Эксклюзив

6 марта 2020, 20:00

«Федор Емельяненко нас предал»

Илья Андреев
Шеф отдела единоборств
Юрий Голышак
Обозреватель
Историю дружбы, ссоры и расставания с Последним императором рассказывает один из его первых тренеров в ММА.

«СЭ» запустил новый YouTube-канал об ММА — «Ушатайка»

Мы едем в Тулу, где ждут герои удивительные. Едем и завидуем самим себе. Цокаем языками в предвкушении волшебных историй.

Федор Емельяненко, легенда из легенд, известен нам всем боями и победами. Яркими поражениями тоже, но об этом вспоминать не хотим. Не те мы парни, чтоб жить поражениями. Даже чужими.

Жизнь Емельяненко, «Последнего императора», для нас тайна. Какие-то обрывки разговоров, пойманные на лету, делают Федора фигурой еще более таинственной. На каких машинах ездит? С кем живет? Где?

Рассказать не все, но многое обещают два бывших тренера и друга Федора из Тулы. Которые и привели когда-то Емельяненко к большим боям. Затем Федор тренеров оставил на обочине — потому и друзья они бывшие. Зато с хорошей памятью.

В их душах живет обида — но не злость на Федора. Пожалуй, удивление. До сих пор понять не могут, как могло так случиться. Им неловко и странно за ту ситуацию.

А живется им неплохо. Обучавший когда-то Федора боксу Андрей Былдин встречает наш фургончик на тульской окраине. Паркует рядом Prado. Рассказывает про личное охотничье хозяйство.

У Николая Питькова, обучавшего Емельяненко когда-то приемам карате, свой ресторан в центре Тулы. В нем проведем вечер. Вспоминая все-все-все.

Но прежде прокатимся по городу. Навещая места, связанные с именем Емельяненко. Умиляясь вместе — вот как растут императоры. В каком бурьяне.

Вот какая-то общага. Припаркованный рядом «Жигуленок» с полусодранной надписью «Доширак» на борту. Недружелюбный кот. Очередь к автомату с водой человек в двадцать. Кто с бидоном, кто с ведром. Будто война на пороге. Мы гадаем — что ж течет из тульских кранов?

— Вот этот кондиционер еще я ставил, — указывает на окна Былдин. — А вот окна номера Сереги Харитонова. Те — Емельяненко...

Общетижие мясокомбината, где жил Федор Емельяненко. В таком же типовом здании в Туле (общежитие машиностроительного колледжа) режиссер Юрий Быков снимал знаменитый фильм «Дурак». Фото Юрий Голышак
Общетижие мясокомбината, где жил Федор Емельяненко. В таком же типовом здании в Туле (общежитие машиностроительного колледжа) режиссер Юрий Быков снимал знаменитый фильм «Дурак». Фото Юрий Голышак, «СЭ»

К оврагу неподалеку продираемся сквозь ветошь и бурелом. Отбрасывая ногой пустые бутылки. Выясняется — тоже историческое место, не зря лезли.

— Вот этой тропинкой мы шли от общежития каждое утро. Отсюда начинали бежать. По 10 километров. Сейчас чуть поодаль лестницу сделали — а прежде ничего не было. Вообще ничего.

Замечаем песочницу и горку для малышей. Крупными буквами — «Подарок детям от депутата Дзюбы». Ай да Дзюба.

— Едем на стадион? А можем и Михаилу Илюхину позвонить.

Мы затихаем и переглядываемся — Господи, Михаил Илюхин! Легендарный боец MMA, крушивший соперников еще до Емельяненко, ведет какую-то секцию? Такое возможно?

Не успеваем ответить внятно — Былдин уже дозвонился. Трубка фонит и мы слышим: Илюхин сегодня не в городе. Но как-нибудь будет рад вниманию корреспондентов. Хоть и удивлен такому.

— Ребята из Тулы?

— Нет, из Москвы. «Спорт-Экспресс».

— Надо же.

Здесь же, в Туле, живет и другая легенда MMA времен давних, сказочных — Волк-хан. Мы устаем удивляться.

Катаясь по городу, могли бы заехать и к бывшей жене Федора Емельяненко. Историю их встречи и расставания нам, корреспондентам, предстоит узнать через пару часов.

...Плакатик на динамовском зале напоминает о Федоре. Еще около входа что-то, наспех сколоченное из березовых чурок. Напоминающее виселицу. Но, конечно же, не виселица.

Емельяненко Тулу не особенно вспоминает — но вот город его помнит, город гордится. На карточке молодой, поджарый император ухватил за рукав кимоно кого-то попроще. Вот-вот швырнет через плечо.

Вот таким худеньким Федя и приехал в этот город.

Раздевалочка крохотная. Зал тоже. На стенах все те же портреты Емельяненко. Призывы отметить то день единоборств, то ли праздник самбиста.

Если этот прекрасный день сегодня — мы встречаем достойно. Только о единоборствах и говорим.

Андрей грустновато усмехается, оглядываясь:

— Отсюда Емельяненко и вышел. В этом зале ему смотрины устроили, когда привезли из Старого Оскола. Во-о-н по тому канату карабкался. А вот в этом углу Волк-хан пообещал из него чемпиона сделать. Если останется в Туле.

Андрей Былдин. Фото Юрий Голышак
Андрей Былдин. Фото Юрий Голышак, «СЭ»

Смотрины

— Как впервые услышали это имя — Федор Емельяненко?

— Позвонил однокурсник по спортфаку Роман Суржиков. Бывший боксер и борец, служил в московском СОБРе: «Андрей, ты Федю Емельяненко знаешь? Надо бы ему помочь. У вас в Туле личности известные — Волк-хан, Илюхин... Может, посмотрят на него? Какой бой для него организуем?» С этого звонка все и началось.

— Прежде о Федоре все-таки слышали?

— Знал — парень чего-то добился в самбо и дзюдо. Конец 1999-го, времена тяжелые. Хотел заработать. Жил в Старом Осколе, вошел в сборную России, стал мастером спорта международного класса — а не имел даже спортивного костюма.

— Как так?

— А вот так. Это мечта его была — получить экипировку сборной. Сам говорил: «Я получал в Старом Осколе тысячу рублей. Добавили бы еще пятьсот — никуда бы оттуда не уехал. Работал бы тренером и никуда не дергался».

— Денег не имел вообще?

— Как сформулировал Суржиков — «парню все равно, с кем драться. За 100 долларов готов с любым».

