Газета Спорт-Экспресс от 3 августа 1996 года, интернет-версия - Полоса 13, Материал 1

ДОМИНГОС

"БОЖЕСТВЕННЫЙ УЧИТЕЛЬ"

Прозвали его довольно пышно - Divino mestre - "Божественный учитель". Впрочем, иногда именовали просто Mestre или просто Divino. Бразильцы вообще большие мастера награждать своих кумиров звучными прозвищами: "Король футбола", "Император", "Князь", "Принц" или "Черный принц"... Нилтона Сантоса прозвали "Академией футбола". А сколько было всевозможных "Ураганов", "Тайфунов", "Молний", "Пантер", "Леопардов". И вдруг - "Божественный учитель"! Согласитесь, что это звучит как-то слишком уж поэтически. Все-таки речь идет о футболе, а не об изящной словесности и не об уроках катехизиса. Но вспомним поэта: "Учитель! Перед именем твоим позволь смиренно преклонить колена!" Герой нашего очерка вполне заслуживает такого сверхпочтительного обращения.

В начале 1996 года бразильский футбольный журнал "Плакар" провел опрос высших футбольных авторитетов в своей стране и за рубежом. Их попросили назвать 11 футболистов, которые составили бы бразильскую "Сборную всех времен". В опросе приняли участие тренеры бразильской сборной - Флавио Коста, Айморе Морейра, Теле Сантана, Себастьян Лазарони, Карлос Алберто Паррейра. Марио Загало. За рубежом на вопрос "Плакара" отвечали крупнейшие футбольные журналы и газеты разных стран - "Кикер", "Дон Балон", "Эль Графико", "Франс-Футбол", "Онсе Мундиал" и другие, а также известнейшие в прошлом мастера, которым доводилось играть против бразильских сборных, - Альфредо Ди Стефано, Хуан Альберто Скьяфино, Мишель Платини, Жюст Фонтен, Ласло Кубала, Йозеф Масопуст, Йохан Кройф...

Естественно, что одно имя оказалось во всех анкетах, - Пеле. Кройф, голосуя за него, сказал: "Пеле - это единственный футболист в истории, который вышел за рамки нормальной логики". Вслед за Пеле наибольшее количество голосов собрали два других футбольных гения - Гарринча и Леонидас. На остальные восемь мест были поставлены в большинстве своем чемпионы мира. Любопытно, что ни один из покорителей "тетра" (четвертого чемпионского титула в 1994 году) этой чести удостоен не был - основной контингент "бессмертных" был сформирован из чемпионов 1958-1962 и 1970 годов. И только три футболиста, вошедшие в этот пантеон славы, никогда не носили звания чемпиона - форвард Леонидас, игрок средней зоны Зизиньо и защитник Домингос да Гия. О Домингосе - "Божественном учителе" и пойдет речь

УКРОТИТЕЛЬ ЧЕМПИОНОВ

Домингос дебютировал в сборной Бразилии, когда ему было всего 18. Было это 2 июля 1931 года. Бразильцы в Сан-Паулу встречались со знаменитым "Ференцварошем", неоднократным чемпионом Венгрии. Гости были буквально растерзаны - 6:1, и бразильская торсида приметила уверенную и спокойную игру своего правого защитника. Несмотря на юный возраст и на авторитет соперников, он играл так, словно всю жизнь срывал атаки чемпионов. На левом фланге венграм просто нечего было делать.

Спустя два месяца - 6 сентября сколоченной наспех сборной Бразилии предстояло встретиться с чемпионами мира уругвайцами в Рио-де-Жанейро в первом матче на Кубок Рио-Бранко. Этот приз учредило уругвайское правительство, и оспаривать его должны были между собой сборные Уругвая и Бразилии. На этот первый поединок у хозяев были отмобилизованы в основном рио-де-жанейрские игроки, и поэтому шансы Бразилии оценивались весьма невысоко. Но чемпионы мира проиграли - 0:2. По всеобщему мнению, наряду со знаменитым в те времена форвардом из "Ботафого" Нило, забившим оба гола, героем матча стал опять Домингос, полностью погасивший атаки уругвайцев. Именно в этом матче произошел курьезный эпизод, о котором бразильские болельщики и журналисты с наслаждением пишут и рассказывают всегда, когда заходит речь о Домингосе.

