«Ответил Чимаеву: «Ты тоже не обижайся, если вырублю». Осетинский боец стал чемпионом в Америке и теперь метит в UFC
Кто-то мог не заметить, но в декабре Россия получила еще одного чемпиона американской организации. 28-летний осетинский боец Азамат Бекоев (17-3 в ММА) победил единогласным решением судей бразильца Лукаса Фернандо и стал постоянным обладателем титула, благодаря чему упростил себе возможность попасть в UFC. Ранее Бекоев активно выступал в АСА, а когда-то даже дал очень тяжелый бой действующему чемпиону лиги в среднем весе Магомедрасулу Гасанову.
В объемном интервью «СЭ» Азамат рассказал много интересного: как жестко поговорил с Хамзатом Чимаевым после того, как вызывал Борза на бой, как спарринговал с Сергеем Павловичем в American Top Team, как стал свидетелем выговора Шовхалу Чурчаеву от тренера АТТ и о многом другом.
«В общежитии АТТ правило: нельзя приносить алкоголь и приводить девочек»
— Во всех интервью ты говорил, что начинал с вольной борьбы, но твоей базой можно считать ММА как вид спорта. Но я видел пост в LFA, где указано, что ты мастер спорта по самбо. Так ли это и насколько это серьезный этап был в любительской карьере?
— Я вообще по самбо никогда не выступал — LFA то прозвище мне дают, то какие-то регалии. Я не мастер спорта по самбо, по борьбе я начинал, год поборолся. В 13 лет начал, в 14 закончил. А по боям начал в 20 лет. Можно сказать, моя база — ММА.
— А вот этот промежуток в пять-шесть лет почему не занимался?
— Я для себя занимался, просто даже не знал, что могу стать спортсменом. Я просто учился, подрабатывал, родители говорили, что нужно выучиться, пойти на работу, в армию. До 20 лет я учился, иногда подрабатывал, отдыхал, наслаждался жизнью. А в 20 лет начал заниматься спортом, пахать — жизнь стала немного тяжелее.
— Ты упоминал, что для российского бойца достижением считается получить комнату в American Top Team.
— Да, туда не всех пускают, даже очень хороших бойцов туда не запускают. Чтобы попасть в АТТ, нужно, чтобы тренер, хозяин зала, менеджер посмотрели [на тебя]. Когда они принимают решение, они еще спрашивают наших бойцов — какой он как человек могут спросить. За меня спрашивали Саню Шаблия и Омари Ахмедова, и они за меня сказали, за что им тоже большое спасибо.
— Я правильно понял, что Омари Ахмедов вообще сильно тебе помог при переезде в США с попаданием в АТТ?
— Да, с Омари я в первый раз в 2019 году был в Америке. На полтора месяца мы туда ездили на сборы. И с Омари там познакомился, он готовился на бой с борцом, я ему помогал тогда, спарринговал с ним, с тех пор у нас хорошие отношения. Я когда решился в Америку поехать, написал ему, он мне дал номер человека, которому нужно написать. Я написал, скинул свои видео, фото, Sherdog. Посмотрели, подумали и дали добро через пару дней. Вот так я попал туда.
— За эту комнату нужно ежемесячно платить?
— Нет, за комнату и тренировки нужно 5% отдавать, когда ты бой делаешь. Сейчас я нахожусь в команде American Top Team, они меня даже на свою страницу добавили. Там вообще много россиян, из Дагестана в основном ребята приезжают, юэфсишники, PFL. Вот они все тоже там живут.
— А как вообще там все устроено? Ты один в этой комнате живешь?
— В American Top Team, именно в зале, есть тоже комнаты. На лифте на второй этаж поднимаешься, и там комнаты. То есть тебе нужно просто спуститься вниз в зал, и попадаешь на тренировку. А есть еще апартмент — это как большой дом, четыре квартиры, и в каждой квартире три комнаты, общая кухня. И у меня своя комната там. Сейчас там живет пять человек: я, один дагестанец, один туркмен и два американца. Один из них — сын Мэтта Хьюза, молодой парень такой.
— Туркмен — не Ягшимурадов?