— Видел он эти 100 долларов, как думаете?

— Может, и видел. Но 100 долларов для него точно были большими деньгами. В месяц зарабатывал в шесть раз меньше.

— Одевался неприметно даже годы спустя. Начав выигрывать в боях без правил.

— В этом-то Федя всегда был скромный! Даже зарабатывая большие деньги, продолжал ходить в полосатом свитере. Выставил его потом на аукцион.

— Вот приезжает Федор в Тулу в таком свитере...

— Посмотрели на него с Николаем Питьковым. Хорошее впечатление. Видно — парень скромный. Даже начали сомневаться: а годится ли для боев? Это все-таки не борьба, здесь по голове бьют. Стрессов много. Ну, ладно, договорились с Волк-ханом, отправились к нему на смотрины в зал борьбы «Динамо». Михаил Илюхин тоже ждал.

— Великие люди.

— До сих пор помню бой из 90-х — когда великий ударник, чемпион мира Игорь Вовчанчин проиграл Илюхину. Это было что-то!

— Волк-хан высказаться мог ярко.

— Волк-хан всегда был брутален и эмоционален. Лично проверил Емельяненко. Не во всю силу, просто хотел посмотреть на технику. Понять, как человек себя чувствует в стойке. Следом подключился Илюхин — проверил уровень борьбы в партере.

— Что увидели?

— Миша проходил в ноги, работал первым номером. Федя за счет стойки и хорошего контроля старался занять верхнее положение. Илюхин доминировал — но не явно... Было и третье испытание.

— Какое?

— «Пуш-пуш». Это легкий удар ладошками — но становится понятно, как человек двигается. Начали они с Михаилом работать, легкие удары, проходы в ноги — и тут Илюхин при подъеме лупит с колена Федору в солнечное сплетение. Сбил дыхалку.

— Вот так фокус.

— Емельяненко был недоволен — не договаривались бить коленями! Михаил: «Извини, так получилось», но я-то все понял.

— Специально ударил?

— Конечно! Проверял — что из себя представляет. Вот представьте: вы приходите ко мне в зал, начинаем тренироваться. Я известный человек, но почему-то не могу с вами ничего сделать.

— Какой вердикт?

— Когда все закончилось, Хан громко произнес: «Будущий чемпион! Пускай к нам приезжает, будем вместе тренироваться». После этого сели с Емельяненко разговаривать серьезно.

Слево направо: Михаил Илюхин, Магомедхан Гамзатханов (Волк-хан), Андрей Копылов, Николай Питьков, Федор Емельяненко, Владимир Погодин. Фото Из личного архива Николая Питькова
Слево направо: Михаил Илюхин, Магомедхан Гамзатханов (Волк-хан), Андрей Копылов, Николай Питьков, Федор Емельяненко, Владимир Погодин. Фото из личного архива Николая Питькова

— О чем?

— Говорим: «Федор, хорошенько подумай, надо ли тебе это. Все-таки ты уже в сборной России». Бои без правил тогда в России популярности не имели никакой. Изредка что-то по телевизору мелькало — но не смотрел никто. Федя тут же ответил: «Я решил, из любительского спорта ухожу. Хочу заниматься смешанными единоборствами». Ну, хорошо. А куда его отправлять?

— Были варианты?

— Был вариант — пристроить его в казино «Метелица» на Арбате. Чтоб получить свои 70 долларов за бой, быстро сломаться и закончить насовсем. На борьбу там давали то ли 10, то ли 20 секунд. Для борца адские условия. Если не успеешь провести удушающий или болевой — поднимают в стойку, начинаешь драться. А Федя был скорее борец, чем ударник.

— Сами были на этих боях?

— Многие из нашего зала ездили. Бозигит Атаев, например. Деньги нужны были! Возвращались и рассказывали: «Да, жестко...» Людей оттуда просто выносили. Атаев в «Метелице» считался одним из лучших бойцов, мастер жестких нокаутов. 4-кратный чемпион мира по ушу-саньда. Забивал что ногами, что руками.

— Допустим, Емельяненко оказался бы там. Что было бы?

— Считайте, бросили под танк. А я сам приехал с Белгородчины, земляки... Решили — не наш путь.

— Тем более, данные скромные.

— Да, рост всего 183. Весил 95 килограмм. Из-за этого тоже были сомнения: потянет ли? Парень был средним спортсменом. Да, в борьбе чего-то достиг, но таких в стране много. Мы с Питьковым не были профессиональными промоутерами. Тоже нащупывали этот путь. Просто хотели помочь ему. Команда получилась дружная. Каждый что-то внес.

— Кто-то говорил — приехал Федор в Тулу подавленным.

— Кому-то казалось — подавленным. Мне показалось, скромным. Не представлял, что его ждет в чужом городе. Что предложат, с кем придется драться. Сказали бы: «Поедешь в «Метелицу» — поехал бы!

Подпись: Андрей Былдин (второй слева), Игорь Сысуев (третий слева), Федор Емельяненко (в центре), Роман Костеников (справа, на заднем плане). Фото Из личного архива Андрея Былдина
Андрей Былдин (второй слева), Игорь Сысуев (третий слева), Федор Емельяненко (в центре), Роман Костеников (справа, на заднем плане). Фото из личного архива Андрея Былдина

Общежитие

— Так что сказали?

— Говорю ему: «Федя, у меня в общежитии комнатка — 15 метров. Если готов, будем делить с тобой диван пополам». У меня остались нереализованные амбиции в спорте — а Емельяненко был поначалу симпатичен как человек и спортсмен. Поселился у меня.

— Деньгами помогали?

— А как же? С этого момента 6 тысяч в месяц отправлял жене. Его самого обеспечили всем. Кормили у моего друга в ресторане «Остап» или «Фаэтон». Сразу же заехали в магазин «Адидас», говорим хозяину: «Вот землячок, надо приодеть». Вышел нарядный. Еще и с полотенцами в руках. Мастер спорта международного класса должен быть экипирован!

— Вы к нему как к ребенку отнеслись.

— Для меня он был как младший брат!

— Диван-то делили?

— Ну да. На одном спали. Тогда же приехал в Тулу еще и Роман Костенников из белгородской деревни, мастер спорта по самбо. С хорошими данными. Взяли в свою команду.

— Это он получил сразу два поражения в ММА — и закончил?

