, но не 100 миллионов. Адекватные деньги. Да и Никите Гуслистову на деньги сейчас не надо обращать внимание. Он на них и не обращает. Все деньги хоккеисты зарабатывают после 27 лет. До этого они играют в хоккей. Я свои деньги как хоккеист заработал с 27 до 32.
— Разве, когда вам было 21-22 года, были большие деньги?
— По тем временем это были большие деньги.
Как выживать с минимальным бюджетом
— Я сторонник того, чтобы лига подняла пол зарплат — с 315 миллионов рублей хотя бы до 550. Как можно на ваши 315 прожить и еще находиться в зоне плей-офф?
— Когда я работал в «Автомобилисте» и мы вышли в плей-офф, у нас было 270. Так что 315 сейчас — нормально. Плюс сейчас мы немного на хоккеистах заработали. Продали Кудако. Продали права на Провольнева в ЦСКА. Взамен получили права на Рыкова.
— То есть Рыков в скрытой аренде?
— Нет. Мы сначала его выкупили, а затем за те же деньги продали права на Провольнева. Заработок получился.
— Если сейчас Гуслистова продадите, то будет возможность еще потратить деньги.
— У нас уже было предложение продать Гуслистова. На что я руководителю сказал — а кого мы купим? Поэтому Гуслистова мы продавать не будем. У меня были планы на продажу Провольнева. Потому что на него был большой спрос. Как гром среди ясного неба он уехал в НХЛ. Ну мы хоть на него продали права. Для нас это хорошие деньги. Сейчас хороших активов для продажи я пока не вижу. Но мы работаем над этим.
— Когда уже генеральный спонсор поможет?
— Я не уполномочен отвечать на такие вопросы. Могу сказать лишь одно: нам платят день в день и копейка в копейку. Я этому очень рад. У нас есть возможность дать хоккеистам заработать. Я не могу жаловаться на то, что у нас все плохо. По пятибалльной шкале у нас четыре с плюсом. С питанием все хорошо, чартеры нас возят, мы живем в гостинице, а я всегда в люксе. Чего мне жаловаться? Когда мы летим, я лечу в бизнес-классе.
— Так, может, спрашивали про 550? Было бы веселее.
— Со следующего сезона нам добавили 50 миллионов. Боюсь ошибиться — на три года.
— То есть «Северсталь» еще три года будет с бюджетом, позволяющим играть в КХЛ?
— Даже если пол поднимут, до владельца донесут, что нужно добавить. Думаю, он добавит. Для Череповца хоккей — это глоток воздуха. Люди отрываются от своих проблем.
— Вы за поднятие пола?
— Конечно. Дали бы нам еще немножко денег — могли бы маневрировать. Но у меня нет контакта с главным владельцем (речь о председателе совета директоров ПАО «Северсталь» Алексее Мордашове. — Прим. «СЭ»). Я не знаю его мыслей по отношению к хоккею. Насколько я знаю, он череповчанин. Любит этот город. Думаю, он не даст умереть хоккею.
— Какой у вас рынок в Череповце? Нулевой.
— Зарабатывают на телевидении. На билетах. На атрибутике.
— И на рекламе от бизнеса. А какой у вас бизнес в Череповце?
— Давайте сменим тему. Это глубокий вопрос.
— Но вы понимаете, что когда поднимут пол, то и конкуренция в лиге вырастет?
— Ну, поднимут. А где взять хоккеистов? Например, берем иностранцев. У нас были варианты взять других легионеров. Хорошо, что мы не взяли одного, который сейчас играет в другом клубе. У него были запросы в полтора-два раза больше, чем мы могли себе позволить. Если бы у нас был другой бюджет, мы, может, и дали бы, но мы с ним ошиблись. Здесь палка о двух концах. Мы выкарабкиваемся и с этим бюджетом. Нормально играем и составляем конкуренцию. Конечно, деньги бы не помешали. Но где взять хороших хоккеистов?
Совмещение постов
— Вы сейчас генменеджер и главный тренер. Мне кажется, что у вас было много провалов с иностранцами.
— Вы это заявляете на всю страну, не зная ситуации изнутри. Абдул получил травму. И не играл как минимум полсезона. Начался сезон, у него 2 + 1. Кому он эти два гола забил? Он в третьей игре забросил победную шайбу «Сибири» и забил гол «Ак Барсу». И вот в Казани Азеведо в прыжке локтем ему в голову попал. Он вылетел очень жестко, у него ухудшилось зрение. Восстановился только к плей-офф. На 30 процентов стал хуже видеть! Линдберг проводил чистый силовой прием, видно было, что Абдул его вообще не видит. Периферическое зрение практически отсутствует. Но парень за несколько матчей сделал 2 + 1. Хотя получал зарплату ниже средней даже в нашей команде. Как мы с ним не угадали? Угадали.
