«Федору подделали контракт с Pride». Бывший менеджер Емельяненко — о временах, когда Последний император правил в ММА
Федор Емельяненко зимой-99/00 приехал в Тулу, чтобы стать бойцом ММА. Там он тренировался вместе с Волк Ханом, Михаилом Илюхиным, Бозигитом Атаевым, Сергеем Харитоновым, младшим братом Александром. Команду назвали Russian Top Team. Подробно о начале карьеры Федора в ММА в конце февраля нам рассказал тренер по ударной технике Russian Top Team Андрей Былдин.
В 2003-м Емельяненко стал клиентом президента М-1 Global Вадима Финкельштейна и начал выступать за его клуб — петербургский Red Devil. Вместе с ним туда перешел и Александр. Расставание с Russian Top Team получилось болезненным — и для туляков, и для Федора. У каждого своя правда. В Туле уход Емельяненко сочли за предательство, сам боец по этому поводу публично не высказывался, а вот Финкельштейн уверяет: Федора обманывал основатель Russian Top Team Владимир Погодин. Об этом, а также о том, почему Емельяненко так и не пришел в UFC, Финкельштейн рассказал «СЭ».
«Федор принес контракт. Я был удивлен: вся ответственность лежала на менеджере»
— Когда вы поняли, что хотите видеть Федора в своей команде?
— Это было в 2003 году. В это время ММА только начинали развиваться. Мы (лига М-1. — Прим. «СЭ») существовали уже шестой год, я первые соревнования провел в 1997 году. Мы бурно росли, у меня был еще и клуб Red Devil. Думаю, вы знаете, почему он так называется, — был такой энергетический напиток. Я с этого и начинал — рекламировал через напиток смешанные единоборства, был пионером этого движения. Люди не понимали, что такое ММА, даже такого слова-то и не было. Это называли или миксфайт, или бои без правил. Я с первого дня был противником фразы «бои без правил», делал упор на спорт — миксфайт.
О Федоре я узнал, когда он начал выступать в Pride, который тоже стартовал в 1997 году. К 2003 году я уже свозил Андрея Семенова и Омара Сулоева в UFC, вовсю занимался менеджерской работой. Естественно, я слышал о Емельяненко. Он провел в Pride два боя, а в третьем выиграл титул (в марте 2003-го Федор победил единогласным решением судей Антонио Родриго Ногейру. — Прим. «СЭ»). Кто-то из моих партнеров, может, Бас Бун (голландский промоутер ММА. — Прим. «СЭ»), побывал в Японии и попросил у Федора телефон для меня. Я позвонил ему, мы договорились о встрече в Санкт-Петербурге. Так и познакомились. В принципе, мне не надо было представляться, Федор и так прекрасно знал меня по моим делам. Я уже тогда многое сделал для ММА, а мир нашего спорта был небольшим.
Тогда — в 2003 году — у нас было предложение от другой организации, на тот момент новой в Японии. Речь об Inoki Bom-Ba-Ye. Этот промоушен запустил Антонио Иноки — известный рестлер. Я был в курсе дел, все же работал с Golden Glory, мы поставляли многих бойцов на японский рынок — в К-1, Pride и так далее. Я понимал, какой там порядок цен, был в теме.
Бас Бун, который возглавлял Golden Glory, рассказал, что есть предложение выступить в Inoki Bom-Ba-Ye, где платят приличный гонорар. Условия были намного лучше, чем в Pride. Федор, конечно, заинтересовался этим предложением. Предлагали, кажется, пять-шесть боев и гонорар в три-четыре раза выше, чем в Pride. Я спросил: «Федор, а у тебя есть обязательства перед Pride?» Он сказал: «Да, у меня осталось два-три боя по контракту». Спросил: «А можно посмотреть контракт?» Он принес контракт. Когда я увидел его, был удивлен. По контракту вся ответственность лежала на менеджере. Если не ошибаюсь, тогда с Федором работал Владимир Погодин (бывший вице-президент Всероссийской федерации самбо, разбился в авиакатастрофе в 2008 году. — Прим. «СЭ»). По сути, на Федоре не было вообще никакой ответственности. За все отвечает менеджер, деньги получает тоже менеджер. Даже если с бойцом что-то происходило, все получал менеджер. Очень странный контракт.
