FONBET Чемпионат КХЛ. Статьи
«Тренировал Шестеркина, когда ему было шесть лет». Интервью нового главного тренера «Лады» Браташа
В сборную приезжают те, кто хочет повысить свой уровень
— Пару лет назад Кубок Будущего был полноценным этапом подготовки к МЧМ. Объясните, какой смысл собирать парней в конце мая после затяжного сезона, если с России до сих пор не снят международный бан?
— Сейчас цель турнира — повышение уровня наших молодых хоккеистов. Мы должны быть всегда готовы к возвращению на международную арену. ФХР продолжает работу со сборными командами в тех условиях, которые есть.
— Игроки не приезжают в сборную с потухшими глазами? Раньше они понимали, что едут биться за место на крупных международных турнирах. Теперь же мотивации как таковой нет.
— Наверное, те, кто не хочет, и не приезжают в сборную. Причины можно найти всегда. Те, кто приезжает к нам, понимают, как и чем мы им помогаем. Да, иногда приходится объяснять им, для чего нужны эти турниры. У ребят впереди целая хоккейная жизнь, и им нужно максимально повышать свой уровень, чтобы быть конкурентоспособными во взрослом хоккее. Им ведь только предстоит завоевывать место под хоккейным солнцем.
— Игры с Белоруссией оскомину не набили?
— Повторюсь, мы работаем в существующих условиях и стараемся выжать максимум из того, что имеем. Если найдем еще соперников, то будем извлекать пользу и в матчах с ними. Пока все как есть.
— До этого мая турнир неизменно проводился в Сочи и назывался Кубком Черного моря. Знаю, что некоторые тренеры из КХЛ считают обстановку на побережье разлагающей работу и из-за этого отказываются от участия в Sochi Hockey Open. В Минске ребята чувствуют себя более ответственно?
— Не знаю, кто вам сказал такое про Sochi Hockey Open. Я участвовал в этом турнире с олимпийской сборной России с начала его основания. Никакой расслабленности и разгильдяйства там не было. Очень хороший и представительный турнир, на котором команды очень серьезно готовятся, несмотря на курорт и лето. В плане профессиональной работы там нет никаких послаблений. Так что разлагающей обстановки я не заметил.
— Можно сказать, что на таком позднем этапе особо делаете упор на морально-волевые качества. Все-таки сил у парней практически не осталось, и это хорошо бросается в глаза во время единоборств и игры за нейтральную шайбу.
— Хоккей — это вообще вид спорта, в котором приходится постоянно доставать из себя силы. Мы смотрим и оцениваем то, как ребята могут находить в себе силы. Этот турнир для того и проводится. Тренерский штаб здесь старается улучшить все качества, и морально-волевые здесь не исключение.
— Поколение 2004-2005 годов, которое сейчас приехало в Минск, самое талантливое за последние 10 лет? Они и Глинку выигрывали, и юношескую Олимпиаду.
— Трудно сравнивать. Не скажу, что у нас вообще есть провальные поколения. У нас очень хорошая молодежь и очень много хороших академий, которые воспитывают качественных парней. Учитывая количество молодежи в школах, все ведь не могут быть бездарными. В каждом возрасте есть способные и талантливые ребята. Дальше вопрос в профессиональном развитии, которым мы сейчас и занимаемся в федерации и сборных командах.
— На трибунах можно увидеть большое количество российских скаутов из клубов КХЛ. Кто-нибудь из них обращался к вам за информацией?
— Лично ко мне никто не подходил. Но не для кого не секрет, что нашими молодыми игроками интересуются скауты из НХЛ. Тем более где еще на них смотреть, если не в сборной, где собраны почти все лучшие?
— Два года назад вы должны были стать главным тренером молодежной сборной. Но потом вмешались семейные обстоятельства, а затем ваша должность неожиданно отошла Сергею Зубову. Насколько по вам ударила эта ситуация?
— Главной причиной во всем был ковид — я заболел, и это нехорошо сказалось на моем здоровье. Мне потребовалось достаточно много времени, чтобы восстановиться после болезни.
— В Минске целый игровой день посвятили турниру «3 на 3». Вы видите будущее у этого формата?
