Русский друг Джонса: «Джон был не против моего спарринга с Миочичем, но потом обиделся и отписался от меня»
Леонид Грачев больше 20 лет живет в США, какое-то время он работал нефтяным инженером, а сейчас строит карьеру в профессиональном боксе и помогает в спаррингах топовым бойцам ММА.
Он работал с Алистаром Оверимом, Андреем Орловским, Фрэнком Миром, Шоном Стриклэндом и Джоном Джонсом. С последним хорошо сдружился и помогал ему к боям против Густафссона и Сирила Гана. Должен был помогать и к бою против Стипе Миочича, но так получилось, что помог в итоге самому Миочичем, а с Джонсом теперь не в ладах.
О подробностях размолвки с чемпионом UFC Грачев рассказал нам в эксклюзивном интервью, а также поделился интересными историями со спаррингов с Шоном Стриклэндом и, конечно, Стипе Миочичем.
***
— Ты работал с Шоном Стриклэндом, теперь он чемпион UFC. Насколько тебе неудобно было спарринговать против его специфической манеры?
— Он очень неудобный. Многие, когда идут вперед, у них сильный замах, и потом они стреляют. А Шон идет и с этой же позиции быстро пробивает. Так же он дошагал до Адесаньи и начал его бить. Защищаться против Шона трудно, мне было тяжело попасть по нему, но под конец я стал понимать его стиль. Он вот так стоит, руки выставляет, отбивает ими твои удары, потом сразу отвечает. Очень неудобный стиль, мне нужно было свою стратегию менять, чтобы чисто попасть (Грачев — тяж, рост 198 см, рич — 205 см. - Прим. «СЭ»).
— Как ты поменялся, чтобы начать по нему попадать?
— Вот когда в него летит удар, он как-то рукой двинет и отобьет его. Для бокса вот такие отмашки широкие, как у него, парирования — не очень стандартные. В боксе руки стоят уже, плотнее, все более туго, мы не хотим сильно открываться. И мне он руку мог так далеко отбить, что скидывал меня с баланса, мне приходилось опять переставлять руки и ноги, чтобы встать обратно в стойку.
И я начал пробивать его такими менее сильными ударами, работал на скорость и сразу закидывал по три-четыре удара и потом уже заканчивал на силу. Теперь, даже если он начинал отбивать мои маленькие удары, мне было все равно, потому что я сильно не заряжался туда и не сбивался с баланса. И вот когда он раскидывал эти руки, чтобы отбить мои легкие удары, я оставался в балансе и вот тут уже заряжал на силу.
— Ты боксировал с Миочичем и Шоном Стриклэндом, у кого бокс лучше?
— Мне лично было труднее со Стриклэндом, потому что он неудобный. У Стипе классический бокс, хоть и сильный, техника неплохая, но я знал, что от него ожидать, он логично переходил с одного удара на другой. А у Шона такая защита, и тут же сразу удары летят, мне было неудобно... Очень неудобный, прет вперед, даже если попадаешь — ему по фигу. Некоторые боксеры от удара чуть отпрыгнут назад, а ему пофиг, идет вперед, и функционалка очень хорошая. Он спаррингуется 8 раз в неделю. Я видел, он утром спаррингуется и вечером, потом на следующий день, в среду два раза, в четверг, потом в субботу два-три раза.
— Если поставить Стриклэнда против Бивола или Бетербиева, он их потянет?
— Нет. Бивол для него слишком техничный, он откроет Шона. А Бетербиев слишком сильный, он пробьет его.
— Стриклэнд успешно применяет защиту Фили Шелл. Насколько эта защита сейчас актуальна на высоком уровне в боксе? После Мейвейзера ее особо никто не использует среди топов.
— Против этой защиты есть много вариантов. Когда человек опускает эту руку, у него плечо более открытое, можно в плечо бить, можно прямо в переднюю руку бить и прижимать ее. Можно заходить за переднюю ногу, обходить переднюю сторону. У Фили Шелла свои плюсы и минусы, в США, особенно на Восточном побережье, много боксеров его используют, но часто не понимают много моментов в этой защите. Они смотрят на Флойда и выходят с опущенной рукой и пропускают, не понимают, что, где, когда. Сегодня тот же Теренс Кроуфорд выходит с опущенной передней рукой, он понимает, как передвигаться, он сидит на задней ноге, поднимает плечо и за ним работает. У него получается классно.
