В ночь на 5 мая Кайо Боррайо (15-1) подерется с Полом Крейгом (17-7-1) в главном событии UFC 301 в Рио-де-Жанейро.
Боррайо не проигрывает с 2015 года, в UFC одержал пять побед подряд над крепкими соперниками. Его отличают универсализм, физическая сила и интеллектуальное отношение к боям. Кайо называет себя ботаником, пристально изучает всех соперников по дивизиону и хочет войти в историю именно как один из умнейших бойцов.
Мы созвонились с ним перед турниром и обсудили совместные тренировки с Хамзатом Чимаевым, влияние Конора Макгрегора на его стойку, бессмысленность многочасовых тренировок и любовь к химии.
— Вы как-то рассказывали, что стиль Конора Макгрегора так повлиял на вас, что вы переучились из правши в левшу.
— На меня повлияло то, как он контролирует дистанцию, я считаю, что стойка левши вообще лучшая для контроля дистанции. У тебя более удачное расположение, ты повернут к сопернику вбок, проще контролировать дистанцию. И интересно, что много лет я занимался дзюдо, с детства, и там у меня была стойка правши. Но при этом в дзюдоистской стойке правши ноги стоят так же, как в стойке левши в муай-тай, представьте. В правше дзюдока выставляет именно правую ногу вперед. И в тайской левше, в ММА, правая нога тоже стоит впереди. Поэтому для меня, кто занимался дзюдо с шести лет, было легче перестроиться.
— Когда-нибудь в зале или боях до UFC нокаутировали соперника, как Конор нокаутировал Альдо? Вся красота левши.
— Да, у меня был отличный нокаут, когда я выступал в промоушене Batalha MMA. Я стоял в левше, соперник пошел на меня, выбросил удар, я оттянулся назад, чисто как Макгрегор, и встретил его левой рукой. Он упал, и я добил его. Один из лучших моих нокаутов. Это где-то мой четвертый или пятый бой был в ММА.
— Я очень хотел попасть на Олимпиаду, но это было очень-очень тяжело. В моем родном городе было мало условий для занятий. Я выигрывал чемпионат города, выигрывал чемпионат штата и занимал 3-5-е места на уровне страны. До олимпийского уровня мне было очень далеко, это несомненно (смеется).
— Вы проиграли только раз в карьере, в 2015 году Жоао Карвальо. Смотрю на его рекорд в Шердоге — он когда-то шел 6-0, победил вас, но потом начал проигрывать бой за боем. С 2019-го не выступает. Что вам известно о его судьбе?
— Я как-то виделся с ним, у него проблемы со здоровьем, со зрением. Не знаю, как у него сейчас дела, надеюсь, что хорошо, но он не выступает. Это поражение никогда не сидело у меня в голове, оно мне очень помогло вырасти. Сейчас я иду на 14 победах подряд, 7 побед подряд в Zuffa, UFC плюс Контендеры.
— Вы видите в голове окончательную цифру победной серии? Некоторые бойцы визуализируют, как они выигрывают 20 боев подряд в UFC и так далее.
— Просто хочу побеждать лучших, доминировать, не проигрывать, забрать пояс непобежденным. Хочу войти в историю как один из умнейших бойцов в UFC, и потом можно заканчивать (смеется).
— Вы называете себя бойцовским ботаником, назвали так и свой зал в Бразилии, любите изучать всех оппонентов по дивизиону, чтобы вычислить их паттерны. Какие паттерны у чемпиона, Дрикуса Дю Плесси?
— Думаю, он слишком часто заваливается. У него отличное давление, даже когда он устает, а устает он во всех боях. И когда он давит, он чересчур заваливается, тратит много энергии. Тейкдауны свои проводит с максимальной тратой энергии.
— Вы как-то рассказывали, что вам очень помог поменять мышление тренер Хамзата Чимаева Андреас Микаэль. Он сказал вам: «Хватит показывать всем, как ты страдаешь». Что это значит?
— Он имел в виду, что мы часто ищем у людей сочувствия, хотим пожаловаться, показать им, какие мы пахари, чтобы они сказали: «Дааа, этот парень реально пашет». И потом я понял, что всем вообще по фиг, страдаешь ты или нет. Засунь свои страдания подальше, все упирается в то, что у тебя внутри. Этот совет Андреаса изменил мою жизнь, сегодня, как бы плохо у меня ни шли дела, я не буду загоняться и страдать. Я буду рассуждать практически: «О'кей, это случилось. Я должен сделать это и это, никаких жалоб». И как я изменил мышление, у меня сразу пошли спонсоры, успехи. Убрал нытье, страдания, заменил их благодарностью. А когда ты благодарен, Вселенная постоянно дает тебе что-то новое. «За это он благодарен, надо дать ему что-то новое». У меня появился спонсор, который изменил мою жизнь. Благодаря этому я смог купить дом, помочь семье. И плюс у меня еще появилось два спонсора, спасибо Богу за все.
— Вы несколько недель тренировались с Хамзатом Чимаевым, жили в Швеции. Сегодня ему исполняется 30 лет, поздравили?
— О, пока нет, но я определенно позвоню ему, поздравлю. Он классный парень, очень помог мне, я многому научился у него. Я восхищаюсь им, люди думают, что он плохой парень, но он отличный друг, он помогает всем, кто рядом с ним. Три недели я работал с ним в Швеции? и потом мы вместе тренировались пару недель в Вегасе.
— У него безумные объемы на тренировках: пять раундов спарринга, потом он делает три раунда грэпплинга и потом еще бежит 30 минут на дорожке. Вам такой объем подходит?
— Нет, для меня лично это не работает. Он так тренируется, потому что привык к таким объемам с детства. Он очень, очень усердно работает, потому что ему нужно это. Мне это не подходит, я люблю отдыхать, чтобы грамотно восстановиться. Мне не нужно тренироваться пять часов в день, чтобы стать лучше. Мне хватает двух-трех часов, а затем нужно восстанавливаться и правильно питаться. И делать это каждый день, постоянство — вот ключ. Если же я отпашу пять часов в день, на следующий день я буду сломан. Постоянство — вот ключ, на этом я концентрируюсь.
— Почему Хамзат пашет как маньяк и все равно устает?
— Не знаю, может быть, весогонка влияет, может быть, он так перепахивает, что его организм надламывается. И у него такая манера, что он включает темп с первой же секунды. Когда ты так дерешься, невозможно не устать. Так что дело и в стратегии, он слишком резво начинает, а потом давление падает, и люди думают, что он устал. Но даже когда давление падает, он все равно дерется здорово.
— Вам в детстве хорошо давалась химия в школе. Назовите мне фамилию человека, который придумал Периодическую таблицу элементов.
— Блин, дружище, почему вы постоянно прессуете меня с этой химией? (Смеется.) Я уже все забыл, я не знаю его фамилию (смеется). Может быть, Лавуазье (основатель современной химии. — Прим. «СЭ»)?
— Дмитрий Менделеев.
— Он русский?
— Да.
— Понятно. Поэтому вы и задали этот вопрос (смеется).