Как Овечкин назвал себя «русской машиной, которая никогда не ломается» и о чем говорил за ужином с Гретцки. Репортаж из Вашингтона
В ближайшие дни в книжных магазинах появится книга обозревателя «СЭ» Игоря Рабинера «Александр Овечкин. Иллюстрированная биография». В ней автор, бравший интервью у знаменитого форварда и в 18, и в 38 лет, прослеживает его путь от воспитанника динамовской школы, сына двукратной олимпийской чемпионки по баскетболу Татьяны Овечкиной (разговор с которой, как и с женой Ови Настасией, в книге также есть) до обладателя Кубка Стэнли и претендента на рекорд НХЛ по числу заброшенных шайб. Текст сопровождают полторы сотни фотографий, часть которых уникальна.
Сегодня в «СЭ» — отрывок из книги с рассказом о поездке автора на два домашних матча «Вашингтон Кэпиталз» в прошлом сезоне, атмосфере на арене и диалогах с болельщиками, журналистом, пишущим об Овечкине со времен драфта 2004 года, игроками, главным тренером и пресс-атташе «Столичных».
«Он никогда не прячется в душ, когда дела идут не так»
Уже в вашингтонском метро, где станции в центре друг от друга не отличишь, меня постепенно начали окружать Александры Овечкины. Ну, люди в его свитерах. На перекресток улиц F-стрит и Шестой, где располагается дворец «Кэпиталз», с разных сторон стекаются болельщики «Кэпс». Они из трех штатов: округа Колумбия, то есть собственно Вашингтона, а также Северной Вирджинии и Южного Мэриленда.
До игры остается чуть больше часа, и у каждого входа скапливается изрядная очередь. Подхожу в конец и встречаю там двух людей азиатской внешности в свитерах Овечкина. И сразу — история!
— Я ресторатор, у нас есть японский стейк-хаус «Сакура» в «Тайсон Корнер». Ови — один из наших посетителей.
— Ого!
— Меня зовут Такат, он меня называет Тако. Я много лет знаком с его родителями, к нам приходили и все его одноклубники. Так мы с ним стали друзьями. Очень приятный, вежливый и скромный парень. Я его спросил: «Почему вы не можете выиграть Кубок?» Он ответил: «Это не так просто, дружище!» А уже после победы он снова пришел к нам в ресторан и подписал мне свитер. Ови меня и сделал фанатом хоккея, из-за него мы и начали ходить на матчи. У меня есть много фотографий с ним! Вот, смотрите, он сам готовит у нас еду! А вот вся его семья. Мама, папа... Русский комик (Михаил Галустян. - Прим. И.Р.). У нас бывали и другие хоккеисты — Орлов, Кузнецов, Оши, остальные...
После этого диалога я начинаю думать, что тут весь город не только болеет за Овечкина, но и лично его знает. И впоследствии не мог не поинтересоватьcя у его жены Настасии, не появился ли у вашингтонцев в отношении Саши некоторый холодок после 24 февраля 2022 года.
— Сашу очень любят в Америке, тем более в Вашингтоне, — ответила она. — У него здесь какая-то всенародная любовь вне зависимости от чего-либо. И в целом в Штатах люди относятся к нему с уважением и любовью. Всегда это вижу.
Болельщик «Вашингтона» — естественно, с фамилией Овечкина и восьмым номером на спине — поднимал над собой крохотную дочку с косичками, в маечке с той же фамилией и той же восьмеркой. Казалось, даже готов был подбросить ее, но все-таки удерживал себя от такого риска. Народ вокруг тоже был в экстазе. Только что, на восьмой минуте второго периода, при счете 1:1 Овечкин хотел отдать на дальнюю штангу, но от конька 88-го номера «Ванкувера» Нильса Амана шайба изменила направление и залетела в ворота. И диктор взревел: «Capitals goal scored by number eight — Alex Oooooooovechkin!» Ревом скандирования «Ovi! Ovi!» откликнулась и арена.
Я продолжал наблюдать. Вот бабуля лет девяноста на трибуне. В майке Овечкина. Вот конкурс бросков среди выигравших такое право болельщиков в перерыве. Все тоже в майках Овечкина. Да если бы всю Capital One Arena в тот день накрыла огромная майка Овечкина, я бы тоже этому совершенно не удивился.