Мы начали работать с Федором, подписали новый договор (имеется в виду Inoki Bom-Ba-Ye. — Прим. «СЭ»). Показательно сделали это на одном из соревнований, которое я проводил. Мы поехали в Японию, Федор быстро выиграл, оппонент был не совсем сильный (31 декабря 2003 года Емельяненко победил Юдзи Нагату за одну минуту. — Прим. «СЭ»), потому что все самые сильные бойцы на тот момент выступали в Pride и UFC.
В Pride были сильно возмущены. Люди из организации вышли на меня, предложили встречу. По-моему, они приехали прямо на место, где у нас было соревнование. Было, как в фильме: приезжаем — номер, охрана. Мы встретились с президентом Pride Шинодой (Сотаро Шинода — бывший гендиректор Pride. — Прим. «СЭ») и кем-то еще. У нас начали спрашивать, какое право мы имели уходить в другую организацию, а я объяснил, что по контракту у Федора перед Pride нет никаких обязанностей. Японцы в ответ вытащили свой контракт с совершенно иными условиями.
— Что было в японском контракте?
— Видимо, бывший менеджер Федора, Погодин, подделал контракт. Принес Федору один контракт, а подписал другой. Федор возмутился. Я сказал японцам, что мы их контракт в глаза не видели. Японцы сказали, что у них контракт с Погодиным лично, что они платили ему 45 тысяч долларов в год, а он являлся агентом лиги по российским бойцам.
Мы, конечно, были удивлены: два разных контракта, у Федора на руках один, а у японцев — другой... Я сказал японцам: «Теперь разговаривайте со мной. Если хотите иметь в лиге Федора — давайте договариваться заново». Естественно, мы передоговорились, заключили новый контракт уже на совсем других условиях. Так и началась наша деятельность в Pride. Мы вернулись в лигу на условиях, устраивающих и меня, и Федора. Я начал представлять его в Pride как менеджер.
«Федор не поверил, что японцы согласны платить такую сумму»
— Суммы в контрактах различались?
— Конечно. Не буду говорить, как именно, но в несколько раз точно. Не хочу сильно углубляться в гонорары, потому что это не мое дело. Если бойцы захотят — сами расскажут. Скажу так: сумма в японском контракте была в несколько раз больше. В то время в Pride не было миллионов долларов, каких-то безумных сумм, бойцы получали 100, 200, 300 тысяч долларов. Это средние гонорары.
— Когда эти гонорары выросли? Я поднимал архивы, и в 2006 году за бой с Коулмэном Федор получил 1 миллион долларов (данные американского журналиста Дэйва Мельцера).
— UFC в то время была в полной заднице. Лигу вообще хотели закрывать в 2002-2003 году. У Pride не было конкуренции. По датам не помню, но в 2004-2005 году они начали первое реалити-шоу, вложились миллионов на 40 долларов. Реально хотели закрываться, не могли платить высокие гонорары. Pride забрал всех бойцов UFC. Многие, тот же Олег Тактаров, выступали в Pride. Поэтому Pride мог контролировать цены. Миллионных гонораров не было, потому что не было альтернативы, других организаций, которые могли бы заплатить больше.
Первое реалити-шоу UFC дало лиге старт после падения. Продали 50 тысяч pay-per-view, начали расти. Где-то в 2005-2006 году в UFC стали зарабатывать и, естественно, поднимать ценники, переманивать топовых бойцов из Pride. Падение Pride произошло в 2006 году. Организация потеряла мощнейший контракт с Fuji TV. Эта компания платила Pride где-то 25 миллионов долларов в год. У организации были безумные рейтинги, соревнования собирали 30-40-тысячные стадионы. Pride чувствовал себя хорошо, но во многом благодаря телевидению.
На тот момент прошел слух, не могу утверждать точно, что учредители Pride — это якудза. Из-за этого телевидение отказалось от контракта. Из-за этого Pride сразу полетел вниз, а в UFC был расцвет. Pride пошли на американский рынок. Если помните, бой с Марком Коулменом прошел в Америке.
