Александр Радулов: "Я совершил ошибку и расплатился за это своим контрактом"
КОГДА Я ВЫШЕЛ НА ЛЕД С ФЕДОРОВЫМ, ТО МОЯ МЕЧТА СБЫЛАСЬ
Александр Радулов понимал, что подобного вопроса стоит ожидать…
Не так давно в СМИ активно обсуждалось, что нападающий, который этим летом станет неограниченно свободным агентом, требовал у генерального менеджера "Монреаля" Марка Бержевена новый 8-летний контракт.
По ходу нашего долгого разговора мы не могли обойти стороной эту тему и не поинтересоваться, правдивы ли эти сообщения.
"Это была полная фигня" – отрезает Радулов.
"Не буду врать. Я был бы очень рад получить столь длительный контракт, но это нереально, и я не просил о подобном. Я вообще еще ни о чем не просил, потому что хочу сначала закончить сезон, а уже потом смотреть, как будут развиваться события".
Разговоры о будущем российского нападающего в "Монреале" ведутся с момента появления Александра в составе. Этим летом он подписал с "Канадиенс" годичное соглашение на 5,75 миллиона долларов.
Радулов, на чьем счету в этом сезоне 16 голов и 49 передач в 71 матче, рассказал Sportsnet, что разговоры о новом контракте приостановлены и что, хоть предварительные переговоры имели место быть, но никаких официальных или конкретных предложений еще не поступало.
"Когда это произойдет, то, уверен, вы первыми об этом узнаете", – добавляет нападающий.
Зато Александр рассказал много еще чего интересного: как он играл под руководством Патрика Руа, что пошло не так в "Нэшвилле", почему он не попал в состав сборной России на прошедшем Кубке мира и каково играть под таким давлением, которое обрушивается на игрока "Монреаля".
– Когда вы начали мечтать о том, что станете профессиональным хоккеистом?
– Мой отец сам играл в хоккей, так что я встал на коньки в три или четыре года. В моем родном городе (Нижнем Тагиле) все дети учились играть в хоккей, а я мечтал стать хоккеистом с самых ранних лет
В то время у меня не было возможности регулярно следить за матчами НХЛ. С учетом разницы во времени по телевизору было мало трансляций. Помню, что игры показывали по субботам, в 11:25. Я даже до сих пор помню время начала трансляции. Это была хоккейная программа, в которой демонстрировались нарезки прошедших за неделю матчей, а также самые яркие моменты с участием российских игроков. Я не пропускал эту передачу.
– Кто были ваши любимые игроки?
– Сергей Федоров и Александр Могильный.
Мне посчастливилось поиграть в одной тройке с Федоровым на Олимпиаде-2010 в Ванкувере. Тогда он как раз вернулся из "Вашингтона" в Россию, играл за магнитогорский "Металлург", а затем его пригласили в национальную команду. Я испытывал особые чувства от того, что выходил с ним в одном звене. И я напомнил ему об этом, когда в 2012 году подписал контракт с ЦСКА (Федоров уже был генеральным менеджером команды). Я сказал: "Сергей, когда я вышел с тобой на один лед, то моя мечта сбылась".
ХОЧЕШЬ СТАТЬ ЧЕМПИОНОМ – НЕ НАДО ВРАТЬ СЕБЕ САМОМУ
– Каково было переехать в 18 лет из России в юниорскую лигу Квебека?
– Мой брат (Игорь, который на 4 года старше и был выбран в третьем раунде драфта-2000 "Чикаго") проторил мне тот путь, потому что он первым оказался в Северной Америке. Попал в состав "Миссисоги" из юниорской лиги Онтарио.
Когда меня выбрал "Нэшвилл", то "Хищники" предложили мне попробовать свои силы в юниорской лиге. Я решился: "Если вы советуете мне приехать, то я согласен. Почему бы и нет?"
Это оказалось верным решением, ведь из-за локаута в сезоне-2004/05 из НХЛ в Россию приехало много хоккеистов, которые заняли вакантные места в командах. У меня не было бы возможности пробиться в основу, а выступать за фарм я уже не хотел. Хотел сделать шаг вперед, потому что всегда мечтал выступать в НХЛ.
Когда я советовался с братом, то он поддержал мое решение. В России часто сетуют, что молодые игроки уезжают в юниорские лиги и там пропадают. Вначале и меня это немного пугало, но после общения с братом и отцом мы пришли к совместному решению, что отъезд будет правильным шагом.
– Что нового вы о себе узнали в тот момент?