— Как сыграли в плей-офф?
— За нас вся страна болела! Это уже большое достижение. Шулак у нас был в позапрошлом сезоне. Я на тот момент не был генеральным менеджером. Виттасмяки? Если бы не он, то Провольнев не достиг бы своего уровня, на который вышел. Виттасмяки поехал к нам, выкупив свой контракт. Мы ему дали деньги. У него был контракт на три года. Первый год он играл в своем клубе, второй год выкупил — играл у нас. Мы хотели его оставить, но его клуб ни за какие деньги не отпустил, увидев, как он классно играет в КХЛ.
— Лишка у вас не развивается.
— Как? Он 99-го года рождения. И у нас он уже третий сезон. Прогрессирует. Играет за тарелку супа — по меркам легионеров. Выполняет все те функции, из-за которых его брали. Я не могу взять хоккеиста, который стоит 50-60 миллионов, потому что у нас таких денег нет. Мы всегда говорим о том, какой у нас бюджет. Если у нас просят больше, то мы говорим, что не можем. Если он готов играть за эти деньги, то едет к нам. Единственный наш козырь — я как генеральный менеджер даю иностранцам слово, что если им какой-то клуб предложит контракт больше нашего, то мы их отпустим. Мы берем хоккеистов под наш бюджет и определенные роли. Взять, к примеру, «Авангард». Там четко просматривается первый состав, второй, третий, четвертый. Я имею в виду пятерки. У нам немного по-другому. Мы не можем выбирать хоккеистов так же, как Хартли.
— У вас нет первого и четвертого звеньев?
— Практически да. Если взять наши бригады большинства, то они собраны из первых трех пятерок. Иногда и в четвертой может человек поиграть.
— Вы берете двух игроков — Рассказова и Шиксатдарова, — а потом выгоняете их. Шиксатдаров пил?
— Нет. Не так было. Один раз я пришел утром, и он был с мешками под глазами. Я пошутил: «Ты что, пил?» Он сказал, что не выспался. Все. Это была шутка. Я два раза по душам с ним разговаривал и говорил о его роли в команде. С Рассказовым я тоже много разговаривал и отстаивал его перед руководством. Ситуация наступила после двух поражений на Дальнем Востоке, где мы 70 на 30 по броскам проиграли. Нужно было предпринимать какие-то шаги. Их отчисление — это всего лишь полшага. И после этого команда выиграла четыре матча подряд. Значит, мы все сделали правильно. Хотя мне жалко парней.
— Правда, что вы просите на первых переговорах с хоккеистом подвинуться по деньгам?
— Я понял, про кого вы. Этот тот, кто меня вызывал на бой. Как его?.. Людучин! Эту историю пересказывают всем подряд, она проходит через несколько рук. Была ситуация с Людучиным, когда я пришел в «Югру». Его уже отчисляли за неделю до дедлайна. Я предложил руководству остаться за те деньги, которые он мог получить в качестве компенсации после разрыва контракта. Иначе он остался бы без хоккея. Надо понимать, что его уже отчислили. Причем роль у него была бы хорошая — место в первой пятерке. Рома согласился.
— У вас и так хоккеисты играют, как вы сами выражаетесь, за тарелку супа. А вы у них при этом ложку отнимаете.
— Давайте возьмем, к примеру, Вадима Кудако. Я ему объяснил, что у нас нет денег на его следующий контракт. Предложил определенную сумму. Если он не согласен — может выходить на рынок. Он вышел, его забрали. С парой человек я разговаривал по часу. И они из-за двух миллионов рублей испортили себе карьеру. Поймите, я не из своего кармана плачу деньги, а считаю бюджет клуба. Чтобы сэкономить 2 миллиона из 315, а это приличные деньги, мне приходится предлагать немножко подвинуться, если игрок хочет остаться в команде.
— Это не та знаменитая экономия директора «Адмирала» Сошникова, который 80 процентов оставлял в клубе, но команда после этого просто не могла существовать?
— У меня нет задачи, к примеру, из 315 миллионов зарплатного бюджета оставить 100. При этом мы стараемся заработать на продаже игроков.
Угрозы в Instagram и буллиты на пиво
— Вы ведете страницу в Instagram. Много ли оскорблений и угроз поступает?
— Это случалось, когда был открытый аккаунт. Были сообщения вроде: «Я знаю, в какую школу ходит ваш ребенок. Не удивляйтесь, если его собьет машина». У моего сына был сложный момент, он попал в больницу. Были сообщения: «Твой ублюдок выжил».
— Ужас. Это за что они так?
— На моем месте хочет оказаться очень много людей.
— То есть это пишут люди, которые преследуют какие-то корыстные цели?
