30 сентября Вагаб Вагабов проведет очередной бой: он выйдет в клетку против бывшего бойца UFC и PFL Алекса Николсона на турнире «Бойцовского клуба РЕН ТВ». Поединок пройдет по правилам бокса, но в перчатках для ММА. Вагабов — один из самых харизматичных бойцов. Дело не только в брутальной дагестанской внешности, но и в манере говорить: Вагабов выражается конкретно, ярко, причем порой использует блатной жаргон — около года он провел в тюрьме, откуда вышел весной 2020-го. До заключения рекорд Вагаба в ММА был 24-1-1, теперь — 30-1-1 (в прошлом году он стал чемпионом AMC Fight Nights в полутяжелом весе). Мы собрали подборку хлестких высказываний Вагабова.
«Буйных не попадалось, все вели себя спокойно, мирно. Я и сам неконфликтный человек, стараюсь спокойно общаться, вне зависимости от того, сильный передо мной или слабый. Было два-три случая, и то я сейчас вспомнил о них, потому что вы спросили, все незначительно было. При мне все было спокойно и в СИЗО, и в лагере.
Встретил там старых знакомых, знакомых моих друзей. Очень много людей сейчас сидит, время такое.
Там, в лагере, по 25-30 ситуаций в день бывает, в которых хочешь не хочешь, но каким-то боком оказываешься. Где-то помогаешь, где-то направляешь в правильное русло. Немного бардачное место, приходилось где-то подсказывать людям. На самом деле там у людей много проблем. Кто-то ведет себя неправильно, кто-то пытается себя где-то показать, у кого-то свои интересы. Кто-то хочет освободиться раньше, кто-то — заработать. Много там и хорошего, и плохого.
Здесь можно сказать вкратце: тюрьма — не срок, а жизненный урок. Много ситуаций, из которых извлекаешь для себя пользу. Людей видишь немного по-другому".
«Если мы берем централ — это СИЗО, а не колония: тут сидишь, пока ты под следствием. Ты сидишь в такой вот хате, 20-30 квадратных метров, и там могут жить 15-20 человек. Грубо говоря, человек на квадрат. Люди там по очереди спят на шконарях, на шконках, а если на русском языке — кровати (улыбается). И там такая жизнь, что один час в день выходишь на прогулку, и то многие не выходят. 24/7 живут два-три-четыре года в этом пространстве.
Есть такие хаты, камеры, специально созданные. Созданные администрацией того же СИЗО. Таких, как Дацик, туда собирают — активистов, и они исполняют нужды этой администрации, работников, сотрудников, например, я не знаю, приехал парень таксист, работяга, может быть, уборщик, может быть, торгует он на рынке чем-нибудь, и его надо, как там говорят, загнать. Загнать в рабочий персонал — в хозбанду. Просто эти активисты — они сильные. Это спортсмены, а они вот таких вот загоняют, чтобы они работали там. Изначально люди не хотят, но они подпишут статью, 106-ю и разные статьи есть, чтобы они подписали ту или иную статью и работали на администрацию. Не все соглашаются — это раз, и за это бьют, ломают. Бьют — это не просто бьют, а реально бьют. Там в хате сидишь, и там реально пацана могут ущемить. Я жестко всегда пресекал эти вещи. Мы жили с людьми в людской массе, и таких людей прятали от нас. Таких людей, такую шерсть, отдельно водят на прогулки, в адвокатские кабинеты. Мы не пересекаемся. В баню отдельно водят, в спортзал, потому что, где сидят нормальные люди, они по башке могут получить, если пересекутся. Дацик некоторое время занимался именно этим.
В Питере в «Крестах» была создана нацистская ячейка. Может быть, ошибусь с названием, там славянское, русское... Он какой-то там... Кем он [Дацик] называл себя? Сыном какого-то там вымышленного персонажа. Вот эту тему он развивал там. Есть парень, который сидел там же, на другом продоле, этаже, который знает это все. Есть брат, человек, который попал к нему [Дацику] в хату и выхвативший от него. То ли узбек, то ли таджик парень, не хочу ошибиться. У него то ли мать, то ли отец русский. Он внешне больше от русского взял, и сначала не спалили его, а просто хотели туда загнать — в рабочие силы, хозбанду. А потом, когда узнали, что он еще и нерусский, там еще хуже отнеслись к нему. Эту тему можно очень долго раздувать сидеть, поэтому лучше, чтобы он [Дацик] тоже тут сидел.
«Если кому-то кажется, что я что-то от себя добавил, то я все не рассказал. Я просто вкратце объясняю ситуацию. Если же он будет рядом сидеть или стоять, тогда я уже более подробно [расскажу]. Я довел до всех вас, почему у меня к нему вопросы.
Дацик говорит, что от него доставалось только насильникам и барыгам? Вот зайдет к нему парень... За что сидел Александр Емельяненко? За что он заезжал? Знаем же, да? Но кто ему скажет, что он насильник? Кто-то, может, и скажет, но Дацик — точно нет.
