Главный болтун UFC навсегда завязал с шутками про ислам после разговора с чеченским бойцом
Шон Стриклэнд (25-4) — самый безбашенный треш-токер в UFC.
Как-то он призывал Россию нанести ядерный удар по США, чтобы у американцев «отросли яйца», говорил, что если ему дадут 10 миллионов долларов, он вступит в российскую армию, чтобы воевать против США, хвастался в твиттере интимной связью с мусульманкой — «женщины, которых подавляют, — прикольные» и т. д.
От классических треш-токеров Стриклэнда отличает то, что говорит он все эти сумасшедшие вещи в абсолютно беззлобной и веселой манере. То ли это такая форма эпатажа для саморекламы, то ли через такие оторванные высказывания он обретает душевный покой. Проблема, однако, в том, что не все это понимают, а некоторые хоть и понимают, но не могут оставить это просто так. Особенно если Шон шутит про религию, в особенности про ислам.
Как-то после одной такой шутки к нему в зале подошел чеченский боец UFC Альберт Дураев в сопровождении трех переводчиков дагестанско-чеченского происхождения и провел объяснительную беседу. После нее американец теперь открыто заявляет, что про ислам он больше не шутит.
«Я никогда не хочу задеть какую-то конкретную религию, я шучу над христианством, евреями, исламом в равной степени, — поделился историей Стриклэнд на подкасте Flex Lewis. — Но теперь я больше не шучу над исламом. Гребаный Альберт Дураев... то, как он все мне объяснил... Я что-то написал в твиттере [про ислам], это ведь весело. И спустя какое-то время Альберт Дураев приглашает меня в клетку с тремя другими чеченцами или дагестанцами, ***. (Смеется.) Я думал, он хочет показать мне, ***, какую-то технику. Потому что Альберт сильный боец, я думал, он скажет сейчас: «Хочу показать тебе кое-какую позицию в «черепахе».
Но нет, он такой: «Садись, брат». Кладет руку на мою ногу, и те трое чеченцев-дагестанцев переводят, *****: «Брат, я знаю, что ты сказал об исламе. Ты мой брат, я буду драться за тебя до смерти, но ты не можешь говорить так об исламе». А я такой человек, я придурок, я дебил. И он объяснил мне эти вещи с таким уважением, не пытаясь драться со мной. «Ты мой брат, но те вещи, которые ты сказал... они делают мою жизнь сложнее».
Потому что ему пришлось защищать меня перед его людьми, ведь я нес всякую херь. Он серьезный парень, и я ответил ему: «Альберт, дружище, для меня многое значит, что ты обратился ко мне с таким уважением». Если бы он подошел по-другому, я мог сказать: «Да иди ты *****». Но для меня очень ценно, что человек подходит ко мне с вопросом, который так дорог ему, и подает его с таким уважением. После такого я просто снимаю вопрос с повестки".
