«Прохазка — тупозня. Откуда китайские движения? Учи свои традиции». Интервью Хамзата Чимаева
Хамзат Чимаев не выходил в октагон уже почти полгода, но любая новость о нем всегда интересна фанатам UFC. Чеченский швед тренируется в Tiger Muay Thai и готовится к следующему поединку, но вот против кого состоится бой, Чимаев пока не знает. В Таиланде Борз дал интервью YouTube-каналу Captain Hardcore, в котором рассказал о многочисленных отказах соперников, спаррингах с Иржи Прохазкой, событиях вокруг турнира UFC 279 и многом другом.
О самурайском образе Прохазки и спаррингах с чехом
— Он [Прохазка] говорит: «Я этот спарринг выиграл». Какой он выиграл? Я ему ребро сломал, он ушел и больше не пришел в наш зал. Он с Мохаммедом Лавалем дрался и со мной хотел работать. Мы работали вместе. Я его борол, в стойке он хороший мне давал бой, тогда у меня была очень плохая стойка. В стойке он меня перебивал, я борол его, болевые ему делал. Я избивал его, можно сказать. Ни разу он у меня спарринг не выиграл, могу даже поклясться. Мои менеджеры, тренеры, Алекс никогда не соврет, можно у него спросить. Мы из него мешка сделали, а сейчас он болтает. В смысле выиграл? Давай тогда возвращайся и сделаем спарринг.
Если у него пояс, тогда он мне интересен. Если нет, какой он там... не знаю... тупой он какой-то. Ну, что он делает? Там китайские движения, он сам откуда вообще? Свои традиции забыл, книгу взял и ушел, чудик. Тупозня. Лучше учи свои традиции, свои законы. Надо быть достойным сыном своего народа. Я всегда стремлюсь найти истории, что у нас было раньше, свою родину узнать. Другие, чужие, мне неинтересны. Нужно быть не нацистом, но достойным сыном своего народа.
О гонораре за бой с Холландом и предложении Рамзана Кадырова Диазу
— За бой с Диазом мне платили миллион и потом PPV. Процент с PPV. А когда все поменялось [не сделал вес] - миллион долларов заплатили. Я Диазу предлагал миллион свой и PPV, все деньги отдавал свои. Потом Рамзан Ахматович мне позвонил, тоже сказал: «Я ему деньги дам, сколько хочет. Два миллиона дам, если захочет. Давайте делайте этот бой». Я сказал, ему [Диазу] позвонили, говорят, еще деньги тебе дадут. Все равно отказался.
Он не хотел изначально со мной драться, он просто нашел этот вариант, чтобы выскочить. У меня не оставалось там 3-4 килограмма, у меня осталось 900 граммов за ночь, это не смогли убрать. И потом нам сказали, что Диаз не будет драться. UFC мне позвонили: «Пока Хамзат ничего не говори, ты будешь с Кевином драться. Если ты сейчас скажешь, что вес не смог сделать, Диаз вообще отсюда сбежит». У меня судороги были, плохо себя чувствовал. Я хотел этот вес делать, сказал, до утра подождите. Тело дрожало, плохо очень было. Но все равно не умер.
Проблемы с организацией следующего боя, отказ четырех соперников
— Я ко всему готовлюсь, каждый день работаю. Четыре раза соперника давали, четыре разных отказались. Разные страны были. Пока не знаю, я чисто готовлюсь, тренируюсь. Пока что мне не звонят. С Уиттакером хотели в Австралии поставить. Я сказал, что не хочу в Австралию лететь, давайте в Вегасе главный бой пятираундовый мне дадите, потом за пояс хотя бы. Они сказали: «Посмотрим». Ничего не случилось. Я не отказался от Австралии, просто туда отдельно надо визу делать. Эту суету за короткое время я не хотел. У меня виза есть в Америку до марта, ее тоже заново надо делать. Хочется чисто тренироваться, и сразу в бой. Для меня идеальный вариант — Швеция и Абу-Даби. Я их хочу сейчас привезти в Швецию — постараемся, попробуем. Меня очень любят в Швеции, второй дом как-никак. За меня очень много шведов болеют. Сейчас этот политик грязные вещи делает, и все шведы мне пишут: «Ты наш, и мы за тебя болеем. Этот дурак так сделал, плохие люди есть на свете».