— Быстро на соревнованиях в Белгороде получил серьезный вывих плеча с ущемлением позвоночника. До сих пор у него одно плечо выше другого. Все мы жили в одной комнате.

— Как умещались?

— Мы с Федором на диване, Роман с моим братом — на полу. Несколько лет так прожили! Ели из одной тарелки!

— Представляю, как Федор храпит.

— В то время вообще не храпел. А отношения, мне казалось, самые искренние и добрые. Я был с ними 24 часа в сутки, нес за них всех ответственность. Мне было 30 лет, Емельяненко — 24.

Слева направо: Игорь Сысуев, Федор Емельяненко, Роман Костенников, Владимир Былдин. Фото Из личного архива Андрея Былдина
Слева направо: Игорь Сысуев, Федор Емельяненко, Роман Костенников, Владимир Былдин. Фото из личного архива Андрея Былдина

— Какие привычки привез с собой из Старого Оскола?

— Федя всегда был эгоистом.

— Вот как?

— Просто воспринимали мы эти особенности как добрую чудинку. Снисходительно. Однажды Емельяненко заявил — раз у него три тренировки в день, все будем ложиться в 22.00.

— Ложились?

— Стали ложиться. Говорю: «Федя, можно телевизор оставить включенным?» — «Я не усну». Ладно, выключали. Доходило до того, что Федя набрасывал полотенце на магнитофон. Чтоб часы не светили в глаза. Но почему я говорю — «эгоизм»?

— Почему?

— Если Емельяненко просыпался первым — сразу всех будил. Сразу же меня толкает плечом: «Андрюх, спишь?» — «Теперь не сплю...» Воспринимали как шутку. Вскакивали и на пробежку перед тренировкой. Километров семь наматывали.

— Книжки-то он читал?

— Он начитанный! Я в пример его ставил. Федя говорил: «Читать очень люблю. Это меня Оксана, жена, приучила. Сама книжки мне подбирает». Он эрудированный, в школе хорошо учился. Речь поставлена. Тут вопросов нет.

— Квартиры у вас не было. А машина?

— Красная «99-я», первый мой автомобиль. Казалось — самая лучшая машина, самая красивая. Стала общей. Очень нас выручала, всюду на ней мотались.

Оксана и Марина

— Семья у Емельяненко оставалась в Осколе?

— Да. Федя постоянно твердил: «Так тяжело! Скучаю по Ксюшеньке своей, она такая хорошая...» Тепло отзывался. По-человечески жалко его было. Еще и неизвестность — пойдет у него, не пойдет... Хотелось помочь!

— Потом жена приехала в Тулу?

— Нет, я обычно ехал в Алексеевку к родителям — и забрасывал Федю в Старый Оскол. Оксана очень хорошо встречала. Готовила прекрасно. Идеальная жена, Емельяненко ее просто боготворил.

— У них свой дом?

— Квартира в малосемейке. Как Федор рассказывал, помог получить Владимир Воронов. Зал, в котором он спал, и крохотная кухонька.

— Если все так здорово — что ж Федор нашел в Туле другую женщину?

— Это не другая женщина, это Марина. Да, познакомился с девчонкой. Я понимаю — парень молодой, достиг славы... Мужчины полигамны! Жена с ребенком — в Старом Осколе, а у Емельяненко здесь... Случается свободное время. Все на чувствах. Ни Оксана не виновата в том, что случилось, ни Марина. Влюбляясь, мы совершаем такие поступки, которых от себя не ожидаем.

Федор и Марина в компании Сергея Харитонова, Андрея и Владимира Былдиных. Фото Из личного архива Андрея Былдина
Федор и Марина в компании Сергея Харитонова, Андрея и Владимира Былдиных. Фото из личного архива Андрея Былдина

— Но дальше все сложилось совсем интересно. Как говорят.

— Я могу вам рассказать — чтоб ничего не изобретали...

Вот познакомился он с Мариной, начали общаться. Она художник, Федя тоже любил рисовать. Я присматриваюсь — им приятно быть рядом. А Марина молодая, красивая девушка, ей надо определяться. Строить семью. Думаю, поставила перед Федором вопрос — или ты в той семье, или здесь. А Емельяненко уже многого достиг, стал чемпионом, пришла популярность. Это задело чувство собственного достоинства. Развелся с Оксаной.

— А потом и с Мариной.

— Да. Вернувшись к Оксане. Уже года три живет со своей первой женой. А от Марины у него двое детей. Старшая — Василиса, младшая — Лиза. Кстати, моя жена общается с Мариной...

— Город маленький.

— Наши дети учатся в одной школе, ходят на гимнастику. Везу их с соревнований и вспоминаю, как точно так же возил Федора на тренировки, в аэропорт... Теперь катаю его детей. Вот судьба?

— Марина-то нашла себе нового мужчину?

— Ну... Насколько знаю, нет. Хотя девушка симпатичная.

— Работает художником?

— Дизайнером. Делала проекты квартир.

— Вы говорили, Федор тоже рисовал.

— Очень любил! Здорово получалось! Какие-то его рисунки до сих пор у меня валяются. Человека у окна изобразил, помню. Девушку.

— Вас не рисовал?

— Никогда.

Первая победа

— Говорят, на тренировках пахал как никто. Так и есть?

— Так пахал, что майку выкручивал — а с нее пот лился. Было по две тренировки в день. Иногда максимально наращивали нагрузку — устраивали три. Вторая, дневная, самая ударная. Вот глядя на Федю со стороны, не скажешь по фигуре, что спрятана могучая сила, да?

— Так и есть. А она спрятана?

— У него взрывная сила! Лезет по канату — вытягивает его до пояса. Что для «тяжа» просто удивительно, они такие вещи не могут. Приехал — было в нем 95 килограммов. У нас быстро дошел до 105-110. В этом весе становился как бычок, наливался силой. Через полгода тульских тренировок поехал в Старый Оскол. До этого рассказывал, что Воронов сильнейший борец, всегда Федю побеждал. А тут начали бороться — сразу порвал своему тренеру связку!

— Так прибавил?

— Невероятно. С такой горечью, помню, сообщал: «С Илюхиным отрабатываем болевой на локтевой сустав — и не могу зацеп разорвать!» Хотя и с Федей Илюхину приходилось непросто. После него брался за Харитонова, тоже физически сильного — но играл с Серегой как кошка с мышкой. Харитон поднимается: «Ну, силен...»

— Харитонова же тоже к вам в Тулу привезли.