Случилось это в схватке Домингоса со знаменитым Дорадо, "титуларом" уругвайской сборной, забившим один из мячей в финале чемпионата мира-30. Кем рядом с ним был 18-летний мальчишка Домингос? И вот представьте себе картину: Дорадо несется к воротам бразильцев, обыгрывает с присущим ему блеском одного защитника, другого, пока перед ним не возникает Домингос. До ворот - несколько метров. Уругваец делает коронный финт и, оставляя темнокожего парнишку за спиной, влетает мимо вратаря в ворота с торжествующим криком: "Го-о-ол!"

Стадион замер, бразильская торсида похолодела. И что вы думаете? Когда рассеялась пыль, поднятая финтом Дорадо, все увидели, что в сетке запутался один лишь уругвайский чемпион. А где же мяч? А вот он - под ногой Домингоса! Он спокойно, по-хозяйски придавил его бутсой и стоит, высматривая, кому бы отдать пас.

Стадион грохнул хохотом. Какой позор для чемпиона! А мальчишка, словно унижать чемпионов было для него самым привычным делом, осмотрелся и точно направил мяч своим нападающим.

"МАТА-МОСКИТО" И ЛЕСОРУБ

Играть Домингос начал в одной из старейших команд Рио - "Бангу", которая была создана английскими инженерами на ткацкой фабрике "Бангу" в северной пролетарской зоне Рио. То есть сначала он, конечно, как любой в те времена рио-де-жанейрский мальчишка, гонял самодельные мячи, состряпанные из дамских чулок, на пустыре позади двух местных церквей Сан-Себастьян и Санта Сесилия. Уже тогда юный Домингос в отличие от абсолютного большинства мальчишек, всегда стремящихся играть в атаке и забивать голы, выбрал для себя незавидное с точки зрения остальных амплуа защитника. И не просто защитника, а лидера защиты. (Никаких центральных защитников или "либеро" тогда еще не было, но Домингос всегда был лидером обороны.) Впоследствии он не раз объяснял этот выбор тем, что ему нравилось играть немного позади товарищей, наблюдая их игру и координируя их действия. Он любил, элегантно отобрав мяч у противника и сломав его атаку, одним точным пасом создать голевую ситуацию у чужих ворот. Он не был честолюбив, но любил быть диспетчером игры.

На этом пустыре за церквями Домингоса и высмотрел кто-то из игроков "Бангу" и привел в клуб. Там он впервые вышел на поле 16-летним в 1928 году в молодежной команде. В "Бангу" же в 1948 году он и закончил свой долгий футбольный путь. А в промежутке между этими датами было много всего: и восторгов торсиды, и разочарований самого Домингоса, и лестных приглашений из разных клубов, и подписанных в спешке и тут же отмененных контрактов, и зарубежных вояжей, и турниров, и споров с клубными чиновниками, и поисков работы.

Парадоксально, но факт: этот выдающийся футболист, за право обладания которым, ломали копья лучшие клубы Южной Америки, очень долго не считал футбол главным делом своей жизни. Родившись в семье бедного крестьянина Антонио Жозе да Гия, перебивавшегося кое-как огородничеством в пригороде Рио и обильно производившего детей - у Домингоса было пять братьев и шесть сестер, - юный Домингос с детских лет усвоил истину: работа прежде всего! Играя в "Бангу", он гордился тем, что у него имеется твердый заработок в, как он торжественно заявлял, "системе здравоохранения": он был "мата-москито". По-нашему это дезинсектор, борющийся с комарами и другими насекомыми.