— Я как раз об этом поединке в Лас-Вегасе, где был миллионный гонорар.
— Уже были приличные гонорары, потому что появился UFC, где предлагали больше.
Я так понимаю, что в UFC почувствовали угрозу от выхода Pride на американский рынок. В 2006 году был последний бой Федора в Pride, в новогоднюю ночь (Емельяненко победил Марка Ханта. — Прим. «СЭ»). Была интересная ситуация. Ко мне прибежал Шинода с контрактом, сказал, что лига готова принять наши условия. А условия были... Скажу честно, Федор не поверил, что японцы согласны платить такую сумму. Шинода сказал, что действительно готов предложить такой контракт, но его надо подписывать прямо сейчас. Я ответил, что не могу подписать, не понимая, что именно я подписываю. Нас устраивали сумма и условия, но я же не могу просто взять и подписать. Все это было потому, что UFC купили Pride и нужно было передать бойцов. Я вычеркнул все пункты и оставил только то, что нас устраивало. По сути, после этого контракта уже и не было. Это был исторический день. В следующем году объявили, что UFC покупает Pride. Сумма сделки была, кажется, 74 миллиона долларов.
— То есть если бы Федор подписал этот контракт, то он автоматически стал бы бойцом UFC?
— Да. Мы не подписали его, потому что уже была ночь, Федор сидел и засыпал на диване. А Шинода нас мучил и мучил. Я же не понимал, почему контракт нужно было подписывать именно ночью, говорил: «Нам же нужно все изучить». Документ на английском языке, бог знает, что там написано, а мы щепетильно подходили к таким вопросам. Получилось так, что мы в ту новогоднюю ночь остались без контракта.
Затем было объявлено о том, что UFC выкупает Pride, прилетел Лоренцо Фертитта. Обещали, что Pride продолжит работу, но после этого организация исчезла. По сути, UFC купил Pride за 74 миллиона долларов, чтобы убить. Тогда у UFC была такая тенденция — покупать компании, которые начинали поднимать головы. Так и в Америке было, но уже не вспомню названий всех организаций. Хочу написать книгу про все это, ведь про эти интриги за 5 секунд не расскажешь.
«Пусть слова Александра будут на его совести. Я ему только помогал»
— Однако вы, по сути, сделали, как UFC с Pride. После ухода из тульской команды братьев Емельяненко, Russian Top Team фактически прекратила свое существование, там остался только Сергей Харитонов. А команда была интересная, там выступал Бозигит Атаев, Волк Хан тренировал. Самобытная история.
— Конечно, там были хорошие ребята, но все было только в зародыше. Это сейчас все говорят про ММА, а раньше про это не писали в прессе. Я построил свой клуб Red Devil, у меня было много ребят, некоторым я платил зарплату. Я платил Роману Зенцову, Андрею Семенову по 500 долларов в месяц, чтобы они могли существовать, не голодать и заниматься. Полностью построил на свои деньги клуб. В 2010 году я отказался от клуба. Считаю, неправильно, что у организатора соревнований есть клуб. Не может человек быть и организатором мероприятия, и хозяином клуба в одном лице.
Я тащил это все на своих плечах. Сколько раз я вывозил Федора в Голландию. Никто ведь не задумывался, кто оплачивал билеты и проживание, а это реально большой труд и большие финансы.
Я сам менеджер и понимаю, что это самая неблагодарная работа. Я также воспитал десятки ребят, которые сейчас непонятно где. Я бы тоже мог кричать, сколько сделал для одного или другого, а про меня не вспоминают. Каждый боец считает, что ему обязаны. В фильмах обычно менеджеры обманывают бойцов, но на самом деле менеджеры делают грязную и большую работу. Сколько клубов существует. Думаете, кто-то там зарабатывает? Нет, это просто фанаты, которые помогают бойцам. Честь и хвала этим людям, которые пытаются вести клубы, развивать все это. Совет бойцам — иногда вспоминайте об этих людях и говорите им «спасибо». Поверьте мне, это далеко не бизнес, тем более в России.
— В Red Devil были зарплаты?
