ФОНБЕТ Чемпионат КХЛ. Статьи
«Я прилично обижен на Казань». Шипачев — о сезоне и переходе в минское «Динамо»
Раньше креативных игроков было больше
— Знаю, что главный тренер минчан Дмитрий Квартальнов был заинтересован в твоем переходе в «Динамо». Что вы уже успели обсудить?
— Обсуждали, как играть в большинстве и меньшинстве. Где буду играть, а где нет. Высказал свои пожелания. Через неделю я приеду в Минск, там еще раз обговорим все с глазу на глаз. Мы уже нашли точки соприкосновения.
— После выступления в «Ак Барсе» ты теперь хорошо играешь в обороне.
— Я не играл в Казани «4 на 5». Хотя до этого всегда раньше выходил в меньшинстве.
— Кажется, что для креативного центра вредно играть в меньшинстве. Чем для тебя хороша игра «4 на 5»?
— Когда у твоей команды много удалений подряд, ты сидишь и замерзаешь. Иногда могут выпустить секунд на 10-15, чтоб ты выбросил шайбу. Ну это при хорошем раскладе, при плохом — тебя будут возить все две минуты.
— А как играть «3 на 5»?
— Открываешь конспектики, смотришь, кто куда должен ехать. Ты же сам играешь в большинстве, поэтому знаешь примерно, как будет действовать соперник. Ты перекрываешь передачи, читаешь игру. Но, конечно, интереснее разыгрывать «5 на 3» большинство, больше шансов забить, через бросок все можно сделать.
— Хоккеисты говорят, что при розыгрыше «5 на 3» слишком много вариантов, поэтому они начинают искать наилучший, и это часто идет во вред.
— Когда ты отдаешь передачу под щелчок и человек дважды подряд не забивает, то потом уже ищешь другие варианты.
— Есть в КХЛ центры, которые тебя могут сместить с пьедестала лучшего? Наверное, это Кузнецов, если он вернется в КХЛ.
— Есть много хороших ребят. Мы много играли с «Салаватом Юлаевым», понравилась игра Хмелевски: здорово действует, праворукий. О'Делл мне нравится. Всегда борется, выигрывает вбрасывания. Не мне судить, кто лучше. Практически во всех командах остались хорошие ребята.
— Я считаю, что креативных игроков, таких как ты, стало меньше. Гусев, Ткачев, вот и все.
— Старая школа. Раньше таких игроков было больше: Данис Зарипов, Серега Мозякин.
— Понимаешь, что значит «курс на омоложение», который клубы сейчас выбирают?
— Это на самом деле неплохая история, когда ты подтягиваешь ребят из собственной академии, даешь им развиваться. Но ты должен понимать, что это сразу снижает твои турнирные амбиции. В «Магнитке» ребята здорово играют. Силантьев, к примеру. Но держать высокую планку не так-то просто. Есть ребята, которые в одном сезоне выстреливают, а потом опускаются в ВХЛ, а затем и вовсе едут в Румынию.
Понимал, что в Казани не останусь
— Ты ведь не из тех людей, которые самостоятельно готовятся перед сборами?
— В предыдущие годы сборы начинались пораньше, времени на подготовку было больше. Я понимал, что за полтора-два месяца меня натренируют. Раньше я готовился только для того, чтобы в первый день «не умереть» и не было сильно плохо. Сейчас сборы начинаются с августа, надо чуть побольше покататься, поработать в зале. Ведь до сезона всего месяц.
— Впервые за несколько лет ты сам тренируешься в Москве.
— Да, за последние лет пятнадцать.
— Сейчас я веду список неограниченно свободных агентов. Там примерно 30 форвардов. Тебе не кажется странным, что столько людей не могут найти себе работу?
— В этом сезоне это действительно ярко выражено. При желании можно собрать ребят на две хорошие команды. Возможно, все дело в омоложении лиги. Не хотят платить большие деньги ветеранам. Сейчас еще расширили лимит до пяти легионеров. Все ждут, что ко всем приедет Макдэвид, будет 40 Макдэвидов.
