Любовь к российским арбузам, удары шваброй от мамы, бесполезный спортпит. Интервью с Арманом Царукяном
В ночь на 26 июня Арман Царукян подерется в своем первом главном событии вечера UFC на турнире в Лас-Вегасе. Соперником молодого армянского бойца станет другой восходящий проспект легкого веса — Матеуш Гамрот из Польши.
Царукян в свои 25 лет идет на пяти победах подряд, в последнем бою утопив в луже крови очень сильного Хоэля Альвареса (тот перед Царукяном шел на четырех досрочных победах подряд). В каждый бой армянин привносит что-то новое — стремительно улучшается его контроль на земле, техника тейкдаунов, граунд-энд-паунд и стойка. Часто бойцы в возрасте 23-25 лет на элитном уровне ММА еще не обладают настоящей мужской физической силой — но это точно не про Армана. Внешне похожий на груду кирпичей, мощные ноги, корпус, плечи, руки — его «физику» когда-то отмечал даже Ислам Махачев.
В лице Гамрота Царукян получает одного из самых сильных грэпплеров дивизиона, очень подвижную, напористую тейкдаун-машину с динамичной стойкой, всегда идущую до конца. Поляк удосрочил последних трех соперников, причем абсолютно разными методами — однопанчевым нокаутом из стойки Хольцмана, сабмишеном Ственса и коленом в корпус на земле Феррейру. Победить Гамрота одной силой молодого тела или только борьбой Царукяну вряд ли удастся — в этот раз ему придется показать настоящие взрослые бойцовские мозги. В борьбе с поляком они примерно равны, и, скорее всего, все упрется не просто в то, кто лучше в стойке, а кто лучше распределит силы на 25 минут, чьи транзишены из борьбы в ударку и обратно будут класснее, и массу других самых разных показателей. И если Арман сдюжит, то мы получим впервые за долгое время настоящего очень молодого топа-универсала, перед которым впереди будет невероятное будущее.
За пару дней до боя «Спорт-Экспресс» созвонился с армянским бойцом, чтобы поговорить о предстоящем турнире, бесполезной горе спортивного питания, отличиях между фруктами разных стран, запахе крови Альвареса, недостаточной мощи Ислама Махачева и многом другом.
***
— Мы с тобой общались перед твоим боем в Абу-Даби, и ты говорил, что хочешь попробовать подраться во всех видах шорт UFC и определиться, какие лучшие. Лосины, длинные шорты, «гладиаторы» — в итоге какие самые удобные?
— «Гладиаторы». У меня ноги очень большие, когда я эти лосины надеваю, они вверх поднимаются, и такие ноги огромные как-то выглядят, я не знаю. (Смеется.) Я со стороны смотрю — я как медвежонок какой-то. Думаю, ладно, лучше в «гладиаторах». Я, кстати, не попробовал еще одни шорты, такие короткие. Я думал в этот раз их попробовать, но я пришел, и мои любимые красные «гладиаторы» сразу лежали вчера. И я думаю, ладно, значит, пускай «гладиаторы» будут.
— У тебя сейчас такой шикарный начес, а можешь представить себя бритым, короткостриженым?
— Да, конечно. Ты еще не видел, что я себе сзади сделал.
— Покажи, если не секрет. Или в бою это увидим?
— В бою увидишь. (Смеется.) Я уже почти повернулся, но ты сам сказал про бой.
«Когда я был весь в крови Альвареса — ощущения не очень. Запах неприятный, жалко парня»
— У тебя было в планах перевести его в самом начале раунда?
— Не то чтобы в начале раунда, а при первой возможности повалить его, потому что он очень длинный, руки, ноги длинные — с ним на стойке было бы очень тяжело, подбираться к нему было бы тяжело. Из-за этого я хотел чуть в партере его помучить, где-то с локтя попасть, рассечь, сделать уставшим и потом уже начинать на стойке работать. Во втором раунде можно было остаться на стойке, он уже был рассеченный, подбитый, раненый такой, но я не стал рисковать, опять же его перевел и добил внизу. Минимизировал шансы его.
— Можешь объяснить, почему у тебя локти начали проходить, когда вы уже три минуты в партере провозились? Ты перевел его на первой минуте раунда, три минуты работал в гарде, но не бил, и только в последнюю минуту пошли жесткие локти.
— Локоть такая вещь, что ее сразу не возьмешь и не ударишь. Надо найти момент подходящий, где-то показал, в корпус бьешь, потом посмотрел направо, что ты с кем-то разговариваешь. Мысль пришла, что где-то оттянуться, показать, что я ухожу, чтобы он раскрылся, и в этот момент попасть с локтя. И я так и сделал. Хотелось, конечно, рассечь его в самом начале раунда, но он защищался, тяжело было.
— Какая у тебя любимая позиция в партере?
— Гард.
— Почему?
— С гарда они не забирают ноги, им тяжело свиповать, только могут приемы делать. С джитсером в гарде не очень находиться, он начнет тебя вязать. С гарда просто добивать удобно, и им тяжело свиповать. потому что для этого надо ноги раскрыть. А когда ноги раскрывает, ты можешь обойти его ноги. В хаф-гарде удобно добивать, но там тебя могут свипануть, и встать легче, чем из гарда.
— Какие вообще были ощущения, когда ты весь залит чужой кровью и еще сам Альварес лежит в луже крови?
— Если честно, не очень ощущения. (Смеется.) Запах такой неприятный. Жалко парня было. Но такой вид спорта, я ни при чем. Если я буду жалеть, то меня побьют так же.