У меня было огромное желание поговорить об Александре с кем-то из журналистов, пишущих о нем давно. Пресс-атташе «Кэпиталз» Сергей Кочаров посоветовал мне Тарика Эль-Башира, и благодаря ему второй перерыв у меня получился более чем содержательным.
— Я нахожу общение с Ови очень привлекательным, — говорит он. — У него две стороны — когда диктофон включен и когда нет. Не под запись это очень теплый, веселый, дружелюбный парень. А при включенном диктофоне он намного более осторожен, чем раньше. Но долго при этом все равно не говорит. Зато приходит всегда, когда мы его запрашиваем. В том числе и после поражений. Объясняет, почему команда играет хорошо или плохо, почему он забивает или нет. Он никогда не прячется в душ, когда дела идут не так.
Тарик помнит, как Ови произнес легендарную фразу «Русская машина никогда не ломается!», которую Саша теперь даже запатентовал (по крайней мере, мне он в интервью утверждал именно это).
— Ови принял на себя бросок, во время которого шайба попала ему в пятку. Он досрочно ушел со льда и немного хромал после игры. На следующий день у команды была тренировка уже в Ванкувере, точнее, на тренировочном катке «Кэнакс» в Бернэби, Британская Колумбия. Ови катался. Кто-то из репортеров спросил: «Как ты себя чувствуешь?» Тогда-то он и сказал: «Russian Machine never breaks». И это тут же стало популярной цитатой.
«Он нашел меня и дал понять, что написанное ему не понравилось»
— К тому времени в лиге шла уже настоящая овимания. Все хотели знать о нем все. Помню, как раз тогда, когда я летел из Денвера в Ванкувер, на канадском пограничном контроле меня спросили: «Чем ты занимаешься?» — «Освещаю «Кэпиталз» для «Вашингтон Пост». У пограничника загорелись глаза: «Только скажи мне, что он сыграет завтра!» — «Ови?» — «Да! Я нашел билеты для себя и для сына, и это было очень сложно, потому что каждый хочет на него пойти и увидеть, как он играет!» — «Думаю, он сыграет». — «Уфф. Спасибо, спасибо! Можешь проходить! Добро пожаловать в Канаду, ха-ха!» И своей открытостью в ранние годы Александр умел делать так, что люди смеялись чаще обычного. Нет, я не хочу сказать, что сейчас он стал скучным. Просто то, что с годами человек начинает вести себя более сдержанно, вполне ожидаемо.
Хотелось узнать и о каких-то недостатках Овечкина, о том, как и когда он злится на североамериканских журналистов. Тарик рассказал:
— Клуб его защищает и оберегает. А стиль его отношений с прессой таков, что если что-то ему было не по душе, он приходил и прямо говорил: «Вот это мне не понравилось». Или: «Эй, я забил сегодня для тебя! Ты же писал: «Где его голы?»
— У вас были какие-нибудь стычки?
— Дайте подумаю... Да, была! Когда у него был сезон с тридцатью тремя шайбами, я написал вместе еще с одним репортером большой материал в «Вашингтон Пост», почему у него не идет. Текст вышел, когда на следующее утро у нас были в гостях «Айлендерс». Он нашел меня и дал понять, что написанное ему не понравилось. Мы с ним обсудили это как взрослые люди. Я спросил: «Ови, в чем проблема?» Он четко указал места, штуки четыре. Я объяснил, что мне это рассказали люди. Но он настаивал на том, что ему это не нравится и ему сегодня не надо было это видеть. Сейчас не уверен, что он в такой ситуации стал бы меня искать. Но тогда он был молод и только начинал понимать, что, если ты суперзвезда и упал с пятидесяти голов до тридцати, критика неизбежна.
Тут самое интересное было узнать, какими были последствия той публикации для ее автора. Часто ведь звезды обижаются и перестают с критиками общаться.
