Боец UFC выходит на поединки под флагом не страны, а древнего народа. После ММА он хочет стать миссионером
Бенеил Дариуш, 32 года. Легкий вес. Статистика в ММА: 20 побед, 4 поражения, 1 ничья.
В UFC нет таких строгих регламентных норм, как в олимпийских видах спорта. Это касается и спортивного гражданства. По большому счету в UFC и понятия нет такого, как спортивное гражданство. Год назад менеджер Петра Яна и многих других российских бойцов Саят Абдрахманов в интервью журналисту Александру Лютикову раскрыл любопытную деталь — в UFC боец может на каждый поединок выходить под флагом той страны, какую хочет представлять. И без разницы, есть ли у него гражданство этой страны.
Лютиков: Был случай с Арманом Царукяном — он вышел под армянским флагом, хотя гражданин России. Это условие UFC — чтобы его так позиционировать?
Абдрахманов: Именно в противостоянии с Исламом Махачевым нас попросили, чтобы он представлял Армению. А дальше он, в принципе, может выбирать. В каждом бою можно выбирать, какую страну ты хочешь представлять.
Лютиков: Серьезно?
Абдрахманов: Да-да. Перед каждым боем ты говоришь [какую страну хочешь представлять]. Под тебя же форма шьется. Допустим, Дамир Исмагулов в первых двух боях представлял Россию. А на третий бой он вышел, представляя Казахстан. У него была экипировка от Reebok казахстанская. При этом он всегда выходит с двумя флагами. Он гражданин России, но очень популярен в Казахстане.
Примерно такое же отношение к флагам и в Bellator. Например, в этом году на графике с представлением бойцом дагестанских спортсменов сопровождал флаг Дагестана, а не России.
Но есть в UFC боец, который выходит на поединки под флагом страны, которой нет — нет такой республики, нет такого региона. Но этот флаг обозначает не государственное образование, а народ. Речь об ассирийце Бенеиле Дариуше. Сейчас на его счету шесть побед подряд, и в ночь на 16 мая он проведет бой против легенды — Тони Фергюсона.
«Я родился в Иране — в деревне Гол Таппех, — рассказывает Дариуш в интервью подкасту Suryoyopodden. — Это недалеко от Урмии, куда мы впоследствии переехали. Сложно объяснить точное местонахождение этой деревни, но для ясности лучше сказать, что она находится рядом с Азербайджаном. Я жил в Иране до 9-10 лет, а потом, после переезда в США, я приезжал туда на летние каникулы. Это длилось до 18 лет, когда я перестал летать туда из-за возможной отправки в армию».
Сейчас в мире порядка 3 миллионов ассирийцев. Больше всего их проживает в Ираке — около 850 тысяч. 100 тысяч в США, 100 тысяч в Сирии, 75 тысяч в Швеции, 30 тысяч в Иране, 25 тысяч в Австралии, 15 тысяч в Турции, 10 тысяч в России. В начале XX века турецкие власти устроили геноцид ассирийцев, вследствие которого численность народа сократилась в 3-4 раза. По словам Дариуша, об этом он узнал только в США. «На самом деле я очень многое начал узнавать об этом [геноциде] тут [в США], а не там, — говорит он. — В Урмии, как и в целом в Иране, довольно много этнических ассирийцев. А еще в Урмии много турков, которые не хотели жить в Турции по своим причинам и жили в Иране. У них был своеобразный турецкий диалект. Ассирийцы и эти турки уживались вместе достаточно хорошо. Поэтому... Моя мама говорила на турецком, да и я раньше тоже мог общаться на этом языке, правда, сейчас его уже полностью забыл. У нас были соседи — турки. И когда, переехав сюда, узнаешь о таком, это, конечно, кажется немного странным».
«Почему мы переехали в США? О, это веселая история, — вспоминает боец. — Мои родители пришли к выводу, что их детям — то есть мне и сестре — нужны хорошее образование и большие возможности. Моя мама очень хотела, чтобы я стал доктором. Это одна из причин, почему мы переехали сюда. Другая — у моего отца постоянно были проблемы в Иране, поэтому ему лучше и проще было жить в США, чем там. Он постоянно сталкивался с разными обстоятельствами в Иране... Мне не было трудно приспособиться к американской среде, выучить язык, так как в моем окружении не было ассирийцев, поэтому я постоянно общался на английском. Язык я выучил примерно за шесть месяцев, другого пути у меня просто не было, я должен был сделать это быстро. А вот учиться в школе было сложно. Я прилетел в США летом, а уже осенью начался учебный год. Любимыми предметами у меня были математика и история, а вот в остальном мне было трудно. Особенно тяжело давалось письмо.
