«В честь Хабиба назвал бы улицу». Интервью с дагестанским Роем Джонсом — Шарабутдином Атаевым
28 апреля махачкалинец Шарабутдин Атаев выиграл чемпионат Европы по боксу в Белграде.
Теперь у 24-летнего спортсмена собрано почти все самое важное золото любительского бокса: в прошлом году он выиграл чемпионат мира в Ташкенте, на днях стал победителем Европы, теперь для полного успеха остается только Олимпиада. Так как в Париж российские боксеры не поедут, Атаеву придется решать — оставаться в любителях и ждать политического прояснения через четыре года или уходить в профессионалы.
«Спорт-Экспресс» встретился с боксером сразу после награждения на белградской арене имени Александра Николича и обсудил продолжение карьеры, встречу с Исламом Махачевым, Хабиба Нурмагомедова, приглашение на свадьбу Мухаммеда Мокаева, работу на мойке и спарринг с девушкой.
***
— Ты стал чемпионом Европы, проведя всего один бой.
— Немного для меня незнакомые ощущения, конечно. Я хотел подраться немного, чтобы это мне досталось трудным путем. Но у Всевышнего на меня свои планы. И Он дал мне, чтобы я стал чемпионом Европы таким путем. Но я приму это с достоинством. Мы ради этого и трудились. Мы это заслужили, значит.
— Сильно удивился, что он (Алексей Алферов из Белоруссии. — Прим. СЭ) снялся?
— Честно, да. Дня два-три я готовился очень сильно к этому бою и ожидал, что будет хороший и плотный бой, так как соперник очень серьезный. Я был готов ко всему, но не был готов к этому. Я всего мог ожидать, но не этого. Когда мы на face to face подошли, судья нас позвал, и тогда он мне сказал, что он [соперник] снимается. Я был очень удивлен. Но не хотел в это верить, хотел максимально настроиться на бой и сделать свою работу. Но суждено таким образом выиграть.
— Некоторые боксеры, когда у них слетают бои, проводят пять раундов спарринга, чтобы не пропадали силы, настрой. Ты решил без этого обойтись?
— Я ничего не делаю, так как это [должен был быть] финальный бой. Куда мне уже готовиться, к чему настраиваться? Мы поедем домой, немного отдохнем и потом уже начнем тренировки заново. У нас впереди множество серьезных турниров. Мы не будем расслабляться, так как стали чемпионами Европы. И в конце года нас ожидает чемпионат мира. Я хочу там стать двукратным чемпионом мира. Тогда это будет на самом деле уровень. Я к этому стремлюсь.
— Какие у тебя глобальные планы — выступать в профи или хочется еще повыигрывать в любителях?
— Если будет серьезный турнир, конечно, буду выступать и там и там. Я с любительским боксом не прощаюсь и буду выступать и по профессионалам, и там. Но немножко, можно сказать, будем ставить акцент на профессиональные бои, чтобы подняться в рейтинге, а там уже дальше видно будет.
«У Бетербиева подсмотрел короткие апперкоты. У Бивола — дистанцию. У Канело — уклончики»
— Ты в августе прошлого года говорил, что много работаешь над повышением силы удара — на мешках и так далее. Заметил здесь серьезный прогресс?
— Мне тренер говорит, что я стал вкладываться в удары. Сам я тоже заметил это. Уже немножко появляется сила удара, так как я постоянно на мешке стою и стараюсь удар ставить. Чего раньше не было. Во время боя я чувствую, когда попадаю, что соперника это потрясает. Конечно, это меня заводит, чтобы я дальше работал над этим. Мне главное, чтобы в любителях мой рекорд был с нокаутами, так как это ценится в профи.
— В YouTube много роликов, как повысить силу ударов. Например, есть видео с Артуром Бетербиевым, где он показывает отжимания на пальцах. Возможно, чтобы боксер твоего класса сидел и гуглил такие вещи в YouTube?
— Нет, я не смотрю, как улучшить себя, как улучшить скорость, как улучшить силу удара. Я все это не смотрю. У меня для этого есть два опытных сильнейших тренера, и я делаю все, что они говорят мне. Но, конечно, чтобы расти, надо смотреть, изучать. Я смотрю, кто что делает. Но целенаправленно не открываю интернет, не ищу, чтобы узнать, как силу удара поднять. Мы все это знаем, просто делаем свою работу дома.