— Он заслуживает большого уважения, — ответил Тарик. — В любой момент, когда Ови был чем-то разозлен или расстроен, он отпускал ситуацию. Ни разу за все это время он не сказал: «Я не хочу с тобой разговаривать». Хорошо я написал или плохо, выиграли «Кэпиталз» или проиграли — ни разу. Вы знаете, что у Ови нет агента. Поэтому если ты что-то от него хочешь, то сразу идешь к этому большому парню, и тебе не нужно ни через кого пробиваться. Если я просил пятнадцать минут с ним для какой-то большой публикации — то всегда эти пятнадцать минут получал. Дома, в гостях — всегда. Садились и говорили.
— А об украинских событиях, из-за чего в том числе и сборная России не имеет возможности играть в международных турнирах, вы его спрашивали?
— Были вопросы, в том числе и от меня, когда это только началось. Но потом — ни разу. Он всегда говорит: «Я сказал то, что сказал, мне добавить нечего». Поэтому с тех пор не говорим об этом, тема просто не поднимается.
Эта тяжелая тема не поднимается, но не спросить Тарика о трудном сезоне-2023/24 Овечкина и его причинах — будь то смерть отца или что-то другое — я не мог. Давно заметил: когда речь заходит о хоккее, а не о политике, все люди становятся гораздо более словоохотливыми.
— Для меня безусловно, что отец значил для Ови все. Когда Ови был молодым, папа ходил на каждую его тренировку! Другие отцы в НХЛ на тренировки не ходят. Михаил сидел на трибуне, внимательно наблюдал. Он не был таким, что «Саша, ты должен работать над тем и этим», не говорил об этом прессе. Он просто смотрел.
Но когда ты их видел, было ощущение, что это не отец и сын, а братья. Видно было, как ему тяжело, когда он узнал, что отец серьезно болен. А когда его не стало... Понимаю, что такое было для него уехать домой на такое время посреди сложного сезона. При том, насколько важны для него интересы команды, и все об этом знают. Это говорит только о том, как важен был Михаил в его жизни. Не могу залезть к нему в голову и утверждать, что он начал меньше забивать из-за смерти отца, но провести прямую линию тут можно.
«У его тела — очень большой пробег. Тем более что он всегда играл в контактный хоккей»
Тему причин спада Овечкина Эль-Башир развил непредсказуемо, с пониманием не только энхаэловского, но и международного хоккея:
— Ты смотришь на парней, которым 38-39 лет, и понимаешь, что всего несколько хоккеистов доигрывают в лиге до такого возраста в принципе. И тем более сложно выдавать голы в прежнем режиме, когда ты стал настолько старше. А в случае с Ови надо помнить, сколько матчей он сыграл на всех уровнях. Надо ведь говорить не только о клубе, который при нем постоянно выходил в плей-офф, но и о сборной. Олимпиады, чемпионаты, Кубки мира — это еще больше сотни матчей высочайшего накала!
У его тела — очень большой пробег, если сравнивать его с той самой машиной. Тем более если помнить, что он всегда играл в очень контактный хоккей. В 38 лет после всего этого можно сказать, что у него тело 40- или 42-двухлетнего человека. Потому что у него за спиной больше хоккея, чем у большинства других. Плюс выбыл Никлас Бэкстрем. Евгений Кузнецов то тут, то нет, а если тут, то не всегда в оптимальном состоянии (разговор проходил до обмена Кузнецова в «Каролину». - Прим. И.Р.). В общем, у него нет центра, который доставлял бы ему шайбы под бросок так, как это происходило раньше. Дилан Строум — великолепный игрок, но он больше бросает, чем делает передачи. Бэкстрем намного больше влиял на результативность Ови. В общем, три вещи: возраст, уход отца, отсутствие центра. Они повлияли на то, что происходит.
Третий период должен был начаться уже вот-вот, и напоследок я спросил Эль-Башира, что будет значить для Вашингтона момент, когда (и если) Овечкин побьет рекорд Уэйна Гретцки. И какое вообще наследие оставит Ови, закончив играть, для столицы США.
И тут Тарик привел конкретный пример, после которого многое стало ясно.
— Год назад я спросил своего 19-летнего сына, который играл в хоккей: «Что ты хочешь больше — еще один Кубок Стэнли у «Кэпиталз» или Ови, который обгонит Гретцки?» Он ответил: «Ови, который обгонит Гретцки. Кубок у нас уже был. А лучшего снайпера в истории лиги еще не было».
На пресс-конференции после матча я спросил Спенсера Карбери о голевой серии Овечкина и ее связи с отдыхом в Дубае.