Переговаривались с Шоном Шелби, Миком Мейнардом, Хантером [Кэмпбеллом]. Все знают, Дана Уайт тоже. Сейчас пытаемся это сделать. Классно будет у себя — в начале карьеры один раз в Швеции подрался, больше не было боев. Хочется туда вернуться. Или в Абу-Даби, я себя там чувствую как дома, все родные могут прилететь. Мой родной брат, племянники. По кайфу, когда родные рядом.
Я на все бои был согласен. В 84 кг, потом когда Иржи Прохазка травмировался, я сказал: «Я туда тоже готов». Они сказали: «У тебя боев нет». А так не особо против они были, другой вариант нашли, Анкалаев и этот... По ходу, они хотят, чтобы я дождался [как закончится бой] Усман — Леон. Я точно не знаю, я не в курсе вообще. Я сказал, что буду готовиться, тренироваться.
Самый легкий и самый сложный соперник для Чимаева из чемпионов
Алекс Перейра — самый легкий. Поэтому он избегает [боя]. Борьба все решает. Если ты возьмешь обычного борца и обычного кикбоксера, их поставишь на маты подраться, борец заборет его. У него нулевая борьба и грэпплинг. Если Адесанья, ударник, его борол, чуть на спину не попал. Если я на спину попаду, я не знаю, голову откушу ему. Размеры? Это не проблема. Я всегда со здоровыми ребятами работаю — с Густафссоном, Илиром [Латифи], с Прохазкой тоже работали раньше.
Усман будет тяжелый такой, потому что он стилистически неудобный, длинные руки. Может быть, он тоже... Бой покажет. Я думал, Гилберт Бернс — я его один-два раза ушатаю, и он умрет. Оказался бой три раунда. Не всегда получается, как ты думаешь.
О хейте из-за проваленной весогонки
— Меня особо это не волнует. Можно сказать, тысячу раз хорошее что-то делаешь — тебя добряком [называют]: «О, хороший парень, самый лучший». Один раз где-то ошибку сделал. Даже я ошибку никакую не сделал, я чуть вес не сделал. Я что, должен умирать, что ли? Если я умер [сказали бы]: «О, хороший парень, умер. Хорошим бойцом был». Больше моих боев никто и не увидел бы. Меня не волнуют такие вещи. Я забрал свои деньги, не они же заработали миллион, это я заработал.
Критика со стороны UFC? Не было. После боя Дана Уайт сразу пригласил меня, сказал: «Я даже рад, что так получилось. Если бы ты с Диазом подрался, это очень плохая ночь была бы для него». И для UFC, он сказал, не такой хороший вариант получился бы, как будто мы его поставили, чтобы ты его избил.
Худший период в карьере Чимаева, подозревали рак легких
— Когда корона получилась. Когда с Леоном Эдвардсом два раза подряд [отменился бой]. Один раз у него корона получилась, он ушел из боя, потом я ушел из боя, операцию мне сделали, вот тут [показывает на грудь] какая-то операция. Когда я с Цзинляном дрался, я полтора месяца на тренировках был. Год отставки был, вообще на тренировках не был. Ничего не делал, чисто кушал, таблетки пил разные, выздоравливал дома в Чечне. Никто не говорит, через что я прошел, никто этого не видит. Как я полтора месяца тренировался, я думаю, никакой спортсмен так не тренировался.
[В марте 2021-го] К доктору пошел, я когда кашлял, кровь выходила. Я родным никому не давал знать, что у меня происходит. Сказал, что я чисто лечусь. К одному доктору — он десять разных медицинских... таблетки, напитки. К другому иду — он тоже, и по-разному что-то дает. К одному доктору показаться пошел, он мне, менеджеру говорит: «По ходу, у него рак легких». Я смеюсь и смотрю на моего менеджера. Он не хочет на меня смотреть. Я смотрю и смеюсь: «Докатились, ушли, короче. Не заработали наших миллионов». Он говорит: «Ты что, сумасшедший? Не говори так».
Он разозлился на этого доктора, мы там на него накричали. Доктор говорит: «Я другого доктора сейчас позову». Пошел, другого позвал, заново снимки сделали, он сказал: «Нет, там нет никакой...». Просто легкие закрылись каким-то гноем, и ему показалось, что это рак. Потом я пришел домой и думал, как будто это у меня есть. Ощущение такое плохое. Всякие антибиотики на меня действовали, странно себя чувствовал. В этот момент я закинул [пост], что не могу больше. В зал не могу пойти, даже на лестницу поднимаюсь — устаю.