— С одной стороны, это шоу и прикладной хоккей. Но при правильном отношении от него вполне можно получить пользу. Опять же, здесь более обнажено техническое оснащение игроков. Все-таки в формате «5 на 5» игроки намного меньше взаимодействуют с шайбой, чем в «3 на 3», где много простора для творчества. Тут куда проще оценить техническое оснащение. Плюс здесь можно отработать множество тактических элементов, которые пригодятся в современных овертаймах.
— Можно сказать, что сейчас белорусский хоккей сделал большой шаг вперед? Если раньше российские клубы чаще смотрели в сторону Казахстана, то теперь пошли в другом направлении.
— То, что вы говорите, неоспоримый факт — белорусский хоккей сейчас на подъеме. Какие в этом могут быть причины? Во-первых, это работа школ, из которых выходят эти ребята — они же не с луны свалились. Значит, разумно предположить, что в стране больше стали уделять внимания работе школ и воспитанию мальчишек.
А дальше уже мы помогаем. Потому что иметь на уровне сборных команд такого сильного спарринг-партнера, как Россия, — это дорогого стоит. Естественно, в матчах с нами белорусы прибавляют и тянутся к нашему уровню. Поэтому сейчас ребята отсюда совершенно конкурентоспособны для нашей сборной.
Из системы сборных — в «Ладу»
— После назначения в «Ладу» ваши пути с ФХР расходятся?
— Мой трудовой договор с ФХР заканчивается в конце июня. В принципе, я отдал этой работе семь лет, и мне хотелось бы продолжать сотрудничать с федерацией в той в роли, в которой буду полезен для нашего хоккея. Сейчас мое основное место работы будет в Тольятти. Но если у федерации будет желание продолжать сотрудничество со мной, то с удовольствием буду помогать в свободное время.
— Вы хотели поработать со взрослой командой еще в 2012 году, когда работали в МХЛ. Почему ваша дорога в КХЛ так затянулась?
— Когда собирался стать главным тренером в КХЛ, то у меня действительно были реальные варианты. Но мне поступило очень интересное предложение из ФХР. Тогда, как вы помните, в 2016 году образовалась олимпийская сборная России. Кстати, это ведь взрослая команда, с которой в итоге проработал шесть лет.
Мне эта работа была интересна с профессиональной точки зрения. Долго думал, но в конце концов решил не отказываться от нее. Считаю, что получил очень хороший опыт. Конечно, специфика работы в клубе и в сборной отличается. Но я поработал с огромным количеством игроков. Наверное, не меньше половины игроков КХЛ прошли через олимпийскую сборную и молодежку, в которой я три года помогал Валерию Николаевичу Брагину.
Это был интересный и плодотворный этап. Просто он несколько затянулся. Сейчас произошли некоторые изменения, и я оказался более свободен для клубной работы, чем не преминул воспользоваться.
— Сколько раз за время работы с олимпийской сборной вам предлагали стать главным тренером клуба КХЛ?
— У меня было три конкретных предложения. Причем одно из них от топового клуба. Другой вопрос, что мой трудовой договор с ФХР не предусматривал совмещения.
Объясню почему. Работая с олимпийской сборной, я еще и заменял тренеров главной сборной в апреле, когда многие игроки и тренеры продолжали играть в полуфиналах и финале Кубка Гагарина. Подготовка к чемпионату мира ведь начиналась в первых числах апреля, а плей-офф в КХЛ заканчивался только в конце месяца. То есть почти весь апрель работал по графику первой команды и готовил ребят, которые постепенно освобождались из клубов.
Плюс помогал в других командах системы ФХР. Сначала работал с молодежкой Брагина, потом меня привлекали при необходимости в юниорские и юношеские сборные. Мой фронт не ограничивался только олимпийской сборной.
— Как долго думали над предложением «Лады»? Сейчас команде приходится формироваться по остаточному принципу, и пока перспективы выглядят не самыми радужными.