С желтым флагом и устройством, с помощью которого разбрызгивался убивающий комаров креолин, Домингос обходил соседние улицы и переулки, стучал в двери и окошки, предлагая услуги. Дело скромное, но очень нужное: со времен открытия этой земли португальцем Педро Альваришем Кабралом в 1500 году бразильцы страдают от кровососущей летающей живности, а распространяемая москитами малярия всегда была одним из самых страшных бедствий этой страны. Так что Домингос был при деле, был нужен. Платили, конечно, за труд сей маловато, но что вы хотите: негр из практически нищей семьи, с трудом умеющий хотя бы имя свое написать без ошибок, - на что он еще мог рассчитывать? А он ни на что иное и не рассчитывал. И даже гордился своей скромно оплачиваемой, но все-таки постоянной и нужной людям работой.

Когда однажды "Бангу" должен был отправиться в турне по ряду бразильских штатов, тренер Того Ренан Соарес велел ему отпроситься у своих начальников. Домингос категорически отказался. Еще чего! Из-за футбола ставить под угрозу свою работу? А вдруг на его место найдут другого человека?

Однажды зашла речь о переходе Домингоса в более сильный клуб "Америка". Один из главных болельщиков и покровителей клуба Габриэль Насименто, владелец лесопилки, стремясь убедить Домингоса, предложил ему оставить работу в "системе здравоохранения" и перейти к нему на лесопилку, пообещав платить пятьсот мильрейс в месяц, то есть гораздо больше, чем получал Домингос за свою борьбу с комарами. Домингос дал согласие. 24 декабря 1931 года был подписан контракт с "Америкой", а уже на следующее утро он появился у ворот лесопилки на улице Фрей Канека. Сеньор Габриэль был просто потрясен: он дал эту "должность" Домингосу только для того, чтобы тот играл в "Америке". Но Домингос отрицательно покачал головой и решительно взялся за топор. Раз есть работа, значит, надо работать. Тем более что сегодня тренировки нет. И он рубил дрова весь день.

Впрочем, в "Америке" Домингос пробыл всего неделю. Уже 31 декабря он отказался от контракта с этим клубом и подписал новый - с "Васку да Гама". Тот соблазнил его крупной суммой наличных - целых пять контос! Домингос таких денег и не видел-то никогда. А тут ему их вручили за одно только согласие перейти в этот клуб да еще пообещали постоянную зарплату - такую же, что на лесопилке сеньора Габриэля. Плюс к тому намечались многочисленные премии за победы. Ведь "Васку" тогда уже был одним из ведущих клубов - не какой-то там "Бангу", ни разу не выигрывавший чемпионат.

И Домингос согласился. Перешел в "Васку", даже несмотря на то, что первый год по существовавшим тогда правилам ему пришлось бы играть во втором составе - таким манером федерация пыталась предотвратить беготню футболистов из клуба в клуб в поисках лучших условий. Пожалуйста, раз хорошо платят, он готов поиграть и в дубле. Он не гордый! Тем более что Домингос уже чувствовал: место в сборной после триумфов в матчах с "Ференцварошем" и уругвайцами ему практически гарантировано.

Но и в "Васку" он не задержался. В Уругвае запомнили блистательную игру Домингоса против чемпионов мира сначала в 1931 году, затем в декабре 1932-го - в том самом матче, когда Леонидас забил два мяча, а Домингос опять потряс всех своим хладнокровным умением разоружать любого мастера атаки.

Даже в приступе ярости из-за уязвленного самолюбия уругвайские футбольные чиновники сумели все-таки разглядеть, что одной из главных причин этого скандального провала была блистательная игра юного правого защитника бразильцев.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ТРИ-КАМПЕОН

И Домингосу было сделано столь соблазнительное предложение, что он не устоял. Еще бы! 10 тысяч золотых песо, то есть 80 контос (помните, "Васку" год назад предложил ему пять) только за подписание контракта на год с уругвайским чемпионом "Насионалем", высокая зарплата, квартира и всякие прочие большие и маленькие прелести...