— Да. Здоровый блондин с большой головой. По ней колотишь — только руки отбиваешь. Но огромным Харитонов не казался.

— Всю «ударку» поставили Федору вы?

— А кто же? Я. Отчасти и ноги. Коля Питьков — кикбоксер, каратист. Тоже занимался руками и ногами. Волк-хан и Илюхин — исключительно борьба. Я тогда в России не видел команду лучше, честно скажу. Романтические времена — росли на фильмах с Брюсом Ли, Чаком Норрисом, Ван Даммом, Тайсоном...

— Спорить с Емельяненко приходилось?

— Первые полгода работал с ним индивидуально. Начались споры. Кто-то напоет ему: «Зачем бокс? Надо поставить один удар, будешь бороться и лупить колотухой». Убеждал его: «Федя, это не прокатывает. Здесь как в шахматах — надо изучить все ходы, а использовать подходящий». Лучших тренеров ему искали, если я чувствовал, что сам исправить что-то не могу.

— Что не могли?

— У него сначала локоть вылетал — потом он сам вываливался. Колхозная техника. Я вспомнил, что учился на спортфаке с Михаилом Малининым из Старого Оскола. Дозвонился: «Федя приедет домой — пусть к вам походит?» — «Без проблем, подскажу ему...» В 2003-м отправились в Японию. Оттуда присылали несколько билетов на команду. Федя спрашивает застенчиво: «Можно я Воронова возьму? Пусть мир посмотрит». Я свой билет ему отдал. Без меня там могли обойтись. Без Питькова — нет, тот вел все переговоры. Перелет был дорогой, сами мы эти билеты не потянули бы. Чем выше Федор поднимался в рейтинге — тем больше давали билетов.

— В какой момент поняли: в ваших руках — настоящее сокровище?

— До последнего дня сомневался!

— Надо же.

— Через полгода мы провели первый бой в цирке. Это были вроде как смотрины. Попадаются в руки фотографии, сразу вспоминаю — я переживал, наверное, больше, чем Федор.

Еще бились со сборной Грузии. А те — чемпионы мира по версии RINGS в командном первенстве. При Волк-хане грузин Гром Заза пробежался глазами по списку бойцов, усмехнулся: «У вас без шансов. Мои ребята всех победят». Даже поспорили — то ли на автомобиль, то ли на деньги.

2000 год. Федор Емельяненко дает, возможно, первое интервью в жизни — после турнире в Туле. Фото Из личного архива Андрея Былдина
2000 год. Федор Емельяненко дает, возможно, первое интервью в жизни — после турнире в Туле. Фото из личного архива Андрея Былдина

— Чья команда выиграет?

— Выиграет ли Федор Емельяненко! Это был самый важный бой!

— Как все прошло?

— Федя показал ударную технику. Но главное — уже видел картинку. С этого момента пришла какая-то уверенность. Если перед Емельяненко был борец — мог навязать бой через удары. И наоборот. А сборная Тулы тогда выиграла у Грузии.

— Все ваши победили?

— Не все, Роман Костенников проиграл. Еще не адаптировался, вышел с травмой. А ногу ему отбили — от колена вся была синяя. Такой гематомы в жизни не видел. Не сдавался! Потом несколько дней ходить не мог...

— Вскоре закончил с боями.

— Провел еще бой с болгарином — тоже проиграл. Наверное, в тот момент еще не окреп духовно. Бросил бои, уехал в Москву и стал работать в милиции. Сейчас вернулся в Старый Оскол. Начальник службы безопасности у кого-то. С Емельяненко до сих пор дружат.

«Горю, волнуюсь!»

— У Федора были гематомы вроде той, что получил Костенников? Самый лютый пропущенный удар?

— 2003-й, Федор как раз начал встречаться с Мариной. Уже стал чемпионом — выиграл у Ногейры и Фудзиты, лысого японца. Крепкого как сундук. Вот тогда Емельяненко пропустил страшный удар.

— Что было?

— Приезжаем в Японию и замечаю странности. Федя всегда ответственно подходил к боям — а тут мыслями где-то. Не может настроиться. Этот Фудзита — человек большой силы, но без ударной подготовки. Федя должен был его проходить.

— Оказалось не так просто?

— А Емельяненко «горит»!

— Это что значит?

— Сам так высказался — «Я так долго шел к вершине, а сейчас чувствую, что все могу потерять. Горю, волнуюсь!» Вот в этом состоянии пропускает удар в височную часть. Вижу — «поплыл»...

— Ой, беда.

— Все, думаю, пипец. Проиграет!

— А если б проиграл тот бой?

— На этом карьера закончилась бы. Но Федя зацепился за шансик — не дал добить, затащил японца на себя. Как-то оклемался. Сделай соперник шаг назад и нанеси еще один избирательный удар — это был бы финиш.

— Чем закончилось?

— Федор встал, окончательно пришел в себя и провел хорошую комбинацию: два удара в голову — удар ногой в печень. Перешел в партер, сделал удушающий. Победил.

Жесткие спарринги

— Сам вспоминал потом пропущенный удар?

— Вообще-то к тому моменту Емельяненко перестал бояться ударов. Приезжая в Старый Оскол, вставал в пару с такими известными боксерами, как Михаил Гала, братья Лебедевы. Потом спрашиваю: «Ну и как тебе?» — «Вроде смотрелся не хуже...» Вскоре с Емельяненко мало кто хотел спарринговать.

— Так бил?

— Возвращается из Старого Оскола, где готовился по боксу. У нас бой через три недели. Спрашиваю: «С кем стоял в паре?» — «А ни с кем» — «Почему это?» — «Никто не хочет. Я там одного мастера спорта сломал в весе 75 кило, он к соревнованиям готовился. Другого приятеля травмировал». Федя не мог биться вполсилы!

— Это не так здорово.

— Ему было все равно, друг ты или тренер. Бил изо всей силы! Встаю с ним боксировать, чтоб просто почувствовал дистанцию. Потому что другие ребята выбешивались, не выдерживали. Лупит и лупит! У меня видео осталось — он так вкладывается в боковой удар, чтоб меня уложить. Я ухожу, Федя промахивается и падает. Лежит, улыбается.

— Вот человек.

— Или начинаем боксировать — говорит: «Андрюх, видишь, я тебе по печени ударил, через руку пробил, локоток прижат». Это не злорадство, а целеустремленность. Бьется со своим приятелем Костенниковым, я даже вмешиваюсь: «Федя, зачем так сильно?» — «Андрей, а кто меня в бою пожалеет?»

