"Овечкин - наша атомная электростанция, он еще долго не успокоится". Большое интервью Быкова
Сегодня российский хоккей – на высоком уровне
– Вячеслав Аркадьевич, интернет сегодня – неотъемлемая составляющая жизни. Насколько часто им пользуетесь? На YouTube что-то посмотреть можете, например?
– Я не так продвинут, как мои дети, но бывает. Буквально недавно в ожидании одной встречи наткнулся на старые ролики хоккейных матчей: выезды с ЦСКА и со сборной в 80-х. Некоторых из моих друзей уже нет – было приятно их увидеть. Незабываемые времена: любовь к хоккею очень сплотила нас.
– Можете сейчас с высоты тренерского опыта отметить свои прошлые ошибки? Как для вас выглядит Быков-хоккеист годы спустя?
– Не могу сказать. Эти видео я смотрел не как тренер. Просто наслаждался сюжетом и атмосферой матчей. Воспоминания тех лет дорого стоят для меня. Во время перехода от одной политической системы к другой в 90-х хоккей переживал непростые времена. В какой-то момент все традиции отошли на второй план. Мы старались их снова возродить, и у нас это получилось. Сегодня российский хоккей на высоком уровне.
– Новые команды совсем не похожи на те, в которых вы играли, и которые тренировали. Силовые приемы были жестче, разрушительная игра. Чего, на ваш взгляд, не хватает современному хоккею?
– Прекрасно понимаю. У меня тоже ностальгия по старому хоккею. Но наш вид спорта эволюционирует. Сейчас многое перенимается у североамериканцев. Чтобы играть в тот хоккей, который показывали мы, нужно его понимать. То есть, либо самому поиграть в него какое-то время, либо хотя бы его видеть. Он был интересным и зрелищным, сейчас преобладает осторожность. На тренерский штаб оказывается большое давление: им не позволяют рисковать и играть в открытый хоккей. Хотя в понедельник я был на матче СКА с "Локомотивом". В России играют в куда более техничный хоккей, чем в Европе, скорости показывают хорошие. СКА использует интересные комбинации. Перед тем как забросить второй гол, шайбу держали больше минуты, не давая возможности сопернику даже притронуться. После этого забили.
– То есть не все так плохо?
– Я видел один матч. Не очень пристально слежу, но знаю, у каждой команды есть свои задачи и философия. Тренеры, которые стараются привить именно тот хоккей, который они хотели бы видеть. Будь это оборонительный или силовой, главное – найти баланс. Многое зависит от соперника, с которым играешь. Сейчас у всех хороший штаб и техника: возможности изучать видео, например. Чтобы добиться результата, нужно выбирать определенную тактику. Может быть, на мой взгляд, слишком прагматичную, ведь я вырос на другом хоккее.
– Чья работа, как тренера вам нравится больше всех?
– Зинедин Зидан и Майк Бэбкок. Для них в приоритете атака – без этого никуда. Это жизнь, это зрелище. Но и обороняться тоже нужно, конечно.
Пригласить Торесена в России предложил сын
– ЦСКА сможет выиграть Кубок Гагарина в этом сезоне
– Ребята растут, это видно. Я редко смотрю матчи, должен сказать откровенно. С моей стороны, было бы непрофессионально делать глобальные умозаключения. Но то, что сегодняшний ЦСКА набрался опыта и может играть на самом высоком уровне – факт. Они сделали выводы, старых ошибок уже не допустят. Жажда реванша, конечно, тоже должна сыграть роль.
СКА, "Ак Барс", "Автомобилист" и "Авангард" тоже идут неплохо. Да и "Салават", обыгравший действующих чемпионов в зеленом дерби, смотрится прекрасно. У омичей сейчас небольшой спад, но Боб Хартли начал готовить команду к плей-офф. Быть может, отсюда эти волны. Главное, не доводить до цунами. Тренер понимает, что промежуточные негативные результаты имеют место быть. Хартли всегда гнет свою линию, у него есть стратегия. Так что "Авангард" тоже нельзя сбрасывать со счетов. Интересная картина в этом году складывается.
– С каждым годом борьба за чемпионский титул становится все интереснее. Очень сложно предсказать победителя.
– Недавно я был в Казани. У нас там проект с Игорем Владимировичем в академии. В "Ак Барсе" все спокойны, работают. Зинэтула Хайдарович прагматично готовится к плей-офф. Без всяких нервов: они уверенны, что снова станут чемпионами.