16 февраля Домингос погрузился на теплоход и отправился в Монтевидео. Уругвайский этап в биографии Домингоса был триумфальным шествием от победы к победе. "Насиональ" с его помощью вновь стал чемпионом: защита, где Домингос высился неприступной скалой, о которую разбивались все атаки соперников, была выше всяких похвал. Уругвайская торсида его боготворила. Он превратился в идола, в почти обожествленного всенародного любимца. Кто-то из уругвайских специалистов подсчитал, что в тот день, когда Домингос не выходил на поле, на трибунах было как минимум на пять тысяч зрителей меньше. Газеты посвящали ему целые полосы. Эстрадные певцы - куплеты. Великий Насасси - чемпион мира и его партнер по "Насионалю" - начал даже уговаривать Домингоса сменить гражданство и остаться в Монтевидео навсегда: место в сборной чемпионов было бы ему гарантировано.

Но какой там Монтевидео! Жизнь на берегах Ла-Платы показалась юному Домингосу пресной. И по окончании контракта, получив все, что причиталось, и захватив газетные вырезки со своими портретами, он немедленно сел на теплоход "Аугустус" и отправился к родным берегам.

Дома вырезки не понадобились: Бразилия внимательно следила за триумфами Домингоса в Уругвае. "Васку" вновь раскрыл ему свои объятия. С помощью Домингоса клуб стал в 1934 году чемпионом Рио. И Домингос в свои неполные 22 года превратился в "международного би-кампеона": в 1933 году он стал чемпионом Уругвая с "Насионалем", а в 1934-м - чемпионом Рио с "Васку".

Но на этом приключения не кончились. В начале 1935-го в Рио появился некий сеньор Рохелио Наполитано, менеджер аргентинского "Бока Хуниорс", с вполне определенной задачей: любой ценой привезти Домингоса в Буэнос-Айрес.

"Любая цена" оказалась столь соблазнительной, что парень вновь не устоял и опять отправился на юг. Там он совершил невозможное: стал первым "международным три-кампеоном", к уже имевшимся у него двум титулам - уругвайскому и бразильскому - добавил в 1935 году и титул чемпиона Аргентины.

СЕКРЕТАРЬ ЖОАЗИНЬО

Впрочем, долго поиграть в "Боке" ему не пришлось. Бразильская пресса пишет об этом невнятно: "Между Домингосом и судьей во время одного из матчей произошел инцидент". В итоге - шесть месяцев дисквалификации. Блудный сын решает вернуться домой. Правда, это было неокончательное возвращение - срок контракта с "Бокой" еще не истек. Но пока продолжалась дисквалификация, Домингос времени не терял: начались скрытые от прессы и торсиды переговоры с выходившим на первые роли в Рио и в стране клубом "Фламенго".

Честолюбивое руководство красно-черных поставило перед собой задачу: создать сильнейшую в стране или, по крайней мере в Рио, команду. Уже был куплен Леонидас. Уже собрались под знаменами "Фла" другие великие звезды: Бигуа, Журандир, Зизиньо. Во что бы то ни стало необходимо было приобрести еще и Домингоса.

Президент "Фламенго" Бастос Падилья направил к нему, отдыхавшему в своем домишке в Бангу, специального человека.

- А в чем, собственно говоря, дело? - поинтересовался Домингос.

- Хотим предложить вам хороший контракт, - сообщил эмиссар.

- Тогда поговорите с моим секретарем, - ответил "международный три-кампеон".

Вот ведь как складывается судьба! Вчера еще скромный "мата-москито", сегодня он уже общался с миром через секретаря - у него появился друг и помощник во всех делах некто Жоазиньо. Сам Домингос, человек по натуре немногословный, сдержанный, не любил суеты, журналистов, интервью. Не любил Домингос и торговаться из-за денег. Поэтому, когда объявился эмиссар из "Фламенго", Домингос и отправил его к секретарю. Он знал, что опытный Жоазиньо не продешевит, отстоит его интересы. Возможно, он переоценил своего помощника...

