«Ковингтон поменялся в лице». Как российский боец разобрался со звездой UFC
Омари Ахмедов
Возраст: 32 года. Страна: Россия. Весовая категория: до 83,9 кг. Победы: 20. Поражения: 4. Ничьи: 1.
Хороший Джон Джонс, разбитый спорткар
— Сейчас Адесанья способен победить Джона Джонса?
— Думаю, да.
— Благодаря чему?
— Джонс уже не такой, как раньше. Ему надо, я считаю, поменять зал. У него нет спарринг-партнеров. Я знаю его зал, там хорошие тренеры, но работать не с кем. Раньше у Грега Джексона был отдельный зал, где тренировались только профессионалы, никаких любителей. Сейчас всех в одну кучу закинули. Помню, как ко мне кто-то подошел, предложил встать в пару. Оказывается, он вообще нулевой, и вся тренировка в итоге насмарку. Считаю, что, если у Джонса будут хорошие спарринг-партнеры, он сможет расти и дальше.
— Вы решили сменить зал по этой причине?
— Да. Больше никаких причин. Тренеры там — золотые люди, но спарринг-партнеров нет.
— Там же еще нужно выплачивать больший процент от гонораров, чем в АТТ?
— Да, там 10 процентов. В АТТ — 5, плюс дают жилье. За эти 5 процентов там делают для вас все. У Грега Джексона, например, на кроссфит надо ехать в какой-то другой зал, а в АТТ все в одном зале. Удобно.
— Джон Джонс не подвозил вас на кроссфит? Я к чему: у вас есть совместное фото, где вы сидите в спорткаре.
— Да, он дружелюбный парень. Бывало, вещи дарил. Ему Reebok ящиками приносили сумки, футболки и так далее. Он много что подгонял. Сумку, помню, дал, футболки. Пару раз катал на машине. Ко мне хорошо относился, нормальный парень.
— Расскажите историю того снимка. Просто посидели в машине, или покатались?
— Нет, он меня покатал. Снимал Миша Любимов. Он нас обоих покатал. Потом, в Майами, я купил такой же спорткар, как у Джонса.
— Классно. Он у вас там же стоит?
— Сейчас я расскажу, что случилось с этим спорткаром. Перед боем в Абу-Даби (7 сентября 2019 года. — Прим. «СЭ») я ехал домой. Летел на нормальной скорости. На встречку выехал один тип, и я в него заехал. Парень еще и пьяный был... Машина — в клочья, она же вся пластмассовая. Страховка забрала машину и полностью выплатила стоимость. Я ошалел. Не было никаких разбирательств, просто забрали и все заплатили. Сейчас вот думаю пойти и купить что-то еще интересное. Машина была хорошая, но она просто немного эгоист — там же место только на двух людей.
— Она ведь дорогая, наверное.
- Да нет, это же американская машина. Американские машины в Штатах дешево обслуживать, все стоит копейки. Как-то ходовая застучала, я загнал машину в сервис — все стоило копейки. Долларов 100-150. Тот же самый Chevrolet, туда подходят все запчасти от всех машин этой марки.
— Вы выложили в Instagram видео из фильма «Апокалипсис», которое подписали: «Так выходят на работу сотрудники ДПС в моем городе». Часто останавливают?
— Ну, бывает. Один раз проехал у нас на красный, повернул направо. В Америке-то так можно, без проблем. Я так же по привычке повернул, а меня остановили. Сначала даже не понял, за что. Полицейский подошел ко мне, сказал: «Омари, хоть ты-то не нарушай». А я не понимаю, где я нарушил правила. Потом объяснял им, что только приехал, а в Америке так можно, если не создаешь препятствий. Сейчас полицейских много в городе стало, раньше столько не было. Я год-полтора был в Америке, приехал — а они тут из каждой дырки готовы вылезти.
Соседи-наркоманы, жизнь в Америке
— У Рустама Хабилова тоже есть истории про Альбукерке, который считается криминальным городом (в Альбукерке находится зал Грега Джексона). А с вами там случались приключения?
— Я вроде и жил в опасном районе, но ничего опасного не видел. Правда, соседи были наркоманами, к ним постоянно полиция приезжала. Потом, когда я уехал на какое-то время и вернулся, их дом был уже опечатан. Не знаю, может, посадили их. Весь дом в полицейских лентах.
— Это были мексиканцы?
— По-моему, американцы. Постоянно там много людей собиралось.
— Сколько времени в год вы проводите в США?
— В последний раз пробыл там где-то год, до этого — 8 месяцев. По-разному было, но уже не очень хочется там долго оставаться.
— Вы, кажется, чуть ли не лидер среди дагестанских бойцов в этом плане. Почему так вышло?
— Сам себе сказал, что, пока не доберусь до топа, не уеду. Домой хотелось, но все равно терпел, а потом уже привык. Даже сейчас хочется обратно съездить.
— Вам нравится в Америке?
