«Хочу, чтобы Овечкин обогнал Гретцки. Но только не в мою смену!» Илья Михеев — о карьере в НХЛ

В октябре 2019 года дебют 24-летнего омича Ильи Михеева в НХЛ привлек моментальное внимание по обе стороны океана. От незадрафтованного форварда, подписавшего в роли свободного агента контракт новичка с «Торонто», за океаном особо ничего не ждали, — но в первом же матче с «Оттавой» под руководством знаменитого Майка Бэбкока он набрал 2 (1+1) очка, а затем без переводчика дал очень непосредственное интервью, в котором удивился, что в Канаде не едят супы.

Это имело совершенно неожиданный и позитивный резонанс — ведь такого в Стране кленового листа еще не слышали. Агент хоккеиста Дэн Мильштейн прочувствовал ситуацию, провел работу — и вскоре компания, производящая супы, заключила с ошалевшим от такого поворота скромным парнем рекламный контракт, а его партнеры после очередного гола Ильи в ворота «Вашингтона» на скамейке дружно отпраздновали шайбу, изображая, как едят суп. Неожиданно для себя сибиряк, что называется, проснулся знаменитым.

Но тут важно, что он и в хоккей играл отлично, и в крайне требовательном Торонто публика его полюбила. Мешало одно — травмы, которые липли к нему одна за другой. А также слишком малое пространство под потолком зарплат. В первое переподписание контракта Илья еще вписался, пойдя навстречу «Торонто», но перед вторым разница между его обоснованными пожеланиями и тем, что мог предложить клуб, оказалась слишком велика. И Михеев отправился в другой канадский город с противоположной стороны страны — Ванкувер.

Прошлой зимой его настигла операция на крестообразной связке колена, из-за которой 65-й номер «Кэнакс» пропустил почти девять месяцев. А потом 29-летний нападающий вышел на лед в звене с соотечественником Андреем Кузьменко и шведом Элиасом Петерссоном — и словно все это время тяжкого восстановления летал как бабочка и жалил как пчела! 14 матчей, 6 голов, 10 очков — плюс безусловная помощь Петерссону в его сегодняшнем статусе одного из самых результативных игроков регулярного чемпионата НХЛ и «Ванкуверу» — в его прекрасном старте сезона.

В нашем интервью общительный и доброжелательный Михеев рассказал, как все это — от интервью о супах до такой игры после травмы в новом чемпионате — оказалось возможным.

Очень тяжелый этап в ментальном плане

— Перед началом сезона главный тренер Рик Токкет не был уверен, что вы сыграете в первых матчах, — и четыре вы пропустили. С чем были связаны опасения и беспокоит ли колено сейчас?

— Процесс восстановления был очень долгим — больше восьми месяцев. Мы постоянно были на связи с врачом, который в Миннесоте проводил мне операцию. Я летал к нему, когда с ее момента прошло четыре и семь месяцев. Перед началом сезона мы поговорили и решили, что лишние десять дней восстановления не помешают.

Тренироваться в режиме полного контакта я начал в первой половине октября. Это был заключительный этап восстановления, когда уже можно, чтобы тебя встречали в корпус. В такие моменты форму набираешь постепенно и каждую неделю чувствуешь себя все лучше. Но это все равно очень тяжелый этап в ментальном плане, потому что восстановление проходит волнами — два дня все хорошо, ты рад, а на третий — ухудшение. Ногу перегрузил или еще что-то — но комфорта меньше. И начинаешь думать... Но сейчас уже все в порядке.

— Почему операция проводилась в Миннесоте? В вашей части Канады таких специалистов нет?

— Агенты, профсоюз игроков и клуб общаются между собой, узнают, где ту или иную операцию делают качественнее всего. В итоге решили сделать ее в Миннесоте, там есть клиника, специализирующаяся на операциях коленного сустава. И там всегда проводят первые десять дней реабилитации, которые очень важны.

«Слезы радости и ощущение счастья. А вы говорите о боли?!» Бобровский — о плей-офф и финале Кубка Стэнли

— Это восстановление далось тяжелее того, когда вам коньком порезали артерию и сухожилие на руке?

— Намного сложнее. Восемь с половиной месяцев — очень долгий срок. Плюс я не мог никуда уехать даже на неделю, потому что надо было постоянно заниматься с доктором и делать массажи. Это восстановление было тяжелым и физически, и морально, но считаю, что мы справились хорошо.

— Правильным ли было решение оперироваться именно в этот момент, в начале февраля? Вы отыграли половину сезона с этой травмой и теоретически могли либо доиграть сезон до конца, либо идти на операцию, как только ее получили на предсезонке.

— Доигрывать сезон не было смысла, потому что к тому моменту мы уже понимали, что у нас мало шансов. Считаю, что поступили правильно. А в том, что пропустил четыре матча нового сезона, нет ничего страшного. Восстановление у всех проходит по-разному — кому-то требуется семь с половиной месяцев, кому-то — все десять.

Илья Михеев во время выступления за «Торонто».

Фото Global Look Press

С «Торонто» разошлись хорошо

— Как ощущаете себя в Ванкувере после Торонто? Есть ли какая-то разница?

