«У меня нет дома туалетной бумаги. Бабушки скупали миллиард рулонов в восемь утра»
— Насколько вы скучаете по хоккею?
— С происходящей ситуацией не знаю, как думать и реагировать на это все. Стараюсь тренироваться, готовиться, чтобы оставаться в форме. Тяжело, когда непонятно ничего — может, в июле начнется сезон, может, в августе, а может, и не будет ничего. Надежда есть, мы ее не теряем. Это главное.
— Как с лишним весом?
— Килограммчик я набрал точно.
— Никак этого не избежать?
— Конечно. У нас 70 игр прошло, а теперь резко закончили сезон.
— Насколько жесткий режим самоизоляции в Тампе?
— По-моему, людям старше 65 нельзя выходить на улицу. А всем остальным можно бегать, с собакой гулять, на велосипеде кататься, просто гулять. По-моему, вообще ничего не запретили. В некоторых магазинах все огорожено линиями, и ты должен ждать, когда консультант принесет тебе определенные продукты.
— Что у вас обычно на завтрак?
— Четыре яйца, бекон, специальные шотики. У нас в магазинах все есть, кроме туалетной бумаги. У меня до сих пор ее дома нет. Я как-то ехал на тренировку и видел, как бабушки выходили из магазина с большими рулонами. У них было миллиард рулонов, они ее скупали в восемь утра. Это было неделю назад. Заехал потом в магазин, а там ничего не нет. Вообще в шоке был.
— Что за история с велосипедом?
— Мы сами в шоке были. Лиза (девушка Сергачева — Прим. «СЭ») зашла в магазин, а меня тогда рядом не было. Подбежал какой-то бездомный, забрал велосипед и уехал. Нам сказали, что это был какой-то испанец. Велосипед нашли спустя час.
— Разобранный?
— Нет. Полицейский к нам приехал, мы ему дали фотографии и серийный номер. Потом кто-то из полицейских заметил его в центре города, и они привезли велосипед нам домой. Полицейские молодцы, сделали все как надо. Они оказались тоже хоккейными фанатами.
— Нам до 30 апреля придется сидеть дома. С ума можно сойти.
— Это правильно. Нужна дисциплина. Согласен, что тяжело. Сижу уже 17 дней дома. Тоже понемногу с ума начал сходить. В PlayStation уже просто не могу играть — тошнит от него и от сериалов. Конечно, готовить я не начну. Остается книги читать. Ладно, тренировки еще есть, и мы ходим в зал.
— А они не закрыты?
— Нет, мы ходим к знакомому, у которого свой зал. Тренируемся по два человека. Хоть что-то. А до того, как начал тренироваться, я 10 дней вообще ничего не делал. Не выходил из дома, только ел, смотрел, вставал. Каждый день — день сурка. Это был ужас. Ладно, хоть собака есть.
— С собакой вы на русском общаетесь?
— Да. Он понимает: «фу», «сидеть», «лежать», «фокус» и «ждать». Когда мы собираемся выходить на улицу, мы говорим: «ждать», и он сидит.
— Видел, что вы ходите по набережной, но народу рядом нет. То есть ночью вам можно выйти и на роликах покататься?
— Да, мы и днем выходили, просто очень жарко — «+33». Нереально. У нас в Тампе самая длинная набережная в Америке. Она очень хорошо сделана. Мы катаемся: Лиза на велосипеде, я на роликах. Днем просто нереально туда доехать из-за жары и из-за народу просто не пройти там.
— Даже в карантин?
— Они карантин немного по-другому воспринимают — все бегают, катаются на велосипедах. Нет такой паники.
— Но многие говорят, что при «+25» коронавирус умирает. Наверное, в «+30» ничего нет страшного?
— Здесь же есть зараженные. И в Майами около 5000 зараженных, что-то такое. Видимо, не умирает.