— Все возможно, — улыбнулся главный тренер. — Иногда кажется, что у него есть рецепт, как проводить перерыв на Матч звезд. Он традиционно играет лучше во второй части сезона. Видимо, ему требуется морально отойти от хоккея, не думать ничего об НХЛ, «Вашингтоне», хоккее вообще. Это позволяет ему вернуться свежим, что сейчас и происходит. Такое впечатление, что Ови и кататься стал резче. Его игра — важный для нас шаг вперед. Голы даже визуально стали даваться ему иначе.
Гол в овертайме сразу после ковида и другие истории от партнеров
Центрфорвард четвертого звена 33-летний Ник Дауд пришел в «Кэпиталз» из «Лос-Анджелеса» транзитом через «Ванкувер» в следующем сезоне после победы в Кубке Стэнли и играет с Овечкиным, выходит, уже шесть сезонов. И на мой вопрос о самой яркой истории, которую может рассказать о капитане, он отреагировал мгновенно:
— Вот одна, которая засела у меня в голове и показывает его способность быть суперчеловеком. Ови был одним из первых в команде, кто заболел ковидом. По-моему, он не катался две недели. Потом вернулся и участвовал только в раскатке. Тем же вечером мы играли против то ли «Филадельфии», то ли «Баффало». Он смертельно устал, поскольку не просто не катался, но из-за болезни не мог даже ходить в тренажерный зал. А потом он взял и забил победную шайбу в овертайме.
Следующим моим собеседником стал 23-летний защитник Расмус Сандин. Спрашиваю у него, каким он представлял себе Овечкина, играя против него, и каким он оказался теперь, в раздевалке. Улыбчивому шведу вопрос отчего-то очень понравился.
— Овечкин был и у меня, и особенно у моего брата идолом, когда мы росли. Его свитер был моим четвертым или пятым джерси, которое появилось дома. Да, у нас висел свитер «Вашингтон Кэпиталз» с восьмым номером и фамилией Овечкина! Потом я пришел в лигу, и, естественно, он был одним из тех, против кого сыграть было интереснее всего. Большой сильный парень, швыряет шайбу как лошадь...
Сандин применил именно такой странный образ. Впрочем, что именно он хотел сказать, было понятно.
— Большого удовольствия игра против него, если честно, не доставляла, — продолжил Расмус. — Особенно блокировать его щелчки в одно касание, ха-ха. А потом я пришел сюда и узнал его. Это что-то невероятное. Великий капитан. Огромное влияние на команду и забота о ней. Как только я пришел в команду, после первой же игры мы присели уже за пределами льда, поговорили. Когда меня обменяли в «Вашингтон», Джон Карлсон был травмирован, и я играл с Ови в большинстве.
И такое впечатление, что каждый раз, когда я отдавал ему, он забивал. Алекс все время говорил: «Неплохо! Неплохая работа!» Это очень круто — видеть его щелчок так близко каждый день. Меня впечатлило, насколько он скромен и великолепен как одноклубник. Для одного из самых великих хоккеистов в истории было бы легко чувствовать себя выше всех в раздевалке, смотреть на других сверху вниз. Но он никогда так не поступает. Всегда, войдя, со всеми здоровается, к каждому относится очень тепло. Он всегда ведет себя одинаково: и сейчас, когда забил в пяти матчах подряд, и чуть раньше, когда с голами у него не шло. Его фокус всегда на командной победе, и для меня это тоже стало впечатляющей вещью. Он всегда ставит команду, ее интересы и результат на первое место. А нынешнюю свою серию, надеюсь, он еще будет продолжать.
Будет, дружище Расмус. Но об этом — чуть позже. А пока — о том, о чем, как вы уже понимаете, я не мог не спросить.
— Мы все прекрасно знаем, как он идет к рекорду Гретцки, сколько осталось, и надеемся на это, — кивнул Расмус. — Но не могу сказать, что мы это постоянно обсуждаем, — в том числе и потому, что не хотим его сглазить. Мы делаем все, чтобы помочь ему.
«Самый гениальный атлет, которого когда-либо видел Вашингтон»
До матча я около получаса поговорил о нем с пресс-атташе «Вашингтона» Сергеем Кочаровым.