— Если говорить о городе — большая. Торонто — это мегаполис, большие пробки, много строек. А центр Ванкувера можно пешком пройти за 20-30 минут в зависимости от того, куда тебе надо — даже машина, по сути, не нужна, если там живешь и работаешь. В Торонто утром на раскатку перед игрой можешь ехать пять минут, а вечером на сам матч — уже двадцать. А в Ванкувере в любой день от дома до дворца три минуты — и пробки не влияют. С родным Омском разница во времени больше — 13 часов. Но родителям достаточно удобно смотреть, поскольку домашние игры начинаются в восемь утра.

— Они у вас были?

— В Торонто. Мы с ними там и в Зал хоккейной славы зашли, долго по нему гуляли. Огромный! Интересно было и кубки разные посмотреть, и старые раздевалки, которые там воспроизведены в натуральную величину, и многое другое. Подышать историей хоккея.

— Но в целом в Ванкувере вам комфортнее, чем в Торонто?

— Да, только Ванкувер — очень дождливый город, примерно как Питер в России. Иногда целый день может быть серое небо, накрапывает дождь, выйти погулять не можешь. Но в целом мне все нравится. В Торонто что классно — там снег зимой, которого на Западном побережье Канады нет. Зато тут теплее.

— Слышал, что Ванкувер как-то признали одним из самых комфортных городов для жизни в мире.

— Тоже читал об этом. Он очень компактный и удобный, это правда.

— То, что, подписывая контракт в роли свободного агента, вы вновь выбрали канадский клуб, — совпадение или прикипели к этой стране?

— Больше совпадение. Просто «Ванкувер» — хороший клуб, в котором тогда произошло много изменений в менеджменте и тренерском штабе. И я посчитал, что для меня это хорошее предложение.

— Много ли было других вариантов?

— Разговаривал со многими, а конкретных предложений было около пяти. Какие именно — называть не стану.

— Жаль ли было расставаться с «Мэйпл Лифс», первым вашим клубом в НХЛ?

— Конечно, внутри было какое-то неприятное ощущение, но перед тем я уже сам какое-то время понимал, что буду менять клуб. Ничего страшного в этом нет — такая у меня работа. Сейчас приезжаю в Торонто с большим удовольствием, потому что там я начал карьеру в НХЛ, этот клуб многое для меня сделал. Считаю, что мы разошлись хорошо. В моем понимании.

И болельщики встречают меня тепло. В лиге все меняется быстро, в том числе составы. Поэтому, когда в первый раз приехал играть с «Ванкувером» в Торонто, там было уже много новых игроков. С теми, кого знал, на льду поздоровался, за пределами льда обменялся теплыми словами с персоналом.

— Кстати, в плане внимания и требований болельщиков «Ванкувер» от «Торонто» сильно отличается?

— Да то же самое. В Ванкувере люди обожают хоккей. Когда проиграли финал «Бостону» в 2011-м...

— Народ полгорода разгромил.

— Да. Это та же самая Канада, где хоккею поклоняются. Мне «Ванкувер» нравится и как организация, и в плане болельщиков, и во всем остальном.

Остон Мэттьюс и Илья Михеев.

Фото Global Look Press

Мэттьюс, Нюландер, Торнтон и другие

— Продолжаете общаться с кем-то из игроков «Кленовых листьев»?

— Нет. Если видимся перед матчем, можем перекинуться парой слов, но не более. К тому же, повторяю, многих из тех, с кем я играл, там уже нет.

— Чего напичканному звездами «Торонто» все время не хватает для того, чтобы успешно выступать в плей-офф?

— Тяжело сказать, потому что все три года при мне мы проигрывали в седьмой игре первого раунда. И до меня такое было. А после они первый раунд прошли, но проиграли во втором. Коллектив там хороший, лидеры есть. Возможно, где-то не хватило удачи. Отлично помню, что в 2021 году в серии первого раунда с «Тампой», когда мы вели 3-2, нас сильно подкосило поражение в овертайме шестого матча. Наверное, тогда сказался кубковый опыт, который игроки «Лайтнинг» накапливали годами. Коллектив там строился давно, игроки знали, что такое плей-офф, финал. И это сказалось.

— Внутри коллектива в «Торонто» обсуждается, что клуб не выигрывал Кубок уже 48 лет? Давит ли это на игроков?

— Какое-то давление чувствуется, но не могу сказать, что все сильно об этом думают.

— Есть стереотип, что в «Ванкувере» еще со времен Игоря Ларионова и Павла Буре хорошо относятся к россиянам, а в «Торонто» это отношение прохладнее.

— В моем случае могу сказать, что хорошо относятся и там, и там. Это все стереотипы, которые к сегодняшнему дню никакого отношения не имеют. Мне жаловаться не на что.

— Как у вас сложились отношения с многочисленными торонтскими звездами во главе с Остоном Мэттьюсом?

— Хорошо. Обычные ребята, никакой заносчивости, хотя и звезды мирового уровня. С тем же Мэттьюсом можно запросто на ужин сходить. Нормально себя ведет, никаких проблем. А самый веселый из них — Вильям Нюландер, с ним можно похихикать.

Дилемма «Торонто»: что делать со шведской звездой с истекающим контрактом?

— Какие у вас воспоминания остались о великом бородаче Джо Торнтоне, который недавно заявил об уходе из хоккея?