— Ребята сторонились?

— Да. Вот Миша Гала — другое дело. Спрашиваю: «Федя, ну и как тебе с ним?» — «Хорошо! Бывает, ловлю «зайчика»...»

— Это что?

— Нокдаун. Мы на них внимания не обращали.

— Вы от Феди «зайчика» не ловили?

— Если б хоть раз пропустил — сейчас бы ходил и воробьям дули показывал...

— Получается, уже тогда Емельяненко спарринговал с Денисом Лебедевым?

— Ну да. В Туле ставил в пару к Федору всех, кто чего-то достиг в боксе или кикбоксинге. Кроме Бозигита Атаева. Тот бьющий, не мог легко работать. Он Феде ни один удар не простил бы — перевернул бы его...

— Даже так?

— Да. Старались их развести. Я сам становился с Атаевым в пару — чтоб только к Федору он не подходил. Зачем тому сотрясение перед боями?

Мечта

— Мечтами своими Емельяненко делился?

— Делился, когда стал чемпионом RINGS. Я, говорит, желаю стать чемпионом Pride, заработать миллион и уйти на отдых.

— Так и говорил — «миллион»?

— Он же не за идею дрался.

— Это понятно.

— Бывало, до самого выхода на бой не могли подписать контракт. Николай в ужасе: «Японцы чуть-чуть навстречу идут, но в самом важном не прогибаются». У них все это отработано было годами!

— Вы тоже стояли на своем?

— Мы-то разведали, кто сколько получает. Американский боец ниже уровнем вытряс гонорар в три раза больше. Все потому, что ни один русский боец не выигрывал ни единого боя в Pride за семь лет. Разве что Игорь Вовчанчин достиг каких-то высот. Тут появляется Емельяненко, уже чемпион RINGS. Первый бой с Хитом Херрингом, американцем, который победил Вовчанчина. Накануне высказался: мол, Емельяненко — очередной русский на его пути. Легко справится.

— Не справился.

— Федя его просто вынес, зрелищный бой! Следом — Сэмми Шилт. Это личность известная. Помню, стою с ним рядом — у человека рост 2,12. Вес 125 килограмм. Ладони как ласты. (Сначала Емельяненко провел бой с Шилтом, потом с Херрингом. — Прим. «СЭ»)

— Третий бой был с выдающимся мастером.

— С Ногейрой — за звание чемпиона. Легендарная личность!

— Круче не было.

— Незадолго до этого вынес Боба Саппа, просто машину в 200 килограмм веса и 2 метра ростом. Ногейра ему смог провести болевой на руку. Но Федору бразильцы в стойке уступали, он уже стал хорошо работать руками. У Ногейры выиграл без вопросов. У Ногейры была «коронка» — удушающий ногами с болевым на руку. Знаменитый «треугольник», всем его делал. Не было случая, чтоб не прошло. Мы все искали контрприем. А подсказали в Екатеринбурге Александр Федоров и Николай Зуев. Главное, чтобы замок не защелкнулся!

— Годы спустя все «защелкнулось» у Вердума.

— Когда Федя проиграл Вердуму, сразу же приехал ко мне в Тулу. Я этот «треугольник» Вердума изучил, из боя в бой это шло! Спрашиваю: «Федор, ну как же так? Мы с тобой этот прием изучали еще в 2003-м».

— Что ответил?

— Качает головой: «Я чувствовал, что выиграю, а Вердум боится. Хотел быстрее закончить бой. Не знаю, как такое вышло...»

Япония

— В какой-то момент поняли — Федор распробовал денежки?

— Говорят же — тяжело пройти огонь, воду и медные трубы. Все мы — тщеславные! Когда в Японии тебя встречают в аэропорту, не дают пройти на улице, а в холле стоят очереди, чтобы с тобой сфотографироваться — понятно, начинаешь чувствовать себя звездой.

— В России-то никто Емельяненко не знал.

— Вот именно — после всего этого прилетаешь в Шереметьево, где тебя встречают только твои друзья. Везут в Тулу, где тебя знать никто не знает. Даже в Старом Осколе только приятели в курсе, что ты — чемпион и легендарная личность. Я начал понимать, что Федя уже вырос, ему другого хотелось...

— Понравилась слава.

— Конечно! О чем говорить?

— В Японии действительно так сходили с ума от этих боев?

— Помню, прилетели в Японию. Перед отелем «Хилтон» всегда очередь фанатов. Как-то спускаемся на лифте, идем по холлу — вижу, очередь стала совсем огромной. Стоит боец Джексон с цепью, который недавно дрался с Федором, и дает пощечину японцу. Другой стоит в сторонке — все это фотографирует. Очередь ждет. Следом другой — новая пощечина!

— Вы офигели?

— Не то слово. Джексон пощечины отвешивает — они кувыркаются, ноги кверху. Поднимаются: «Аригато, спасибо». Им за счастье, чтоб спортсмен дал по лицу! Девушки, японские красавицы, мечтают как-то прикоснуться к великим спортсменам. Эти японки в Россию прилетали.

— Федора искали?

— Федора и Харитонова.

— Харитонов-то, наверное, не отказывал в возможности прикоснуться.

— (Смеется) Парень здоровый. Тем более, после всех тренировок и белково-протеиновых коктейлей.

— Номера «люкс» в Японии Емельяненко требовать не начал?

— Вот такого не было. Все мысли о бое! Это тяжелая штука. Ты спишь — думаешь о сопернике, просыпаешься — думаешь. Люди со всего мира съезжаются, чтоб что-то тебе отбить или сломать. Еще на первых боях Федор переживал, как бы семья не узнала.

— Не узнала — что?

— Емельяненко отправился в Тулу, сказав, что будет бороться, а не драться. Больше всего на свете боялся вернуться в Старый Оскол с синяком!

— От Алексея Олейника слышали — перед боем с Мирко Кро-Копом образ соперника не отпускал даже ночами. Емельяненко через такое прошел?

— Нет, Федя смотрел бой соперника один раз. Не больше. Я начинал крутить кассеты, так Федор останавливал: «Андрюх, не надо...»

— Почему это?

— Начинал мысли гонять. Емельяненко максимально старался отойти мыслями от боя. Никто в Японии не должен был к нему подходить, беспокоить. Играть в карты, рассказывать анекдоты, что-то вспоминать — это да.