— У кого-то — да. Я даже тренерам Федора платил, помогал кому-то из ребят в Петербурге, отправлял в Голландию. Когда у меня были Мусаил Алаудинов, Ибрагим Магомедов... Спросите у всех ребят, кто ездил в Голландию, заплатили ли они хоть копейку? Я пытался создать им условия, чтобы они могли полноценно получать опыт. В Голландии была сильная школа тайского бокса, в России такой нет. Федора ко всем боям с Кро Копом готовил Йоган Фос, готовили все лучшие тренеры в направлении кикбоксинга. Я, как менеджер, предоставлял все. Если Федору нужно было, чтобы с ним поехала команда, я делал. И так было не только с ним. Амар Сулоев, Арман Гамбарян жили в Голландии. Каких-то тренеров я привозил сюда, они давали мастер-классы ребятам. Я считаю, что сделал много, все, что мог.
— В Туле достаточно болезненно восприняли уход Федора из команды.
— Я, если честно, не особо был знаком с этими ребятами. Я знал про Russian Top Team, но не знаю, какие там были отношения. Сколько ребят перешло из моего клуба в другой... Что, я теперь должен на всех обижаться? Russian Top Team — молодцы, дали хороший старт Федору и другим ребятам, но я мог дать ему больше. Сейчас кто-то может дать ему еще больше. Я же не обижаюсь, что Федор от меня ушел. Он ушел от меня в 2012 году, хотя у меня был контракт с ним до 2018 года. Он решил пойти своей дорогой, я просто отдал ему контракт. Никаких претензий не имею, это жизнь. Он попросил вернуть ему контракт — я вернул.
— Когда Федор переходил к вам в 2003-м, он ставил условие, что переходит только с братом?
— У меня с Федором в те времена не было никаких контрактов, это появилось позже. Мы работали на доверии и никаких условий не ставили. Во время всех переговоров Федор сидел рядом и принимал решение, может он драться или нет. Часто было, что он говорил, что не готов драться, например в мае, но готов в августе-сентябре. Я, как менеджер, отстаивал его интересы.
— Многие олдскульные бойцы вспоминали, что с приходом братьев в клубе все стало подстраиваться под них. У вас, как у менеджера, возникали с этим проблемы?
— Не знаю, глупости это все. Они сильно не соприкасались с остальными. Федор жил у меня в Питере. По-моему, они были вместе с Ибрагимом Магомедовым. Я отправлял их в Голландию, снимал им квартиру, они там готовились. Они занимались у меня в клубе. Федор чаще всего не занимался в клубе, он занимался у себя, в Осколе. Вот Саша переехал, я ему помогал во всем. Он ходил в фитнес-центр, готовился. Познакомился с Ольгой, бывшей женой. Она у нас работала фитнес-инструктором. Федор больше тренировался в Осколе и практически не жил в Питере. Не было такого, чтобы кто-то под кого-то перестраивался. Федор мог пойти на день-два и позаниматься с ребятами у нас в клубе, если приезжал, обычно это не длилось дольше.
— Вам и тренерский штаб не пришлось менять?
— Нет, конечно. Я в эти процессы старался не лезть, потому что я сам не тренер. У меня всегда занимались Семенов, Зенцов. Потом Рома Зенцов уехал заниматься с Федором. Я сделал ему контракт, сделал контракт Омару — это я про Pride. Пытался пристроить ребят туда.
— Вы как-то обмолвились, что у Романа Зенцова были какие-то проблемы с судимостью.
— У него была судимость. Он пришел ко мне, когда мы только начинали. Хороший, способный парень. Я Романа очень уважал и уважаю. По молодости все совершают ошибки, и я, поверьте, совершал их миллион раз. Я помог Роману. Он, кстати, один из немногих, как и Андрей Семенов, кто тепло отзывается обо мне и сейчас. Я никогда не требовал с них ничего обратно, только помогал. Знаю, что у Зенцова сейчас все хорошо, и у Андрея Семенова, и у Сергея Бычкова. Я счастлив, что у них все так, и рад, что смог помочь им.
— Александр Емельяненко провел последний бой в Pride в 2006 году. Потом у него был поединок с Вердумом в дружественной для М-1 организации — 2 Hot 2 Handle. А после этого у него была возможность перейти в UFC?
— Я же не был его менеджером.