— Он пришел как раз в «ковидный» сезон. Смотришь на него — такой дяденька массивный, настоящий ветеран, может что-то в раздевалке сказать, как и Джейсон Спецца. И бороду свою постоянно расчесывал. В душе помоется, стоит в раздевалке и приводит ее в порядок.

Спецца, кстати, мне очень помогал и на льду, и за его пределами — брал на ужины, объяснял что-то. Например, я не знал, что на раскатку тоже нужно идти в костюме, из-за чего вышел на завтрак в чем-то обычном. Джейсон подошел: «Микки, нужен костюм». Я кивнул, будто знал это, а на самом деле понятия не имел. Тут же сгонял в номер и переоделся. К нему можно было подойти по любому вопросу, и с ним я, тогда еще плохо знавший английский, проводил больше всего времени.

— Все уже заговорили о том, догонит ли когда-нибудь Мэттьюс по голам Александра Овечкина. А догонит и обгонит ли сам Овечкин Уэйна Гретцки?

— Думаю, да. Мы все, хоккеисты из России, хотим этого. Соотечественник, фигура мирового масштаба... Главное только, чтобы это произошло не в мою смену, ха-ха!

— Как считаете, огромный контракт Мэттьюса — гиря на «Торонто» и его шансах взять Кубок? Мегаконтракты суперзвезд, которые не оставляют достаточно места под потолком зарплат, мешают создать чемпионскую команду?

— Сложно сказать, потому что я сильно за хоккейными новостями не слежу. И про «Торонто» сейчас не думаю, потому что это уже пройденный этап. Хороший, но пройденный. Что у них там будет — не мои проблемы.

— Но вот Никита Кучеров и Андрей Василевский подписали хорошие, но не безумные соглашения с «Тампой», будучи признанными топ-игроками лиги. И это помогло «Молнии» взять два кубка.

— Влияет же и штат, в котором ты играешь, налоги в нем. Но я чужие деньги не считаю. Если кто-то подписал очень большой контракт, значит, он его заслуживает. Это не мое дело.

Форвард «Ванкувера» Андрей Кузьменко.

Фото USA Today Sports

Ходим с Кузьменко друг к другу на барбекю

— В «Кэнакс» вы получили приличную прибавку к зарплате. Можно ли сказать, что вам в этом помог третий сезон в «Торонто», который вы опять же провели не полностью, но забили 21 гол?

— У нас тогда была классная команда, легко игралось. Конечно, хорошая статистика помогла мне в плане зарплаты, ведь никто не будет тебе платить просто за то, что ты хороший человек. Такой профессии нет. Тот сезон из-за более строгих правил в Канаде по ковиду мы начали без болельщиков, но я за этим наблюдал со стороны — в последней предсезонной игре сломал палец и два месяца не играл.

— По именам «Торонто» ярче «Ванкувера». Но по игре в этом сезоне — не скажешь. На что «Кэнакс», по-вашему, сейчас могут претендовать?

— Можем претендовать и на Кубок Стэнли, почему нет? Все зависит от нас. У нас более стабильная и ровная команда, все звенья могут играть в командный хоккей. В «Торонто» было больше индивидуально сильных игроков. Там команда сформирована по-другому.

— Сказывается то, что новое руководство «Ванкувера» столько выиграло, работая в «Питтсбурге»?

— Да, у нас и президент по хоккейным операциям Джим Рутерфорд, и генеральный менеджер Патрик Аллвин брали Кубки Стэнли с «Питтсбургом». Главный тренер — Рик Токкет, делавший то же самое и как игрок, и как ассистент, один из его помощников — Сергей Гончар, также побеждавший в «Пингвинз». Все эти люди знают, как это делать. А мы просто работаем, стараемся играть и делать то, что нам говорят.

— Гончара, еще не так давно работавшего в «Питтсбурге», позвал в клуб Рутерфорд?

— Думаю, да, но это надо спрашивать у Сергея. Он пришел в клуб в прошлом сезоне вместе с другими людьми из нового штаба. Гончар больше помогает защитникам и по работе в меньшинстве, на выезды ездит не всегда. С ним мы с Андреем Кузьменко и Васей Подколзиным, когда он в первой команде, общаемся побольше, поскольку разговариваем на одном языке.

— По-русски в раздевалке говорить можно?

— Сейчас можно, конечно.

— Почему — сейчас?

— Просто когда я играл в «Торонто», то был один, по-русски не с кем было разговаривать. Но и в этом есть плюсы — активнее учил английский, жизнь заставила. А то сейчас Кузя (Кузьменко) меня уже достал, ха-ха! «А что здесь? А что это значит?» Шучу, конечно. С удовольствием ему помогаю. Но и «пихаю» немножко, чтобы он лучше учил язык. Ему это надо.

«Зачем грузиться числом голов? Хочу просто помочь «Ванкуверу» далеко пройти в плей-офф». Интервью Кузьменко после 10:1 с «Сан-Хосе»

— Но он прогрессирует?

— Да. Главное — не стесняется говорить. Правильно или нет — не надо особо задумываться. И он молодец, не комплексует. Просто где-то на тренировках может подъехать ко мне и уточнить: «Илюх, что там они сказали?» — «Ты же сидел слушал!»

— Дебютный сезон Кузьменко вас поразил?

— Мало кто ожидал, что он может выдать такой результат. 39 голов — это было очень прилично! Андрей сразу же начал забивать, и это придало ему уверенность. Может, карты так легли, на хороших эмоциях поймал волну.