— Долго не думал, потому что люблю свою работу и хочу работать. Все взвесил, обсудил все нюансы и быстро дал ответ. Сейчас у меня нет той загруженности в ФХР. В том числе из-за того, что мы не участвуем в международных соревнованиях, кроме тех, что организуем самостоятельно.
— Вы первый раз будете работать так далеко от Москвы.
— Наверное, да. Кстати, даже не подумал об этом. До этого самыми крайними точками от дома были Питер и Ярославль. Тольятти все-таки немного подальше.
— У вас, по сути, не будет отпуска этим летом?
— Совершенно верно. Отпуск уже такое относительное понятие в моем графике. Потому что работа то резко сваливается, то, наоборот, уходит, и у меня появляются большие перерывы — то густо, то пусто.
В июне еще буду работать в ФХР. У нас в Сириусе традиционно будет первый набор в сборную U16. Буду принимать участие в консультациях тренерского штаба, как и год назад. Сейчас у юношеской команды появился новый тренер, и с ним тоже нужно поделиться опытом.
— Вы успели поработать в роли ассистента вместе с Дэйвом Кингом, Алексеем Кудашовым, Валерием Брагиным и Игорем Ларионовым. С кем из них было абсолютно идентичное видение хоккея?
— Еще работал ассистентом у Барри Смита в СКА.
— На EliteProspects до сих пор указано, что вы тогда были тренером вратарей.
— Я совмещал роли ассистента и тренера вратарей. При этом сам Смит просил, чтобы меня называли не тренером вратарей, а именно помощником. Просто на мне еще были и вратари.
— Я почему спрашиваю — некоторые называют вас копией Брагина.
— Наверное, у меня ни с кем не было одинакового видения хоккея. Может быть, просто не работал с тренерами, у которых стиль схож с моим. Мне сложно ответить на этот вопрос.
— Понятно, что слепо копировать чей-то стиль глупо. Но на кого из КХЛ вы хотите видеть похожей «Ладу»?
— Мне, за исключением некоторых нюансов, большего всего нравятся ЦСКА и СКА. Если объединить лучшие моменты игры обеих систем, то может получиться очень хороший игровой рисунок. Правда, пока у меня нет понимания, как это сделать. Это достаточно сложный вопрос.
У меня есть свои принципы, которых стараюсь добиться в работе с командой. Я не ставлю никого себе в пример. Просто я работаю тренером еще с прошлого тысячелетия. За столько лет в хоккей имел право выработать свой стиль и свои принципы. Да, могу подмечать какие-то моменты: что-то нравится, что-то — не очень, что-то — совсем не нравится.
— Вам как бывшему вратарю свойственно вмешиваться в выбор голкипера на матч и работы тренера вратарей? Главные тренеры, которые были полевыми игроками, часто отдают всю власть в этом вопросы тренерам вратарей.
— У каждого специалиста свой стиль. Среди бывший вратарей не так много тех, кто работает главными тренерами, чтобы делать какие-то обобщения. Все индивидуально.
Всегда доверяю своим помощникам, если вижу, что они работают квалифицированно и справляются со своим функционалом. Тренер вратарей — не исключение. Другое дело — в отличие от полевых, я лучше понимаю специфику работы с голкиперами и лучше вижу, что происходит с ними. Но это не желание лезть в чужой огород, а простая обязанность главного тренера отвечать за все. Считаю, ничего плохого в этом нет.
— Вы достаточно успешно отработали в «Локо». Есть понимание, почему Ярославль за столько лет не может вырастить главного тренера для основной команды? Ни вам, ни Дмитрию Красоткину шансов не дали.
— Наверное, этот вопрос нужно задавать Юрию Николаевичу Яковлеву. Мне трудно на него ответить. Конечно, в свое время мне хотелось получить эту должность. Но, как говорится, кто платит деньги, тот и заказывает музыку.
Победа со «Спартаком», работа на ТВ
— Пока главный момент в вашей клубной карьере — чемпионство со «Спартаком» в МХЛ. Как часто вспоминаете золотую команду и насколько у вас крепки связи с ее игроками?
— К сожалению, с ребятами не так часто общаемся. Хотя они собирались и приглашали меня на годовщину победы. Разочек удалось вырваться на такое мероприятие. Дальше пересекался с ними только по работе. Кстати, некоторые из них проходили через мою олимпийскую сборную.