— Ты один из самых дорогих игроков КХЛ, но впервые в карьере пошел на понижение контракта. С одной стороны, есть мнение, что ты не захотел воевать с Казанью, с другой — ты думаешь о рекорде (наибольшее количество очков в карьере КХЛ, Мозякин — 928, Шипачев — 920. — Прим. «СЭ»). В чем больше правды?
— О рекорде точно не думаю. Когда в «Ак Барсе» сложилась, мягко говоря, непростая ситуация, я понимал, что в Казани точно не останусь. Со мной об этом почти никто не разговаривал. С генеральным менеджером Маратом Валиуллиным был всего один разговор, а с главным тренером вообще не общались. Я осознавал, что мне надо искать работу. Я бы даже мог приехать на сборы, но если люди не хотели меня видеть в команде, они бы сделали все, чтобы меня там не было. Началась работа у моего агента, и я очень рад, что с минским «Динамо» мы договорились довольно-таки легко. Были и другие варианты, но позвонил главный тренер, мы пообщались, и я увидел заинтересованность.
— Ты мог «зарубиться» с «Ак Барсом» и свои деньги получить. Тебя же не могли выставить на обмен.
— Могли выставить на драфт-отказов.
— Ты лучший бомбардир, тебя не могут выставить на драфт-отказов. Для этого нужны весомые аргументы.
— Ну, я худший по скорости.
— Ты такой же медленный в финал Кубка Гагарина выходил.
— Видишь, в Казани от любви до ненависти один шаг. Даже меньше шага.
— Ты ведь вообще мог бы закончить карьеру?
— Я хочу еще играть в хоккей. Зачем мне это? Дело сейчас не в деньгах. Конечно, я обижен на «Ак Барс». Прилично. Обида заключалась не в том, что я не провалил сезон. Ну только по скорости (смеется). Не бегал, как ветер в форточку. Если бы сыграл плохо — ну да, ребят, реально сыграл плохо.
Я хочу играть в хоккей. Рад, что подписал контракт с минским «Динамо». У меня будет возможность радовать и семью, и болельщиков, приносить команде пользу.
— У тебя такой возраст, что ты мог наиграться в хоккей. У тебя трое детей. Неужели нет усталости?
— Тренироваться действительно тяжело. А играть в хоккей — кайф. Мне это доставляет удовольствие — отдавать передачи, забивать голы, помогать команде. Народ радуется, у людей эмоции, детишки подбегают — распишись. Это же кайф! Понимаешь: пройдет определенное время, и ты поймешь, что хоккей у тебя закончился. И непонятно, что будет дальше.
— Ты уже думал о том, что будешь делать дальше?
— Ну так, чуть-чуть. Какие-то заработки были, я их вкладывал во что-то.
— Сидеть дома ведь ты не сможешь.
— Это сто процентов. Постоянно надо чем-то заниматься. Пока есть время подумать.
— Вряд ли ты хочешь быть детским тренером.
— Я иногда нахожусь дома один с тремя детьми. Тяжеловато бывает. А когда у тебя в группе 20-40 детей, то тебе нужна какая-то особая психология.
— Я вижу тебя менеджером. Хотел бы им стать?
— Вообще, да. Мне бы это было интересно. Но это надо знать внутреннюю кухню.
Плохо играю? Про Макдэвида тоже говорят, что он плохо играет
— Какие ошибки ты не повторишь в минском «Динамо»? Чего бы ты не хотел видеть из того, что было в «Ак Барсе»?
— В Казани, мне кажется, в первый год были притирки. Пришло много новых сильных игроков. Должно было пройти время. Во второй год уже спокойно все было, все понимали, кто где играть будет. Но не сложилось: первый раунд — и до свидания.
— Сейчас ты приходишь к довольно эмоциональному тренеру. Как тебе работается с подобными специалистами?