— Тебе какой снаряд больше нравится — настенная подушка или мешок?
— Мне больше нравится, конечно, обычная груша. Сколько я себя помню — меня мой тренер постоянно заставлял на настенной груше работать. Двойки, тройки, шестерки, прямые удары в стиле казахского... точнее советского бокса. И благодаря этому я стал боксировать так. В последнее время мой стиль чуть-чуть изменился. Тренер говорит, что нельзя этого делать, что свой стиль нельзя уже менять, надо уже как начал — и до конца. Но надо его совершенствовать. Нет предела совершенству. И я всегда не любил, когда меня тренер ставил на настенную грушу. Я ее не люблю, но знаю, что это принесет мне пользу. Я стою и работаю.
— Скоро дерутся Артур Бетербиев и Дмитрий Бивол. Артур все 20 боев выиграл нокаутами. Как думаешь, если тебя поставить против него через месяц, ты бы смог пройти с ним все 12 раундов?
— Это знает один Всевышний, как бы это все прошло, но, откровенно говоря, надо вещи своими именами называть. Я не готов к таким боям. Это все вопрос времени. Мы поднимем свой уровень до высочайшего — и потом будем конкурировать с такими людьми, с такими бойцами, как они.
— У вас с Биволом похожая манера — очень много двигаетесь, у обоих первоклассный челнок. Есть какие-то компоненты в движении ног, в которых ты ему уступаешь?
— Не знаю, это надо посмотреть. Я не совершенен, мне есть куда стремиться, есть что улучшать. Я не могу сказать, что вот это я делаю лучше всех, нет такого. Просто я своеобразный, я делаю свое, это у меня хорошо получается — все. А так — мне больше подходит стиль Бивола. Как он работает на лапах, на мешках, я смотрю и беру что-то у него. Мой тренер также мне подсказывает некоторые удары Бетербиева, апперкоты, прямые удары. Это все подсказывает, так как он с ним спарринговал, в его время боксировал, они вместе в сборах участвовали. Он видел, как он поднимался, всю его работу. Он также вместе с Биволом в чемпионате России участвовал. Он делится опытом. Когда у меня есть такие тренеры, мы обязательно дойдем до их уровня.
— То есть какие-то апперкоты, серии Бетербиева тебе подходили, ты их использовал?
— Конечно, я стараюсь. Я не довольствуюсь тем, что имею и кем являюсь. Всегда буду стараться улучшать себя и свои навыки. Я смотрю разные приемы, беру у Бетербиева, у Бивола, у Канело, у Кроуфорда, у всех великих спортсменов. У кого-то уклончики, у кого-то прямые удары, у кого-то апперкоты. Бетербиев бьет свои апперкоты, свои прямые очень коротко. Этими ударами он нокаутировал всех своих соперников. Поэтому стараюсь в этом плане с него брать пример. В плане бежать на дистанцию, много кидать — это Бивол.
— А что ты взял у Канело и Кроуфорда?
— У Канело я взял его уклончики. Стараюсь уклоняться, голову давать сопернику. И тем самым защита — это лучшая атака. Я стараюсь защищаться, и получается — на себя и в сторону как бы уходит его фирменная защита, голову вправо убирает. Мне это очень понравилось, залетает. Также у Мейвезера. Кроуфорд — техничный парень. На ножках работает, чувствует дистанцию. Прямо сейчас точно не могу сказать, сидя на скамейке. Ну, у всех великих спортсменов мы берем по чуть-чуть. У Роя Джонса очень много, у Мухаммеда Али. Мне всегда тренер говорит: «Двигайся, как Мухаммед Али, работай, как Рой Джонс». Мы стараемся делать все, что делали великие до нас.
— Что в работе ног ты хотел бы делать еще лучше?
— Как я говорил ранее, мои ноги еще нуждаются в работе. Сейчас я стал меньше работать ногами. Вам надо было видеть, как я работал ногами раньше. Я очень много двигался, было очень много челнока. Сейчас мне становится немного лень. Не сказать, что лень, просто немного стиль меняется. Мы набираем опыта, поэтому стараемся работать немного по-другому. Но когда необходимо поработать в челноке, мы включаемся сразу — и работаем в таком стиле. Это все от головы зависит. Включил режим — и все, пошло-поехало.