— Он жалел, что 40-й не успел забить?

— Думаю, не особо по этому поводу расстроился.

— В этом году Кузьменко забивает гораздо меньше, но отдает много передач. На него может давить «правило второго сезона»?

— Конечно. Все ожидают, что он будет продолжать так же, как провел прошлый. Но он молодец, отлично справляется, и играть с ним очень удобно. «Химия» у нас есть, на одном языке разговариваем и понимаем друг друга. Добрый парень, не паникует, на хорошем расслабоне.

— Вы вдвоем играете с лучшим на сегодня бомбардиром НХЛ Элиасом Петерссоном. Чем он удивляет?

— Пити — очень умный игрок, настоящий центральный нападающий. Знает наперед, что будет в игре, как шахматист. С ним играть легко, и мы стараемся дополнять друг друга. Знаешь, если ускоришься и откроешься — обязательно получишь от него шайбу.

— Много времени проводите с Кузьменко за пределами льда?

— Да, мы с Кузей хорошо общаемся, тем более что живем близко. Можем сходить вместе поужинать, в гости друг к другу на барбекю зайти. Вася Подколзин, когда в первой команде, тоже с нами, они с Андреем вообще в одном доме живут. Можем вместе футбол посмотреть.

Илья Михеев (в центре).

Фото USA Today Sports

Летом дважды ходил на Месси. Кайфанул!

— Какой именно футбол?

— Мне больше нравится российский. Но и на МЛС иногда ходим — стадион через дорогу.

— На Месси ходили?

— Лето я в Майами провел — и удалось сходить на две его игры. Кайфанул! На то, как легко ему все на поле дается, стоит посмотреть вживую. А в Ванкувере, кстати, на ЧМ-2026 будет три игры.

Я больше футболом интересуюсь, ребята — так, постольку-поскольку. Нельзя сказать, что за кого-то прямо болею, но еще со времен Леонида Слуцкого с Вагнером Лав, Игнашевичем, Березуцкими и остальными мне нравился ЦСКА. Сейчас еще с друзьями из Омска в фэнтези играем, так что стараюсь следить за РПЛ и ее игроками.

— Кто в ней нравится?

— Например, молодой Ишков из «Урала». Как в матче с «Динамо» «плюнул» в «девятку»! Еще и обыграв двоих перед этим. А ведь незадолго до этого два пенальти «Локомотиву» не забил, но не отчаялся. Еще нравится Чалов. Молодец, что съездил в Швейцарию, опыта набрался. Наши футболисты редко едут играть за границу. Понимаю почему.

«С детства люблю силовые приемы и драки». Интервью российского защитника, остановившего Макдэвида

— Зарплаты и дома хорошие, а в Европу не особо и зовут.

— Это одна из причин, плюс конкуренция там высокая. В YouТube смотрю разные программы про футбол — «Коммент. Шоу», «Это футбол, брат!», «Футбольный Биги». Забавно, как Сергей Егоров везде лезет, бегает за всеми.

— В НХЛ же такого нет.

— Нет. В футболе регламент, как я понимаю, такой: кто хочет — тот и общается с прессой, а если никто не хочет — то никто и не общается. Здесь все иначе, это часть твоей работы. Если после игры пресс-атташе приходит в раздевалку и говорит: номера 65-й (номер Михеева. — Прим. И.Р.), 96-й (Кузьменко), 40-й (Петерссон), 43-й (Куинн Хьюз) идут к журналистам, ты не можешь сказать: «Не хочу, настроения нет». Ты идешь и разговариваешь.

— Вы упомянули Подколзина. Удивило, что его снова отправили в АХЛ перед началом сезона? Ведь в прошлом он провел довольно много матчей в «Кэнакс» и в последней части регулярки временами был неплох.

— Самое главное — не опускать руки и продолжать трудиться. Знаю, как Вася относится к тренировкам и играм, как работает. С таким подходом у него все должно получиться. Он еще молодой.

Тренер Майк Бэбкок с игроками «Торонто».

Фото Global Look Press

Бэбкок спрашивал, как хоккейные термины будут по-русски

— Из Восточной конференции вы перешли в Западную. Где лучше?

— С точки зрения логистики комфортнее на «Востоке», потому что там города близко находятся. Перелеты внутри конференции занимают максимум пару часов. А у нас из Ванкувера в центр страны — Даллас, Сент-Луис — лететь гораздо дольше. Кроме Сиэтла, который очень близко, остальное — как раз не меньше двух часов. Если бы еще за это мили начисляли, ха-ха!

— Есть ли стилистическая разница между конференциями? В 1990-е годы считалось, что на «Востоке» хоккей более жесткий и оборонительный, а на «Западе» большинство играет лихо, в атаку.

— Сейчас разницы между конференциями не вижу. Есть определенные команды — допустим, «Айлендерс» — которые ставят «автобус». 1:0, 2:0, 2:1 — у них нередко футбольные счета. Еще одна неприятная команда, только уже на «Западе» — «Калгари». Кусаются, лезут, что называется, под ногти. С тем же Задором надо аккуратнее, ха-ха!

— После того, как Токкет во второй половине прошлой регулярки сменил Брюса Будро, за оставшийся отрезок команда заняла пятое место в лиге по очкам. Что он изменил?