Разумеется, тот сезон остался в памяти. В той ситуации, которая сложилась с финансированием, это было неординарное событие для «Спартака». Это очень интересный опыт. Тогда действительно было сложно. Начиная с декабря у нас не было денег. Полгода мы существовали непонятно как и при этом смогли выиграть Кубок Харламова. Конечно, такое не забывается.
— Согласны, что это было чемпионство вопреки? Игроки и так сводили концы с концами, получая 15-20 тысяч в месяц. А тут и их не стало.
— Да, точно. Ребята получали не самые большие деньги. Их даже зарплатой нельзя было назвать — скорее стипендией. Тем не менее кроме них денег лишились персонал и тренеры, у которых были семьи и дети.
Помню, как ко мне пришел врач Дмитрий Плеханов и сказал, что не сможет работать дальше, потому что ему нечем кормить семью. Я просто пытался ему как-то помочь и говорил, что мы не сможем доиграть без врача. В итоге он остался и в числе всех героически доработал до победы, внеся свой вклад. Сейчас он успешно работает несколько лет в КХЛ и трудится в «Ак Барсе».
— У того «Спартака» была достаточно ровная команда в плане статистики. Кто для вас позже стал главным разочарованием?
— Да, расстроен, что много талантливых ребят среди нападающих не заиграли в КХЛ. Что касается вратарей и защитников, то практически все, за исключением пары человек, нашли себя на высшем уровне.
Из нападающих играет только Архип Неколенко. Хотя у нас были талантливые ребята — Пешехонов, Павлюков, Юдов, Кучерков, Хацей, Крутиков, Воробьев. Жаль, что никто из этих ребят не заявил о себе в полный голос. Мне казалось, что они способны заиграть в КХЛ. Но у всех были свои причины. Кому-то не хватило характера, кому-то не позволили травмы, кто-то не смог перешагнуть уровень ВХЛ.
— Уже тогда понимали, что из Шестеркина получится голкипер уровня НХЛ? Вы ведь наверняка знаете его еще со школы «Крыльев».
— Конечно, с «Крыльев»! Знаю его еще с детства. Начинал тренировать Игоря, когда ему было еще шесть лет. Тогда я работал в клубной школе и выпускал 1986 год рождения, где играли Миша Юньков и Рафаэль Батыршин. Но параллельно два раза в неделю, помимо работы со своей командой, вел вратарские тренировки для ребят со всей школы. Один день работал со старшими, другой — с младшими.
Так вот с младшенькими выходил Игорь Шестеркин. Я его почему еще тогда запомнил — у него ведь фамилия запоминающаяся была. Разумеется, в шесть лет он еще не выделялся по способностям. Но фамилию забыть было трудно.
Потом начал следить за ним, когда он играл за команду 1995 года, которую вел Игорь Ефимов, ставший моим соратником и помощником в олимпийской сборной. И когда я взял следующий выпуск 1993 года, то брал на турниры некоторых ребят из его команды, даже несмотря на двухлетнюю разницу в возрасте — того же Егора Юдова.
Игорь уже тогда выделялся. Когда я оказался в «Спартаке», то сделал все, чтобы забрать его с драфта КХЛ. Хотя это дороговато стоило для небогатого клуба. Однако в итоге нашел возможности, чтобы мы заплатили два миллиона.
— Он же тогда выделялся уверенной игрой клюшкой?
— Да, уже тогда выделялся своим игроцким стилем и импонировал мне. Плюс он всегда улучшал свои физические кондиции. Игра клюшкой ведь зависит и от силы в руках.
«Искал мозг не там, где надо». Откровения Шестеркина: драки, мемы про симуляции, «Везина», отцовство
— Расскажите, как получилось, что на один сезон вам пришлось стать вице-президентом «Спартака»?
— Да, один сезон отработал в этой должности. Это была такая внутренняя кухня.
— Вам была близка эта работа?
