«Отец ушел из жизни 12 лет назад. Он хотел, чтобы я выиграл Олимпиаду». Ковальчук — о возвращении в Россию, Овечкине и Панарине
— Где вы находитесь и чем занимаетесь сейчас?
— Как и все сижу дома, провожу время с детьми. В первую неделю карантина мы устроили себе небольшой отпуск. Было очень круто вернуться домой в Лос-Анджелес. Сейчас мы стараемся не убить друг друга (смеется). Почти всегда тренируемся вместе с женой. Дома есть пару тренажеров, велосипед и несколько гантелей. Могу сказать, что Николь занимается даже больше меня. Но я тоже стараюсь держать себя в форме, делаю разные упражнения, прыжки и подтягивания.
— Вы живете в Беверли-Хиллз по соседству с голливудскими звездами?
— Даже не знаю. Не обращаю на это внимание. Я не любитель кого-то отслеживать. Думаю, какие-то знаменитости живут рядом, но я не в курсе.
— В этом сезоне вы успели поиграть в «Кингз», перейти в «Монреаль», а потом уже — в «Вашингтон», где играет ваш друг Ови.
— Именно. Но я перешел в «Кэпс» не только потому, что Ови мой друг. Я хотел воспользоваться шансом выиграть с «Вашингтоном» нечто особенное. Мне понадобилось немного времени на адаптацию, но мы стали одной командой, что очень важно для победы. Мы были готовы выигрывать. Последние три матча сыграли очень хорошо. Надеюсь, что нам все-таки удастся начать плей-офф и закончить сезон.
— Говорят, что вы с Овечкиным созвонились, и он повлиял на ваш обмен в «Вашингтон».
— Конкретно обмен мы не обсуждали, но, когда я ужинал с ребятами из «Вашингтона» на новый год в Майами, сказал, что было бы неплохо играть вместе. Но решение было за руководством. Я пропустил почти месяц, но, когда попал в «Вашингтон» — быстро адаптировался. Я был очень рад, когда узнал, что меня обменяли прямо перед дедлайном. Думаю, Ови спрашивал руководство обо мне, но никакого давления на них он точно не оказывал.
— В «Монреале» вам удалось вернуться к статусу хоккейной звезды.
— Это было отличное время. Моя жена была рада даже больше, чем я, когда я начал играть за «Монреаль». В Канаде люди отлично понимают хоккей. Мне это нравилось. Команда приняла меня хорошо — это был колоссальный опыт. Я даже такого не ожидал. Думаю, у «Канадиенс» яркое будущее. Там много молодых талантливых игроков.
— Вы играли за «Атланту» с вашим нынешним тренером Тодом Рирденом. Какие воспоминания у вас остались с того времени?
— Он тогда нянчился со мной — был очень крутым одноклубником и товарищем.
Это было лучшее время моей энхаэловской карьеры. Однажды мы смогли выйти в плей-офф, и все говорили тогда о нас. Это был настоящий прорыв. Я проводил тогда с командой больше времени, чем с семьей. Они стали мне родными людьми. Это был крутой год.
— Помните плей-офф в 2012 году, когда вы проиграли «Лос-Анджелесу» с «Нью-Джерси»?
— У нас была отличная команда из молодых и опытных игроков и очень хороший тренерский штаб. Тогда мы не смогли выиграть, но победил действительно сильнейший. «Кингз» заслужили эту победу. Плюс у них был Куик, который и вывел команду к победе и стал MVP.
— Вы подписали контракт на 100 миллионов долларов с «Нью-Джерси», но после решили уехать играть в Россию на пять лет. Насколько тяжело вам было решиться на этот шаг?
— Это был отличный выход для обеих сторон. «Девилз» тогда были не в лучшем положении. Я уехал в Россию, где провел очень крутое время с семьей, с моей мамой. И для моих детей было важно вернуться в то место, где они родились.
— У вас есть в России жилье?
— Да, есть. В Москве. Мы приезжаем туда летом.
— Вы нормально переносили перелеты по России, когда играли там?
— С этим проблем не было. Из Санкт-Петербурга удобно летать — 2-3 часа, и ты на месте. Самыми сложными были перелеты в Китай, но это случалось очень редко. Я играл в СКА с отличными ребятами. Многие из того состава сейчас играют в НХЛ — к примеру, Панарин и Дадонов. Очень круто, что этим парням удалось здесь стать суперзвездами.
— Могли бы вы побить более серьезные рекорды в НХЛ, если бы не вернулись в Россию? Может быть, обогнали бы Ови.
— Никогда не знаешь, что будет. Но я сделал правильное решение на тот момент. Мой отец очень хотел, чтобы я выиграл Олимпиаду. Он ушел из жизни 12 лет назад. Я решил для себя, что его цель — это моя цель. Перед Олимпиадой я узнал, что энхаэловцев туда не пустят и решил поиграть в КХЛ еще один год. Думаю, сейчас мое состояние здоровья гораздо лучше, чем на момент моего возвращения в КХЛ.
— Ваши сыновья играют в хоккей?
— Младший сын — да. А вот Фил пошел по другому пути — он занимается футболом.
— Расскажите, каким был молодой Панарин, когда вы играли в одной команде.
— В то время у нас был крутой тренер Вячеслав Быков. Он также был главным в сборной России — мы выиграли под его руководством два чемпионата мира. Он объединил Панарина с Шипачевым и Дадоновым. Они отлично взаимодействовали друг с другом. Панарин становился лучше и лучше с каждым матчем. Когда он приехал в «Чикаго» — был на сто процентов готов к НХЛ. А у Вадима вот в «Вегасе» не получилось. Я сразу предупреждал его, что по приезду в НХЛ никто не будет вылизывать ему задницу и стараться обеспечить комфорт. Очень сложно приезжать в НХЛ в зрелом возрасте. Но я могу сказать, что сейчас Вадим — один из лучших игроков КХЛ. Он — отличный, доминирующий центр.
— Вы также играли с Тарасенко.
— Более того, мы год играли в одном звене. Он уже тогда выглядел на льду очень габаритным. Все были уверены, что у него поддельный паспорт (смеется). Володя — очень крутой игрок. Сейчас у него тоже большая семья.
— Кто для вас лучший российский хоккеист за всю историю?
— Их очень много — сложно назвать одно имя. Думаю, что могу выделить Федорова и Буре. Когда они играли за сборную — были доминирующими игроками. Сейчас многие российские вратари доминируют в НХЛ, из прошлого могу отметить Набокова. Вообще, в России очень много крутых игроков, российская школа вырастила много хоккейных талантов. Круто наблюдать за ними.
— Последний вопрос — как долго вы еще собираетесь играть?
— До тех пор, пока буду в форме. В последние два года я играл по 60 матчей за сезон. Я все еще голоден — хочу побеждать. Не хочу загадывать и говорить, сколько лет я еще хочу играть. Но я наслаждаюсь хоккеем и надеюсь, скоро он к нам вернется.