— Мы стали больше понимать, как должны играть, чего от нас требуют. Не зря говорят, что дисциплина и характер бьют класс. Правда, я в прошлом сезоне провел при Токкете всего три игры, после чего лег на операцию, но сейчас вижу, как мы играем, как готовились. Считаю, что у нас более рабочая команда, чем раньше, и это наш плюс.

— А харизматичный Будро, который исповедовал яркий стиль в атаке и при нем Овечкин в «Вашингтоне» забивал больше всего, — не для рабочих?

— Не знаю. Брюс дает много свободы. Для одних хорошо, когда руки развязаны, для других — не очень, и ничего не получается. Просто так сложилось.

— Были серьезные опасения, что сторонник более строгого хоккея Токкет, придя в команду, начнет задвигать Кузьменко. И вначале он действительно сдвинул его в третье звено, но Андрей быстро оттуда выбрался.

— Рик часто менял сочетания, пытался найти то, что работало. Это было нормально.

Российский тренер может продолжить карьеру в НХЛ. Илья Воробьев в «Ванкувере» — это прорыв

— Недавно в «Ванкувер» неожиданно приезжал на несколько дней на стажировку Илья Воробьев. Вы его там видели?

— Видел на арене. Поздоровались, пару минут поговорили, но неглубоко — стандартные вопросы, как дела. Я работал с Ильей Петровичем на чемпионате мира 2018 года. Подробности про его приезд, честно, не спрашивал.

— Вы же успели поработать в «Торонто» еще с одним возрастным и намного более титулованным тренером, чем Будро, — Майком Бэбкоком. Как ощущения?

— Это продолжалось три месяца, он был первым моим главным тренером в НХЛ, — и воспоминания у меня остались очень хорошие. Энергичный дядька, живет хоккеем. С раннего утра на арене, все время хочет тебе что-то рассказать и показать. Настоящий живчик, хоть уже и немолодой человек. Мне нравилось с ним работать.

— Бэбкок — единственный тренер в мире, который входит в «тройной золотой клуб», выиграв Кубок Стэнли, Олимпиаду и чемпионат мира. Что ему, по-вашему, помогло этого добиться?

— То, как он отдается работе. Энергия, желание тренировать. И любознательность. Меня впечатлил один момент. Как-то он ко мне, новичку, подошел перед игрой и начал расспрашивать, как те или иные английские хоккейные слова и выражения переводятся на русский.

В НХЛ снова уволили тренера-легенду — уже навсегда. Что за скандал был на этот раз?

— Зачем?

— Чтобы во время игры, когда нет времени лишний раз что-то объяснять, кричать мне по-русски, чтобы я быстрее воспринимал информацию! Мы сели, он взял листочек и говорит: «Напиши латинскими буквами, как по-русски звучат слова «скорость», «бросок», «в тело». Было очень приятно. И во время игры он действительно мог что-то сказать по-русски.

— Как вы восприняли историю с его увольнением из «Коламбуса» вскоре после назначения — когда выяснилось, что он попросил одного из игроков показать личные фотографии из мобильника?

— У меня с Бэбкоком ничего такого не было, мне с ним хорошо работалось. Тяжело понять, почему у него в последнее время так происходило. Думаю, у Майка в «Коламбусе» могло получиться. А вообще понимаю, что надо принимать устои той страны, в которой работаешь. Да, у нас принято одно, в Северной Америке — другое. Но мы, находясь здесь, осуждать их за это не можем. Мы у них в гостях.

Илья Михеев.

Фото USA Today Sports

Генеральный менеджер «Торонто» приносил мне в больничную палату еду

— Молодой тренер Шелдон Киф, сменивший Бэбкока в «Мэйпл Лифс», — совсем другой?

— Да, но не готов говорить, какой стиль работы лучше, а какой хуже. В первые сезоны Кифу надо было набираться опыта в плане коммуникации с командой, как это нужно делать любому молодому тренеру. Все-таки это НХЛ, а не молодежь из АХЛ, и когда опыта нет и что-то не идет — ты поневоле начинаешь что-то искать, нервничать. Но он выдержал этот период и провел хорошую работу.

— Кифу удавалось совладать со звездами «Торонто»?

— Думаю, да, потому что со многими из них он работал еще в фарм-клубе, в «Торонто Марлиз». Например, с Нюландером и Сандином.

— Как вы относитесь к Кайлу Дубасу — молодому генеральному менеджеру, который недавно перешел из «Торонто» в «Питтсбург»? Доводилось слышать полярные отзывы о его работе в «Торонто».

— У нас с ним хорошие отношения. Когда мне порезали руку во время матча за «Торонто», он остался со мной в Нью-Джерси на два или три дня, которые мне пришлось провести в больнице. Приносил мне в палату еду, приходил с нашим клубным физиотерапевтом, который тоже остался. И для меня это было облегчением, поскольку английский у меня в тот момент был очень далек от совершенства и я не понимал многого из того, что говорили врачи. А потом мы вместе полетели в Торонто. Благодарен Кайлу за ту историю.

— После нее стали носить на руках специальные защитные накладки?

— Да. Тогда мне разрезало коньком пять сухожилий и артерию. Повезло, что не задело нерв, потому что тогда на восстановление могло бы уйти не три месяца, а больше года. И с неизвестными последствиями. Мне так и сказали: «Тебе еще повезло». Кататься я начал через два месяца, а до того даже шнуровать обувь не мог. Надевал ботинки и просто шел с развязанными шнурками.