— Разве?
— Я был его менеджером во время Pride, а потом он был сам по себе. Я разовое приглашал его к себе (в М-1. — Прим. «СЭ») на поединки, а так Саша всегда был немного сам себе на уме.
— Просто складывается такое ощущение, что после Pride его карьера стала непонятной.
— Вы же знаете Сашу. Недисциплинированный боец, поэтому все так. Если боец реально хочет расти, то он должен быть, как Федор или как Хабиб. Он должен жить боями, а не отвлекаться на какие-то другие вещи. Это же сразу расслабляет. Саша любит расслабиться.
— Почему Александр в 2013 году наговорил про вас много гадостей?
— А про кого он не говорил гадости? Пусть это будет на его совести. Я Александру ничего плохого в жизни не делал. Ничего, кроме финансовой помощи или просто помощи. Если он что-то говорит — пусть это будет на его совести. Мне совершенно без разницы, что он говорит. Я никогда не желал ему ничего плохого, только помогал в жизни, и он это прекрасно знает. Я помогал ему финансово всем, чем мог, возил в Голландию.
— Есть легенда, что он не мог драться в США из-за гепатита. Не знаете об этом?
— Это лучше спросить у него. Я не его менеджер, не хочу говорить об этом.
— Сергей Харитонов мог оказаться у вас в Red Devil?
— С Сергеем я и сейчас работаю, но в то время, когда Федор перешел ко мне, я понял, что Харитонов не мог ко мне перейти, потому что он был военнослужащий, военнообязанный. Я же Сережу тогда особо не знал. Но хотел, чтобы он ко мне перешел, потому что он талантливый парень. Мы и сейчас общаемся, мы в хороших отношениях. Он не раз выступал у меня, когда закончилась история с Pride. В те годы сотрудничества не получилось — ничего страшного.
— Ожидали, что между ним и другим бывшим бойцом М-1 Адамом Яндиевым может произойти такой конфликт?
— Не ожидал, даже не знаю, на какой почве все это произошло. Не хочу комментировать это, потому что не знаю ситуации и не хочу вмешиваться
«Решение Федора уйти стало для меня сюрпризом. У нас был контракт до 2018 года»
— Когда Федор принял решение о завершении карьеры в 2012 году, вы пытались его как-то отговорить?
— Конечно. Для меня это решение было сюрпризом. Он принял его неожиданно. После трех поражений у него было три победы — сначала над Монсоном, который в то время был крепким парнем, самым серьезным оппонентом из тех, кого не был в UFC. Потом я организовал Федору бой в Японии (Емельяненко нокаутировал Сатоси Исии. — Прим. «СЭ»), а затем — поединок с Педро Риззо. Я думал, что Федор будет продолжать карьеру, что мы вернемся к переговорам с UFC. Тем не менее он принял решение, хотя я считаю, что это неправильно, ведь 36 лет — самый возраст для тяжеловеса. Что ж, он сам принял это решение.
— Как он сообщил вам об этом?
— Сказал, что заканчивает. Я спросил его: «Как так?» Я мечтал сделать ему бой с Броком Леснаром, даже летал в Америку и встречался с Лоренцо Фертиттой — владельцем Zuffa и соответственно владельцем UFC. Я с ними встретился, было охрененное предложение и по деньгам, и по всем другим вопросам. Вернулся в Россию, а Федор как бы сомневался, но все же давал шанс на то, что возобновит карьеру. Но потом все-таки сказал: «Если я завязал — значит, завязал». Мы были где-то в Корее, кажется, и он неожиданно пришел и сказал: «Я принял решение, завязываю, не грузи меня боями».
— Как потом рассказывал Дана Уайт, в UFC хотели сделать этот бой на большом стадионе.
— Конечно. Все хотели сделать этот бой, но Федор решил пойти работать в министерство спорта, советником Мутко. Наверное, он делал это обдуманно, не могу его осуждать. Но я очень хотел, чтобы тот бой состоялся.
— Поскольку тот бой не состоялся, можете раскрыть финансовые подробности? Какой гонорар предлагали Федору?
— Подробностей не скажу, но речь шла о суммах с шестью нулями, естественно. Тем более, сделки часто делаются относительно процентов от pay-per-view.