— Мы же работали вместе в Череповце. Дмитрий Вячеславович — тренер импульсивный: где-то заведет, но это пойдет на пользу. Я со многими ребятами общаюсь, все говорят только положительные вещи про главного тренера.
— Какой стиль будет у минского «Динамо»? Понятно, что его игра совсем не похожа на «Ак Барс». Возможно, будет больше творчества на льду.
— Это будет круто, если станет больше творчества. Если дадут ребят, которые будут помогать мне играть в хоккей, — будет кайфово, надеюсь.
— Почему все говорят, что ты в плей-офф плохо играешь?
— Не знаю. Ну, пусть посмотрят статистику. Ты ведь играешь против одной и той же команды четыре игры. Тем более это игры не с какими-то там любителями, соперник разбирает наши действия. Иногда выпускают кого-то конкретно под твое звено, не дают ничего тебе сделать. Про Макдэвида тоже говорят, что он плохо играет, чего уж мне расстраиваться.
— Макдэвид талантливее тебя?
— Он скоростной. «Ак Барсу» бы пригодился.
— Ты хочешь сказать, мол, не я один играю, чего ко мне лезете?
— Нет, мне платят зарплату, с меня есть требования. Я должен зарплату отрабатывать. Просто есть статистика плей-офф. Сколько игр я сыграл, сколько набрал очков. Покажи, сколько игроков лучше меня. Два кубка я выиграл, наверное, чуть-чуть свою лепту внес. Просто людям надо объяснить. Но есть люди со своим мнением, и их не переубедить.
— Ты играл финал с ЦСКА с травмой. Расскажи об этом.
— Миллион раз тебе уже рассказывал. Зачем об этом еще раз говорить? У каждого свои травмы. Если кто-то может играть в плей-офф, он играет. Если ты понимаешь, что кто-то может играть чисто теоретически, а он не играет, то в команде такой человек вряд ли надолго задержится.
— Еще ты как-то нагрубил журналисту в раздевалке.
— Я потом извинился. Это был мой фол.
— Было ли такое, что ты лично устраивал собрания в команде?
— И в «Динамо» было, и в «Ак Барсе». Собирались, когда были провальные игры. У всех есть право голоса. Банальные слова, мол, ребята, это позор. Когда условному «Адмиралу» 0:1 проигрываем, «Куньлуню». Команды, где зрители думают, что мы им нащелкаем, а мы по носу получили. Понятно, что после таких игр все недовольны. Тренер разносит в раздевалке.
— Болельщики иногда говорят, что ты равнодушен. Так ли это?
— Мне, наверное, надо лицо раскрасить, как в американском футболе? Мол, я такой заряженный вышел. Но такого вы не увидите, перед играми я всегда спокоен. Думаете, нам приятно проигрывать? Мы выходим радовать болельщиков, себя, семьи свои. У меня дочки плачут, когда мы проигрываем. И когда говорят, что в команде выкладываются два-три человека, а вот этот вот возит трусы... Ну иди, трусы мои возьми, повози, поймешь, что не только деньги получаешь, но и пендели тоже, причем прилично.
Билялов — лучший вратарь, «Адмирал» — самая неприятная команда
— Тебе выплатили долги в «Динамо»?
— Давно уже все выплатили.
— Твое возвращение ждали в «Северстали». Тем более что хоккей Козырева считается творческим.
— Никаких разговоров даже не было. Ни они не выходили, ни мы. Наверное, ждут, когда я совсем старым стану.
— Порадовался тому количеству звонков, когда стало известно, что ты в «Ак Барсе» не остаешься?
— Когда я подписал контракт с минчанами, мне позвонили много ребят, поздравили. Понимали, что в Казани я уже не буду играть. Там я был до конца мая, пока дети учились в школе. Мои знакомые знали, что происходит.