Когда Жоазиньо направлялся в кабинет президента "Фламенго", он готовился к долгим и упорным переговорам. И для начала решил поднять планку на большую высоту, чтобы, постепенно снижая требования, доторговаться до приличной суммы.

Поздоровавшись со всемогущим Бастосом Падильей, Жоазиньо произнес тщательно отработанным для начала торгов тоном:

- У Домингоса очень хороший контракт в Буэнос-Айресе и такие прекрасные перспективы, что, боюсь, меньше, чем на пятьдесят контос, он не согласится.

- Пятьдесят? - переспросил Падилья. И коротко отрубил: - Согласен.

Вот и гадай после этого, не продешевил ли. А что, если бы запросить шестьдесят или семьдесят?..

Доиграв в "Боке", Домингос прибыл в распоряжение своего нового клуба. Его премьера в команде была приурочена к очередному "Фла - Флу" - матчу "Фламенго" и "Флуминенсе". И хотя трехцветные победили красно-черных - 1:0, по единодушному мнению прессы и торсиды, Домингос даже в этом проигранном матче был неподражаем. Началась самая замечательная пора его карьеры.

"ХИЧКОК ФУТБОЛА"

Пришла пора рассказать, как он играл. В общем-то он был нетипичным для Бразилии футболистом. В этой стране любят жгучий темперамент, хитроумные финты, головокружительные приемы, и потому главным и безусловным кумиром в то время был Леонидас. Великий артист, он своим всегда непредсказуемым, искрометным футболом повергал трибуны в восторг.

Домингос был иным. Он играл спокойно, размеренно. Казалось, он видел игру на три-четыре хода вперед. Царственно стройный, высокий, всегда подтянутый, с высоко поднятой головой, почти не глядевший на мяч (впоследствии в похожей манере играл прозванный "Черным принцем" Диди), Домингос никогда не суетился, не бросался очертя голову в пекло, не терял самообладания. Это был аристократ, хорошо знающий себе цену.

Все видели финт или прием Домингоса. Он ничего не прятал, не маскировал. Он словно объяснял механику своих действий, раскладывая их на составные элементы. Как профессор в стенах академии, он учил трибуны, учил своих партнеров, да и противников: "Смотрите, как надо играть. Осваивайте этот элемент, мне не жалко".

Но парадокс был в том, что никто никогда не мог повторить его приемов. Не получалось, не выходило. "Под Домингоса" играть было невозможно. А вот Леонидас никому ничего не объяснял, однако его знаменитую "бисиклету" очень скоро начали исполнять не хуже автора даже мальчишки на Копакабане.

Домингос не делал лишних движений, но никогда не опаздывал к мячу. И каким бы жарким ни оказался матч, он, как правило, уходил с поля в сухой футболке. Не любил быстро бегать и даже сформулировал нечто вроде кредо: "На скорости двести километров в час никакой мозг работать нормально не может, а глаз ничего не видит".

И так он действовал в любых ситуациях, даже в самых критических. Торсида хотя и привыкла постепенно к его игре, научилась ценить ее, все равно каждый раз с остановившимися на грани инфаркта сердцами ожидала: а вдруг, не дай Бог, ошибется?!

Вот почему Марио Фильо назвал Домингоса "Хичкок футбола". Его игра действительно напоминала доводящие до обморока перипетии фильмов великого американского мастера попугать зрителя.

"ОТНИМИТЕ, ЕСЛИ СМОЖЕТЕ..."

Домингос, как никто, был тщателен в работе с мячом. Мало кто помнит, чтобы даже в самой сложной ситуации, когда противник наседает и ворота в опасности, он отбил бы мяч не глядя, лишь бы разрядить обстановку. И вдруг однажды в матче "Фламенго" и "Ботафого" с ним такое случилось - он отправил мяч на аут.

Трибуны разразились неодобрительным свистом. Что ж, сам виноват - разбаловал торсиду. Но Домингос обиделся. И, не сдержавшись, адресовал трибунам неприличный жест: "Пошли вы все!.."