— В карты играл здорово?

— Что в шахматы, что в карты.

Ночной клуб и окурок

— Первое неприятное удивление от Федора?

— Не скажу. Это личное.

— Выпить в ту пору Емельяненко мог?

— Конечно!

— Какой он, когда поддаст?

— Веселый. Чего только не было... Есть в Туле ночной клуб «Премьер», мы туда заглянули после боя. Выпили винишка, хотели отпраздновать. Как-то я попал за стол с футболистами «Арсенала», те с девчонками сидели. Хотя меня никто не звал.

— Начало прекрасное. Что же будет дальше?

— Вижу, ребятам-футболистам это не понравилось. Я нагловатый был, неправильно себя вел. Признаю. Храбрая вода многих подводила. Начинают меня просить, чтоб удалился...

— Футболист?

— Да. Высокий, чертовски хорош собой. Захотел объяснить мне, что не стоит находиться за их столом. Приглашает на улицу: «Пойдем, объясню тебе». Ведет бить.

— Не зная нюансов.

— Федор это увидел...

— Так-так.

— Я этого парня ударил — он согнулся. Тут подоспевший Федор приложился. Так, что бедный футболист выгнулся уже в другую сторону. Кинулся бежать!

— Куда глаза глядят?

— Нет, к ночному клубу. Там стеклянные двери. С одной стороны открываются, а с другой — закрытые. Так футболист бьется в закрытую, падает на задницу, снова вскакивает и бьется. Лишь бы укрыться. Это один из моментов, довольно безобидный. Бывали и повеселее.

— Казалось бы, Федору ведро надо выпить, чтоб повело.

— Как раз спортсмену после таких нагрузок часто 100 грамм хватает, чтоб опьянеть.

— Тогда с вас еще веселая история.

— Грустные рассказывать не буду, а веселая есть. Подъезжаем к торговому центру, сверху балконы. Тут сверху на крышу машины падает бычок.

— Специально кто-то кинул?

— Сто процентов — целился! Я-то не особо впечатлился, а Федя здорово завелся: «А если б я шел с коляской и этот окурок туда попал? Беспредел!» Вычислили, откуда кидали. Идем с Федором наверх, видим — сидит компания мужчин с девчонками. Думаю, этот вечер запомнили надолго и окурками стрелять больше не будут никогда. Просили прощения. Хотя нам даже бить не пришлось.

Слева направо: Роман Костенников, Андрей Былдин, Игорь Сысуев, Федор Емельяненко.
Слева направо: Роман Костенников, Андрей Былдин, Игорь Сысуев, Федор Емельяненко.

«Шизофреническая память»

— Помните, когда Федора поразила какая-то сумма?

— Был такой момент! Как раз тот самый первый турнир, который мы провели в цирке. Сборная Тулы против сборной Грузии. Федя получил 500 долларов призовых. Вдруг выясняется — наш земляк Егор Атанов, один из самых успешных бизнесменов Тульской области, желает от себя вручить Федору тысячу долларов. Федя взял эти бумажки, смотрит на них: «Никогда таких денег в руках не держал...»

— Походка не изменилась?

— У Феди никогда ничего не менялось. Он бы миллион долларов получил — походка осталась прежней. По нему ничего не поймешь, настолько скрывал свои эмоции. Только в кругу друзей мог быть самим собой. Мы не строили каких-то планов, не рассчитывали, что Федор взлетит высоко. Чисто по-дружески помогали человеку. Когда он что-то выигрывал — победа считалась общей. Бозигит Атаев как-то в интервью сказал: «Федя, ты не стесняйся говорить, что мы все вместе тренировались у Волк-хана». Это правда — он открыл дорогу. Был первым чемпионом. А мы уж Федю поставили на этот путь.

— Первые признаки «звездняка» у Емельяненко?

— Когда стал чемпионом — начало проскакивать. Обычно Федя советовался, прислушивался. А тут чувствую: перешагнул, перерос, мы ему уже не совсем интересны... Мы три года ели, спали, гуляли и решали проблемы вместе. А тут — отдаление!

— Вскоре ушел.

— Помню момент: в Японию подъехали к нам голландцы, попросили у Феди через переводчика номер телефона. Он продиктовал — и вскоре позвонил Вадим Финкельштейн. Пригласил на «Ледовое побоище» в «Лужниках» как почетного гостя. Федор подошел: «Андрюх, меня приглашают. Съездим все вместе?» Появляемся в Лужниках, к нам много внимания. Стол ставят рядом с рингом. По соседству известные люди, Сергей, сын губернатора Петербурга Матвиенко. Когда Федор пошел награждать победителя, Сергей восхищался: «Это же Федор Емельяненко! Такой человек!»

— Все по делу.

— Это было признание — но в России и даже Туле Федора все равно не знали. Только спортсмены. В 2002-м в Железногорске проходил турнир по боевому самбо. Саша как раз освободился. Это была проверка, в какой форме находится. В финале встретились два Емельяненко. Вот там Федя наслушался от спортсменов восхищенных отзывов. Многие ребята подходили: «Как попасть в ваш клуб? Хотим тренироваться только у вас». У нас был выход на международный уровень. А у Вадима Финкельштейна — только на клуб Golden Glory. Чемпионаты, которые он проводил, были дворового уровня.

— Объектом раздражения Федора вы никогда не становились?

— Я был старше — и всегда осознавал ответственность. Был момент... Как-то говорю ему: «Федя, ты как баран». Проходит время — припоминает: «Помнишь, ты меня бараном назвал?» Я давным-давно забыл — а он все это время помнил!

— Какая памятливость.

— Кстати, память у Емельяненко фантастическая. Я бы сказал — шизофреническая. Человек помнит мельчайшие детали, которые надо бы уже забыть.

— Например?

— Я с Федей не общался к тому моменту уже года три-четыре. Вдруг приходит от него SMS: «Как поживаешь? Не стыдно тебе?» А не писал несколько лет!

— Это когда было?

— Лет пять назад. Когда развелся с Мариной и снова женился на Оксане, мы перестали общаться. Хотя я его и поздравил со свадьбой, Оксану ведь знаю.

— Заново сыграл свадьбу с первой женой?

— Знаю, что обвенчались. Хотя был обвенчан с Мариной — но и с Оксаной тоже венчались.

— Так за что вам должно быть стыдно?