— У многих топовых боксеров есть приемы на грани запрещенного. Например, Дмитрий Бивол любит на ноги наступать. Есть у тебя подобные штуки?
— Конечно, хитрости должны быть у любого спортсмена. Я смотрю на эти хитрости — и у кого-то из боксеров их беру. Но некоторые такие бывают... Берешь, локоть его поднимаешь — и в печень. Я постоянно это все делаю. Сам про себя думаю, что надо вот так и так сделать — и это пройдет. Некоторые сам придумываю. Потянул руку — и ударил, короче. Хитрости должны быть, меня хитростям тренер учит. Но целенаправленно нарушить правила — такого нет. Все по правилам, короче.
«Мы, кумыки, понимаем казахский, узбекский, турецкий. Хотя турецкие сериалы все-таки смотрю в переводе»
— Ты получил за победу на чемпионате Европы 15 тысяч долларов — это порядка полутора миллионов рублей.
— Самые легкие деньги в моей жизни (смеется).
— Куда планируешь их вложить?
— В себя, родителям, на свою квартиру, на свою свадьбу. Скоро я женюсь, скоро я создам свою семью, поэтому будем туда тратиться.
— А жить планируешь в Махачкале?
— Да, живу и тренируюсь в городе Махачкале с 16 лет. И дальше свою жизнь и тренировки вижу там. Если мы полностью перейдем на профессиональные бои, конечно, хотел бы в будущем поехать, как все остальные, в Америку — тренироваться и улучшать себя, выступать там. Но к этому мы будем тихонько стремиться. Не сейчас, все сразу не бывает. Поэтому какие-то сборы, возможно, я хотел бы проводить там.
— Ты же кумык — из села Доргели, где 98% людей — кумыки. Вы же понимаете казахский, да?
— Да. Казахский, узбекский, азербайджанский. Я понимаю языки. Когда в одном углу на взвешивании или где-то на боях встречаюсь, когда они разговаривают между собой, я их понимаю. Частично, не на сто процентов, но понимаю. И когда я у них спрашиваю: «Ты так сказал?» — они удивляются: «Ты откуда знаешь?» Я говорю: «Я ваш, короче, я свой» (смеется). Удобно. Где бы ни находился, ты можешь в аэропорту — в Стамбуле мы очень часто бываем — подойти, спросить, узнать это и это. Очень удобно, когда ты знаешь турецкий язык и тюркские языки.
— Турецкий сериал «Эртугрул» ты в оригинале смотришь или все-таки в переводе?
— В оригинале я не понимаю. А так — я все эти сериалы уже посмотрел. Я и сейчас смотрю турецкие сериалы исторические «Эртугрул», «Осман». Весь сбор, весь турнир я смотрел сериалы. Кроме этого, ничего не делал. Тренировался и смотрел.
— В ММА есть кумык, который сейчас на подъеме, — Мухаммад Макаев. Вы знакомы?
— Конечно, я лично с ним знаком. И приглашал на свою свадьбу, написал ему в инстаграме (запрещенная в РФ соцсеть, которая принадлежит компании Meta, признанной экстремистской. — Прим. «СЭ»). Пока что он не увидел. У него завал, наверное, в инстаграме бывает. Он сейчас находится в Дагестане. Мы общаемся, виделись в Махачкале, поэтому я ожидаю, что он придет.
«В честь Хабиба можно назвать улицу. Когда у меня будут дети, я буду воспитывать их так, как отец Хабиба»
— В ММА есть другой очень популярный Шарабутдин — Шара Буллет. Вы с ним сейчас, наверное, два самых популярных Шарабутдина Дагестана. А с ним знаком?
— Лично нет, но один раз здоровались. Он друг моего друга, но не пересекались, не сидели за одним столом, просто на чемпионате Дагестана мы увиделись, он пришел в качестве гостя, просто поздоровались — и все, у нас никакого диалога не было. Хороший парень, он провел один бой в UFC, желаю ему удачи, чтобы он добился всех высот.