— Нет, это вообще получилось не по моей воле. Я не хотел быть вице-президентом. Моя работа — тренерская. Просто в силу определенных обстоятельств меня попросили занять эту должность. Но не терял связь с командой, потому что я ее и собирал, и создавал, и тренировал. Прошел с ней всю предсезонную подготовку и оставил ее, когда она стала полностью готовой к регулярному чемпионату. Но после того сезона при первой же возможности вернулся к тренерской работе.
— Не задевало, что ваш помощник по чемпионской команде Вадим Епанчинцев стал главным тренером в КХЛ намного раньше вас?
— Нет, очень рад за Вадима. Он — молодец! Он очень здорово работает и был хорошим помощником у меня. Может быть, и я ему чем-то помог в становлении. Ни в коем случае не завидовал ему. Наоборот, очень переживал, когда его убрали из «Амура». На мой взгляд, он отработал хорошо.
— Артем Батрак рассказывал, что вы могли до автоматизма отрабатывать кучу вариантов раскатов, чтобы люди могли не задумываясь бежать в правильные места.
— Думать нужно всегда. Вопрос в том, в каком направлении это делать. Если все ребята в команде думают в одном направлении, то у них коллективно что-то получается.
Мы очень много на этом сидели, потому что должна быть вариативность. Если ты все время делаешь одно и то же, то против тебя легче найти противоядие. А если есть 10 вариантов продолжения, то подстроиться сопернику тяжело. Мы отрабатывали эти моменты, и они работали в игре. «Спартак» очень много забивал с раскатов и прямых атак в чемпионском сезоне.
— Сколько в среднем у команды должно иметься вариантов раскатов?
— Все индивидуально. Кто-то вообще против раскатов. У каждого свой взгляд. Вообще, когда у меня начинают спрашивать про раскаты, то складывается впечатление, что мы ничем, кроме них, не занимались. Это же не панацея, а только один из способов начала атаки. Кто-то их не приемлет и рассчитывает на ту же импровизацию игроков. Просто мы тренировали это, и у нас это работало. Самое главное, что ребята коллективно понимали, зачем мы делаем что-то, и знали, как лучше сыграть в той или иной ситуации.
— По-прежнему придерживаетесь принципа «проходи чужую синюю и твори что хочешь»?
— Никогда и никого в жизни не ограничивал в атакующих действиях. Другое дело — есть определенные моменты, в которых нельзя совершать ошибки, потому что они бывают фатальными для команды. Есть определенное табу, где нельзя ошибаться. У меня и сейчас такое же кредо. В плане созидания и творчества вообще ничего не запрещаю. Если же шайба у соперника, то в плане обороны у меня есть жесткие требования.
— МЧМ-2016, когда сборная России проиграла звену Лайне — Ахо — Пулюярви, — главное разочарование в карьере?
— Было очень обидно. Мы могли стать чемпионами. Впрочем, могли и вообще не дойти до финала. Считаю, что получился успешный чемпионат. Мы с Валерием Николаевичем здорово подготовили команду, и это принесло свои плоды. К сожалению, чуть-чуть не хватило для золота. К счастью, из того состава много парней играет на высоком уровне.
— Как у вас родилась идея объединить в одно звено Коршкова, Полунина и Красковского?
— Я же работал с ними целый сезон в «Локо». А когда стал работать в основной команде с Кудашовым, то на предсезонке коллегиально решили объединить их в одно молодежное звено. По-моему, это было мое предложение, потому что я хорошо знал этих ребят. Они тогда здорово показали себя на сборах и вошли в сезон с «Локомотивом».
— Вы когда-то частенько появлялись на ТВ в качестве комментатора. Сейчас не зовут или не получается совмещать?
— Во-первых, не получается совмещать. Да и сейчас достаточно экспертов на каналах — тот же Батрак, которого вы упоминаете. Меня продолжают звать в качестве гостя, и я с удовольствием принимаю участие в каких-то передачах. Просто раньше я работал экспертом в свободное от работы время. И тогда на канале было всего два эксперта — я да Гимаев. Мы вдвоем закрывали весь чемпионат. Причем для него это была основная работа, а я присоединялся, когда мог, в свободное время. Поэтому у Сергея Наильевича было больше нагрузки.