— Тамошняя суета немного другая, чем у нас. Хочется поехать в Нью-Йорк, погулять. Или в Майами.
— В Майами вообще замечательно, там и климат прекрасный.
— Да. Если брать города Америки, то в Майами и жить дешево, и в плане отдыха все хорошо. Да и само место прекрасное. Вот в других городах невероятно дорого жить. В тех же Нью-Йорке или Сан-Франциско, где Хабиб. Вот там нереальные цены.
— Не думали остаться жить в Америке и работать тренером?
— Даже не знаю. Просто я, наверное, не смогу без Дагестана. Все равно, как бы тяжело не было здесь жить, тянет домой.
— Как с английским? Свободно говорите?
— Не свободно, но поговорить могу. Если что-то надо — спрошу. Понимаю, о чем говорят мне. Нормально у меня с английским, не колхозно (улыбается).
Разговор с Ковингтоном, жесткий чеченский боец
— Колби Ковингтона в АТТ не любят все, или же он с кем-то общается?
— Колби в реальной жизни совсем другой. Когда читаю его высказывания, очень удивляюсь. Мне говорили, что это кто-то пишет за него.
— Но он же позволяет это писать.
— Это да, но в зале он совсем другой.
— Вы же — тот самый человек, который подошел к нему и спросил, почему он так грубо высказыается про Хабиба.
— Он тогда что-то про овец написал... В то время нас, дагестанцев, там (в АТТ) была целая толпа, человек 6-7. Они хотели подойти толпой, а я говорю: «Эй, не надо толпой подходить. Сейчас я возьму парня — Али у нас есть, осетин, по-английски говорит — подойдем к нему и поговорим. А толпой не надо, суета начнется». Я, Магомед Магомедкеримов и Али подошли. Говорю Колби: «Колби, говорю, ты смотри: Хабиб — наш земляк. Здесь есть его родственники, ребята с одного села, района. Нам неприятно, что ты такие вещи пишешь, ты, получается, и нас задеваешь. Мы ведь в одном зале занимаемся». Он сразу поменялся в лице, начал говорить: «Я делаю это для шоу». Мы ему: «Если тебе не понравился бой, то так и скажи, зачем оскорблять?». Он все понял. Мы дали по рукам, что он не будет говорить такие вещи. Он потом к Али подходил, говорил: «Ты же знаешь, что я не такой человек». После этого он ничего не писал. До этого мы могли просто кивнуть друг другу, а после этой истории он подходил ко мне, жал руку, спрашивал, как дела. Немного подружились, получается.
— За что из АТТ исключили Гектора Ломбарда?
— После этого конфликта (с Ковингтоном) менеджер зала позвал меня к себе в кабинет и сказал: «Знаю, что Колби наговорил дерьма, но, пожалуйста, не трогайте его в зале. А то и у вас, и у меня будут проблемы». В общем, подчеркнул, что в зале не надо его (Ковингтона) трогать. Насчет Гектора: у него уже были эти моменты... Мог предложить провести спарринг налегке, а сам засадить. К концу раунда он может жестко дать. Так же он ломал челюсть одному пацану, у которого бой через две недели. Его до этого предупреждали, у него были стычки. После этого случая его прогнали.
— Слышал, что и кого-то из россиян исключили из АТТ из-за спарринга.
— Зелим (Имадаев. — Прим. «СЭ»). Он зарубался со всеми, его пару раз предупредили, а потом сказали, чтобы не приходил.
— Зелим — жесткий парень.
— Знаю, что он зарубился с одним хорошим бойцом — не буду говорить, кто это — а потом бразильские тренеры подошли к этому бойцу и сказали: «Давай, подерись с ним, ты его должен сломать», а тот дал заднюю.
Старенькие залы Дагестана, Олейник — авторитет
— В DagFighters Зелим такой же жесткий?
— Если зарубается — то зарубается, но конфликтов нет. Просто разнимают.
— Один раз был там, сложилось впечатление, что зал очень старый. Мощный контраст с АТТ, наверное?
— Да.
— При этом, в DagFighters дерутся бойцы не хуже, чем в АТТ. Во всяком случае, если говорить о среднем уровне. Как думаете, почему так?
- Да у нас в Дагестане нет особого выбора. Почти везде такие же залы, есть даже поменьше, взять хоть «Горец». Намного хуже.
— Тоже такой же старый?
— Он вообще по всем параметрам старый, и на вид, и по инвентарю. Там даже на стенах нет матов, как у нас, а просто штукатурка.
— Хотя там тоже топовые бойцы.
— В некоторых залах в душе или нет воды, или только холодная. Наш считается нормальным.
— У вас там нет клетки. Куда-то ездите?
— Сейчас открыли много фитнес-клубов, там есть клетки. Если нужна — берем абонемент и спаррингуемся там.
— Алексей Олейник в авторитете в АТТ?