— Суммы с шестью нулями обсуждались без отчислений с pay-per-view?
— Они готовы были платить за этот бой, но что говорить о поединке, который не состоялся? Всегда есть гонорар и процент с pay-per-view, у всех разные условия. У UFC рекорд покупателей был 1 миллион 700 тысяч человек. У Федора с Леснаром точно было бы 1,2-1,5 миллиона покупок по 50-60 долларов за одну трансляцию.
— Сколько бойцам платят от этой суммы?
— Как менеджеры договорятся.
— Федору платили бы 5 долларов от одной трансляции?
— Этого я не знаю, сейчас-то что об этом говорить? Может, платили бы даже больше. Везде разные условия. Мы понимали, что Брок Леснар сделал рекорд по pay-per-view.
— А есть понимание, почему Федор, возобновив карьеру, не стал сотрудничать с вами?
— Не знаю. Думаю, все делают ошибки, и Федор не исключение (смеется). Я считаю, что он должен был подписываться с UFC, и я предлагал ему такую возможность. Но он опять решил по-своему. Это его личное дело.
— Я слышал, что ему пришло письмо из UFC, а он просто на него не ответил.
— Нет, переговоры были, в UFC хотели, чтобы Федор вернулся к ним, но он выбрал свой путь. Я считаю, что это ошибка, но он считает по-своему. Обсуждать это сейчас? Зачем? Это его жизнь, его бой. Он видит ситуацию лучше.
«Да, Дана Уайт встал и начал ругаться. Он немного вспыльчивый. Чистый американец»
— В 2007 году была пресс-конференция в Америке, где было объявлено о том, что Федор Емельяненко подписался в М-1. Через несколько дней Дана Уайт назвал вашу компанию «чертовыми лжецами».
— Вы же знаете Дану Уайта — у него все негодяи (смеется). Я с ним, кстати, мало общался. Мы с Федором были на переговорах с Уайтом, но жизнь больше сталкивала меня с Лоренцо Фертиттой. Он реальный бизнесмен, а Дана Уайт — где-то грубый, импульсивный.
Конечно, ему не нравилось, что мы создали свой промоушен, наступали на пятки UFC. Тогда на нас вышла компания Affliction с предложением о совместном турнире, туда вписались Golden Boy, Дональд Трамп — сильная команда. Договорились обо всех условиях. Половина прав на трансляцию принадлежала нам, половина — им. Они забрали многих бойцов — Орловского, Барнетта, многих из UFC. Переплачивали безумные деньги, но другого выхода не было. Что еще мог говорить Дана Уайт? Мы представляли реальную угрозу UFC в Америке.
— Каков Дана Уайт в переговорах?
— Чистый американец (смеется). «Fuck you, fuck you». Немного импульсивный.
— Было хотя бы раз ощущение, что Федор точно окажется в UFC?
— Всегда были какие-то преграды. Например, Федор хотел выступать по самбо, продвигал этот вид спорта.
— Со стороны это кажется странно. Без самбо? Ну и ладно. Зато есть возможность биться в UFC.
— Есть определенный принцип. Он хотел выступать по самбо. Скажу честно, пусть самбисты не обижаются: Федор, Олег Тактаров и Хабиб сделали для самбо больше, чем вся федерация самбо. Когда мы выступали, в 2003-2004 годах, Федор говорил журналистам, из какого он вида спорта. Все думали, что он шутит, думали, что он говорит «самба», танец. Они даже не знали про самбо. После выступлений этих ребят во всем мире начали преподавать самбо, вид спорта начал расти. Федор, как патриот, всегда хотел пропагандировать самбо, и я отстаивал этот его интерес. Это правильно. Самбо дало Федору все. Это один из самых сильных видов спорта, особенно для ММА. Все же знают бразильское джиу-джитсу. У нас в России занимаются джиу-джитсу, но в Бразилии самбо никто не занимался. После появления Федора, Тактарова, Хабиба самбо появилось во всех странах. Это был принципиальный момент в переговорах. Мы не понимали, в чем проблема, почему Федор не может раз в год выступить на турнире по самбо? Он же не выступает в других организациях. Тогда в UFC относились к этому щепетильно, даже запрещали бойцам ходить на другие турниры. Это сейчас у меня есть контракт, по которому ребята, которые перешли в UFC, могут выступать в М-1 до двух раз в год.