«В честь тысячного матча «Питтсбург» хотел подарить сафари. Но я попросил поездку на финал Лиги чемпионов». Интервью Евгения Малкина

— Сейчас та травма совсем не дает о себе знать?

— Все в порядке.

— Злитесь на судьбу, что из-за травм, по сути, не удалось провести еще ни одного полного сезона в НХЛ?

— Конечно, обидно, но надо пройти через это. В Омске у меня вообще не было травм, а тут то руку коньком разрезали, то палец прямо перед сезоном на площадке сломал, то колено... И травмы-то такие, которые невозможно предугадать и сделать так, чтобы их исключить. Какое-то стечение обстоятельств. Но надо после каждой становиться сильнее!

— Довольны ли в этом сезоне игровым временем?

— Всегда хочется большего, но понимаю, что не проходил предсезонку с командой, и мне дают войти в режим. Меньшинства дают не так много. Форма набирается постепенно, сезон длинный. Но учитывая, что играю в звене с Петерссоном и Кузьменко, — грех жаловаться!

Хочется прогрессировать, а главное — обойтись без травм. Один блок-шот, шайба попадет куда-то не туда — и... Хоккей, да и вообще профессиональный спорт травмоопасен. Но раз решил заняться этим делом — по-другому никак. Работай — а там как сложится. Я, как и все, очень хочу Кубок Стэнли. Но кто-то его в 18 лет выигрывает, а кто-то — как Джо Торнтон, 24 года классно в лиге проводит, по всем цифрам один из лучших в истории — и ничего.

Илья Михеев.

Фото Соцсети

Если бы не реабилитация — летом поехал бы в Россию. Дом есть дом

— С кем из россиян, помимо ванкуверских, вы в лиге общаетесь?

— С Любой, Ильей Любушкиным из «Анахайма». Мы с ним и в «Торонто» какое-то время (31 матч в конце сезона-2021/22. — Прим. И.Р.) играли, и лето проводим вместе, и семьями общаемся. Могу назвать его другом. Еще — с Никитой Задоровым, с которым этим летом тоже много общались во Флориде, с Саней Барабановым. В общем, с ребятами более или менее моего возраста.

— Знаменитое интервью Задорова смотрели?

— Да. Сейчас все уходит с телевидения на YouТube, оттуда же, а не с телеканалов, и новости узнаю. 50 минут посмотрел выпуск канала «Редакция» — и уже в курсе событий.

— Задоров рассказывал, что многие игроки НХЛ летом не поехали в Россию на фоне ситуации с Иваном Федотовым, опасаясь и за себя. Что скажете насчет себя?

— Я не поехал только из-за реабилитации после операции на колене. Как я уже говорил, летом надо было дважды летать в Миннесоту к доктору. Кататься тоже начинал с тренером «Ванкувера», который должен был наблюдать за моим состоянием. А так бы поехал — по родным и друзьям соскучился. Дом есть дом, эмоции получаешь на год вперед. Ни на каком курорте этого не получишь. Бабушку давно не видел, она недавно дачу на зиму закрыла...

А в истории с Федотовым, мне кажется, мы многого не знаем. Судим только по той информации, которая выплывала на поверхность, но там наверняка много подводных камней.

— Еще Задоров рассказывал жесткие вещи про поведение в сборной Романа Ротенберга, который хочет там управлять вообще всем — вплоть до выбора музыки в раздевалке. Подтверждаете?

— Я в сборной был только один раз — на чемпионате мира в 2018-м, когда тренером был Илья Воробьев. Большого опыта игры за национальную команду у меня нет, по этапам Евротура не ездил. Однажды был во второй сборной и однажды — на ЧМ. И то не сразу в заявку попал.

В том году все для меня было новым, я ходил с круглыми глазами, все изучал. Для меня всегда было интересно, что это все такое, как работает — сборная, Новогорск... Ведь меня никогда туда не звали — ни в юношеские, ни в молодежную. А тут раз — с самим Пашей Дацюком на тренировку выходишь!

Начал играть за олимпийскую сборную, потом перебрался к первой, начался микс. Там было очень много народу. Столько, что я даже часто не понимал, кто тот или этот человек. Поэтому мне трудно говорить на эту тему, я даже разобраться в происходящем толком не успел.

— За кем в КХЛ следите?

— В основном за «Авангардом». Омск — мой родной город, я его обожаю. К тому же там Антон Курьянов сейчас генеральный менеджер, а я свой первый сезон с ним на льду провел. Мы вообще росли сначала на звене Затонский — Прокопьев — Сушинский, а потом на тройке Курьянов — Попов — Пережогин.

«Нужно набраться опыта в России, а в НХЛ ехать лидером». Интервью 18-летнего защитника «Авангарда»

— Повлияло ли на ваше решение ехать в НХЛ то, что «Авангард» в тот момент играл не в Омске?

— Нет. Я просто очень хотел играть в НХЛ. Почувствовал в своем последнем сезоне в Омске, что мне нужен новый вызов, шаг вперед. Ты растешь только в конкуренции. Не то чтобы я почувствовал потолок в КХЛ, но было ощущение, что подхожу к нему. А здесь ты каждый день растешь и как игрок, и как личность.В том же «Торонто» парни не знали, кто я такой, откуда приехал. Приходилось все доказывать с нуля. И я понимал, что прогрессировать могу только в НХЛ, лучшей лиге мира.