— Когда он в плане отношений с журналистами впечатлил вас больше всего?
— Людей всегда надо судить по тем моментам, когда все идет не очень хорошо. Когда все отлично, команда побеждает, легко быть достижимым, вежливым и профессиональным, легко соглашаться на интервью и давать их. А когда команда проигрывает и все прожекторы направлены на тебя, тогда лидер и показывает, кто он на самом деле. Для меня это и есть Овечкин в лучшем виде. Когда в этом сезоне у Саши была долгая безголевая серия и пресса атаковала его, он всегда был готов общаться. Он совершенно не изменился по отношению к одноклубникам и всем, кто вокруг него. Для него нет ничего важнее побед, остальное — включая личную статистику — на втором месте. И к своему лидерству и капитанству он относится очень серьезно.
— В чем за эти четырнадцать лет при вас Овечкин изменился?
— У него стало больше опыта. В том числе и опыта тяжелых поражений в плей-офф. Это уроки жизни. Он женился, у него появились дети — это тоже всегда меняет человека.
— Что главное в его характере?
— Честность. Когда ты с ним разговариваешь, он ничего не скрывает, не уклоняется от острых тем. Он такой, какой есть. И он гордится тем, кто он есть. Гордится тем, откуда он. Все это — часть его. Еще Овечкин — это удовольствие. Он получает удовольствие от игры, от пребывания в НХЛ, от жизни вообще. И лидерство — он заботится о людях, которые рядом с ним. Всегда со всеми одноклубниками разговаривает, с теми, кто только пришел в команду, — сразу же. Если кто-то проходит через сложный период, он всегда рядом.
— Вам когда-нибудь особое внимание уделял?
— Да. Он всегда спрашивает о семье. У меня были сложные времена, и он всегда был рядом, готов помочь. Хоть летом, хоть когда.
— Были моменты, когда вам приходилось его защищать?
— Конечно, хотя не хочу говорить об этом слишком детально. Ранее в карьере, когда команда проигрывала и на него обрушивалось много негатива и вины за поражения, мне приходилось вмешиваться. И в последние годы, уже по причинам, не связанным с хоккеем. Но это — то, что находится вне его контроля и вне моего контроля.
За ужином с Гретцки Овечкин напомнил Уэйну... его самого в общении с Горди Хоу
— Что, по-вашему, Овечкин значит для Вашингтона? — продолжаем разговор с Сергеем Кочаровым.
— Когда истечет его нынешний контракт, это будет самое долгое пребывание спортсмена в клубе Вашингтона всех времен по всем видам спорта. Возможно, двадцать один, а может, и двадцать два года. Он обгонит Дэррила Грина (20 лет в НФЛ в «Вашингтон Редскинз». - Прим. И.Р.). Мое видение: Овечкин — самый гениальный атлет, которого этот регион когда-либо видел. Он привез сюда Кубок Стэнли. Он уже главный снайпер поколения, а может стать главным снайпером всех времен, обогнав Уэйна. А что он значит для региона... Посмотрите, как здесь вырос хоккей за время его игры. Это удивительно. И не для одного хоккея, а для всего спорта.
— Что будет твориться в Вашингтоне, если он побьет рекорд Гретцки по голам?
— Это будет что-то гигантское. Уэйн всегда с теплотой относился к Ови. Они встречались в Калифорнии в середине 2010-х. Он периодически ему пишет, у них есть контакты друг друга. В прошлом году во время Матча звезд в Торонто Гретцки на телевидении говорил о любви к Овечкину. Ему нравится, как он играет и как работает. И то же самое касается сына Горди Хоу. В прошлом году мы здесь встречались, и он говорил, как искренне рад за Ови, за то, что он опередил по голам его отца. В свое время Уэйн, с которым я работал в Аризоне, рассказывал мне, что Ови его спрашивал, спрашивал, спрашивал за тем ужином...
— О чем?
— Обо всем. И Уэйн сказал, что Овечкин очень напомнил ему... его самого, когда он в первый раз встретился с Горди Хоу. «У меня было столько вопросов к нему! И у Алекса ко мне, — сказал Гретцки. — Мне очень понравилось говорить с ним о хоккее, и я получил большое удовольствие от того времени, которое мы провели вместе».