— Конечно. Это же все не просто так. А все эти вбросы? Хотя ладно...
— Нет-нет! Какие вбросы? Все, что про вас писали, частично оказалось правдой. Все эти розовые пиджаки, бокс.
— Про розовый пиджак вам расскажу. Я был начинающим тренером в КХЛ, пришел из ВХЛ, где рычагов, чтобы заставить хоккеистов выполнить свои обязанности, не было. Сейчас у меня есть такой рычаг — премиальные. Не хочет человек играть — он не в составе. Не в составе — значит, без дополнительных денег. А в команде «Кристалл» (Саратов) какие у меня могли быть рычаги?
Я читал, что в каком-то английском клубе (не премьер-лиги), тренер придумал розовые майки для отстающих игроков. Решил воспользоваться. Это был очень хороший рычаг! Придя в КХЛ, я взял его с собой. Сделал ошибочку, признаю! Вообще было много ошибок в карьере! Хорошо, что сейчас еще работаю.
— Считаю, что вам эти ошибки помогли.
— Все ошибаются, в том числе и тренеры.
— И все же вернемся ко вбросам. Какие именно новости были опубликованы в последнее время про вас, которые были бы на сто процентов неправдой?
— Давайте следующую тему.
— Вернемся к Instagram. Вы отвечаете на вопросы болельщиков. Зачем вам это нужно, у вас же пресс-конференции после каждого матча? Вы, ко всему прочему, довольно популярны среди журналистов. Для чего вы пошли на такой шаг?
— После заявлений Лапенкова. Для меня Instagram стал глотком свежего воздуха. Евгений же утверждал, что я тиран, гноблю хоккеистов. Я показываю, какие у меня на самом деле с ними отношения.
— Но вы же оскорбляли хоккеистов? Я не могу процитировать в эфире эти фразы.
— В разных командах были разные ситуации. Например, я пришел в «Югру». Как мне надо было разговаривать с хоккеистами, чтобы заставить их играть в хоккей? Из той команды сейчас, кроме Варфоломеева, в большом хоккее никто не остался. Если бы мне сейчас поступило такое же предложение — пойти в «Югру», — я бы на него не согласился. Но на тот момент у меня не было выбора. И мне нужно было достать из той команды максимум. При этом я до сих пор не могу рассказать, что было в последней игре. Да я это никогда не расскажу! Моя ошибка — принять предложение и работать с той командой. Для меня это опыт. Сейчас я так не буду делать, да мне и не надо. Моих хоккеистов сейчас не надо заставлять, они и так все понимают. Хотя с ними мне приходилось много разговаривать.
Два года назад у меня была непростая ситуация в «Северстали». Я провел собрание, очень тяжелое. И хоккеисты мне поверили. Зацепился за соломинку.
— Сейчас вы уверены в том, что игроки вас не предадут?
— Это ведь надо создать такую атмосферу в коллективе. Например, мы с хоккеистами играем на пиво в буллитах. В какой команде еще это практикуется?
— Да, по-моему, много где. По крайней мере, в тех, где тренеры могут хорошо играть в хоккей.
— Знаете, как они радуются, когда они нас обыгрывают! Думаю, это хороший шаг.
— Часто проигрываете?
— 1-3 уступаем в серии с начала сезона. В моей команде только Михалкевич, Трубачев и Разин. Я назначаю в команде игроков главного тренера, который определяет бьющих. Например, в последний раз мы забили по три буллита и определили победителя только в дополнительных попытках.
— В комментариях пишут, что в бедных командах играют на пиво, а в богатых — на виски.
— Хоккеистам нельзя виски.
— А пиво?
— Ну я же сам был хоккеистом! Я спокойно отношусь к пиву, а вот к его количеству — настороженно.
— Неужели еще остались игроки, кто не знает меру в алкоголе? По-моему, это было только в ваше время?
— Я пиво очень редко пил, когда играл. А крепкие напитки вообще не употреблял. Коньяк начал пить, только когда стал тренером. Но это уже нервы...
Андрей Разин
Родился 23 октября 1973 года в Тольятти
Во время игровой карьеры выступал за «Ладу», ЦСК ВВС (Самара), «Металлург» Мг, «Динамо», ЦСКА, и «Авангард».
Серебряный призер ЧМ (2002), двукратный чемпион России (1999, 2001), обладатель Кубка Межнациональной хоккейной лиги (1994), лучший бомбардир и самый ценный игрок Суперлиги (2001).
В 2012 году начал тренерскую карьеру. Работал в клубах: «Кристалл» (ВХЛ, Саратов, 2012/13), «Ижсталь» (ВХЛ, 2012-2015), «Автомобилист» (2015-2017), «Югра» (2016/17), «Адмирал» (2017/18), «Северсталь» (2018 — н. в.).