До 18 лет я не занимался спортом. Только учился и все. Разве что иногда играл в футбол. Но в последний год школы увлекся борьбой. Я занимался ею месяца полтора-два, окончил школу, решил, что было бы классно всегда находиться в такой хорошей форме, и вскоре открыл для себя джиу-джитсу. Я сразу же влюбился в этот спорт. Это стало поворотным моментом в моей жизни, так как все, что было дальше, уже крутилось вокруг джиу-джитсу. Я подстраивал рабочий и учебный график под джиу-джитсу. Я был слишком вовлечен в этот спорт. Даже прекратил тусоваться — сил уже не оставалось на вечеринки. Мог и ночью тренироваться.
Заниматься джиу-джитсу я начал в 18, а уже через два года состоялся мой первый бой по правилам ММА. Как-то мне позвонил мой тренер и сказал: «Не хочешь выступить в ММА?» Я ответил: «Конечно. Почему бы и не выступить разок?» А он: «Ок. Твой бой состоится через месяц, поэтому подпиши все бумаги, так как это будет профессиональный бой». Я такой: «Какого черта? Есть же разница между «можно попробовать выступить» и «провести профессиональный бой»...»
«Хабиб сказал: «Пошли драться на улицу!» Как Василевский чуть не вышел один на один с Нурмагомедовым
До этого я никогда не выступал в видах спорта, где есть ударка. Я только боролся. У меня ни одного любительского боя не было — и тут сразу в профессионалы. Поэтому и предложение тренера стало для меня шоком. Я подумал: «Ну что поделать, хорошо. Погнали». Но я не до конца осознавал все происходящее.
Папе о бое я сообщил сразу, а вот мама узнала о нем только на неделе боя. Это случилось по той причине, что организаторам важно было продать все билеты, из-за чего я начал говорить родным, близким и друзьям, чтобы они их покупали. Матери об этом ничего не сказал, но информация до нее, само собой, дошла.
Я до этого никогда не получал по лицу, а только боролся — хватался за соперника, пытался засабмитить его. И тут вдруг я оказался в этой чертовой клетке, когда родные выкрикивают твое имя, когда на тебя направлен свет, а перед тобой соперник в шортах, который хочет тебя убить. Мой первый бой — это самый ужасный боевой опыт, который у меня когда-либо был. Это был трехраундовый бой, который я чуть не проиграл. Победил-то я раздельным решением. Я вышел из клетки таким, будто где-то летал. У меня есть запись того боя, я его периодически пересматриваю. Ужасный бой. Другие мои бои есть на YouTube, а вот этот я выкладывать не стал. Я рад, что этот бой со мной случился, но он отстойный.
Тем не менее я решил и дальше биться в ММА — по той причине, что первый бой получился кошмарным. После него я просто не мог вот так взять и уйти. Мне нужно было вернуться и показать нормальный уровень. Даже если бы я проиграл в первом бою, то все равно бы вернулся. Такова моя натура — я не люблю проигрывать и отстойно драться.
В тот момент я работал в «Баскин Роббинс». Продавал много мороженого и, соответственно, сам тоже ел много мороженого. Я настолько много его ел, что у меня появились мешки под глазами. Многие интересовались: «Ты не спишь?» Я отвечал: «Сплю, конечно. Я не знаю, что за хрень со мной происходит». Причем после того, как я ушел оттуда, я набрал еще больше лишнего веса. Я тогда учился в колледже, который в конце концов бросил. Но не бросил БЖЖ. Мама была против того, чтобы я занимался БЖЖ, не говоря уж о ММА. Я был своего рода паршивой овцой в семье. Родители были недовольны мной — и это даже в то время, когда я набирал обороты в БЖЖ, когда обо мне все отзывались как о будущей большой звезде. Но в этом спорте нет денег, и это напрягало. Родители говорили: «До каких пор ты будешь вот так ходить и при этом ничего не зарабатывать?» Советовали взяться за учебу, получить образование, чтобы впоследствии у меня была нормальная оплачиваемая работа. Но это не то, чего мне хотелось, и вот так плавно я полностью оказался в ММА.
В UFC я подписался в конце 2013 года. Мама сказала мне, что у нас финансовые трудности из-за проблем между Ираном и США. Из-за санкций против Ирана мы лишились некоторых доходов. У меня было два варианта. Первый — найти полноценную работу с графиком 5/2 со сменами по 9 часов. Второй — драться и тренировать. В UFC я попал благодаря менеджеру Али Абдель-Азизу. Я пытался там оказаться несколько раз, но меня никак не брали, так как считали, что у меня еще недостаточно опыта для UFC. Перед подписанием у меня был рекорд 6-0. И когда я снова туда постучался, мне, наконец, открыли дверь — предложили выйти на замену. И первый бой я выиграл (у Чарли Беннемана удушением. — Прим. «СЭ»). Во втором проиграл (Рамзи Неджему техническим нокаутом. — Прим. «СЭ»), а потом победил в пяти боях подряд — это неплохое достижение".