Можно не только у Флойда учиться этому, много боксеров старой школы классно применяли Фили Шелл: Джеймс Тони, Херни Хэнк. Бенни Бриско очень хорошо все показывал в своих уроках, на YouTube это есть. Если обучить себя этому стилю и правильно его применять, то все отлично будет.
— Стриклэнд по ходу боев и спаррингов часто кричит на соперников, слабаками их называет, подначивает. С тобой было что-то такое?
— Я держал его на дистанции, назад его оттолкнуть очень трудно, даже если попадешь — он все время идет вперед. Я попаду, отшагиваю назад, а он такой: «Давай ко мне! Давай! Молодец, попал, теперь постой передо мной как мужик!» У него есть такое, что он докапывается: «Давай как мужики постоим!» До многих такие провокации доходят, но я против многих выступал, спарринговался. Я начинал в ММА, и там в зале у нас был парень, который в последнем раунде орал всегда: «Я тебя убью!» То есть я к такому привык, понял, что зарубаться, выходить из своей тактики не стоит.
— Теперь давай о Стипе. Какая у него сейчас форма вообще? Все-таки 41 год.
— По технике бокса Степан намного лучше, чем я ожидал. Даже для своего возраста. Но мне кажется, несколько лет назад он был, конечно, сильнее. Но он сильно бьет, хорошо передвигается, меняет удары, бьет прямыми, в корпус, апперкоты пробивает, двигает головой, контратаку ставит. Правый кросс у него очень хороший, совсем неплохо джебом работает. Он не проваливается при ударе, может сильно ударить и сразу вернуться в стойку, это мало у кого есть, а у него есть.
К тому же он очень сильный физически. У нас пару моментов было, когда мы заходили в клинч, и он просто руки на меня ставит, давит назад, и я не могу ничего сделать, не повернуться, ничего. Я ему даже после спарринга сказал: «Слушай, мне было очень тяжело с тобой в клинче». И он говорит: «Я всю жизнь борьбой занимался». Он знает, куда тело ставить, куда давить. У него сила есть даже в этом возрасте.
— Я помню, в первом бою с Кормье он повернул его в клинче одной рукой. Даже Роган удивился. То есть физически он даже посильнее может быть Джонса?
— Джон очень хорошо чувствует тело соперника, я давлю сюда, он сразу как-то поворачивает, как будто открывает дверку, и я падаю. Очень хорошо манипулирует телом соперника. А Стипе просто очень сильный, он ставит меня на место, и я не могу уйти, повернуть руками, я застрял. У них разная сила, но, если бы они вот так встретились [лоб в лоб], я думаю, Стипе физически немножко сильнее, но Джон лучше манипулирует телом соперника.
— Ты работал в этом году с Джонсом, которому 36 лет, и со Стипе, которому 41. Вот этот груз лет у Миочича чувствуется?
— Да, немножко. Не сказал бы, что он настолько стар, что сильно-сильно влияет, но возраст чувствуется. И думаю, травм у него нахваталось. Мне не особо тяжело было попасть по нему, я к его стилю привык, и плюс возраст играл. Мне мой тренер рассказывал, что пять-шесть лет назад он приводил в зал Стипе своего боксера, и в то время этот боксер был непобежденный, 8-0 вроде. И со Степаном он 2-3 раунда простоял, и тренер его просто забрал из спарринга. Потому что он столько ударов напропускал. Мне говорят, тогда Степан был намного сильнее, он вот этого хорошего боксера разобрал за два раунда.
— Джонс в боксе такой же непредсказуемый, как в ММА?
— Очень непредсказуемый. У него, во-первых, размах очень большой. У меня не короткий, а у него на 10 см длиннее руки. Во-вторых, он может пробить три подряд правых прямых и тут же правый боковой. Странное делает, совсем не технично, такому не учат, но он возьмет подумает, сделает — и у него получится. Думаю, если бы он взялся за бокс, год-два, он бы результат и там дал. Он такой спортсмен, он умеет за задачу взяться и выполнить ее.