Это такой соревновательный процесс! В Омске я играл во всех спецбригадах — первое большинство, первое меньшинство, шесть на пять, пять на шесть... Игрового времени у меня было много. В НХЛ же долго на большинство вообще не выходил. Понятно, что меня это задевало. Просто надо через эту конкуренцию пройти, доказать в первую очередь себе, но и тренерам, и команде, на что ты способен. При этом я адекватно себя оценивал. Понимал, что я не Овечкин и не Малкин. Мой путь — интересный, пусть и тяжелый.

— Как отнеслись к тому, что вас не задрафтовали?

— Даже не думал об этом в тот момент — и ни на какой драфт и не надеялся. Более того, не знал, когда он в мой год проходил и с собой его никак не связывал. Представлял только, что драфт существует, — но не более того.

— Почему он был для вас в другом измерении?

— Считаю, что я — «поздний» в плане хоккея. И когда мне было 18-20 лет, не задумывался об НХЛ и не знал, как это работает. Ребята в 18 уезжают, а я уехал в 24. И то до последнего в это не верил. Задумался об отъезде только в последний сезон в «Авангарде», когда пошли разговоры, что ко мне есть какой-то интерес.

— Какие-то альтернативы «Торонто» были?

— Глобально — нет.

— Кроме вас омские еще есть в НХЛ?

— Только Егор Чинахов в «Коламбусе». Задрафтован «Нью-Джерси» Арсений Грицюк, но я его лично не знаю. Если приедет — будет здорово.

— Почему в Омске так мало энхаэловцев? С тем же Челябинском не сравнить.

— Был еще Сергей Калинин в «Нью-Джерси». Мне кажется, это скорее персональная история, а не заслуга или вина какой-то школы. Каждый попадает в НХЛ по-разному. Мы не берем ребят уровня Малкина или Овечкина, по которым уже в 15 лет многое было понятно. Где-то решающую роль играет фактор удачи.

— Вы с нашими топами, кстати, знакомы?

— В прошлом сезоне ходили с ребятами из «Вашингтона» ужинать. Но сказать, что мы большие друзья, нельзя.

— Они и Кирилл Капризов ездили на финал Лиги чемпионов в Стамбул. С учетом ваших футбольных пристрастий аналогичного желания не было?

— Хотел, но не получилось. В первую очередь из-за реабилитации.

Илья Михеев в составе «Авангарда».

Фото Владимир Беззубов, photo.khl.ru

Даже если бы знал, что «Авангард» выиграет Кубок Гагарина — все равно бы уехал

— Не было дней, когда жалели об отъезде?

— Через год Омск выиграл Кубок Гагарина. Но отвечаю как на духу: даже если бы я заранее знал об этом — все равно бы уехал. Потому что в любой момент может начаться стагнация.

— Лучше попробовать и пожалеть, чем не попробовать и пожалеть?

— Сто процентов. Все вокруг заставляют тебя делать намного больше, чем обычно. И чем ты считаешь себя способным. Здесь ты учишься каждый день, на каждой тренировке. Тренировок меньше, чем в России, игр — больше. Нужно уметь правильно восстанавливаться, давать организму отдыхать. У нас 56 игр в регулярке (сейчас — 68. — Прим. «СЭ»), тут — 82. Времени расслабляться нет.

— Помогло ли вам то, что в «Авангарде» работали с Бобом Хартли, который выигрывал Кубок Стэнли во главе «Колорадо» и много лет тренировал «Атланту»?

— Сто процентов! Мы с ним до сих пор на связи. Боб зациклен на деталях. Бывало, клюшку на тренировке не так развернешь, он тут же свистит, объясняет. Думаешь: «Господи, серьезно?!» Но мы тогда дошли до финала, и я понял — да, серьезно. Или коньки сюда повернуты, а надо — в другую сторону. Хартли очень сильно любит дисциплину и детали, и мне это понравилось.

— Как у него дела сейчас?

— Все хорошо, не жалуется, проводит время с семьей.

— Когда в «Ванкувере» или ранее в «Торонто» вас спрашивают про Омск — козыряете тем, что там играл Яромир Ягр?

— В «Ванкувере», кстати, многие знают Омск. Недавно защитника Марка Фридмана обменяли из «Питтсбурга». Так, оказывается, мы с ним играли друг против друга на юношеском Кубке мира в начале десятых в Омске! Я обалдел, когда узнал.

А Джон Таварес из «Мэйпл Лифс» играл там на открытии арены в матче молодежных сборных России и Канады. Нам билеты для ребят из детской школы туда давали. Про Ягра говорю, конечно. Они с уважением кивают: «Ну да, ну да!»

— С Ягром не фотографировались?

— Нет. Мы его только на старой арене видели мельком, в тренажерном зале.

«Крылов никогда не говорил, как нам нужно играть». Большое интервью главного тренера «Авангарда»

— Как вам новая омская арена?

— Я там еще не был. Но, судя по отзывам и фотографиям, — красота вообще!

— Как вы отнеслись к тому, что старая весной 2018 года, еще при вас, треснула спустя 11 лет после ввода в строй? Как такое вообще возможно?

