— Дацик иногда приходил к нам в клуб (Red Devil. — Прим. «СЭ»). Такой своеобразный, на своей волне. У него была своя манера тренироваться. Даже когда иностранные звезды — например, тайского бокса — проводили у нас мастер-классы, Дацик все равно делал какую-то отсебятину. Например, ему показывают одно — он делает совершенно другое. Он рассказывал всякие небылицы, что ему били по голове колами, говорил, что чем больше бьют по голове, тем она больше тренируется. Его, конечно, дело. Он был интересный, незлой, добрый деревенский чудак. Нет, у него никогда не было имиджа отморозка, который избивает людей на улицах. Просто он со своими тараканами в голове. Потом, может быть, поймал какую-то идею, подумал: «Может, буду позиционировать себя как безумный Слава?» Видимо, вошел в эту роль.
— Кто считался самым безумным бойцом в России в нулевых? Наверное, ждете, что я скажу про Дацика. Он тогда был такой же балбес, как и сейчас, просто принял образ, любит, что о нем говорят. Он никогда не был устрашающим для своих ребят.
Он реально больной, скажу как есть. С ним разговариваешь — как будто маленький ребенок. Спрашиваешь: «Как ты научился этот удар бить?» — а он отвечает: «У меня компьютерная игра есть, там боец так же кувыркается и бьет». Он брал моменты из компьютерных игр и так далее.
Был еще момент: нас пригласили в ночной клуб. Между концертами «Ленинграда» и группы «Отпетые мошенники» были боксерские спарринги. Я был на одном из таких мероприятий, когда один бой был по правилам бокса, а другой поединок — по правилам ММА. По ММА выступал мой товарищ, Максим Руденский, выиграл. Второй бой был с участием Дацика и какого-то пьяного парня. Дацик подставлял голову все два раунда, а потом решил за 15 секунд выключить соперника. Перекрылся, бой остановили, руку подняли тому парню. Дацик взял и ударил судью. Началась потасовка, он начал кого-то выкидывать с ринга. Казновский стоял, говорил: «Блин, ну все...» Дацика тогда нехило скрутили и выкинули из клуба. По-моему, он выкинул парня, с которым дрался, а тот упал на людей, и какая-то девчонка то ли сломала, то ли подвернула ногу.
У меня должен был быть бой с Дациком, но он отменился. Не знаю, по какой причине, но я был готов. Саша [Емельяненко] правильно говорит, что разрушит миф о том, что у Дацика притупленное чувство боли. Все он чувствует, просто себе придумал что-то.
— Лично я его не знал. Но знаю человека, который с ним общался еще в нулевые. Тренировались вместе. Дацик уже тогда был недостаточно адекватным. Но он, кстати, хоть вроде и придурковатый, а башкой своей кубаторит. И этот человек рассказал мне о нем одну историю. У Дацика была девушка, сексуальная. Он хотел с ней провести пару ночей. Но она ему сказала: купи мне дорогое кольцо, и тогда буду вместе с тобой. Он пошел в магазинчик бижутерии, приобрел там фейковое кольцо и прицепил к нему ценник с нулями. Свое дело Дацик сделал. Потом эта девчонка побежала кольцо в ломбард сдавать. Там-то ей и сказали, что она лохушка.
— Со Славой Дациком мы познакомились в 1999 году на турнире М-1. Том самом, где он побил Андрея Орловского. Я тогда занял второе место, проиграв Мартину Малхасяну удушающим. До меня Малхасян придушил Дацика. Вячеслав был учеником Эрика Кайбышева, занимался тайским боксом. Был вполне нормальным, адекватным молодым человеком. Участником турнира, как он сам рассказывал в интервью, стал случайно. И так уж вышло, что попал на Орловского, на тот момент — чемпиона мира среди юниоров по боевому самбо. Славе надо отдать должное: Орловский его избивал, но он выдержал, а потом решил исход поединка одним ударом. Не каждый смог бы такое вытерпеть. Корчил рожи во время боя? Да, тогда это смотрелось немного диковато. А сейчас такое поведение вполне актуально.