Сейчас у Дариуша 19 боев в UFC — 14 побед, 4 поражения и 1 ничья. Самые известные соперники, которых он побеждал, — Рашид Магомедов, Джим Миллер, Диего Феррейра (дважды). Как уже было сказано, он идет на серии из шести побед и если одолеет Фергюсона, то включится в чемпионскую гонку.
4 июня 2016-го Дариуш нокаутировал Джеймса Вика на турнире UFC 199, а через несколько дней сообщил, что хотел выйти на бой с ассирийским флагом, но ему запретили. «Мне не разрешили выйти с моим ассирийским/американским флагом из-за новой политики UFC, которая разрешает флаги только стран, признанных в настоящее время. Я был очень разочарован, но сотрудники UFC сказали мне, что они рассмотрят вариант с ассирийским флагом, после чего сообщат, можно ли будет использовать его в следующий раз. Благодарен, что после боя мне разрешили сфотографироваться с ним», — написал тогда Дариуш в Instagram.
До этого он демонстрировал в октагоне ассирийский флаг (ассирийский с одной стороны, с другой — американский) после побед над Беннеманом, Тони Мартином, Миллером и Джонсоном. Однако еще раз вынести ассирийский флаг в клетку ему так и не разрешили. По словам Дариуша, это было связано с техническим спонсором UFC — Reebok, который запретил бойцам показывать флаги, не признанные Олимпийским комитетом (с апреля у UFC новый техспонсор — Venum). Однако начиная с апреля 2016-го (то есть с боя против Майкла Кьезы) под фамилией Дариуша на графике красуется не флаг США или Ирана, а флаг ассирийцев — до этого же Дариуш в UFC обозначался как боец из Ирана.
«С моей стороны было бы неправильно выходить под иранским флагом, — сказал Дариуш в интервью Assyria TV. — В первую очередь из-за того, что это мусульманская страна. У меня нет никакого неуважения к братьям-мусульманам, но у нас разная вера. Мы совсем по-разному воспринимаем Иисуса. Во-вторых, выходя на бои под ассирийским флагом, я заставляю гордиться собой моих родителей и тысячи представителей моей народности по всему миру. После последнего боя я получил порядка 10 тысяч сообщений, 8 тысяч из которых от ассирийцев. Поддержка мощная. Вероятно, если бы я представлял Иран, то получил бы еще больше сообщений. Но я ассириец. Да, я родился в Иране, но представляю другую народность. Если бы я выходил с флагом Ирана, то обманывал бы самого себя. Смысл от того, что я буду получать миллион сообщений, если я не представитель этого народа? Для меня самое важное — это правда».
«В детстве меня пару раз избивали, но сейчас я вроде бы неплохо дерусь, — говорит Дариуш. — Бои у всех народов в крови, но ввиду того, через что нашему народу пришлось пройти, в нашей крови боев чуточку больше, чем у остальных. Вот уже семь лет меня называют ассирийским львом, но стоит со мной познакомиться в жизни, вы поймете, что я скорее ассирийский кот, потому что веду себя очень спокойно. Но я не против, если меня будут называть львом. Хотя в США в основном говорят кратко: «Бенни».
После завершения карьеры в ММА ассириец собирается стать миссионером.
«Когда я был маленьким, отец учил меня: «Если ты попал в драку, твоя задача — выиграть любой ценой. Бери палку или камень, но главное — выйди победителем», — говорит он в интервью Anatomy of a Fighter. — Ужасный совет, я никогда бы не дал его своим детям. В 3-4 года мне казалось это гениальным советом, но потом Господь убрал эту мысль из меня. И я понял — вместо того, чтобы быть зверем, я должен стать служителем. Служить своим ближним, соседям, городу, стране.
После завершения карьеры я хочу стать миссионером и нести эту службу до конца моей жизни. Я хочу начать с Гаити, где часто бываю. Мне было видение от Бога, что я должен переехать туда, бывать там часто. Я хочу начать там миссионерство с мужчин. Сейчас у них менталитет такой вуду-нации — «дай мне что-то, или я прокляну тебя». Вместо этого я хочу, чтобы у них была ментальность: «Как я могу благословить своих соседей? Как могу сделать их жизнь лучше?»
Я чувствую, что Господь зовет меня туда, зовет в путь. Конечно, я не должен забывать о моей родине — Ближнем Востоке, где много страдающих. Моя жена — азиатка, и моя дочь будет наполовину азиаткой, поэтому я хочу побывать с миссией и в Азии. Я не знаю, как это будет — но это будет. Я буду путешествовать по всему миру и провозглашать имя Иисуса".
