Брат Хабиба — самый шустрый кикер в UFC: «Я был так плохо растянут, что отец клал деньги на пол, а я тянулся»
Умар Нурмагомедов — новая ветка в бойцовском развитии клана Нурмагомедовых. Борец-кикер, который бьет ногами больше, чем руками, и бьет со скоростью, динамикой и пластикой, которые есть в UFC у от силы двух-трех человек.
Молодой дагестанец дерется с особой изящной осторожностью, переключаясь между двумя дистанциями — дистанцией киков и борцовской. Руками Умар бьет редко, а уж о зарубах на средней дистанции речь вообще не идет. Если фехтование киками ни к чему не приводит, он сокращает дистанцию, валит и ищет путь к шее оппонента.
Такого гладкого контроля на земле и арсенала сабмишенов, как у Хабиба и Ислама Махачева, у Умара нет, но перевести он все равно может кого угодно, а на земле всегда неуклонно находит возможность задушить сзади. Последние три боя, в том числе два подряд в UFC, он выиграл как раз этим сабмишеном, а всего победил им шесть раз в 14 боях в профи. Кстати, рекорд у Нурмагомедова-младшего тоже чистый — 14-0.
После двух ярких побед со старта боссы UFC дали Умару возможность подраться в главном карде на турнире в Вегасе в ночь на 26 июня. Его соперником станет Нейт Мейнесс — парень с очень похожим на него рекордом, 14-1, и тремя победами в UFC кряду.
За пару дней до боя «Спорт-Экспресс» созвонился с Умаром, чтобы обсудить предстоящий бой, помощь Петру Яну, претензию от Ислама Махачева, жесткую пахоту под руководством Хабиба и отличия от родного брата Усмана, которого Абдулманап считал самым талантливым бойцом в семье.
***
— Ты говорил, что бонус $ 50 000 за финиш в первом бою UFC отдашь отцу. Какая у него реакция была?
— Знаешь, такого «вау» не было, потому что и до этого финансы контролировались отцом, мы вместе решали, что будем с ними делать. Неожиданности не было, мы всегда садимся за столом: «Вот это у нас есть, вот это мы собираемся делать...» — вот в таком формате у нас происходит все. Отец у меня главный, я знаю, что иногда люди пренебрегают своими родителями, но я к своему отцу отношусь как к царю. Все, что он говорит, я делаю. Вот так, что: «Я это хочу, я так хочу, у меня же личная жизнь» — у меня такого не бывает, у меня очень прекрасные отношения с родителями, отцом.
— Ты транжира или скорее экономный?
— Я думаю, где-то между. (Смеется.)
— Ты, пожалуй, самый динамичный кикер в UFC, очень много бьешь ногами. Можешь в бою ударить какой-то кик на публику, как Забит, чтобы порадовать зрителей?
— Не было такого. Я такой... hesitate, всегда осторожничаю. Не помню, когда я шел ва-банк. А вертушки, которые Забит делал, я никогда не отрабатывал, у нас с Забитом разные школы, он выходец из ушу-саньда, а у меня тайский бокс. Просто в боях, когда ты делаешь этот спиннинг-кик, если ты ошибешься, тебе может сзади прилететь. Поэтому я чуть с осторожностью к этому удару отношусь. Школа тайского бокса дает о себе знать в клетке, как умею — бью.
— Такие кики, как у тебя, требуют очень гибких бедер и пластичного таза. Ты от природы был очень гибкий и растянутый?
— Не был таким растянутым. Вот когда на тайский бокс пошел, там растянулся. Когда ты много-много-много-много это делаешь, уже у тебя меняется строение тела. Я когда на вольную борьбу ходил, я даже руками пола не мог коснуться с наклоном. Отец даже деньги мне туда ставил, чтобы я их поднимал. Я деньги оттуда не мог достать. А когда на тайский бокс пошел, растянулся.
— На шпагат сядешь?
— Не знаю, прям сейчас сяду или нет. (Смеется.) А так — садился.
