«Было понятно, что доверия не будет, и ждать в «Колорадо» уже нечего». Центрфорвард вернулся в Россию из НХЛ, чтобы стать звездой в СКА
«Было понятно — доверия не будет и ждать в «Колорадо» уже нечего»
— Во время сезона НХЛ вы говорили, что совершенно точно не собираетесь в КХЛ, вам все нравилось в Америке. Почему все-таки решили вернуться в КХЛ?
— Последней каплей стало то, что меня не взяли в «пузырь» плей-офф Кубка Стэнли. Когда я приехал в лагерь, говорили, что все нормально, обещали, что буду играть. Да, возможно, в самом начале тренинг-кемпа я был не в лучшей форме, но к концу полностью восстановился. Я вполне мог бы поехать. Перед самым отправлением в «пузырь» мне сообщили, что я не еду с командой, так как они посчитали, что я не готов. Хотя чувствовал я себя на все сто, и, думаю, что хорошо показал себя в лагере.
— Вы не попали в «пузырь» с командой именно из-за проблем со здоровьем?
— Как в клубе сказали — из-за здоровья. Но когда в сезоне у нас было пять человек травмированных из первого, второго и третьего звеньев, поднимали людей из АХЛ, а я все равно играл в четвертой пятерке. Уже тогда было понятно, что доверия от тренера не будет, и ждать в этой команде уже нечего.
— Многие наши хоккеисты, которые возвращаются из НХЛ, говорят, что тренеры и менеджеры им в лицо обещают одно, а на выходе сажают в запас и не дают играть. Как это было в вашем случае?
— Конечно, так же случилось и со мной. В конце сезона всю команду собирают, и тренер персонально говорит с каждым игроком. И менеджмент, и тренерский штаб всегда говорили мне, что я именно тот техничный игрок, который им нужен. На самом деле получается другое.
— Многие говорят, что вы уехали в НХЛ слишком рано. В «Магнитке» вас просили остаться еще хотя бы на пару лет. Может быть, стоило подождать еще два сезона?
— На счет двух лет не согласен. Возможно, мне стоило остаться в «Магнитке» еще на год. Но я не жалею, что поехал. Это колоссальный опыт.
— Вы не чувствовали, что топчетесь на месте?
— Нет-нет. Развитие было. Я набирал много очков, когда играл в АХЛ. С этим все было в порядке. К сожалению, когда меня начали подключать в первую команду, пошли травмы. После обмена из «Нэшвилла» я сломал руку в первой игре, и у меня вылетело полсезона. Я сыграл только два матча в самом конце. В целом, мне просто чуть-чуть не повезло с травмами.
— НХЛ для вас закрытая страница? Или думаете о возвращении?
— Конечно же, есть такие мысли. Но для начала хочу поиграть здесь. Почувствовать тот хоккей, который я показывал раньше. Много играть, забивать, побеждать.
— У вас есть понимание, где вас будут использовать в СКА — с краю или в центре?
— Еще неизвестно. У нас был разговор с тренерским штабом. Меня спросили, где мне самому удобнее играть. Я всю жизнь играл в центре, я так привык. Меня начали ставить с краю только в этом году, может быть, еще на несколько игр в прошлом сезоне. Но я считаю себя центром. Вбрасывание — моя сильная сторона, поэтому я люблю играть на этой позиции.
— Как раз на Олимпиаде в Пекине сборной России явно будет не хватать сильных центральных нападающих.
— Значит, точно буду в центре (смеется). Если серьезно, я, безусловно, хочу выступать за сборную, но сначала нужно показать себя в СКА.
Коронавирус, воспоминания МЧМ
— Во время карантина вы находились в Орске, у вас была пневмония и один положительный тест на коронавирус.
— Когда в НХЛ объявили о том, что сезон приостановлен, я полетел домой через Москву. Две недели я пробыл там, а когда полетел в Орск к родителям, заболел этой ерундой.
— Вы понимаете, где заразились?
— Скорее всего, в аэропорту. В Орске я никуда не выходил, все было закрыто. Прилетел и почувствовал себя плохо. Первый, второй день держалась высокая температура. Мы решили позвонить в скорую. За мной приехали в масках, костюмах и увезли в больницу. После чего меня увезли в Оренбург.
— Некоторые хоккеисты рассказывали, что переносили болезнь очень тяжело. Как все протекало у вас?
— Конечно, мне было плохо. Дней восемь температура была 39. Я был на уколах, очень сильно кашлял. Под конец уже болели ребра. Но лечение обошлось без дыхательного аппарата.
— Ваш отец говорил, что не верит в коронавирус, как вы сами к этому относитесь?
— (Смеется). Раз люди болеют, значит, есть какая-то такая зараза. Думаю, пневмония была вызвана именно этим вирусом. Скорее всего, отец так сказал, из-за того, что мы были вместе, у меня был положительный тест, а у них — нет. Но слава богу, что так вышло.
— Как прошла встреча в СКА с Валерием Брагиным? Ведь вы работали с ним на МЧМ.
-Думаю, он был рад меня видеть, и это взаимно (смеется). С двух молодежных чемпионатов мира у меня только хорошие воспоминания. Интересно посмотреть, как он покажет себя в клубной работе.
— Многие ребята называют его вторым отцом. Что в нем есть такого особенного, чего нет в других тренерах?
— Валерий Николаевич может сказать все напрямую, не будет подбирать слова. Если ему не нравится, а чаще всего так и происходит, он выражается просто и доходчиво. Брагин способен сплотить команду. Не каждому тренеру это удается.
— Вспомнилось ваше удаление на МЧМ 2016, когда вы случайно сломали клюшкой руку арбитру...
— Я подъехал к судье, не сказал ни одного плохого слова. Он показал мне 10 минут за неспортивное поведение, до конца матча оставалось минуты три. Я очень расстроился. Сломал клюшку о борт, хотел выкинуть ее в угол, а судья в тот момент открывал калитку... Так получилось, я этого не хотел.
— Вас удалили до конца матча при 2:3 — и вы уже сидели в раздевалке, когда вам сказали, что мы сравняли счет и перевели игру в овертайм.
— Откуда вы это знаете?! (Смеется). Так все и было. Я очень переживал, думал, что из-за меня проиграли ... как тут не переживать? В овертайме я уже был на скамейке. Когда финны забили, я был в шоке, что такое происходит. А я не смог помочь команде. Обидное поражение.
— Часто вспоминаете тот чемпионат мира?
— Очень часто. Целую игру я не пересматривал, потому что неприятно смотреть матчи, в которых проигрываешь. Но вспоминаю действительно часто.
— Как вам в России после нескольких лет в Америке?
— По возвращении в Россию всегда непривычно. Обычно слышишь вокруг английскую речь, а дома повсюду русский мат (смеется). Сразу же — с аэропорта. Сейчас я уже адаптировался. Чуть-чуть по-другому, все непривычно.
— Смотрите плей-офф НХЛ? Следите за «Эвеланш»? Или есть некая обида на «Колорадо»?
— Конечно же, следил. Смотрел пару матчей ночью. Ведь в команде был столько лет. У меня много друзей играет в «Колорадо».
— Согласны ли вы, что это лучшая команда в плей-офф, и им просто не повезло против «Далласа»?
— Как не повезло? Они проиграли. Здесь этот принцип не работает. «Даллас» забил больше. У них здорово сыграл вратарь. А у «Колорадо», наоборот, с вратарской линией были проблемы, ведь сразу два основных вратаря получили травмы.