– Это был совершенно новый опыт. Прекрасное время. Я впервые выиграл что-то значимое (Мемориальный Кубок в сезоне-2005/06 в составе "Квебека"). Этот успех очень многое для меня значил – пусть речь идет и о юниорском уровне.
Нашим тренером был Патрик Руа. Он учил нас усердно трудиться, никогда не оглядываться назад и выкладываться на полную катушку каждый раз, как ты выходишь на лед. Это был его основной посыл.
Если ты хочешь добиться успеха, стать чемпионом, то должен каждый день вкалывать и никогда не врать самому себе. Никогда.
В конце концов, все, что вы делаете, вы делаете для себя. Да, хоккей – это командная игра, но ты каждый день работаешь, чтобы стать лучше. И если ты добиваешься этого, то, соответственно, от этого выигрывают и твои партнеры, и ты можешь больше помочь команде.
– Какие остались у вас первые впечатления от "Нэшвилла" и от хоккея в НХЛ в целом?
– Сначала я нервничал. После удачного сезона в составе "Квебека" я приехал в тренировочный лагерь. Неплохо проявил себя там, но за день до старта сезона меня отправили в фарм. В первом матче "Предаторз" должны были сыграть против "Чикаго", и перед самой встречей меня опустили в АХЛ.
Меня немного задело это решение. Ведь все мне твердили, что, если я проведу хороший тренировочный лагерь, то останусь с основой. Но ситуация сложилась иначе – я провел хороший тренинг-кэмп, однако оказался в фарме.
В команде было много игроков на односторонних контрактах, а я был самым молодым хоккеистом на двустороннем договоре, так что выбор был очевиден.
Но меня это разозлило. У меня даже появилось желание вернуться домой. Я не хотел играть в фарме, но мой отец и вся моя семья: мама, папа, брат – все советовали набраться терпения, поиграть в АХЛ, проявить себя там и посмотреть, к чему эти приведет.
В фарм-клубе я провел около месяца, сыграл матчей 10-12. Провел удачный отрезок и, наконец, меня вызвали в основу. Помню, что первый матч мы играли против "Ванкувера" на своем льду. Проиграли что-то вроде 1:4, а я схватил два удаления… Нельзя назвать это дебютом мечты.
Но уже во втором матче, против "Сан-Хосе", я забил первый гол. А затем нам предстояло выездное турне из четырех матчей. Мы летели домой, когда тренер вызвал меня на разговор. Он сказал: "Ты возвращаешься в "Милуоки", потому что все наши травмированные выздоровели".
Так я еще на полтора месяца оказался в АХЛ, прежде чем меня снова не вызвали в основу. Тогда у меня началась белая полоса – почти каждый бросок залетал в сетку, так что мне посоветовали присматривать постоянное жилье.
Никогда не сдавайтесь – вот главное правило. Когда вы продолжаете усердно работать, то судьба вознаградит вас.
– Четыре года спустя, по ходу вашего второго пришествия в "Нэшвилл", вы нарушили комендантский час перед игрой плей-офф (3-й матч серии плей-офф-2012 между "Предаторз" и "Финиксом"), за что подверглись санкциям со стороны тренерского штаба и руководства, а также общественному порицанию. Не считаете, что эта ситуация повлияла на ваши контрактные переговоры, когда вы захотели вернуться в НХЛ прошлым летом?
– Я был готов к этому. Не могу сказать, что это стало неожиданностью. Понимал, что люди не забыли ту ситуацию и будут напоминать мне о ней. Понимал, что они захотят услышать объяснения. И каждый раз, когда меня спрашивали о произошедшем, я отвечал.
Я совершил ошибку, но нужно оценивать, как она повлияла на мою жизнь. Какой я вынес урок. Что бы я ни сделал, это мой крест, который я буду нести до конца.
– "Детройт", "Флорида", "Монреаль" – все были заинтересованы в вашей кандидатуре этим летом…
– Могу назвать и другие клубы. Но эти три были в числе фаворитов, да.
– Вы были одним из лучших бомбардиров КХЛ последние годы, но ни один клуб НХЛ не был готов вам предложить нечто большее, чем однолетний контракт. Именно поэтому мы спрашиваем, считаете ли вы это последствием того самого инцидента?
– Думал на этот счет. Естественно, я постоянно получал последние новости от агента, но каждая команда НХЛ хотела знать ответ на вопрос: "Что тогда произошло?"
Меня также спрашивали, почему я хочу вернуться в Северную Америку. На этот вопрос ответ для меня и всех, кто меня знает, достаточно прост: хотел выступать в лучшей лиге в мире и хотел доказать себе, что способен играть на этом уровне. Что могу приносить результат и помочь команде в борьбе за чемпионский титул.