— В вашей команде очень в ходу кимура. Хабиб ей побеждал, Ислам Махачев. Как у тебя с кимурой?
— Честно сказать, кроме удушения сзади у меня больше ничего не получается. (Смеется.) Я хоть и стараюсь на тренировках, че-то учу, делаю, но мне все эти болевые тяжело даются. Вот Усману хорошо, именно кимуру через эту руку, Усман хорошо ее делает. А я поймать не могу из этой позиции, только со спины. А вот почему так удушение сзади хорошо идет, честно, я не знаю. У меня и на тренировках со всеми ребятами получается, многих получается душить. Может быть, потому что я уже привык именно эту позицию отрабатывать, именно туда стремлюсь, спину забираю. У меня руки еще такие тонкие, этот палец (большой. — Прим. «СЭ») не такой, как у всех. Заходит рука — и получается душить.
— Со стороны кажется, что по духу ты ближе всех к Хабибу, такой жесткий, неумолимый. С каким настроем выходишь на бои — сломать, подавить, доминировать или просто выиграть и все?
— Честно, такого не бывает, что я хочу какой-то ущерб нанести. Хочу с минимальным ущербом себе и сопернику сделать все. Главное — победить и выйти оттуда. Конечно, хочется показать зрелищный бой, но вот это кровавое мессиво, сечки, чтобы ты и он зарубались, заходили, — я не фанат этого.
— Хавьер Мендес недавно выкладывал видео, как вы просто измученные после тренировок Хабиба. Это он в чем вас так гонял?
— Это работа на выносливость. Но не только в этой работе, во всех, где Хабиб есть, он расслабляться не дает. Постоянно гоняет-гоняет, там что-то сам делает, тебе кричит, заставляет. Он припахивает нормально.
— Ты можешь ему сказать: «Хабиб, ты переборщил, давай не буду этого делать?»?
— Это, знаешь, проявление слабости. А не хочется быть слабым.
«Если Петр Ян захочет, поможем ему в любое время. Пусть приезжает, какие проблемы?»
— Как думаешь, Стерлинг в чемпионах надолго?
— Нет, я не думаю, что Стерлинг надолго. Если даже Ти Джей не заберет у него пояс, Сехудо заберет. Уверен в этом. Я думаю, чемпионы сейчас часто будут меняться, дивизион кишит монстрами. У нас шесть чемпионов UFC в дивизионе. Тот же Вера, тот же Шон О'Мэлли, тот же Стерлинг, тот же Петр Ян. Очень много огромных, красивейших боев предстоит. Сейчас Жозе Альдо будет драться с Мерабом, очень хороший бой. Сэндхэгена хотят сделать с китайцем, Ядонгом — тоже нереальный бой: тот колотушник, а этот аккуратно бьет. Мне даже как фанату UFC все это интересно.
— После поражения Петра Яна Стерлингу в реванше многие заговорили, что ему опять пора в Дагестан, набарываться. Если Петр обратится, готовы его к себе в команду на сборы взять?
— Конечно. Если Петр хочет приехать, какие проблемы? В любое время, чем сможем, тем поможем. Но вообще, Петр не проиграет ему в борьбе. Если ему и Стерлингу дать бороться, Петр ему не проиграет. И он и не проиграл ему в борьбе, он ему в грэпплинге проиграл. Спину отдал, он со спины не вышел. А так — Петр очень хорошо борется, сама вольная борьба у него неплохая, потому что он долгое время тренировался в Дагестане. У него борьба неслабая. Ему нужно было бороться лицо в лицо, не отворачиваться, спину не отдавать.
— Те ошибки, которые Ян в грэпплинге сделал, в короткие сроки — скажем, за полгода — убираются?
— Я не знаю насчет работы в самом грэпплинге, сможет ли быстро научиться оттуда выходить, вставать. Но последний раунд Петр же не дал ему бороться. Нужно было так драться [с 1-го раунда]. Он бы смог, он просто недооценил его. Он чуть с недооценкой дрался, мне кажется. Думал: «Что он мне сделает?», в первом же бою ничего не показал, бороться ему не дал. Чуть недооценка. А так... еще 10 раз его пустить к нему, и 10 раз Петр его побьет.