— Теперь о главном. Ты работал много лет с Джоном, потом случайно пересекся со Стипе, провел спарринг, сфоткался, и Джон обиделся, заблокировал тебя. Как все получилось?
— Я сейчас все расскажу. Я приехал в Пенсильванию тренироваться, провел первый спарринг, потом к нам должны были приехать пацаны на спарринги, но почему-то не приехали. Ни в среду, ни в пятницу, ни в субботу. И тренер мне говорит: «Слушай, сейчас поедем в Огайо, у меня там есть тяжеловес, он будет спарринговаться. Его зовут Стипе Миочич». Я ему говорю: «Ты скажи, что я с Джоном дружу, не хочу, чтобы они думали, что я шпион или еще чего». И как мне сказал тренер, я сразу позвонил Джону: «Слушай, у меня тренер хочет, чтобы я поспарринговался с Миочичем, хотел тебе как друг позвонить, предупредить, чтобы проблем не было». И он говорит: «Да, все нормально, дай знать, как все пройдет».
Мы поехали, поспарринговались, и даже после спарринга я с Джоном поговорил, ничего не выдавал, просто сказал: «Он серьезно готовится, нормальный бокс, физически сильный». И потом, через три дня, мне позвонил Брендон Гибсон, его тренер, и говорит: «Слушай, Джон все-таки на тебя обиделся». — «Как так? Я же ему позвонил». — «Я не знаю». Я опять Джону позвонил, он трубку не взял, написал ему эсэмэску: «Слушай, брат, если есть какие-то претензии, давай решим дело, я вроде все правильно сделал». Он не ответил и отписался от меня в сетях.
— Ты будешь пробовать как-то помириться — домой к нему поехать или через тренера попросить о встрече?
— Может быть, я все-таки Джона считаю своим другом. Я еще разок ему напишу, знаю, что он сейчас расстроился из-за травмы. Для спортсмена, у которого жизнь вокруг боев строится, такие травмы — это очень тяжело. У меня такое же было, ты в такие моменты не знаешь, что с собой делать. Напишу ему через пару недель, дам ему время отдохнуть. В крайнем случае у него есть мой номер, он знает, как меня найти.
— Не жалеешь, что вообще поработал со Стипе? Ты же понимал, что они с Джоном дерутся и он такое не поймет.
— Нет, я не приехал туда, чтобы работать со Стипе, я приехал сам для себя готовиться. Я ему написал, позвонил по-братски, он сам говорил, что все нормально, и даже после спарринга с ним поговорил.
— Джон спрашивал какие-то нюансы по этому спаррингу?
— Он просто спросил об общих впечатлениях. Я с Джоном давно дружу, команда Миочича меня пригласила, я не хочу никого предавать. Они все со мной хорошо общались. Я просто Джону сказал, что Стипе реально сильный, готовится, потому что некоторые думают, что раз он в таком возрасте, он просто забьет, выйдет и свалит. Но он серьезно готовится, я и сказал: «Будь готов».
— Джона можно случайно в Альбукерке где-нибудь встретить?
— У него есть пара ресторанов, куда он любит ходить. Но я туда и так не пойду, они очень дорогие для меня (смеется). Я его как-то в горах случайно встретил, ходил туда бегать, у него там такой специальный горный электрический скутер с большими шинами. Он ездил, я такой: «Джон, привет!» Так что вполне возможно его встретить.
— Стипе, кстати, что за человек?
— Классный мужик, очень классный. Один из наших ассистентов спросил меня: «Как ты думаешь, со мной Стипе сфотографируется?» Я говорю: «Думаю, да, он нормальный мужик». Он даже плакат с собой привез, на котором Миочич нокаутирует Ди Си. И Стипе в итоге подписал плакат, до фига фоток сделали. Очень добрый, никому ни в чем не отказывал. Бывает, что спортсмену говорят: «Можно сфоткаться?» — а он махнул подпись и ушел. А Стипе очень открытый, со всеми хорошо общался, очень добрый.