— Ты вообще смотришь UFC?
— Смотрю, но определенных бойцов. Подряд все бои не смотрю. Когда наши дерутся, Ислам Махачев, я смотрю.
— Видел в твоем инстаграме фотографию с Исламом Махачевым в Дубае. Ты сам к нему подошел?
— С Исламом Махачевым мы знакомы, несколько раз пересекались. Он даже сказал, что смотрел, следил за моими боями, и поздравил меня с титулом чемпиона мира. Рядом с ним сидели мои друзья. Я проходил мимо, подошел, сфоткался. Лично не сидели, но знакомы с ним.
— Дастин Порье — чуть ли не лучший боксер в легком весе UFC. Может, у тебя есть идея написать Исламу, предложить свои услуги в подготовке?
— Да он его задушит, наверное (смеется). Как обычно. Но я ожидаю, что, конечно, Ислам Махачев его выиграет. Дастин Порье хоть и ветеран, но очень мощный, крепкий. Мне нравится Дастин Порье — как он рубится, он до конца прям все свои силы отдает. Но когда дело доходит до дагестанцев, они тянут в UFC, поэтому я ожидаю, что Махачев его досрочно выиграет.
— Как думаешь, по боксу Порье с тобой бы прожил пять раундов по три минуты?
— Нет, конечно. Я думаю, всех бойцов UFC в боксе здесь ни один из нас не почувствует. А если по ММА, то там уже вопросик (смеется).
— Когда Франсис Нганну удачно подрался с Тайсоном Фьюри, многие стали плясать на костях бокса. Но потом мы увидели, что сделал с Нганну Энтони Джошуа. Приятно, что Джошуа отстоял позиции бокса?
— Конечно, в этом плане было бы неприятно, если бы боксер проиграл представителю ММА. Но в этом бою, когда Нганну дрался против Фьюри, я болел за Нганну, хотел, чтобы он выиграл. Просто по-человечески хотел, чтобы он победил. Выиграл в этом бою. Просто я следил за его карьерой. Мне нравится этот боец. Поэтому я просто хотел, чтобы он выиграл, чтобы он ощутил это. Когда попался уже более классический боксер, любительский боксер, он его сразу прочитал и сразу нокаутировал. Не знаю, как Фьюри не смог нокаутировать его в первом бою. Я не знаю.
— Видел фото, где ты в футболке с изображением Хабиба. По-моему, 2017 год.
— С Хабибом лично не знаком, но очень сильно хотел бы с ним познакомиться, увидеться. Как он общается, как он ведет себя, какой пример подает. Я считаю, что это великий человек, и я всегда брал с него пример — как он разговаривает, с его отца покойного. И я всегда про себя думал, что, если у меня появятся дети, я буду воспитывать их так, как воспитывал Абдулманап Нурмагомедов. Держать дисциплину, учиться в первую очередь, а потом — спорт. Поэтому мне очень нравятся эти люди.
— Было бы правильно назвать в Махачкале улицу в честь Хабиба?
— Вполне можно было бы. Почему нет? Потому что он сделал очень многое для Дагестана. Благодаря ему о Дагестане знает весь мир. В каком бы уголке мира ты ни находился, и у тебя спросят, откуда ты, а скажешь, что из Дагестана, — все уже знают Дагестан. Все в курсе, где это, что это. Это благодаря ему.
«Я занимался вольной борьбой. Прогиб боксеру сделаю без проблем»
— Ты занимался вольной борьбой. Что у тебя от нее осталось сейчас?
— Ну, какие-то приемы я до сих пор помню. Я проживаю в Махачкале вместе с бойцом ACA — мой братишка Исмаил Келеметов, он идет на хорошем рекорде в ACA. И мы с ним постоянно дома боремся. Он, конечно, поменьше меня весит, 80 килограммов, но выступает в 66-70 килограммах. Этот парень все знает в борьбе. Я думаю, у него великие победы будут, станет чемпионом. Постоянно мы с ним рубимся дома — то ногами, то руками, то борьба. Я его дразню постоянно. И пока полностью мокрыми не станем, минут 30 боремся среди ночи. Такие моменты бывают, но, когда готовлюсь к бою, я стараюсь этого не делать, чтобы не травмироваться. И также со мной проживает мой братишка Саид. Он представитель вольного стиля. И я с ними борюсь, они поменьше меня весят (смеется). Просто получаю удовольствие от этого.