Тут уж грянул рев негодования. Бразильцы не склонны прощать такого даже самым великим кумирам.

Знаете, чем ответил на это Домингос? Спустя несколько минут он овладел мячом в непосредственной близости от своих ворот - буквально в метре. Обработал его, остановился и, поставив ногу на мяч, пригласил жестом форвардов "Ботафого": "Ну-ка, отнимите у меня этот мяч, если сможете!"

Трибуны, осознав, что происходит, оцепенели. А соперники, переглянувшись, ринулись к Домингосу - всей линией атаки во главе со знаменитым Элено де Фрейтасом. У того были особые счеты с Домингосом. В одном из недавних матчей Домингос превратил этого лучшего "артиллейро" сезона в неуклюжего паяца, серией финтов обыграв его раз, другой, третий, пятый, десятый подряд!

Итак, все пятеро форвардов "Ботафого" рванулись к Домингосу, а он спокойно ждал их в метре от линии своих ворот и объятого ужасом вратаря. Дождался - и начал плести кружева своих финтов. Скупыми движениями обвел всех по очереди, после чего неторопливо вышел с мячом из штрафной и, как самонаводящийся снаряд, послал его своему форварду Веве. Невысоко послал. Вращаясь, мяч летел над головами полузащитников "Ботафого", и все они, как в комедийной ленте, по очереди выпрыгивали на него, но никто не смог допрыгнуть - сантиметра-двух не хватало. Таков был потрясающий расчет траектории. Пас пришел точно по назначению.

А Домингос повернулся к трибуне, которая его только что освистала, и... низко поклонился ей, рукой, как будто в ней была шляпа, очертив широкий круг перед собой.

Все вскочили на ноги и в порыве благодарности устроили только что оскорбившему их Домингосу бурную овацию.

РОКОВОЙ ПЕНАЛЬТИ

У каждой футбольной звезды, как бы ослепительно она ни сияла, всегда найдется в биографии если не черное пятно, то родимое пятнышко, о котором не хочется вспоминать. У Домингоса тоже был свой черный день, воспоминания о котором преследуют его до сих пор, когда ему идет уже девятый десяток.

Это было на чемпионате мира 1938 года. В тот раз бразильцам впервые удалось собрать под знаменами сборной действительно лучших игроков страны. Та блестящая команда во главе со знаменитым бомбардиром и признанным в итоге лучшим игроком чемпионата Леонидасом уверенно шла к победе. Правда, в четвертьфинале в трудном матче с Чехословакией бразильцам удалось вырвать победу лишь в переигровке. Ряд игроков в этом жестком поединке был травмирован. Команда устала. А полуфинал с итальянской командой пришлось играть через день. И самонадеянный тренер Адемар Пимента решил дать отдохнуть Леонидасу.

Итальянцы, у которых перед этим матчем была трехдневная пауза, вышли на бой во всеоружии. Им удалось открыть счет. Игра обострилась. Защите бразильцев приходилось нелегко. Техничный и стремительный полузащитник хозяев поля Сильвио Пиола замотал своими рывками и финтами Домингоса, вывел его из равновесия (оказывается, кому-то это все же удалось!), и Домингос решил наказать обидчика.

В один из моментов он ударил Пиолу ногой. Дело было в штрафной. Судья Вютрих из Швейцарии назначил пенальти.

До сих пор не стихают споры по поводу этого эпизода. Дело в том, что в момент нарушения мяч был за пределами поля. Вот как описывают инцидент оба его участника.

ПИОЛА: "Мяч вылетел за лицевую бразильских ворот. Я сделал вид, что бегу к их вратарю Вальтеру. Домингос испугался и рванулся за мной. Я засмеялся. Он меня ударил. Поскольку мы были в штрафной, судья назначил пенальти".

ДОМИНГОС: "Пиола принял мяч, навесил его на ворота, но неточно, и мяч улетел за пределы поля. Я бежал впереди него, когда он ударил меня по щиколотке. Надо мне было картинно упасть, как это сделал сам Пиола, когда я ответил ударом на удар. Судья назначил пенальти, хотя мяч был за полем. В протоколе судья указал, что мяч в момент нарушения был на поле".