— Нет, Абас Абасов. Он бывший дзюдоист, но с Ягшимурадовым они хорошо общаются. Вообще очень хороший парень, мы с ним очень сильно дружим. Скоро он тоже должен быть в UFC.
— А дагестанец — кто это?
— Ситик [Мудуев] его зовут, такой с волосами большими. За него тоже скоро узнаете, он сейчас интервью проходил на TUF, сказали, что он им понравился. В январе, скорее всего, его возьмут.
— Когда так много человек и одна кухня на всех, нет споров, чья очередь готовить?
— В American Top Team берут только профессионалов, именно кто хочет тренироваться и драться. У нас на кухне у всех своя еда, кому-то привозят готовую. Как-то у нас споров и очередей не бывает, кухня большая. Насчет уборки мы уже договорились тоже — каждую неделю кто-то из нас убирает, у всех своя очередь. Так что проблем нет с этим, все дисциплинированные.
Там же четыре квартиры — на первом и втором этажах по две. Внизу живут ребята с Дагестана, на втором — бразильцы и наша комната, интернационал. Еще на первом этаже тренеры живут. В этом доме столько человек, и там никогда шумно не бывает! Но там свои правила: алкоголь нельзя приносить, девочек нельзя приводить. 10 минут езды от АТТ — это очень близко, и этот район тихий, богатые старики там живут. Ты на улицу вечером выходишь после тренировки, и там очень скучно. До океана 30 минут ехать, до Майами — 40 минут. После тренировок лень бывает, и ты там можешь только погулять. А вечером ты домой не наберешь, потому что дома все спят, часовой пояс же разный. И если ты не тренируешься или не читаешь, что-нибудь не смотришь, то тебе очень сильно скучно. Поэтому для тренировок это место очень располагает — режим, все дела.
«Провел бой по ММА с родственником — дома потом ругали»
— Видел у тебя в Tapology любительский бой с Хетагом Бекоевым. Это твой родственник?
— Да, у нас в Осетии если однофамильцы, то, значит, родственники. Мы до этого не были знакомы. На самом деле, я молодой был, он тоже. Не хотел об этом говорить, но расскажем. Он, наверное, тоже хотел республику выиграть, и это моя была третья республика, я две проиграл. Я первый раз тренировался каждый день, а до этого я просто приходил, мне казалось, бои это вообще несерьезно, я на улице часто дрался раньше и думал: «Бойцы — это что такое? Я их сейчас могу...» На тренировки не ходил, два раза меня задушили, и на третий раз у меня было такое желание выиграть республику.
Я смотрю, там Бекоев, я его даже знать не знал, там другие лидеры были. Четыре боя ему нужно было сделать — и мне четыре боя. Он до финала дошел, выиграл у всех. Я не знал, что делать, сидел, думал, может, сейчас он подойдет, скажет: давай не подеремся. Он, наверное, тоже думал, что я подойду. И вот нас вызвали, мы в ринг зашли, познакомились. Он сказал «Хетаг», я сказал «Азамат», и мы подрались. Пожали руки. Меня дома потом ругали, его тоже, наверное, ругали, что так нельзя. Если бы сейчас это случилось, я бы с ним не подрался. Мы бы как-то договорились, я бы даже отдал ему. Тогда мы молодые были.
— А вы поняли, кем друг другу приходитесь?
— Как мне отец рассказывал, это троюродные, может, чуть дальше — такие родственники. Я же говорю, у осетин вот так — если с одной фамилией, значит, родственники.
— Следующий бой будет в LFA?
— Я надеюсь, уже не будет. Сейчас как менеджер поработает — может контендер, а может TUF. Я там интервью проходил. В январе будет известно, взяли меня или нет. Возможно, меня напрямую подпишут, от менеджера все зависит. Возможностей много, надо просто быть готовым. До конца января уже должна быть конкретика, но на замену я точно могу выходить.
Я целый год пахал, к крайнему бою пять месяцев готовился. Мой соперник — бразилец, и в LFA главный тоже бразилец, ну, кто управляет там, кто создал эту организацию. И по ходу они его продвигали. Я приехал в начале августа и сказал, что я в сентябре уже готов драться, и вот до декабря меня держали, этого парня готовили, наверное, под меня.