Что касается вариантов, то это уже была работа агента. Общались с некоторыми клубам. Были предложения, которые можно было рассматривать. Дальний Восток был одним из них. Я родился в Череповце, мне северо-запад комфортнее. Да, «Амур» — хорошая команда. У них и так сейчас состав хороший. Но летать далеко мне нравится на Мальдивы.
— Есть какие-то молодые игроки, которых ты можешь отметить?
— Мне понравились ребята из «Локомотива»: Бут, Березкин, Никулин, Лихачев. Думаю, у них хорошее будущее. В Казани защитник Никита Евсеев — толковый парень. Кателевский, Терехов — классные ребята. Крутов не так много с нами был. Сейчас будет играть, думаю.
— Есть ли в лиге какие-то неприятные для тебя вратари?
— Даже не знаю, я же до ворот не доезжаю. Хороших голкиперов много. Выделю Билялова. Отличный вратарь, который даже на тренировках мне не нравился, потому что все ловил. На мой взгляд, он лучший.
— А как тебе Набоков?
— Ну раз команда выиграла чемпионат, значит, и вратарь хороший.
— Следишь за соперниками, когда находишься на льду?
— Пока смены нет, следишь, смотришь. Есть ребята, которые хорошо играют, выделяются.
— Есть неприятные команды?
— Вот в прошлом году играли с «Адмиралом». Я же нападающий, хочу забить гол. А они в обороне отлично играли, и сделать это было очень тяжело. Главный тренер сколотил из них серьезную команду. К воротам было не подобраться.
— Какие воспоминания остались о «Зеленом дерби»?
— Классная атмосфера, много болельщиков. Они еще за две недели готовятся, потом собирается аншлаг.
— Тебя на бои не вызывают?
— Я с шайбой особо не езжу. Пока до меня доедут, я уже пас отдам.
— Ты хоть раз на правах ветерана просил кого-то проявлять к себе уважение?
— Молодежь, наоборот, все делает правильно, бьется за место. Когда я начинал, мне было без разницы, против кого я играю, ветеран передо мной или нет. Если есть возможность, можно кого-то толкнуть, ударить. Если ты вышел на лед, тут нет такого: мне 37 лет, меня не трогай. Вышел — играй. Наверное, все же есть такое, что если ты с шайбой едешь, то тебе в спину не захерачат. Все-таки люди смотрят, против кого выходят. Когда играл Мозякин, его сложно было подловить. Но и со спины его никто не атаковал.
— Сейчас распространен треш-ток. Ты с этим сталкивался?
— Я не слушаю. Да и не встречал такого.
Кузнецова из НХЛ никто не выгонял. Он решает сам
— Как тебе возможность сыграть с Дюбе?
— Хороший парень, смотрел нарезки, он в порядке. Если человек играл в НХЛ, забивал по 20 голов, то это говорит о его высоком уровне.
— Не удивляет тебя, что Кузнецов возвращается в КХЛ?
— Женя — Профессионал с большой буквы. Я думаю, что он сам захотел так поступить. Такие ребята сами все решают. Его же никто не выгонял из НХЛ. Поговорил, наверное, с семьей, и принял решение приехать в Россию. Я думаю, что ему здесь будет комфортно.
— Не обижают тебя разговоры, что в КХЛ слабые игроки?
— Есть мнение, его не изменить. Не планирую с ним спорить. Иногда это реально смешно слушать. Если тут все так плохо и кому-то не нравится, то смотрите НХЛ.
— Ты смотришь сам?
— С утра на велосипед приходишь, включаешь хайлайты. Даже не хочу дискутировать на эту тему, я ведь играю в КХЛ. На чемпионатах мира мы соперничали с энхаэловцами. Некоторые команды целиком были составлены из игроков НХЛ, например Канада. Ты понимаешь, что «то на то» и выходит.
— Был ли багаж Знарка в «Ак Барсе», который после отставки дошел до финала в позапрошлом сезоне?