Сейчас только в интервью он, может, и скажет. Это просто его отговорки. А барыг он за что бил? За то, что они деньги заносили? Или за что? Или за общие проблемы людей? Наркоманы, насильники и так далее — они и без него все страдают и за это отвечают.
Люди не понимают, почему я эту тему поднял, звонят, пишут, спрашивают: «Для чего?» Как для чего? По кайфу же, да, всем жить на воле? Верно же? (Улыбается.) По кайфу? А там люди страдают, и про них забыли. Их там вот такие баландеры бьют... И за что? Где-то взнос не дали... Короче, там свои моменты есть. Грубо говоря, там за колбасу человеку голову могут табуреткой так поломать, что он никогда не восстановится".
«Для того чтобы Дацик согласился со мной драться, мне нужно лет десять не тренироваться, жрать бургеры и пить кока-колу и всякую хрень. Ничего не делать. Может быть, он тогда согласится».
«Подерусь с любым дагестанцем, у меня нет такого [принципа не драться с земляками]. Это же спорт. Я же не нацист... Здесь нет религиозных отличий. Почему я... Вот вы же христианин, да? Почему я вас могу ударить, а вот вас, мусульманина [нет]? Я ничего такого в этом не вижу. Сколько боксировали, выступали по боевому самбо, били друг друга... В целом, конечно же, бить друг друга — это совсем неправильно — ни вас, ни кого-то другого. В целом бить кого-то — это неправильно. Я вообще против боев и рукоприкладства, но так вот получилось (улыбается)».
«Николсон избил свою девушку в магазине? Это ужас, конечно. Как вообще можно бить женщину?! Высказывается по национальным признакам и избивает женщин? Нацисты — это твари паршивые. Их хватает сейчас в нашем мире, и их надо наказывать. Избежал уголовной ответственности? Значит, не избежит нашего рукоприкладства, надо дать ему по башке. Руку поднял на женщину — это тоже нехорошо. То есть за что-то из этих трех ситуаций он по-любому получит, а вы уже сами решите, к чему это приписать.
На самом деле касаемо этих нацистских, межнациональных лозунгов — вроде как на эти темы шутят, но это заходит далеко. Страшная на самом деле тема. Кто-то на этом зарабатывает, кому-то это принесло большие дивиденды, но от этого страдаем мы, обычные люди. Мы себе создаем врагов и сами для кого-то становимся врагами. Поэтому я не приемлю и не приветствую все эти факторы нацистов, как и избиение женщин. Я, конечно, не видел это своими глазами. Может быть, он [Николсон] толкнул женщину, а это раскачали, как это делают СМИ. А возможно, на самом деле избил. Пообщаемся с ним, можем поднять этот вопрос, спросить: «What are doing bro? Зачем ты это делаешь?»
Влияет ли на меня то, каким человеком является мой противник в жизни? Блин, да, прикиньте, на самом деле хочется... Ну, человек, противник, образ жизни которого ты не уважаешь... Такого человека тебе хочется бить и вне спорта, а когда тебе дают его в ринге, клетке, то это вообще кайф".
«В купальниках в магазины — это куда? Это не на Бали мы находимся. На Бали там ходят... Доминиканских островах. Это Махачкала, пацаны. Это Махачкала. Здесь одно время тяжело было, и такие туристы бы здесь не выжили (смеется). Нельзя так себя вести. Мы же не ходим в других городах, как захочет наша душа. У каждого народа есть своя культура. Тем более мужчина поражает, который в шортах, плавках, в чем они могут выйти? Это вообще... Дома у себя ходи так. Замечание должно быть, это культура. Я конкретно не знаю, про что ты, я пару фоток видел, там прям не было откровенных голых таких. Одевайтесь, ходите, как подобает, а то, на крайняк, мы на вас наденем платочек и камису на мужчин (смеется)».
«Смотря для чего они приезжают — и, как говорится, кто, где и что забыл. По работе, по делам, по мероприятиям. Это же не зависит от... От местоположения же человек не меняется. Кто-то не согласится со мной, но, где бы ты ни был, ты должен быть собой.
Как я отношусь к новостям о дагестанцах? По этому поводу скажу, что это отдельные личности. Есть и другие национальности, не буду порочить кого-то. А так, касаемо таксиста (имеет в виду Мурада, обманувшего таксиста. — Прим. «СЭ»), даже если его историю посмотреть, кто он, что он, как эти люди жили, за что они сидели, он же в тюрьме сидел, статья и все дела. Поинтересоваться если за то, каким человеком он был, уже понятно [какой он]. При чем тут дагестанец? У него образ жизни такой. В деле и изнасилование, и наркотики, и все остальное. Конечно, могут подкинуть и все остальное, но человек не отрицает, где и за что он сидел, что потребляет. Как он живет, он тоже не отрицает. Поэтому называть его дагестанцем и отталкиваться от этого не стоит".
Билеты на суперсерию «Бойцовского клуба РЕН ТВ» можно приобрести по этой ссылке.