Тем более, тогда в UFC нам не предлагали каких-то серьезных условий лучше, чем в Strikeforce или Affliction. Федор об этом говорил во всех интервью, потому что всегда сидел рядом на переговорах.
— По поводу Affliction. По официальным данным, Орловский заработал за бой в пять раз больше, чем Федор. Это так?
— Давайте не будем углубляться, но Федор не заработал меньше. Не будем принижать его достоинства. Не буду обсуждать гонорары.
— Но есть еще один любопытный момент. Контракт Affliction с М-1 Global содержал соглашение о консалтинговых услугах на 1 миллион 200 тысяч долларов. Что это было?
— Не знаю, где вы это взяли.
— Сайт Bloody Elbow публиковал это в ноябре 2009 года.
— Джерри Миллен тоже много что болтает. Я не особо хочу в это углубляться, но, поверьте, никто не был обижен, все было согласовано со всеми. А то, что Орловский получил в пять раз больше, чем он стоил, — это факт.
— Не кажется странным, что Джерри Миллен снова имеет отношение к Федору? Вроде бы он даже его менеджер.
— Не знаю, какие у них отношения. Не думаю, что у них что-то серьезное. Он все время дружил со Скоттом Кокером (бывший президент Strikeforce, а сейчас президент Bellator), крутился вокруг него. Не думаю, что Джерри — менеджер Федора, хотя это лучше спросить у Федора. Что Миллен там делает — не знаю.
— В июле 2009 года Дана Уайт сказал, что Федор в конце концов будет в UFC. Что вам предлагали на встрече на Кюрасао по поводу перехода Федора в UFC?
— Они хотели купить М-1, но сделки не получилось. Наш учредитель на тот момент, Сергей Матвиенко, решил, что нет смысла, не устроили условия. Было столько всяких историй, встреч... Честно скажу: если бы в UFC хотели получить Федора — получили бы.
— Но ведь они специально прилетали на Кюрасао...
— Там ведь был вопрос даже не о Федоре. Мы [М-1] стали иметь сильные позиции в Америке. Мы работали с Showtime, я получил четыре личных турнира, мы работали со Strikeforce. А что было с Affliction, знаете?
— У Барнетта нашли допинг и отменили не только его бой с Федором, но и весь турнир. Из-за гигантских затрат лига загнулась.
— Все это неправда. Должен был быть бой с Барнеттом. За месяц до этого у него взяли допинг-пробу, но объявили о допинге за неделю до турнира. Федор уже сидел в самолете, летел в Америку. Я уверен, это все проделки UFC. Мы показывали турнир на платной трансляции, любой подписчик, которому рекламировали бой Барнетта с Федором, мог заплатить и мог отказаться, запросить возврат денег.
Мы начали в срочном порядке искать другого оппонента. Никто не говорил ничего за месяц до поединка, чтобы мы могли найти нового оппонента и поменять рекламу. Было несколько кандидатов на замену Барнетту. Федор был согласен, просто не помню, кого предлагали. Бэлфорт, по-моему, был, были значимые имена. Оставалось три дня до боя, а мне говорят, что UFC купил Affliction. Я еще в суд подал, потому что лично рекламировал бой в России, платил за билборды и так далее. Кучу денег потратил, чтобы этот бой смотрели в России. Договорился с Первым каналом, кажется, по поводу трансляции.
Когда Affliction выкупили, мы опять остались без партнера. Потом уже Скотт Кокер прибежал к нам и предложил вместе делать дела. Рассказал, что у него в Strikeforce контракт с CBS и Showtime. Я получил контракт, делал свои турниры М-1 для Showtime. Мы для UFC были угрозой, нас хотели купить, просто не получилось. Не договорились.
— То есть вы ехали на встречу на острове с пониманием, что UFC собирается купить М-1.
— Да. Для этого они и прилетали, но мы не договорились.
— Вы были готовы к продаже М-1, если бы предложили какую-то баснословную сумму?