— Прогиб любителю сделаешь?
— Боксеру — да (смеется). Даже этот 60 кг весит, но старается, не уступает. За счет своих приемов может тебя повалить, удивленный потом стоишь. Но я тоже немало приемов знаю. Я выступал один раз по борьбе, когда был маленьким. И начинал с борьбы. Но когда узнал, что есть бокс, сразу переключился на этот спорт.
— А боксера, который не знаком с борьбой, легко перевести?
— Да, конечно. Как бы ты ни двигался, если это маленькое помещение и против тебя борец, он сразу пройдет в твои ноги и будет сверху. Но если боксер сразу успеет попасть — тут уже ясно, что будет. По статистике нетрудно догадаться, что борец выиграет.
— Недавно был в Дагестане — неделю, и мне показалось, что популярность лезгинки чуть снизилась. Есть ли такое? И нужно ли Дагестану сохранять традицию этого танца?
— Не знаю. По исламу, по религии, конечно, не приветствуются танцы, музыка. Я сам не умею особо танцевать лезгинку, но хотел бы научиться — и даже планирую сходить на пару уроков по приезде домой. Вот сейчас поеду домой и схожу на пару уроков, чтобы просто для себя знать. Иногда бывают такие случаи, находишься на свадьбе — и тебя приглашают, и оттого, что не можешь, стесняешься, не выходишь, а если выйдешь, то так неловко станцуешь... бывает не по кайфу, стыдно. Тем более у меня будет своя свадьба скоро — через месяц. Надо подготовиться. Поэтому я хочу пойти на пару уроков. Хотя бы стандартным, классическим трюкам научиться.
— У тебя интересная внешность, это и девушки в комментариях замечают. Если тебе волосы наверх зачесать — по-европейски, то для маркетинга будет лучше. Но тяжело представить, чтобы горец так волосы зачесывал.
— Да, у нас на волосах не зацикливаются. Даже я просто сейчас оставил волосы, просто забил на волосы, я со сборов хотел уже подстричься, так и не нашел на это времени и просто забил на волосы. И в таком положении, как есть, приехал сюда — и здесь тоже не сделал ничего. И всегда стараюсь делать короткую стрижку, но не прям — я лыску ненавижу, я все убирать не люблю. Когда я был молодой, маленький, когда начинал тренироваться, у меня была итальянка — челка до глаз. Когда я потел, мне, как обычно бывает, волосы мешали. И тренер начал ругать, типа убирай, делай короткую стрижку. И вот так у меня засело в голове, что надо короткую стрижку. Да, у нас в Дагестане есть вылизанные, как говорят. Бывает некрасиво, конечно.
«Много лет на мойке работал. В Сербии нагибался, смотрел, как машины помыты»
— Ты выкладывал мотивирующие ролики, где наложен голос Лахмы, известного блогера, к которому в Дагестане разное отношение. А у тебя какое?
— Ну, Лахма мне нравится. Лично я никакой неприязни к нему не испытываю. И в этой ситуации [с Расулом Мирзаевым] я поддерживал именно его. Я хочу, чтобы он воссоединился со своими близкими, родителями, чтобы он приехал домой к себе, столько времени находиться вдали от дома, от родного дома — это, конечно, тяжело. Я месяц нахожусь вдали от дома — и уже скучаю, я уже не выношу, меня все здесь уже бесит, домой хочется, а он столько лет вдали от дома находится. И сейчас он живет в Дубае, где встал на истинный путь. Даже когда видишь его старые ролики, где он матерится, бывает, думаешь: «Неужели это Лахма?» Я очень рад, что именно таким путем он пошел. Это радует.
— Недавно в Дагестане застрелили Мухаммада Мутаева из зала Хабиба. Каково твое отношение к такой вещи, как месть? Допустим, сильный побил слабого. Нужно мстить или нет?