— Олег Валерьевич принимал участие в комплектовании состава. Отставка в ноябре была же? Мы уже тогда нормально начинали играть. Потом Юрий Иванович (Бабенко. - Прим. «СЭ») полмесяца провел, и команда уже стала налаживать игру.
— Часто Даниила Аймурзина из «Северстали» сравнивают с твоей игрой.
— Кстати, классно парень играет. Вообще Череповец сейчас очень зрелищно действует. Хорошая молодежь есть.
— Как ты научился делать подкидки через две клюшки? Разве этому учат? Это же надо иметь талант.
— Ты сам это тренируешь. На улице ее делаешь, на тренировку приходишь и говоришь про себя: «Сегодня день подкидок». И ни одной передачи не делаешь по льду. Да, партнеры иногда думают: «Вот, нехороший человек, кинул мне в коленку». Но вот так потихоньку тренируешь. Сейчас так же, как в молодости, стараюсь этот элемент отрабатывать.
— Как-то я видел, как тренирует подставления Радулов. Остается после тренировки и отрабатывает. Однажды из пяти бросков пять раз попал.
— Я только вчера с ним катался. И он делал то же самое. Заряженный товарищ.
— Сборная какого года была самая сплоченная, кроме 2014 года, когда в последний раз завоевали звание чемпионов мира?
— Да каждый раз сплоченная. Просто иногда везет больше.
— Когда сильнее всего не повезло?
— Везет сильнейшим. Очень расстроился, когда в Остраве, помню, канадцам без шансов отъехали. (1:6. - Прим. «СЭ»). Запоминаются такие моменты. В Кельне могли побеждать: 2:0 после двух периодов вели у Канады. А могли бы играть в финале.
— Кого ты считаешь лицом белорусского хоккея?
— Мезин хороший вратарь. В Череповце с нами играл Олег Антоненко: праворукий, с броском. Сейчас, думаю, Андрюха Стась.
— Дружишь ли ты с Миксом Индрашисом?
— Хороший парень, классно общались, когда в «Динамо» были. Иногда бывает, что с кем-то встречаешься, обмениваешься мнениями. Все-таки с тремя детьми времени не так много. Вообще, кроме Кагарлицкого, близко ни с кем не общаюсь, чтоб каждый день перезваниваться.
— На отпуске пересекаешься с кем-то из хоккеистов?
— Я месяц в Испании провожу, там особо никого нет. С Сергеем Калининым и Васей Кошечкиным пересекался обычно, в этом году — нет.
— Смотрел Евро?
— Да, болел за Испанию.
— Как ты отреагировал на слова Андрея Разина (главный тренер «Магнитки» заявил, что время Шипачева и Радулова ушло и нужно доверять молодым. — Прим. «СЭ»)?
— У него свое мнение. Ситуацию немного раздули. Как я понял, он не совсем это говорил. Да и я ведь не в «Магнитку» приехал.
— Выучил ли ты белорусские слова?
— Приеду на 10 дней раньше, буду учить. Нашел там квартиру уже, драники заказывали — очень вкусно. Со школами помогает руководство, будем решать.
— Как дочки реагируют на переезды?
— Тяжело, но все равно находят новых друзей. На самом деле классные были два года в Казани, дети были радостные. В Минске, думаю, тоже познакомятся.
— Ну а сыну, наверное, легче всего?
— Он спрашивал меня: «Папа, нас что, выгнали из «Ак Барса»? Мы ему купили пока маленькую хоккейную маечку, дома играем. Для меня как вторая тренировка. Отдаю ему подкидки. На лед пока не ставил, думаю, сделать это в Минске. Коньки обещал ему.
— Ему же уже четыре года?
— А когда ты хотел, чтобы я его поставил? Не хочу его мучить. Чтобы потом болельщики говорили ему «когда ты закончишь»?
— Я видел в Казани, что к тебе болельщики хорошо относились.
— Они требовательные, но постоянно хвалили. Иногда перед ними было стыдно, когда мы сами понимали, что нет игры, а мы мучаемся.