— Кстати, если тот титульник вспоминать, это был бразилец Лукас Фернандо, и ты побывал в жутком нокдауне в начале второго раунда, когда бразилец донес колено в прыжке. Как удалось восстановиться, а потом еще и свипануть Фернандо?
— Вообще, Мик Мейнард, матчмейкер UFC, сказал: «Досрочная победа — я тебе высылаю сразу же контракт». Для UFC же нужно драться зрелищно, и я хотел в стойке с ним подраться. На руках вроде я был быстрее, ко всему был готов. Я просто следил за его Instagram (запрещенная в РФ соцсеть. — Прим. «СЭ»), и у него всегда на правом колене была накладка, чтобы на тренировках бить коленом в голову. А я проходил в другую ногу, чтобы он меня этим коленом не поймал. И вот когда он прыгнул правым коленом с разножки, я думал, он чисто правым будет бить, а он меня обманул, и я попался. И после этого я уже просто начал бороться. Да, он меня поймал, но, слава Богу, удалось восстановиться.
— В UFC ранее выступал лишь один представитель Осетии — Милана Дудиева. Вам важно стать первым осетином, если учитывать только мужчин?
— Конечно, мне будет приятно, если я стану первым осетином, но мне важнее стать чемпионом, потому что я много тренируюсь, много готовлюсь, много чем пожертвовал. Пока об этом никто не знает, но как только я в UFC попаду, про это все узнают.
— А как бойцы в Осетии смотрят на Дудиеву? Есть какое-то уважение как к человеку, который стал первопроходцем?
— Милана — очень крепкий боец, и все ее уважают. В последнее время что-то она не дерется. Но, наверное, у нас больше любят, когда мужчины занимаются, чем женщины. Я сейчас несколько боев в Америке сделал, домой приехал, по городу иду, кто-то по-любому мне посигналит либо помашет рукой, узнают. В АСА я сколько боев сделал? Девять боев, с Young Eagles если считать. И такого внимания не было, как сейчас. Больше стали узнавать, столько людей пишут, хотят, чтобы наконец кто-то подписался. Но как только один осетин подпишется, там целый десант высадится.
«Прокапывался в комнате Исмаилова. Он заходит, достает камеру: «Химики!»
— В АТТ ты с кем чаще всего спаррингуешь в последнее время?
— К крайнему бою я готовился, спарринговал больше всех с Джонни Эблином, чемпионом Bellator в среднем весе. Где-то полтора месяца мы каждый день два-три раунда всегда делали. Либо последние два раунда, либо первые два-три раунда. С Марвином Веттори спарринговал где-то три-четыре раза. Джош Силверио, финалист «Гран-при PFL». С Алиасхабом Хизриевым — вот он очень крепкий парень, постоянно такие искры со всеми у него! С ним вообще никто не хочет спарринговать.
— Как можешь оценить Эблина? Мы его видим только в Bellator, а как бы он себя в UFC показал?
— Думаю, он спокойно мог бы стать чемпионом в UFC тоже. Видите, какая у него функционалка, как он дышит. На тренировках он может пять раундов сделать со средневесами, потом минут 30 отдохнуть, еще пять раундов сделать с другими, 77 кг и поменьше. Он очень сильно пашет. Но в UFC тоже много сильных ребят, там легко ему точно не было бы. Икрам Алискеров, Хамзат — нужно было бы попотеть.
— С Алискеровым тоже спарринговал?
— Да, давно. Он очень крепкий, большой, техничный, умный. Мы вообще с Икрамом один турнир выигрывали в 2017 году — «Гран-при городов воинской славы». Он на 93 кг выиграл, а я — на 84. В Америке подружились, он меня даже секундировал один раз. На первый бой в LFA я поехал, и в углу Рустам Чсиев должен был быть, а он немного опоздал. Весогонку, парилку я один делал, а когда Рустам приехал, я уже все сделал, и в углу никого не было. Мы в Оклахоме дрались, там не было наших. И вот Рустам и Икрам Алискеров со мной вышли. Икрам очень грамотно помогает, подсказывает.
— Ты не раз пересекался с Анатолием Токовым, впервые — в 2017 году. Где проходил этот сбор? Он ведь был не в Старом Осколе.