— Сначала не думал, как и другие ребята, что проблема настолько глобальна. Изначально нам сказали, что просто посмотрят. Потом уже был шок, когда стали все вскрывать и искать другой дворец. Помню нашу реакцию — что, Красноярск?! Серьезно? Балашиха?! Тоже не понимаю, как такое возможно, чтобы арена просуществовала чуть больше десяти лет. Надо спрашивать с тех, кто строил.

— Стало ли сюрпризом лояльное отношение НХЛ к российским игрокам после 24 февраля 2022 года? Далеко не везде в мире ведь так было.

— Мы не знали, чего ожидать. И никто не знал, как тут все отреагируют. Клубы и лига помогли нам, отгородили от всего этого, санкций не наложили, никаких запретов не было. Нам сказали: «Мы все понимаем, просто продолжайте играть».

— Вы были в чате российских энхаэловцев, о котором рассказывал Задоров?

— Да, там все были. Как сказал Никита, так и было. Никто не понимал, как правильно поступить, у каждого было свое мнение — кто-то за, кто-то против. О совместном заявлении так и не договорились.

— Верите, что еще сможете сыграть за сборную России?

— Конечно, хотелось бы, но пока это невозможно. Даже если НХЛ разрешит нам принять участие в Кубке мира, какие-то сборные могут отказаться. В нашем случае все сложно. Знаем, что разговор о Кубке мира идет, но когда и в каком формате он будет — предсказать сложно.

Супмен остался в Торонто

— Продолжает ли действовать ваш рекламный контракт с производителем супов?

— Уже нет, это только в Торонто было. Фирма работает по всей Канаде, но мы изначально заключали контракт на год. Эта история уже в прошлом.

— В Ванкувере люди так же не едят супы, как и в Торонто?

— Да, это беда вообще! Совсем супы не едят.

— Супменом в Ванкувере, как в Торонто, вас не называют?

— Нет, это осталось в Торонто. Только Микки, как Боб Хартли первым когда-то назвал. Потому что иностранец. А в России пацаны всегда называли Михеем.

— Как вам тогда пришло в голову сказать про супы в интервью после первого матча в НХЛ?

— Мы тогда приехали в тренировочный лагерь. Было собрание всей организации, в котором участвовало человек сто. После него — ужин, холодно. Стоим с Егором Коршковым, перед нами линия из тарелок, очередь человек 25 — а у отдельного столика с супами вообще никого. Мы очень удивились — и были только двумя из ста, кто его взял.

Помню, удивился этому настолько, что с женой обсуждал. У нас же заведено, что есть первые и вторые блюда. У них по-другому. Но вначале мы еще подумали, что, может, это какая-то разовая история. Но перед игрой за обедом стоим — то же самое. Никто к супам не подходит.

— После вашего интервью, которое было воспринято очень позитивно, отношение к супам в «Мэйпл Лифс» изменилось?

— Потом пробовали борщ приготовить на тренировочной арене — и, вы знаете, получилось неплохо! В самолете команды даже специально для меня суп готовили. Так что тем интервью ситуацию проломил, ха-ха!

«В России привыкли есть суп хотя бы раз в день!» Интервью русского Супермена, покорившего Канаду

— Вскоре вы забросили шайбу «Вашингтону», и игроки «Торонто» на скамейке стало дружно изображать, будто едят суп.

— Да, было такое. Это стало для меня сюрпризом. Классно! Прошло много времени, даже состав в том матче не вспомню. Почти пять лет прошло.

— Вы говорили, что в то время плохо знали английский, однако же после первого матча в регулярке достаточно свободно дали интервью на нем.

— Начал учить язык за год до отъезда. Но когда приехал, понял, что это дает только 20 процентов понимания, поскольку у всех акцент разный. Были ребята, у которых основной язык французский, и их я вообще не понимал. А когда забил гол в первом матче регулярки и пошел на интервью, меня спросили, нужен ли переводчик. Одна русскоязычная журналистка тоже предложила перевести. Но я решил попробовать сам. В паре моментов спрашивал, как будет то или иное слово, однако в целом справился. Для меня самого было шоком, что так заговорил.

— Что вам теперь нравится и не нравится в Канаде?

— Честно говоря, уже привык, освоился. Пятый год! Для меня Канада уже как второй дом. Можно попробовать много различной еды, и, в частности, мне понравилась индийская кухня. Никогда не мог такого себе представить. Курица тикка масала — это совершенно невероятно, я попробовал и был потрясен, как это вкусно.

— Как-то вы рассказали, что у вас оказалась книга о Сидни Кросби на английском, но вы не осилили. А потом?

— Чуть-чуть. Брал ее в поездки, старался читать. Бывает, что переведешь какое-то слово, но к тому моменту контекст написанного уже теряешь. Помучился час — и решил себя не обманывать. Сейчас в полетах детективы на русском в основном читаю или подкасты слушаю. Если полет длинный — стараюсь поспать.

Сейчас на английском особо ничего не читаю, только смотрю передачи по телевизору. А жена и смотрит, и читает. Активно зовет в кинотеатры на фильмы. Я ей говорю, что хочу посмотреть на русском. Иногда все-таки уговаривает. Если в кинотеатре что-то не понимаю, то прошу ее подсказывать. А дома начал сериал про Дэвида Бекхэма смотреть. Две первые серии — запоем!