Дацика прежде всего помнят из-за боя с Орловским. А остальные его поединки — кривляния, привлечение внимания к себе. Хайп, как это модно сейчас говорить. Каждый спортсмен выбирает свой путь. Вячеслав выбрал этот. Такого, чтобы Слава бросался на людей, не было. Да и в наше с ним время кидаться на кого-либо не стоило. Сразу можно было пером схлопотать. Да и застрелить могли, убить. Так что если уж Слава живой, значит, его можно расценивать как адекватного, здравомыслящего человека. На мой же взгляд, его эпатажное поведение — это сценический имидж.
— Мне позвонил Эрик Кайбышев, у которого Дацик тренировался. Говорит: «У меня есть дерзкий парень, может, тебе подойдет, посмотри». Я ему сказал, чтобы этот парень приезжал ко мне в Red Devil — посмотрю, как он работает, и определимся, куда его поставить. Но никто не приехал. И мы забыли об этом. В «Юбилейном» был турнир-восьмерка в открытом весе, абсолютка. Парень-американец, который должен был участвовать, приехал в Россию, но на соревнования не пришел. Люди уже собираются, а восьмого бойца нет. Мы стоим у клетки со Славой Киселевым, и я его уговариваю, чтобы он выступил против Орловского. Потому что против Орловского некого было выставить. А Орловский тогда как раз только выиграл чемпионат по самбо, чувак серьезный, весил килограммов 115. Киселев выходить отказался, сказал, что не тренировался. «Давай ты», — говорит мне. Я уже начал спрашивать, где мне шорты взять... И тут начальник охраны подходит ко мне и говорит: «Там на входе парня хотят глушануть. Он кипишует сильно. Твою фамилию называет. Может, ты посмотришь, кто это».
Я вышел, а там Слава Дацик стоит. Говорит: «Меня Эрик прислал на бои. Вот, пришел». «Так тебе еще две недели назад нужно было прийти!» — отвечаю. «Так я думал, что мне сразу на бои надо. А туда что мне идти», — говорит. Я спросил у него: «А ты дрался?» Ответил, что дрался там-то и там-то. «А сегодня хочешь подраться?» «Хочу, давай». «Ну все, иди переодевайся». Что было дальше — вы видели. Орловский упал очень сильно. Я этот бой судил на всякий случай, не знал же парня. Дацик рассказывал, что на каком-то соревновании судью рубанул или еще что-то сделал, а оказалось, что он очень даже прикольный парень.
В полуфинале Дацик попал на Мартина Малхасяна. Мартин сделал удушающий, но Слава не стал стучать. Он говорил: «Тайбоксеры не стучат». Потом Слава приехал на тренировку в Red Devil и говорит: «Странно, что Мартин так быстро меня задушил. Я обычно минуту без воздуха могу». Я ему: «Так тут воздух ни при чем. Тут перекрывается подача крови в мозг, и из-за этого человек вырубается». А он: «Да нет, это ерунда, я минуту могу продержаться, вот давай делай — я минуту продержусь». Я — чик, раз-два-три-четыре, и Слава без сознания. Он приходит в себя, говорит: «Что за ерунда? Как так?»
Помню, когда Слава в Москве дрался, весь зал лежал после его танцев. Но его воспринимали серьезно. И люди ходили смотреть на него. Скучно с ним никогда не было. То парню пальцем в глаз хочет засадить... А когда его воткнули, бросив прогибом? Потом в интервью слышал, что у него перелом был... Неубиваемый Слава. Его хоть дубиной бей. Он же снимался в кино «Игра без правил». И там есть эпизод, где они подходят к парню — убивать. И парень по сюжету должен был ногой ударить Славу по голове. Парень занимался. Он, значит, бьет Славе по башке, потом еще раз... Ко мне этот парень подходит, говорит: «Я уже ногу отбил об его голову, опухла!» А Слава ему: «Ты бей сильнее, чтобы я прочувствовал».
При мне были такие вещи: он борется с человеком, супермастером по борьбе, и стучит не Слава, а стучит мастер. Не скажу, что Дацик — супермастер, но он никого не боялся и лез куда угодно. Амар Сулоев, кстати, был такой же, ему было все равно. В Бразилии ко мне человек подошел, сказал: «У нас турнир по кикбоксингу, платим 15 тысяч долларов». Амар говорит: «Давай я туда!» Я ему: «Подожди, давай сначала этот турнир отборемся», — а он заявил: «Да этих всех я перехлопаю, давай договаривайся по кикбоксингу!» Ему было все равно.