Я совершил ошибку и за это расплатился своим контрактом. Но это уже в прошлом и, думаю, сейчас люди видят, что я изменился с тех пор.
Мог бы подождать чуть дольше и, возможно, получить более долгосрочный контракт. Но как только я получил первое официальное предложение от Марка, решил для себя: "На фиг все. Я хочу поехать – это мой шанс. Я понимаю, что мне дают всего год, но постараюсь зарекомендовать себя с лучшей стороны и продемонстрировать всем, на что я способен".
– Что именно больше всего привлекло вас в "Монреале"?
– У меня состоялся очень продуктивный диалог с Марком по телефону. Затем мы встретились в Нью-Йорке. Мне все очень понравилось. Я действительно удостоверился, что слова этого человека не расходятся с делом. И я заявил, что, если он хочет видеть меня в команде, то я приеду. Готов сделать все, что он скажет.
– Что именно он вам говорил?
– Он объяснил, что ищет нападающего, который может стать лидером и будет много работать. Я ответил, что именно это и пытаюсь делать, что таков мой стиль игры. По-моему, он советовался по моей кандидатуре с Федоровым и Ши Уэбером, после чего сделал предложение. Мне оставалось только согласиться: "Хорошо, Марк. Я в деле!"
НИКТО НЕ ХОТЕЛ МЕНЯ СЛУШАТЬ
– Пока вы были в Нью-Йорке, сборная России проводила сбор (в Санкт-Петербурге и Москве в мае)…
– Это была сложная ситуация. Мы уступили в финале "Магнитке". После окончания седьмого матча помощник главного тренера ЦСКА, который также входил в тренерский штаб сборной, объявил, что у игроков есть свободная неделя, после чего нам сообщат, где и когда состоится сбор.
Я просидел семь дней в Москве. Никуда не отлучался. Но мне так никто не позвонил и ничего не сообщил. Также в финальной серии я повредил мышцы паха еще перед первым матчем. Это случилось на последней тренировке. Я получил травму и был вынужден играть через боль, уповая на болеутоляющие и блокады. Ведь мы говорим о финале – я не мог его пропустить.
Мне позвонил агент и сообщил, что может организовать несколько встреч в это время, что клубы НХЛ хотят со мной пообщаться и утвердиться в моих намерениях. Им уже было недостаточно телефонных переговоров. Если мы действительно настроены серьезно, то настало время личного общения. Я поддержал это предложение. В тот момент я уже понимал, что не смогу выступить на чемпионате мира из-за повреждения. Так что купил билеты и улетел. Должен был отсутствовать всего четыре дня.
Когда я уже сидел в самолете и мы собирались улетать, мне позвонил Алексей Жамнов (помощник генерального менеджера сборной). Он велел прибыть мне на сбор в течение двух дней. Я ответил, что не смогу уложиться в эти сроки. Смогу быть только через пять дней, потому что отправляюсь в США на важные встречи, которые уже не перенести. Семь дней я ждал новостей о расписании подготовки национальной сборной, только после этого назначил встречи. Сколько еще я должен был ждать? У меня не было на руках действующего контракта, и все в России знали, что я собираюсь вернуться в НХЛ. Меня спрашивали, и я говорил об этом целый год. Мне предложили продлить контракт с ЦСКА, но я отказался. Этого никто не скрывал.
Когда я вернулся из США, то сразу же отправился в расположении национальной сборной. И никто не предупредил меня, что поднялась такая волна негатива, пока я не прочел общий посыл в СМИ: "Радулов совершает плохие вещи и действует сам по себе".
Я приехал в сборную и извинился перед тренерами за то, что пропустил два дня. Но, в конце концов, я был травмирован, и они знали об этом. В СМИ писали о моей травме, о том, что я проходил обследования и что врачи сообщили, что я не смогу ничего делать несколько недель, пока не залечу повреждение.
Но меня все равно заставили тренироваться. Тренеры хотели, чтобы я все же вышел на лед и попробовал сыграть. Так я и сделал. Я не занимался 10 дней, но в первое время чувствовал себя нормально. Однако, когда началась контактная борьба, понял, что не смогу.
Но никто не хотел меня слушать.
Я настаивал: "Поймите, я не могу играть. Если буду выходить на лед, то сделаю только хуже. Затем мне потребуется операция, и я пропущу несколько месяцев. Лишу себя предсезонной подготовки и останусь без контракта. А мне уже не 20 лет. Мне – 30. Я рискую пропустить целый год, так как команды комплектуют состав летом. Если я буду травмирован, то никто меня не возьмет.