— Если сильный слабого побил, то, конечно, по нашим обычаям, если тебя ущемили, если тебя обидели, если тебя побили, любой из нас пойдет и сделает такой шаг. Насколько я знаю, этот парень [убивший Мутаева] сидит за решеткой. Это Дагестан, там все воспитаны так, что надо дать сдачи. Если тебя обидели, если тебя ущемили, надо не стоять, все в себе держать. У нас так принято — дать сдачи, если тебя обидят. Но это от человека, наверное, зависит больше. Надо себя сдерживать тоже. Лично я не знаю, как я себя повел бы. Лишать жизни человека... не знаю, я бы, наверное, не смог. Я бы, наверное, по-другому этот вопрос решил.
— Ты несколько лет работал на мойке. Бывало ли, что человек был недоволен качество мойки и это привело к инциденту?
— К кипишам это в любом случае не приводило. Но, конечно, бывали моменты, где ты некачественно помыл. Но в большинстве случаев я свою работу качественно выполнял, и бывали клиенты, которые заезжали, спрашивали «Шарабутдин есть на работе? Нету?» — и уезжали. Да, я несколько лет проработал на мойке — когда в Махачкалу переехал. Сейчас, когда свою машину мою, я часа два могу ее мыть. И иногда даже бывает интерес пойти и просто устроиться на мойку — и спокойно работать. Но уже, наверное, не получится у меня — ведь кто-то что-то где-то увидит, по-любому, и пойдут разговоры. Но хотелось бы устроиться куда-нибудь, пару дней поработать и вспомнить былые времена. Мне нравится эта работа. Даже не ради денег, а ради чувства — как было. Напомнить себе, что будет, если проиграю, куда вернуться (смеется).
— Когда видишь машину — сразу определяешь качество помывки?
— Да. Здесь [в Белграде] очень много моек. Смотрю, как здесь машины помыли. Один раз нагнулся, посмотрел — а там плохо помыли. Подумал: «Такого бы я не оставил!». Я и в селе работал — и КАМАЗы мыл, и легковушки мыл, чего только я не мыл. Опыт в этом деле у меня имеется. И когда свои машины мою — мои друзья не хотят со мной на мойки вместе ехать. Я говорю: «Пойдем машину помоем». — «Да ты там несколько часов бываешь! Не хочу я с тобой идти!» Я от А до Я свою машину помою — и только тогда выезжаю. Не люблю мыть тяп-ляп.
— Есть видео, как девушка — мастер спорта пыталась по тебе попасть и ни разу не смогла. У тебя хоть раз был настоящий спарринг с девушкой?
— Когда я только начал в Махачкале тренироваться, меня тренер поставил с одной девочкой в зале. Поработали с ней. Я случайно попал ей по печени — и она села. Чуть поплакала. Было неудобно, стыдно. Больше таких опытов у меня не было. В тот день мы снимали ролик — и надо было позащищаться. А потом я узнал, что она мастер спорта. Мы недавно виделись в Кисловодске, говорю ей: «Ну что, повторим? Реванш?» Посмеялись. Миллион просмотров вроде есть [у этого ролика].
— Самое же популярное видео с твоим участием — это спарринг с Алексеем Зобниным, МСМК. Он рассвирепел, начал бомбить тебя ударами, но ты не дал заднюю. После этого спарринга у тебя не было сотрясений? Удары были зверские...
— Нет, конечно, ничего не было. Я чувствовал себя отлично. Там сколько раундов [на видео]... два раунда всего лишь. Люди смотрят и говорят «А, они за два раунда так устали!» Но они не знают, что мы до этого еще семь-восемь раундов работали. Во время этого спарринга он бил меня сильно все эти раунды. А я как обычно работал. Я ждал последние два раунда — чтобы выложиться в них. Потому что первые раунды — это были просто отработки: один бьет — другой защищается, такая работа. И даже там он меня сильно бил. Потому что злился, что я попадал и уходил на своей скорости. Потом два раунда мы зарубились.
Я за счет своей скорости, своей реакции где-то успевал, где-то был получше. Но и пропускал тоже. После этого ролика — даже сейчас — многие подходят, говорят: только вчера видел твой спарринг, в интернете гуляет. Там уже больше миллиона просмотров. Конечно, такие спарринги прибавляют популярности, в Дагестане многие стали узнавать из-за этого видео. Надо поработать насчет медийки (улыбается).