– У вас есть контакт с Зинэтулой Хайдаровичем? Может быть, по работе общались?
– К сожалению, нет. Я сам был в роли тренера и знаю график работы. Мы занимаемся исключительно академией: общение с первыми командами – не наш профиль. Наша задача – готовить резерв, передавать опыт. Ездим в Альметьевск, общаемся, выходим на лед с ребятами. Зинэтулу Хайдаровича тревожить ни к чему. Каждый должен заниматься своим делом. Билялетдинов действительно опытнейший тренер: постоянно добиваться хорошего результата – не каждому дано.
– А чемпионат Швейцарии смотрите? Недавно там начал работать Харийс Витолиньш. Вы наверняка с ним общаетесь? Как у него дела?
– Пообщаться не довелось. Когда они играли во Фрибуре, к сожалению, я был в поездке. Но перед тем, как его пригласили, общался с президентом клуба, в том числе и по этой части. Рад, что он попал в команду. Долгое время они были под руководством Арно Дель Курто, который, можно сказать, растил этот клуб на советском хоккее. Первый пас, длинный отрыв – то, что мы в свое время тоже практиковали. Всю философию переняли из советского хоккея. Думаю, что Харийсу это направление было действительно близко. Игроки в команде тоже наш хоккей приняли. Надеюсь, все получится.
– Почему к нам так мало приезжают из швейцарской лиги? Виктор Стольберг перебрался в "Авангард", у него очень хороший уровень для швейцарской лиги, но в КХЛ он не блещет. В чем разница?
– Скорее всего, разница в философии игры: он играл в "Цуге". Там чисто канадский стиль. Сами хоккеисты воспитаны по-другому. Они талантливы, сделали большой шаг вперед. Но нестандартности решений, присущих только русскому хоккеисту, в швейцарской лиге не хватает. Там все схематично. Да, неплохие мастера, но неординарно мыслить не умеют. Такое присуще только России. Ему нужны партнеры, которые будут играть в тот же хоккей. Нужно одевать человека в одежду, в которой ему комфортно.
– Просто в каждой конкретной ситуации с одним тренером у игрока может пойти, с другим – нет. Переходишь в другой клуб и начинаешь играть.
– Ребята, с которыми я работал: Патрик Торесен, Тони Мортенссон, Роман Червенка превосходно играли в Швейцарии. Торесена я вытащил в свое время. Спросил сына: кого ты можешь назвать. Он сразу выделил Патрика. Мы их объединили, дали возможность играть в тот хоккей, который им близок. Они легко адаптировались: их менталитет и контакт между собой позволил находить решения. Эта пятерка и произвела фурор в плей-офф. Помимо, конечно, Панарина-Шипачева-Дадонова. У меня на руках были такие ребята, что любой тренер позавидует.
Панарина нужно забирать в "Вашингтон" к Жене с Сашей
– Когда вы работаете с подрастающим поколением, учитываете такие факторы, как психологическая совместимость? Какие-то тесты проводите?
– К примеру, когда люди женятся – это происходит не просто так: создается некая химия, чувства. С Игорем Владимировичем мы всех игроков пропускаем через себя: стараемся найти как можно больше информации с любых источников. Психологический портрет, технический портрет, совместимость. Стараемся узнать каждого изнутри. Сильные качества или слабые стороны.
Тройка Вадима Шипачева, Артемия Панарина и Евгения Дадонова образовалась именно так. Вадим играл с Женей Кетовым еще в "Северстали". Жалко было разбивать эту пару. Но когда мы увидели Артемия на льду, сразу поняли – эти игроки должны быть вместе.
– Есть вероятность, что Артемий воссоединится с Евгением во "Флориде".
– Его нужно "Вашингтону" забирать. К Саше Овечкину и Жене Кузнецову. Напылили бы они там.
– Кстати, вас не удивляет, что Овечкин сумел в зрелом возрасте перестроиться? Почему раньше не раскрывался?
– Овечкин – русский игрок. От него требовали эту игру, такую он и показывал.
– Просто беги и бросай?
– В тех условиях именно такая игра приносила результат. Но чтобы ее улучшить и развиваться – нужно что-то искать, привносить новизну, иначе тебя просто "прочитают". Хотя если Саше отдают на точку, шайба уже точно – в воротах, не важно, какие вратари там стоят. Его развитие говорит о том, что он интеллигентный и развивающийся спортсмен. Хорошее образование и воспитание не дает ему возможности остановиться.