— Нет, в 2017 году в Алуште проходили сборы. Там был очень сильный состав, все топовые бойцы с России туда приехали. Токов, Малыхин, Исмаилов, сборная России там была. С Токовым я там познакомился, мы в одной гостинице жили. Там я с ним поспарринговал, раньше только по телевизору видел. Потом в Старый Оскол приезжал на тренировки, сборы. Когда Джонни с Токовым дрался, я, если честно, думал, что Токов выиграет у Джонни. Просто мне Токов сильнее показался. Опять-таки это же спарринги, тренировки. Но мне просто рассказывали, что Токов к этому бою не был готов, потому что у него гайморит был. Когда он дрался, мой друг там был, Диану Авсарагову они секундировали, и они виделись. У него, говорит, в носу какие-то трубки даже были.
— Ты рассказал про Алушту — кто там еще был?
— Анкалаев, Немков, Мохнаткин. Все топы российские, что сейчас есть, все там были. Три раза в день тренировались. Три дня тренируешься, один день отдыхаешь. Три недели сбор. После этого сбора я домой приехал, через месяц поехал на «Гран-при городов воинской славы», потом на Кубок России по ММА — я все выиграл. Потому что постоял с этими ребятами, которые на высоком уровне дерутся, понял, что я ничем не хуже, может, даже и лучше, и у меня поперло с тех пор.
Тогда по любителям могли драться чемпионы АСА, М-1. Когда я на «Гран-при городов воинской славы поехал», там обычно давали 100 тысяч рублей [за первое место]. А 100 тысяч рублей — нормальные деньги были в то время. Туда приезжал хороший состав. Я приехал, до финала добрался, думаю: «Сейчас у меня бабки будут, в первый раз что-то заработаю». А третьи места сразу награждают. Медали им дали, а денег нет. Я понял сразу, что что-то не так. Выиграл чемпионат, а денег не получил.
— Если вспоминать тот сбор в Алуште, что еще оттуда запомнилось?
— Я туда приехал, у меня было денег только оплатить сбор. Мне было 20 лет, этот сбор тогда стоил 30 тысяч рублей, эти деньги для меня тогда были немаленькие. Родители тоже помогли, я тоже где-то подработал, собрал и уехал один на сбор. Приехал, все деньги отдал. Там себе кто конфеты покупает, кто дыню, а у меня только на оплату сбора были деньги. Так сильно хотелось чего-нибудь сладкого — фрукты какие-нибудь. Хорошо, что около нас хотя бы инжир рос. Я выходил, с балкона можно было сразу инжир сорвать, а инжир — это, оказывается, полезная тема для сердца. С другой стороны, хорошо, что у меня денег не было, потому что когда человек сытый, он ленится, нет столько злости, не отдается столько.
Еще запомнилось, что там такие звезды, и все такие простые. По телевизору кажется, что звезды высокомерные, а Толя Токов, Исмаилов, их видел, с ними общаешься — такие же ребята, такие же люди, ничего особенного. Малыхин вообще никак не поменялся. Я его два года назад в Таиланде увидел — он еще проще стал. Максимально положительный человек. Сейчас он добился и славы, и денег, это его не поменяло. Наоборот, еще лучше сделало. А тогда на сборах в 2017 году он даже бить не умел. Я тоже не особо ударник был, но мне смешно было, думал: «Как он выигрывает легко? Россию выиграл...» Чемпиона АСА тогда он на России выиграл, я думаю: «Как он это сделал?» А сейчас он нокауты делает, такой прогресс у него получился. Ему было тяжело, я за него тоже слышал, как он в Мытищах в общаге жил, а сейчас он в Таиланде может все себе позволить. Тяжелый труд окупается.
— Магомед сейчас профессиональный боксер, а тогда у него как было с ударной техникой?
— За Магомедом я не особо следил, один раз с ним боролся, но все равно он думал, что я молодой. Мы максимум минут пять повозились, и все. Я его бросил, он меня бросил, и тренировка закончилась. Еще с Магомедом Исмаиловым был такой момент: в Краснодаре на Кубке России дрался я, а Мага там комментатором был. Мне нужно было прокапаться, а наша квартира была далеко от места взвешивания. Чтобы время не терять, я как-то попал в комнату Исмаилова — не помню, как нас кто-то туда пригласил. И вот он входит, достал свою камеру, а я капельницу делаю обычную, «Ремаксол». «На стиле химики!» — начал говорить. А так мы знакомы были, он несколько раз мои бои комментировал.