— Я с юмором ту SMS воспринял. Перезванивать не стал — написал в ответ: «За что? А ты как поживаешь?» — «Все хорошо, готовлюсь к бою в Америке, Оксана беременна». Вот так обмениваемся сообщениями, нормальный разговор. Вдруг приходит новое — «А как твою жену зовут? Как ребенка?» Я был в шоке.

— Почему?

— Мы же знакомы! Он прекрасно знает, что мою жену зовут Юля, а дочку Василиса. Точно так же, как его дочь.

— Что бы это значило?

— Как я понял — наверное, в этот момент Федя «на метле». Злоупотребил храброй водой. Обычно-то ему такие провалы в памяти не свойственны!

— Что-то стали писать в ответ?

— «Федя, ты что, запамятовал?» — «Да, забыл, прости-прости». Ну и проехали. Пишу: обрати внимание на подготовку, бой с Мальдонадо был полон ошибок, бьешь сериями в защиту вместо того, чтобы делать шаг назад и ударить избирательно. Как бил раньше. Не переводишь в борьбу, не видишь картину боя.

— Что Емельяненко?

— Тут же почувствовал агрессию в ответе. Если мягко — «ты мне столько гадостей сделал». А в конце добавил: «Все судьи отдали мне победу».

— Это против Мальдонадо-то?

— Ну да. Пишет: «А помнишь, как я за тебя заступился в коллективе, когда люди говорили, что не надо меня боксу учить? Я ответил — только Андрюху буду слушать». Столько лет помнил этот момент! Еще кое-что приписал такое, что я понял — наверное, со здоровьем что-то ненормальное.

— Так и оборвалась переписка старых друзей?

— Отослал — «Федя, проснешься — подумай хорошо, что ты мне написал. Перечитай». На это он не ответил и перезванивать не стал. А я перестал с ним общаться. Не понимаю этого человека.

— Печальная история, Андрей.

— Если раньше я за Емельяненко переживал, чувствовал шкурой, о чем он думает, то с 2007-го просто перестал его понимать. Что-то с человеком случилось!

— Доходили слухи, будто на Николая Питькова вообще собирался подавать в суд. За какое-то интервью о прошлом.

— Да, мне так сказали. А что? Зачем суд? Федя — верующий человек, пусть придет в храм и скажет, что мы с Питьковым врем. Я рассказываю все как было! Мне не стыдно смотреть в глаза никому!

— Перемены в характере могут быть связаны с чем угодно.

— Я связываю со свитой. Тяжело пройти такую славу. Но я вижу, что Федор сильно изменился. Близкие люди, которые серьезно помогли, оказались вычеркнуты из его жизни. Федя перестал общаться.

Слева направо: Владимир Воронов, Олег Ермаков (тренер Игоря Вовчанчина), Николай Питьков, Федор Емельяненко, Игорь Вовчанчин, Александр Скрипников.
Слева направо: Владимир Воронов, Олег Ермаков (тренер Игоря Вовчанчина), Николай Питьков, Федор Емельяненко, Игорь Вовчанчин, Александр Скрипников.

Предательство

— Вас-то он почему вычеркнул? Истинная причина?

— А я расскажу. После того самого турнира в Лужниках его пригласили в Санкт-Петербург. Я понял — им заинтересовались. За счет Емельяненко, узнаваемого человека, хотят вывести остальных бойцов менеджера Финкельштейна на международный уровень. В профессиональном спорте такое сплошь и рядом. Побольше пообещать, оклеветать других людей... Ему нужен был Емельяненко — и больше никто. Ни я, ни Питьков, ни кто-то еще.

— Олейник говорил, что не понимал, почему Федор так готовился к Вердуму.

— Что-то случилось с Федей. Прежде, встречаясь с ударником, переводил бой в партер, боролся. Против Ногейры хорошо отработал и в стойке, и в партере. А потом вдруг попадается на удушающий против Вердума. Проиграл бой, чуть не уснул на ринге. Я понял — человек объелся, психологически устал.

С Федей мы перестали общаться, я его не поддержал и не поехал с ним в Питер. Для меня это (уход Емельяненко из Russian Top Team. — Прим. «СЭ») было предательством. Когда он уходил, я ему сказал: «Федя, извини, но для меня это предательство. Я остаюсь в команде». После этого мы долго не общались.

— Он звал вас одного?

— Да. Емельяненко ушел под флаг Red Devil. Финкельштейн сделал свое дело, раскрутил этот вид спорта в России. Почет и уважение, он смог. Эти бои сегодня популярнее бокса.

— Вы наверняка выясняли, сколько стоило переманить Емельяненко. Что удивило в этих цифрах?

— Удивили не цифры. Мы дошли до того, что Федор получал за бой то ли 100, то ли 80 тысяч долларов. Максимальная цифра. А за первый бой, в котором Емельяненко нокаутировал японца за 9 секунд, заплатили две с половиной тысячи долларов. Считалось — большие деньги! Для Японии бои — шоу-бизнес, им нужны чемпионы. Как только Волк-хан проиграл бой — все, популярность закончилась. Там нельзя проигрывать!

— Так что предложил Федору Финкельштейн?

— Со слов Федора, Финкельштейн сказал ему: «Тебя обманывает менеджер, Владимир Погодин. Ты должен получать в два раза больше, по 200-300 тысяч долларов, а доходят копейки. Вот у меня заработаешь гораздо больше!»

— Как любопытно. Произвело впечатление?

— Санкт-Петербург, известные люди. Федор под впечатлением, что его в четыре руки вениками пропарили. Вадим — деловой человек, выполнил обещание. Сделал Федора популярным.

— Можно ли сказать, что Федор променял дружбу на деньги?

— Пускай сам ответит. Мне кажется — поступки такие громкие, что слов не слышно.

— Чему вас научила эта история?

— Для меня это был страшный удар. Федор — близкий человек! Уверенно говорить о дружбе — и вскоре вот так поступить? Контракта у нас не было, все на рукопожатии.

— Кто из вашей команды звонил Федору — и он не брал трубку?

— Я точно не звонил. На звонки Питькова не отвечал. Это было сразу после того, как Емельяненко уехал. Нам принципиально было встретиться — и переговорить с ним.

— Удалось не сразу.

— Федор произнес: «Да, я подписал контракт и ухожу в другой клуб». Мы в шоке. У нас уже подписан контракт с Pride!

— Что Емельяненко?