«Мощи Махачева на земле не чувствовалось. Я вставал из-под него, свиповал»
— Ты сказал, что борьба Гамрота уступает твоей. В чем?
— Мой контроль лучше, и вольная борьба у меня лучше. Может быть, приемов он знает больше, чем я, на ноги там выходить, кимуры делать, но я люблю грэпплинг, это тоже моя стихия. Я вижу, какие приемы он делает в вольной борьбе, и понимаю, что в техническом плане он их делает неправильно, хоть и доводит до конца. Но все равно делает их неправильно. С контролем у него есть проблемы, из-под него встают все. Я не хочу делать 10 проходов во время боя и уставать. Я хочу сделать один проход и контролировать.
— Ты обещал применить в этом бою какой-то кик, над которым давно работал. Это не топор (акс-кик. — Прим. «СЭ»)?
— Не. Не рубану, потом скажут, что... Может быть, каким-то другим рубану и скажу — да, я этим и хотел.
— Почему думаешь, что финишируешь его в четвертом раунде, думаешь, загонишь бензобаком?
— Он потому что газует с первого раунда, такой весь на панике, куда-то бежит, проходит, бьет. Два раунда он будет прессовать-прессовать, а с третьего раунда он подсаживается. Я не думаю, что со мной он выберет темп как с Гурамом или Феррейрой. Там он им по 10 проходов за раунд делал, на второй выходил и уже руки еле поднимал. Я думаю, со мной он не будет торопиться. Спокойно будет искать свою борьбу, боксировать. Я тоже не собираюсь [форсировать], просто дам понять ему, что только передвигаться слабо не получится.
— Альварес тебя при втором тейкдауне пытался задушить. Помнишь, когда последний раз в зале тебя ловили на прием и ты стучал?
— Не помню. Шею у борца тяжело забрать, ноги полегче забрать.
«Что пью спортивное питание, что не пью — одинаково. Но надо верить, что это помогает»
— Ты единственный человек в последних боях Ислама Махачева, кто смог вставать из-под него. Когда он сверху, то чувствуется каким-то особенно мощным и тяжелым?
— Да нет, я же вставал из-под него. Вставал, свиповал. На тот момент я зеленый еще был. Сейчас добавил борьбу вольную, защиту, сам в проходах много очень работать начал. Такой мощи в нем не чувствовалось, но в клинче он очень хорошо работал, делал эти подхваты, зацепы, подсечки. В клинче он был намного лучше.
— Ты всегда с гордостью говоришь о своем отце, который добился успеха в бизнесе и по-прежнему встает каждый день в шесть утра и пашет до ночи. Когда он последний раз устраивал тебе взбучку?
— Ни разу в жизни. (Смеется.) Я не косячил. Мой брат получал, а я нет. Брат такой, чуть косячный был. От мамы я получал, она шваброй как размахнется. Швабры же раньше деревянные такие были. Я приходил, она как — бам по мне. От мамы получал, от отца ни разу.
— Ты пересекался с Колби Ковингтоном в ATT. Что он за человек?
— Честно, показался вообще нормальным парнем, спокойным, хорошим. Очень, очень трудолюбивый. Очень. Он тренировался, потом лапы бил, потом шел качался... Пока я помылся, переоделся, пообедал, он еще там тренировался.
— Когда спать ложишься, в телефон смотришь или сильно заранее его убираешь?
— Я всегда телефон убираю. Я заметил, что если я уже лег и чуть в телефоне поковырялся, то тяжело засыпаю. А если я только в комнату зашел, будильник нажал и поставил на зарядку, или включил одну главу аудиокниги, если она короткая,10-минутная, то засыпаю.
— Увидел в блоге Sport24, как в кадр попал твой блокнот, и там в планах на день было 30 минут изучения испанского языка. Почему решил этот язык учить?
— У меня тренер по боксу мексиканец, и он на английском не так четко разговаривает, и я хочу научиться, чтобы приходить в зал и говорить: «Hola, como estas?» Начинать на испанском разговаривать. Кстати, на армянском я здесь каждый день разговариваю, вообще, армянский подтянул именно в Америке. Потому что один из тренеров — армянин, и он разговаривает прям четко. А я чуть горный армянин, и у нас диалект другой, грубый армянский такой. А тренер и друзья мои здесь говорят на правильном армянском, я постоянно говорил с ними, и теперь мы уже наравне говорим.
— У тебя на столе гигантское количество банок со спортивным питанием и какими-то добавками. Ты чувствуешь по себе, что все эти штуки реально помогают?
— Я ничего не чувствую, если честно. Я надеюсь, что все это помогает. По-любому помогает... Ну как так, чтобы ничего из этого не помогало? (Смеется.) Не вариант. После боев я вообще ничего не пью два месяца. Когда бой дают, за восемь недель я начинаю пить все. Но что пью, что не пью — одинаково. Я только чувствую, когда бета-аланин пью перед тренировками, он какие-то колики дает и все. Миллион витаминов всяких пью различных — ничего не чувствую. Не знаю. Но нужно верить, что помогает.
— Ты был на Гавайях, в Таиланде, Армении, России, южных штатах США. Где самые вкусные фрукты?
— Смотря что. Я думаю, одни из самых вкусных фруктов в Таиланде и Армении. Допустим, гранат — Армения. Виноград — Армения. А манго, банан, арбуз... хотя в России арбузы вкусные, кстати. В России очень вкусные арбузы. В Таиланде очень много различных вкусных фруктов. Вообще, да, я люблю фрукты, особенно арбуз — это один из моих любимых. Даже арбуз — номер один, а все остальное идет дальше.