«У Павловича кубики, даже живота нет. Бодибилдер!»
— Если вернуться к АТТ, видел еще у тебя фото с Сергеем Павловичем. Как он тебе в общении?
— Положительный парень, очень простой, видно, что с желанием тренируется, не пропускает тренировки. Учит английский. Мы даже один раз с ним работали, я обычно тяжей перевожу, его — нет, вообще не смог перевести. Один раз поработали. Он очень сильный. Издалека если на него смотреть, он как будто маленький, а если близко подходишь, он становится огромным. У него кубики — даже живота нет. Как будто средневес, бодибилдер, большой шкаф.
— Ты прямо пытался в ноги ему пройти?
— Да, он большой, конечности большие. А я в каждом спарринге стараюсь пройти в ноги, потому что если ты спарринги делаешь и не проходишь в ноги, ты вообще можешь даже не задышать, не устать. А когда проходишь, функционалка включается. Я всегда делаю запас, чтобы я мог в бою хорошо дышать, много бороться, если понадобится. И я со второй половины начал ему проходить — тяжело очень все шло, очень крепкий. Все говорят, что он чистый ударник, но, оказывается, он еще и борец греко-римский. Он знает, что такое борьба. Да и там очень хорошие борцы — вообще никто не может его переводить. Если где-то в комментариях почитать, люди пишут: мы еще не знаем, какая у него борьба. У него очень сильная борьба, как мне показалось.
— Понятно, что ваш спарринг не мог в полную силу проходить, вы из совсем разных категорий. А в целом как это было?
— Да, мы вообще легко работали, потому что он тяж. Вообще в АТТ ребята работают легко, потому что когда ты жестко работаешь, можно легко получить сечку или травму. Когда ты сечку, к примеру, получаешь, две недели не тренируешься. Одна сечка, чтобы ее зашили, 300 долларов стоит. В деньги упирается все, и ты жертвуешь подготовкой. Все друг друга берегут. Так что с Сергеем мы так легко работали. Я жестче бил, но мне можно. А в борьбе я работал жестко, но не пытался его травмировать, во что бы то ни стало перевести. В бою понятно, что и я, и он по-другому работали бы. Чисто тренировочный спарринг.
— Тренер АТТ по борьбе — Стив Мокко. Для российской аудитории это малоизвестная фигура, а он работал в том числе с Сергеем Павловичем. Можешь рассказать, что это за личность, чему он научил тебя на тренировках?
— Стив Мокко хороший как человек и как тренер, у него школа советская, потому что его тренер из Белоруссии. Я спрашивал у него: откуда у тебя такая техника? Обычно американцы — они колхозники. Он сказал, что у него тренер из Белоруссии. Имя и фамилию тренера не помню, но я всегда смотрю обучающие уроки братьев Белоглазовых, другие тоже есть. Как тренер он высокого класса и как человек — постоянно смотрит, уделяет внимание. Да там все тренеры в принципе такие. Если их ученики результат не будут давать, то они, значит, плохо работают, и их оттуда уберут, а им платят хорошие деньги там, в American Top Team. И поэтому тренеры там как будто фанаты. Они могут целыми днями на тренировках быть, с утра до вечера индивидуалки проводить. Они с тобой работают и будто всю душу в тебя вкладывают. Не знаю, как у них это получается. У нас такого нет, у нас тренер держит лапы и еще с кем-то разговаривает, а там такого нет.
— У тебя в углу были Артем Левин и Мухаммед Лаваль. Если про Левина мы много знаем, то Лаваля вроде не замечали в углу у россиян. Как тебе работа с ним?