– Но его позапрошлый сезон был не очень. Мы, если честно, уже списали его со счетов. В том году же он доказал обратное.
– Овечкин – атомная электростанция. Он еще долго не успокоится. Голод – у великих спортсменов это чувство насыщения. Только если тело подаст сигнал и скажет "пора", когда спортсмен сам чувствует, что он не в форме и не захочет расстраивать ни болельщиков, ни себя.
Яромир Ягр до сих пор играет. Он получает удовольствие. А это самый большой мотиватор в жизни. Александр еще будет играть. В конце концов, еще рекорд Гретцки нужно побить.
Общество не готово к раскрытию зарплат хоккеистов. Но мы к этому придем
– Вы работаете с подрастающим поколением. Но сейчас часто говорят о том, что стоит дать молодому игроку высокую зарплату, и мотивация у него пропадает.
– Все зависит от воспитания самого человека. Возьмите Гретцки. Лемье, Михайлова, Харламова, Петрова, Якушева, Фетисова, Федорова, Могильного, Буре. Они получали хорошие деньги для своего времени, но голод до больших побед у них никуда не девался. На тренировках и в матчах эти ребята не смотрели в свои чековые книжки или банковские счета. Им дай поиграть.
– На размер счета можно и в другое время посмотреть.
– Вот вы говорите, что им дали денег. Но те, кто предлагает хорошие условия, никто этого делать не заставляет. Не хочешь – не давай. Не хочешь – не подписывай.
– Другие дадут.
– Я не сторонник смотреть в карман. Старался вообще не знать о том, какая зарплата у игроков, с которыми я работал. Это может сыграть злую шутку. Например, вылететь неправильное изречение, которое обидит человека. Важно мотивировать хоккеистами совсем другими способами, а не говорить ему, что "тебе насыпали столько денег и ты плохо играешь".
– Значит, наша лига не готова к открытию зарплатных ведомостей?
– Я сомневаюсь. Хотя в какой-то момент мы должны будем прийти к этому. Не думаю, что общество эти цифры готово воспринимать правильно. Даже если взять ситуацию, когда у нас раскрывают зарплату какого-то чиновника, то сразу идет сплошной негатив. Не знаю, правильной ли окажется реакция у людей, когда они будут ходить на хоккей.
– Но ведь это может быть и мотивацией. Когда на льду находится Александр Радулов, то никто не задумывался о том, какая у него зарплата. Он горел игрой каждый раз. Но если кто-то даже не выкладывается, то всегда можно спросить с руководства, почему оно платит хоккеисты такие деньги?
– Руководители тоже несут ответственность, когда создают свою команду и ведут ее к какому-то результату. Обвинять их в том, что они создавали такие финансовые условия для хоккеистов, тоже неправильно. У всех бывают разные сезоны. Даже у Саши Овечкина не так давно в карьере был спад. Думаю, все надо оставить для работы спортивных менеджеров и директоров. Если игрок не справляется с возложенными на него функциями, то им надо в этом разбираться.
– Наши читатели не успокаиваются, спрашивая, когда мы снова увидим Вячеслава Быкова во главе серьезного клуба или сборной. Вы для себя этот вопрос закрыли окончательно, судя по тому, как довольны своим нынешним положением дел?
– Нет, я функционирую другим образом. Понимаю болельщиков, благодарен им за теплые слова. Но я всегда нахожусь там, где больше всего сейчас нужен. Детский и юношеский хоккей требует огромного внимания со стороны специалистов, профессионалов. Это наше будущее. От того, кого мы воспитаем, будет зависеть хоккей, который сможет наблюдать в дальнейшем.
– Вас это захватывает больше, чем работа во взрослом хоккее?
– Прежде чем начать работать во взрослом хоккее, я прошел все ступени. В том числе и на детском, и на юношеском уровне. Недавно была история в Швейцарии, когда я после тренировки зашел в раздевалку команды. Ребятам лет по 12. Шум, гам. Начал говорить – все сразу замолкли. Спрашиваю, какие у вас оценки? Все кивают головой, хорошие. Потом задаю другой вопрос. Знаете, кто такой Александр Овечкин. Все хором – да! Где играет? В НХЛ! Хотите туда попасть? Да! А вы знаете, что Овечкин в школе был лучшим учеником? Поэтому он и выступает в НХЛ. Запомнили? Да!
Челябинские школы штампуют талантливых игроков как танки Т-34 во время войны
– Часто бываете в родном Челябинске?