Очевидец этого случая бразильский журналист Томас Маззони в своей книге "Бразилия в чемпионате мира" отвел ему целый раздел, озаглавленный "Абсурдный пенальти". Он считает, что судья должен был предупредить или, может быть, удалить с поля Домингоса или обоих драчунов, но ни в коем случае не назначать пенальти. Впрочем, Маззони хотя и свидетель, но пристрастный. Однако известны и мнения журналистов ряда европейских газет, тоже характеризующих это решение судьи как ошибочное.

Как бы то ни было, пенальти был забит, счет стал 2:0 в пользу хозяев поля. И один отыгранный впоследствии мяч уже не повлиял на исход матча. Бразилия оказалась вне финала и смогла бороться только за третье место.

Прав или не прав был Вютрих, этого уже никто окончательно решить не сможет. Но безусловно одно: категорически не прав был Домингос. И с тех пор долгое время на трибунах бразильских стадионов, когда торсида видела какую-нибудь грубую ошибку игрока, дикий случай, нелепый промах, звучало звучное и громкое выражение "домингада".

ПОТЕРЯННОЕ ПОКОЛЕНИЕ

После катастрофы 1938 года Домингос играл еще почти десять лет. Играл блестяще, добился полного и неоспоримого признания торсиды, прессы, тренеров, стал лучшим защитником бразильского футбола за всю его историю, завоевал массу титулов. Но так и не было у него самого главного, самого заветного для футболиста звания - чемпиона мира. И тут возникает законный вопрос: почему же мы с вами, как, впрочем, и весь остальной футбольный мир, почти не знаем этого великого мастера?

Да потому, что его расцвет, пик его карьеры пришлись на годы второй мировой войны. И сам Домингос, и те, кто играл рядом с ним, стали для футбольного мира "потерянным поколением". Лучшие свои матчи Домингос играл тогда, когда в Европе, Северной Африке и на Тихоокеанском фронте шли кровавые битвы. В их грохоте никто не мог расслышать удары мяча на южноамериканских стадионах, где продолжались футбольные баталии. Ведь самые блистательные выступления Домингоса в международных турнирах пришлись на три южноамериканских чемпионата - 1942, 1945 и 1946 годов. А до чемпионата мира 1950 года, явившего миру новую прекрасную, хотя и проигравшую финал команду Бразилии, Домингос в футболе уже не дожил. Вот так и остался он почти незнакомым для болельщиков разных стран. Хотя специалисты его приметили и оценили по достоинству, о чем говорят итоги опроса "Плакара", с упоминания о которых я начал этот рассказ.

А закончит он карьеру там, где начал - в "Бангу". Правда, не успел уйти вовремя и, увы, дождался того печального дня, когда был напрочь переигран одним не самым лучшим форвардом. Было это 7 ноября 1948 года на родном поле "Бангу", поэтически называвшемся "Моса Бонита" - "Красивая девушка". Гордый Домингос не смог вынести этого унижения и ушел - сразу и навсегда.

Было ему тогда без трех дней 36. С тех пор он так и живет там же, в Бангу. Живет скромно. Легенды о нажитых сокровищах, о домах и фазендах, якобы купленных в разных районах Бразилии, так и остались легендами. Это Леонидас, кстати, тоже еще живущий в Сан-Паулу - он на год младше Домингоса, умел обращать в золото все, на что падал его взгляд. А Домингос кроме славы и уважения не нажил ничего. Сегодня на 84-м году он по-прежнему любим и почитаем земляками. И особенно соседями в своем Бангу. Его дом стал главной достопримечательностью квартала. А его сын Адемир был одним из лучших полузащитников бразильского футбола в 70-х годах и даже сыграл девять матчей за сборную. В данном случае природа на детях гениев, как видим, не совсем отдыхала.

Игорь ФЕСУНЕНКО