— Он Туменова часто готовил и Муслима Салихова. Мухаммед Лаваль тоже борец, меня тоже считают вольником. Кинг Мо нравится, как я спаррингую, он постоянно за мной следит. Он мне показал много хороших фишек, и мне нравится его подход, у нас стили схожие. Я дрался 15 декабря, а 16-го был турнир UFC. Он должен был секундировать Муслима Салихова, и я его тоже взял. Просто LFA оплачивает только одного секунданта. Я взял Артема Левина, а Кинг Мо уже был в Лас-Вегасе, я просто его позвал, у меня угол сильный получился: друг, Артем Левин и Мо Лаваль. Он смотрел за моей подготовкой, но моим главным тренером был Артем Левин, он за ходом тренировок следил.
— Кинг Мо тебе дал что-нибудь?
— В плане тактики много моментов показал, да. Как нужно у клетки работать, как к клетке подводить бойца. Я думаю, в следующий раз приеду и больше с ним поработаю, сейчас я с ним только три недели работал. Я видел, что могу чему-то у него научиться. В начале, когда я приехал, говорю: давай сфоткаемся для «Инстаграма». Он мне сказал: у тебя плохой английский. Пока английский не выучишь, я с тобой не буду фоткаться. Я выучил, он теперь со мной фоткается. Мы разговариваем, много о чем беседуем, он мне много чего рассказывает. Он такой интересный человек, говорит, что не верит даже в Бога. Есть о чем с ним поговорить.
— Ты в начале интервью упоминал про прозвище, которое тебе дали в LFA — King Pin. С английского переводится чуть ли не как «вор в законе». Оно тебе пришлось не по душе, а с криминалом в Северной Осетии сталкивался когда-нибудь?
— Нет, я не криминальный человек. У кого-то что-то забирать — нет, а так в детстве часто приходилось драться, до 19-20 лет на улице часто приходилось драться. Потому что я жил в горах до восьмого класса, в школе было только 30 человек, а в классе четыре человека было. Все общались будто одна семья, а когда в город приехал, в техникум пошел учиться, зашел в класс, смотрю, там 30 человек в одной группе, все пацаны, и я самый младший. В таком возрасте, 13-14 лет, один год очень большое значение имеет. В селе мне говорили: когда ты в город приедешь, все будут шутить. Если один раз дашь пошутить, то всегда будут. И когда кто-то меня толкнул, приходилось сразу же бить. В группе, наверное, 15 раз с разными людьми дрался. Потом еще на улице, на тренировках. Это меня закалило. Когда на бои стал ходить, как-то немного пришел в себя.
— Удивило, что в классе было четыре человека. Мы примерно ровесники, у меня в классе было человек 30.
— А у меня в целой школе. Верхний Згид — это два часа ехать до города. Нужно в 6 часов в автобус сесть и два часа ехать. И я где-то два раза в год попадал с мамой в город. Я очень ждал этого всегда, потому что у нас в селе мороженое невозможно было купить. За два часа мороженое просто портилось, поэтому не довозили. Машины очень редко в село приезжали. Если я раз в два месяца машину видел... Машины только по телевизору видел. Фрукты тоже раз в год. Редко привозили.
— Как в целом там питались, как выглядел быт?
— Картошку сажали, у нас коровы, бычки были. Свое мясо, все свое, химии вот этой не было. Село находится в горах, 2 тысячи метров над уровнем моря, и, наверное, из-за этого тоже я в боях не устаю. Правильно питался, сено косил уже в детстве. Это меня закалило, я физически никому не уступал. Все говорят, что я маленький для 84 кг, но еще никто физически не смог мне что-то противопоставить.
«Тренер АТТ докопался до Шовхала: «Ты куда уходишь без спроса?!»
— Помнишь, была ситуация между Чимаевым и Хабибом, когда Хамзат сказал про «порвем». Ты Чимаева тогда довольно жестко раскритиковал в соцсетях. А почему тогда решил ответить ему?
— Почему я решил ему ответить? Ну, он тогда меня сильно разозлил. Он не только Хабиба задел, еще Шлеменко. Мне импонирует этот боец. Я не фанат, просто следил за ним. Он [Чимаев] себя вызывающе вел. Я тоже хотел драться с сильнейшими.
— От него потом реакция какая-то была?