– И поэтому вас не пригласили на Кубок мира?
– Не знаю. С того момента со мной больше никто не общался. Находился в расположении команды до начала чемпионата мира, меня пытались хоть как-то поставить на ноги.
Но все было просто: врачи сказали, что мне нужно время на то, чтобы восстановиться. Я ничего не мог поделать, мышцам нужен был покой. Вот и все.
Пытались формировать подготовку. Я ответил, что могу попробовать, но какой в этом смысл? Если я сыграю всего один матч, а потом выбуду на долгий срок, то они окажутся в неудобном положении. Ведь по ходу турнира можно дозаявить только трех игроков.
Зачем рисковать и брать нездорового игрока, когда можно взять готового?
На меня продолжали рассчитывать. Я и сам очень хотел сыграть, но просто не мог. Если я не готов на 100 процентов, то не буду также эффективен на льду. А на такое я не согласен. Не умею играть, не выкладываясь на все сто.
Мною были очень недовольны и приняли решение по моей кандидатуре на Кубок мира.
Конечно, я был расстроен. Не буду врать: я хотел принять участие в турнире, но все уже зависело не от меня. Не могу залезть в чужую голову и узнать, что там происходит.
Но я был рад тому, что сборная достойно выступила на Кубке мира. Я переживал за команду, потому что в ней выступали многие мои друзья.
На турнир не позвали и Илью Ковальчука. Он выступал за сборную на всех соревнованиях, всегда приезжал на чемпионат мира, но его тоже не взяли.
МЕНЯ ВСЕ УСТРАИВАЕТ В "МОНРЕАЛЕ"
– Давайте сменим тему и поговорим о шансах "Монреаля" этой весной.
– В НХЛ, если у вас есть классный вратарь, то у команды есть шанс.
У нас лучший вратарь. Кэри Прайс. Так что, думаю, у нас хорошие шансы. Мы просто должны биться друг за друга и смотреть, что это нам даст. Речь идет о командной работе. Без поражений не обойтись, но мы не должны концентрироваться на них, а должны думать о будущем.
– Кажется, в плей-офф вы выходите на иной уровень?
– Я просто очень люблю играть в плей-офф. И стремлюсь добиться успеха.
И речь не только о голах или очках. Когда я играл в России, в составе "Салавата Юлаева", в своем втором плей-офф я забил 11 или 12 голов (на самом деле 8) и набрал около 20 очков (19), но мы вылетели в полуфинале со счетом 1-4, уступив команде, которая потом стала чемпионом.
В следующем году мы сами стали чемпионами, а на моем счету было всего 3 гола и 18 очков. Но зато мы стали лучшими, и я был просто счастлив.
Повторюсь, все не сводится только к очкам. Когда ты попадаешь в плей-офф, то единственная цель – победа. А со счетом 1:0 или 5:0 – это уже неважно. Я просто хочу делать свое дело и побеждать.
– Вернемся к переговорам по контракту: вам уже 30 лет, у вас жена и годовалый ребенок, и это ваш лучший шанс получить долгосрочный договор.
– Конечно, все хотят получить хороший контракт, но ты также хочешь выступать в сильной команде, которая претендует на победу.
Честно, я не хочу заключить соглашение, а потом заканчивать каждый сезон в апреле. Думаю, вполне нормально, что я хочу побеждать.
– И вы видите такие перспективы в "Монреале?"
– Это хоккейный город. И в каждом сезоне "Канадиенс" ставят перед собой цель выиграть Кубок Стэнли. "Монреаль" уже давненько не завоевывал этот трофей, но у нас есть хороший шанс исправить это.
– И вы готовы остаться в команде?
– С радостью. Меня здесь все утраивает. Я люблю фанатов. Мне нравится инфраструктура. Даже ночью можно прийти потренироваться. Могу заниматься тем, что мне нравится. Меня действительно все полностью устраивает. Тебе предоставляют все, чтобы ты мог стать лучше.
Город и местные жители – мне все очень нравится. Люди хорошо относятся ко мне, дружелюбны. Даже если мы проигрываем или когда я не забивал на протяжении девяти матчей, на меня никто не давил, потому что болельщики видели, что я всегда выкладываюсь на льду.
Иногда не все идет так, как ты хочешь, но люди это понимают. Они разделяют эту точку зрения. И мне это нравится.
Когда ты видишь, как болельщики переживают за тебя и за твою команду, то не можешь не выкладываться. Все желают нам победы, и от этого ты испытываешь особые эмоции.