— Конечно. Он же уже, по-моему, всех тяжей там задушил (улыбается).
— Он рассказывал про спарринг с огромным тяжем из UFC, которого он «рубанул». Я подумал, что это Грег Харди.
— Я, честно сказать, не знаю. Может, меня не было. Н Олейник бьет тяжело. Я стоял с ним пару раз в спарринге, видно, что у него тяжелый удар. Видно, что он не хочет, медленно кидает кулак, но когда попадает — становится тяжело. Не удивлюсь, если он с кем-то там зарубился. Если попал бы — точно рубанул.
— Боролись с Олейником?
— Да, но я с ним еще в России боролся, еще давно. Помню я лежал в гарде, а он меня ногами просто зажал, чуть ребра не сломал (смеется).
— К вам приезжал Ярослав Амосов. Каков его реальный потенциал?
— Думаю, он легко станет чемпионом в Bellator. Очень крепкий парень, я вообще не нашел у него изъянов. Он и борется хорошо, и партер у него сильный, дышит хорошо, ударка отличная. У этого парня есть все. К бою он настраивается хорошо. Далеко пойдет. Он всегда в хорошей форме. Вижу его в Instagram, он не заплывает, спорт не оставляет.
— Он недавно рассказал мне, что весит 94 кг. Много, хотя по нему не скажешь.
- Кости у него широкие, это видно, руки широкие. Хотя да, посмотришь — не скажешь, что он весит 94 кг. Он говорил, что в жизни еще тяжелее бывает. В Америке он обычно 88-90 весил.
Первые шаги в единоборствах, русские в Кизляре
— С чего начался ваш путь в ММА?
— Когда я занимался ушу и вольной борьбой, даже не думал, что стану бойцом, буду выступать в таких организациях, как UFC, даже не мечтал, что в Америку попаду. Просто так получилось. Был обычным школьником, студентом. Приходил домой, делал домашние задания. Просто в какой-то момент захотелось научиться драться. Вернее, драться-то умел, но по-колхозному. Хотел научиться правильно бить.
— Это для чего-то, или же просто для себя?
— Для себя. Я тогда учился на первом курсе. Приехал в Махачкалу из Кизляра, поступил в институт. Пошел в секцию ушу-саньда вместе с другом, с которым снимал квартиру. Там все были такие же, как и я, — пришли научиться драться. Позанимался где-то месяца полтора-два, стабильно, каждый вечер после пар. В какой-то момент тренер сказал, что мы поедем в другой зал и устроим спарринги. Я про себя подумал: «Какие спарринги? Зачем они мне нужны?». Он взял меня, еще пару пацанов, и мы поехали туда на маршрутке. Всю дорогу думал, зачем мне это надо. Зашли в зал — а там мои ровесники, но уже серьезные парни, кто-то Россию выигрывал. Неудобно было отказываться, тренер подумал бы, что я дал заднюю. Меня поставили в пару с очень серьезным спортсменом, и я его победил. В ушу же можно бороться, повалил соперника — вас поднимают. Сам ничего не понял, просто кидал руки как попало, цеплялся за него, валил. Он мне отбил ногу, по мне попадал, но я его победил. С того все и началось. Я начал серьезно заниматься, полностью переключился на тренировки, ушел на заочку.
— Вы — из Кизляра, там достаточно высокий процент русского населения. всегда было интересно: есть ли славяне, которые родились в Дагестане и занимались боями профессионально?
— Я вырос среди русских, почти все соседи русские. Если сравнивать русского из Дагестана и русского из Москвы — это два разных человека. Русские из Дагестана уже сами как дагестанцы, совсем другие. Русский оттуда может вас даже на шариатский суд повести. Знаю, был случай. Русские одному нерусскому что-то сказали, начали спор, и тут русские повели его на шариатский суд. Совсем другие люди, сами поймете, если увидите. В школе часто дрался с русскими, проигрывал даже, бывало. От нас их не отличишь.
А что касается борцом и борцов — да, конечнло, есть крепкие ребята. Кто-то в Кизляре занимался. Есть те, кто занимался ушу, вольники были. Сейчас, наверное, уже нет, но в детстве помню, что крепкие русские ребята занимались.
— Мы с вами одного года рождения — 1987, у меня Кизляр ассоциируется с тем, что по телевизору передавали, как боевики Салмана Радуева захватили больницу и взяли заложников. Вас это коснулось?
— Я помню, когда это было. Мы уехали из Кизляра, там рядом есть село имени Шаумяна, часа два езды до него. Моя тетя была в заложниках, ее увезли в автобусе в Чечню. Не очень хорошо все помню, но тетя была в автобусе.
— Ее потом отпустили?
— Да. Тетя рассказывала, что боевики ко всем нормально относились, без варварства. Уважительно общались. Просто привезли их в Чечню и отпустили.
— Сейчас часто бываете в Кизляре?
— Стараюсь приезжать по выходным. Мои мать и отец — там.