— Я в Таиланде с Хамзатом пересекался. Я только приехал, и мы увиделись там в зале, в «Тайгере». Когда он выходил, после тренировки его толпа людей всегда ждала. Он очень большая звезда же — когда с тренировки выходил, человек 50 собиралось. И вот, когда все там сфоткались с ним, ушли, я к нему подошел, говорю: «Здесь буду тренироваться, хочу сказать, что я тебя вызывал. Чтобы ты потом от кого-то не узнал, чтобы так не было, что я промолчал и дальше тренируюсь. Вызывал тебя, а сейчас промолчу. И он мне говорит: «Давай сделаем тогда спарринг». Я говорю: «Давай сделаем». Только ты, говорит, не обижайся, если я тебя вырублю. Я говорю: «Ты тоже не обижайся, если я тебя вырублю». Хорошо, говорит. Я говорю: «Если ты меня не вырубишь, то давай ты говоришь Дане Уайту, чтобы меня в UFC подписали». Давай, говорю, такой спор сделаем. И там еще другие чеченцы были, они-то меня знали, они попросили: спор не надо, он непростой тоже. Как будто подраться хотели, такая напряженка была, потом разошлись, договорились о спарринге. Я говорю, что мне несколько дней нужно, я только приехал, акклиматизация. Хорошо, говорит, давай через несколько дней тогда сделаем. И у него срочные какие-то эти [дела] получились, и он улетел. В итоге мы спарринг не сделали. Но, надеюсь, мы подеремся уже в UFC, надеюсь, я туда попаду.
— А с Шарой Буллетом в Таиланде не пересекались?
— Шары Буллета не было тогда. Тогда я делал спарринги в основном с Амосовым, и там еще другие ребята были, не особо известные. Амосов очень крепкий, вольная борьба сильная. Там я с ним хорошо боролся, это было до травмы. А я в Америку приехал, и как я понял, что я не в форме: приехал и начал с ним бороться — он меня раскатал. И вот три-четыре месяца назад я уже в себя пришел, и не было с ним тяжело работать.
— А как Амосов взаимодействует с российскими бойцами? Нет недопониманий из-за того, что происходит?
— Со мной нормально общается. Со всеми общается вроде.
— Я чего про Шару спросил — ты же работал с Веттори, а сейчас говорят о возможном бое Шары с Веттори (уже анонсировали поединок Веттори против Брэндона Аллена. — Прим. «СЭ»). Тебе как кажется, насколько велики шансы так с ходу взять и пройти Веттори?
— В стойке у него есть шансы, а в борьбе Веттори крепкий парень, непростой. У него, может, такой техники нет, но он напористый и физически очень сильный. Думаю, шансы есть, но нужно будет защищаться от борьбы. Как показал крайний бой, защита от борьбы у Шары еще не такая хорошая. Но ударка мне нравится. Но Шару не будут сводить с Веттори, потому что Шару будут сейчас вести. Веттори то же самое говорил: «Я хотел бой, но мне с ним дают, так что я с ним не буду драться». Походу берегут его. На самом деле, мне нравится, как Шара дерется.
— А в АТТ или Таиланде ты с Шовхалом не пересекался случайно?
— С Шовхалом пересекался в АТТ. Он недавно на неделю приезжал, спарринги делал. Там есть один тренер, Макаррао его зовут, он до всех докапывается. Бывает же в зале, в компании один человек, который мнит из себя босса. Никто на него не обращает внимания, никто ничего не говорит — вот он такой же. Шовхал только что приехал, и в Америке акклиматизация бешеная бывает, очень сильная. Пока 15 дней не пройдет, тяжело будет тренироваться. Шовхал начал тренироваться, три раунда сделал и хотел уйти из зала отдохнуть. И этот типа: «Ты куда уходишь без спроса?!» А Шовхал такой стеснительный, ничего ему не говорил. В жизни он мне показался хорошим, положительным.
— А с кем он работал в АТТ?
— С Джонни Эблином попался, я его с ним видел.
— Достойно смотрелся?
— Легко они работали. Но это разные веса все равно.
— Но Шовхал крупный достаточно.
— Крупный, да. Он высокий, даже выше, чем я, а дерется на 70. Он сказал, что приедет еще на хороший лагерь. Я, говорит, хочу здесь год остаться, в UFC буду драться. Где-то ему даже бой нашли, кажется, Петтиса промоушен. Подерется он там или нет, я про это не знаю.