– Когда работал, бывал часто. Мои мама и сестра лепили порядка 60 беляшиков, которые горячими передавали в автобус. Мы всей командой их лопали в самолете (улыбается).
– Болельщики из вашего родного Челябинска сообщают, что сравняли с землей стадион "Восход", на котором вы играли на чемпионат города.
– Я играл на "Восходе", а моим родным был "Калибр" рядом с заводом мерительных инструментов, который был перевезен в Челябинск во время войны. Там мой дядя работал. Лет в 16 меня пригласили в клуб Сельскохозяйственного института, откуда я мог выйти инженером-электриком, но потом перешел в Физкультурный институт имени Лесгафта в Ленинграде, который закончил с дипломом тренера хоккея и футбола.
С теплотой вспоминаю теплое беззаботное время в Челябинске, когда можно было принести домой четверки или пятерки, и делай что хочешь. Или когда мороз был под 40, когда по радио передавали, что младшие классы в школу не идут. Мы с радостью хватали клюшку, коньки и бежали на стадион.
– "Трактор" забил меньше всех в лиге и может побить рекорд "Кузни" по количеству сухих поражений.
– У каждого своя философия. Тренер должен определить потенциал команды, поставить игру и добиться с ней результата. Можно играть красиво и не попадать в плей-офф, а можно действовать более прагматично и попадать в восьмерку.
– Челябинск приучил к зрелищной игре и обилию мастеров.
– И до сих пор челябинские школы штампуют талантливых игроков как танки Т-34 во время войны.
– Почему Виталий Кравцов в последнее время не заметен?
– Чтобы забивать, нужны руки – чтобы принять и бросить, и голова – чтобы продумать. Тренер может добиваться за счет эффективной игры от обороны и на контратаках. Естественно, счета будут не такие крупные. Вспомните, как воскресенский "Химик" играл в оборонительной манере. Когда выступал против них за ЦСКА, их контрвыпады были разящими. Все зависит от стиля и поставленных задачи.
– В прошлом году челябинцы играли в похожей схеме при Анваре Гатиятуллине, но забивали больше.
– Встретился с Анваром во Фрибурге и сказал: "Как жаль, что ты ушел из главных тренеров! Понимаю, что тебе нужен этот опыт. Как наберешься, обязательно возвращайся, потому что, когда ты принимаешь решения, это совсем другое!" У него действительно уникальный шанс поработать в национальной команде, но в какой-то момент любой наставник старается стать главным, делать нелегкий выбор, говорить нет, кого-то отправлять из команды.
Мы расширили географию КХЛ, а сейчас ее режут по живому
– Стоит ли Никите Гусеву ехать в НХЛ?
– Никита, забей здесь побольше, создай здесь комфортную ситуацию, будь лидером. И тогда уже сам примешь решение.
– Перерос ли Кирилл Капризов и наш чемпионат и готов отправиться в "Миннесоту"?
– Можно порадоваться, что Кирилл пока играет и совершенствует свое мастерство в России. В какой-то момент мы его не удержим, желание играть среди лучших возьмет свое. Тогда мы будем с удовольствием наблюдать за его результатами в НХЛ.
– Нужен ли КХЛ клуб из ОАЭ и Узбекистана?
– Если у них есть достаточно средств, пусть докажут свою состоятельность руководству нашей лиги. Было бы КХЛ создать мощный проект, который противопоставит себя НХЛ. За счет Эмиратов, Индии или Австралии этой произойдет, пусть решают главы лиги. Не хочу, чтобы от этого страдал наш российский хоккей.
– Болельщики отмечают, что после введения двухочковой системы в КХЛ стало больше странных матчей. Согласны?
– Я не так пристально смотрю КХЛ. Переход на двухочковую систему усилил интригу, а значит и конкуренцию. Поэтому хоккей будет развиваться, и зрители будут заполнять трибуны.
– Лигу может покинуть один клуб. Вы не очень довольны такой перспективой?
– В свое время мы расширили географию хоккея. Сейчас собираются резать по живому. Существуют серьезные проблемы и нюансы, которые оправдывают это решение. Оно актуальное, но очень тяжелое. Нужно улучшать условия, вовремя выплачивать зарплату и делать так, что ребята нормально работали и приносили пользу.
– Самые яркие моменты вашей карьеры игрока.
– Это рождение моих детей и все матчи, которые я играл, даже проигранные. (Пауза) Все они мои.