— Отмахнулся: «Погодин подписывал — пусть Погодин и отвечает». Развернулся и уехал. Для меня это был огромный психологический удар. Как человек может так поступать?!

— Как отвертелись от боя?

— Погодин как-то разрулил. Был там у нас хороший знакомый. Удалось расторгнуть.

— Так какой хитростью прорвались на аудиенцию к Федору?

— Я увидел его машину в Туле.

— Что за машина была у Последнего императора?

— Синяя «десятка». Я знал, что он встречается с Мариной и знал, где именно. Говорю своим: «Федор в Туле, завтра наверняка улетит. Поехали к Марине». Все вместе рванули туда. Увидели машину — да, его. Напротив была гостиница. Пришли туда, поговорили. Хотели понять, как жить дальше...

— Постучали в дверь — Федор открыл?

— Мы культурно попросили его выйти. Пообщались. Каждый сказал, что думает.

— Уловили смятение в его лице?

— Конечно, ему было неприятно. Ты не один, и вдруг вваливается такая компания. Еще вчера — близких друзей.

— Чувствовали, что ему в этот момент стыдно?

— Если человек через дружбу перешагнул — думаю, уже был готов к этому.

— Вам не кажется, что Федор не может вам простить как раз это — что сам был не прав в той ситуации?

— Вот это и есть тщеславие. Человек видит только свою правду — а какую-то другую не собирается даже рассматривать. А стоило бы взглянуть на себя со стороны.

«Целеустремленный эгоист»

— Кто лучший друг Федора?

— У Федора Емельяненко нет друзей.

— Вот как?

— Пока человек во славе, с короной — вокруг будет много желающих прикоснуться. Но когда станет плохо, все встанет на места. Знаю точно: если, не дай Бог, что-то случится, все мы протянем Федору руку. Достаточно прийти и сказать: «Да, так получилось, я оступился».

— После такой истории не верите уже никому?

— Да я «спасибо» могу сказать, что так получилось. Могло быть еще больнее. Спасибо за науку.

— Александр Емельяненко такой же эгоист, как и Федор?

— Все равнозначно. Знаете, что сказал Федор, расставаясь с нами? «Не было бы вас — были бы другие». То же самое сказал Александр Федору про те полтора года, что ему скостили. Но Федя — великий спортсмен. Чтоб судить, нужно прожить его жизнь.

— Если б сегодня примирились — все равно всю оставшуюся жизнь ждали бы предательства от Федора?

— Однозначно. Больше я ему не верю. Эгоизм затягивает. Наступил на одну голову, вторую — и пошел, пошел...

— Уходя с той встречи в гостинице, пожали друг другу руки?

— Нет. Мы хотели понять, что у человека в голове. Что с ним происходит? Перед боем он должен быть в команде — но не появился. Когда объяснились, Емельяненко уехал в Москву к нашему другу Игорю Сысуеву, СОБРовцу. Туда дозвонился тот самый Роман Суржиков, который когда-то просил за Федора перед нами.

— Что хотел?

— Попросил Федю приехать в Тулу. Роман хотел с ним встретиться. Но Федор быстро отправился в аэропорт. Суржиков узнал и кинулся туда. Разговор у них состоялся не очень хороший.

— Не подрались?

— Нет. Но Роман явился с предъявой: «Почему так с друзьями поступаешь?». В ответ Федор просто перестал с ним общаться. Тоже вычеркнул.

— Вскоре вы где-то встретились — и прошли мимо Федора как мимо стенки.

— Был момент. С нами остался Сергей Харитонов. Произнес тогда: «Это предательство. А я не Федя, я не предам». В 2006 году мы встретились с Емельяненко в Японии. По-человечески было неприятно. Федор — это мой труд, а здесь ходил с другими людьми, выступал за другую команду, я видел его рядом на пресс-конференции. Наверное, это мой эгоизм. Но было противно.

— Федор тоже смотрел сквозь вас?

— Нет. Подошел, поздоровался. Не подал вида, что между нами было что-то неприятное. Но разговор не сложился.

— Как все это выглядело?

— Он поздоровался, я сухо ответил и отвернулся. Ушел в сторону, не стал с ним разговаривать. Емельяненко мне вслед: «Андрей, почему так поступаешь? Почему не хочешь со мной говорить?». Да о чем?!

— Такая обида внутри сидела?

— Я страшно переживал. Вся Тула знает, как это выглядело. Город-то в курсе, каким он приехал. А ушел от нас чемпионом, всю славу взяли другие. Мое самолюбие было задето, на другое надеялся.

— На себя не обижались — не разглядели, что у человека внутри?

— Да я бы и сейчас так поступил! Нужна была бы человеку помощь — все сделал бы.

— Сейчас уже не тренируете?

— Нет.

— Почему?

— После того, как Pride распался и Сергей Харитонов от нас ушел, понял: хватит. Объелся я этим. Личной жизни не было. Откуда — если ты и в квартиру к себе пустил жить борца, и все время отдаешь ему? Спишь не с женщиной, а с друзьями в комнате. А мне 30 лет, пора было определяться в жизни! Пока люди вокруг зарабатывали деньги — мы занимались спортом. Но фраза «не было бы вас, были бы другие» меня добила.

— Если описывать Федора — какие слова найдете?

— Целеустремленный эгоист.

Вторая часть материала будет опубликована в ближайшие дни. Там — неизвестные факты про Александра Емельяненко и Сергея Харитонова + беседа с Николаем Питьковым, тренером и менеджером Russian Top Team.

Досье
Russian Top Team. Команда, образованная на стыке 90-х и 00-х годов. Руководитель — Владимир Погодин, бывший вице-президент Всероссийской федерации самбо (погиб в авиакатастрофе в 2008 году). Бойцы Russian Top Team выступали в ведущих японских промоушенах — RINGS и Pride. По словам тренера и менеджера Николая Питькова, название Russian Top Team придумали японцы. Костяк команды составляли Федор Емельяненко, Александр Емельяненко, Сергей Харитонов. Тренеры — Питьков, Андрей Былдин, Александр Скрипников. Им помогали Магомедхан Гамзатханов (Волк-хан), Михаил Илюхин, Андрей Копылов (все трое и сами выступали как бойцы), Александр Федоров, Николай Зуев.

Федор Емельяненко
Страна: Россия: Возраст: 43 года. Победы: 39. Поражения: 6. Ничьи: 0. Дебют в ММА: 21 мая 2000 года.