— Ты наверняка мысленно сводишь себя против всех этих ребят. Кто из них кажется самым неудобным?
— Шон О'Мэлли будет неудобным, он высокий, хорошо бьет, ноги бьет. Стиль есть. Сэндхэген будет неудобный, тоже высокий. С Мерабом будет нелегко, он будет кидаться, бороться, нужно будет к этому быть готовым. Дурка у него есть. Вот кто старенькие, Роб Фонт там, — их можно списывать. С ними будет легко, они уже пробитые, много ударов покушали, много раз были в нокдаунах, нокаутах. А так в основном дивизион свежий, нельзя расслабляться. Я бы не сказал, что кто-то там легкий бой.
— Что скажешь о своем сопернике в эту субботу, Натане Манессе (14-1)?
— Для меня это очень хороший соперник. Тяжело бьет, бокс есть, борьба, грэпплинг тоже есть. Ног нет, ноги не бьет он. Клинча нет. По 10-балльной шкале я бы сказал, что сложность на семерку.
— Какие у тебя планы на вторую половину года, если все хорошо в субботу?
— Все будет зависеть от организации, как они мне бои будут давать. Если травм не будет, я бы хотел подраться в сентябре и в конце года тоже подраться.
— Если финишируешь ярко Манесса, закинут они тебя в рейтинги?
— Нет. Я не ожидаю, что окажусь после этого боя в рейтинге. Может быть, после следующего. Может быть, и поставят 15-м, но не знаю... Не ожидаю, что буду в рейтинге.
«Я люблю один погулять, поразмыслисть. Не знаю, почему команда из-за этого ко мне прицепилась»
— Ты бьешь хайкики как плеткой. Часто даже не голенью, а стопой. Таким ударом сложно нокаутировать — нет у тебя цели бить их меньше, но с расчетом на вложение и нокаут?
— Ну, знаешь, чтобы нокаутировать человека, сам удар не особо тяжелым должен быть. А так я согласен, что у меня ноги быстро летят, но такого урона не наносят. Но нокаутирует обычно удар, которого не видишь или не ожидаешь. Например, ставишь перчатку, думаешь, удар в нее попадет, а он проносится дальше и задевает голову. А так... любая вещь нарабатывается, мне нужно будет много над этим работать. Может быть, будет потом в каком-нибудь бою нокаут ногой.
— Ислам Махачев недавно в твоих соцсетях оставил тебе шутливый укор: «Опять один двигаешься». То есть ты любишь один побыть?
— Да, есть такое. Чуть поразмыслить, сам погулять. Я не знаю, я ничего сам в этом плохого не вижу, не знаю, почему они ко мне прицепились все. Плохо, конечно, когда ты какую-то компанию кинул, по своим делам ушел, а на тебя надежда была. А так, если ты вышел, сам прогулялся — я ничего плохого не вижу. (Смеется.)
— Есть какое-то качество в характере твоего родного брата Усмана, которое ты хотел бы перенять?
— В боях Усман более озлобленный, чем я. Более свирепый, если сказать правильно. А по характеру мы отличаемся, он слишком энергичный. Он может всю тренировку отпахать, домой прийти и потом дома всех настигать. Я не такой человек, я чуть миролюбивый, спокойный, если какой-нибудь угол найду, сам по себе побуду. А Усману не хватает места, ему надо заполнить все пространство.
— Усману недавно прислала болельщица в подарок карту Starbucks. Что тебе дарили запоминающееся?
— Мне нож прислали. Бывает же, который открывается. И ему, и мне — обоим прислали.
— 3 июля будет два года, как с нами нет Абдулманапа Нурмагомедова. Как думаешь, он был бы доволен тобой сегодня?
— Может быть, был бы, но мне бы не сказал.