— Если бы они сделали предложение, от которого мы бы не смогли отказаться (смеется). Мы были готовы.
— Долго беседовали с представителями UFC? Там же были Дана Уайт и Лоренцо Фертитта.
— Их было трое: Уайт, Фертитта и Лоуренс Эпштейн. Мы говорили минут 20-30, не договорились. Встали, пошли подумать.
— Дана Уайт встал и начал ругаться?
— Да, было такое.
— Действительно?
— Ну, Дана Уайт просто немного вспыльчивый, бывают такие люди. Чистый американец. Они любят махать руками, громко говорить. Лоренцо же — чистый джентльмен.
— Дана Уайт в 2011 году говорил: «Держу пари, они хотели бы сесть в машину времени, вновь оказаться в той комнате и осуществить сделку, но теперь это невозможно». Хотели бы сесть в машину времени?
— Не знаю. Всегда можно что-то обсуждать. Сейчас у нас другая машина времени. Мы общаемся, сотрудничаем. Немного сменилась команда, владельцы, в UFC теперь другая политика. Мы работаем со всемирной федерацией ММА, по многим другим направлениям. Теперь у нас совсем другие отношения.
— Федор рассказывал в одном из интервью, что Дана обещал одно, а в документах было другое. О чем речь?
— Прошло столько времени, клянусь, уже не знаю, о чем речь. Допустим, договаривались об одном, а присылали нам совсем другое. Не буду углубляться, правда не помню.
— Сергей Матвиенко расстался с акциями М-1, когда Федор начал проигрывать. Это взаимосвязанные вещи?
— Нет, это неправда. Наверное, ему поднадоело это все. Это реально большой труд, который требует инвестиций. Многие люди не выдерживают, это очень долгоиграющий проект. Сергею и без этого есть чем заняться.
— Федор мог остаться в Strikeforce? У него же тогда истек контракт, который не стали продлевать.
— Потому что у него было три поражения подряд. Пропал интерес. Сейчас-то Федор где выступает? В Bellator, где Скотт Кокер, который всегда был заинтересован в Федоре.
«Федор постился перед боем с Антонио Силвой. Физически загнал себя»
— То, что Федор стал религиозным человеком, сказалось на его выступлениях?
— Мне кажется, да. Но Федор сам по себе сильный человек.
— Духовно?
— Да. Он сказал, что что-то сделает — и делает это. Помню такой случай — перед боем Федора и Антонио Силвы (состоялся в феврале 2011 года, Федор не вышел на третий раунд по требованию врачей. — Прим. «СЭ»). Был пост. Федор постился. Он в горах, нагрузки, а он все равно соблюдал пост. Я был против этого, но он сказал, что сделает, и делал. А Антонио Силву сколько раз на допинге ловили! Мне показалось, что Федор физически загнал себя. Организм же требует свое. Все тренеры втихаря мне жаловались, говорили: «Как так?» Все люди делают ошибки. Когда был поединок с Монсоном, тоже был пост. Мы с Федором были в Голландии, где он готовился к бою, пришли в ресторан. Спрашиваю: «Сейчас пост, заказать что-то с учетом этого?», а он: «Нет, давай мясо. Батюшка разрешил, потому что я готовлюсь к соревнованиям». Наверное, сам понял, что это нужно. Это ведь для сил нужно. Не знаю, имею ли я право это говорить, но это мое мнение.
У Федора такой характер. После еды, например, полчаса не пил. Человек слова. У меня такой черты нет, я даже таких людей почти не знаю. Стержень у Федора такой.
— Сталкивались с тем, что у Федора феноменальная память? Про это рассказывал Андрей Былдин.
— Не знаю насчет памяти, но он очень грамотный и эрудированный человек, много читал. Думаю, у него хорошая память. Он жил у меня дома в Голландии, когда там тренировался. Всегда читал сидел. Не телевизор смотрел, а с книгой сидел.
— Какие у вас сейчас отношения с Федором? Созваниваетесь, переписываетесь?
— Редко. Мы расстались в 2012 году. Мы и тогда не были близкими друзьями. Мы сотрудничали. Я делал то, что от меня требовалось. Видимся на конференциях, мероприятиях, а так мало общаемся.
