Газета Спорт-Экспресс от 3 августа 1996 года, интернет-версия - Полоса 4, Материал 3

ДОМОЙ! ДОМОЙ!..

О ПОЛЬЗЕ УТЕРЯННОЙ ВЫГОДЫ

В четверг "Русский дом" провожал своих. Формально поводы для торжества были иными: визит президента МОК Хуана Антонио Самаранча - все стены дома снаружи были завешаны транспарантами "Господин президент, Россия вас любит!", а также презентация детских Олимпийских игр, первые из которых должны состояться через два года в Москве. Но в центре внимания были все-таки спортсмены.

Автобус прессы подъехал к неправдоподобно ухоженной территории Дома, когда из олимпийцев в полном составе оставалась лишь гимнастическая сборная. Таких счастливо-расслабленных лиц у ребят я не видела ни в один из дней. Словно они вырвались на свободу после долгого заключения. Впрочем, в значительной степени это действительно было так. С неудобствами американской Олимпийской деревни могли сравниться разве что условия в уже давнем Лейк-Плэсиде-80, где деревня была устроена в здании, предназначенном под будущую тюрьму. "Непонятно, то ли нас от кого-то охраняют, то ли кого-то - от нас. Иначе зачем эти два ряда колючей проволоки и куча полицейских?" - грустно шутили спортсмены. На небольшой территории "Русского дома" они действительно были, как на Родине. Среди своих.

Кстати, рассказанная мне история получения этого местечка в безраздельное российское пользование очень любопытна. Не берусь поручиться, что все в ней правда, но перескажу.

Перед Играми хозяин поместья решил сдать свой особняк на период соревнований за один миллион долларов. Нашел маклера. А когда узнал, что место для дислокации ищет Россия, передумал, и решил предоставить помещение нашей команде бесплатно. Маклер, недолго думая, подал в суд, требуя возмещения утерянной выгоды. В итоге владельцу пришлось на ровном месте раскошелиться, на 70 тысяч долларов. Во время бесчисленных приемов он периодически покидал свою комнату и обходил гостей. И, судя по выражению его лица, о содеянном отнюдь не жалел.

Прием был в четверг. А в пятницу второй по счету чартер должен был отвозить отвоевавших на Играх ребят домой. Я разговаривала со многими. Ни один человек не выразил желания остаться в Атланте до конца. Олимпиада оставляла слишком тяжелый осадок даже у тех, кто победил.

- Я никогда не стремлюсь осуждать судей и тем более зрителей, - сказал главный тренер гимнастической сборной Леонид Аркаев. - Но готов официально сказать, что чемпионство женской команды США - дутое. Проводись Игры в любой другой стране, американок бы не было даже в призерах. По сегодняшним меркам то, что они показали на ковре, - совсем не тот уровень, который требуется для победы. Бронза Алексея Немова на коне и перекладине - в высшей степени несправедливы. Равно как и то, что в финал многоборья не попала Розалия Галиева. Нюансов было множество. Я восхищен мужеством Керри Страг, приземлившейся в прыжке на одну ногу, так как другая у нее была травмирована. Но не будь она американкой, судьи наверняка бы трижды сбавили оценку за то, что на том же самом приземлении спортсменка три раза подпрыгнула, чтобы удержаться на месте. Это - Олимпийские игры. И никого не волнует, больной ты или здоровый.

- Я не виню ребят, - продолжал Аркаев. - Они сделали все, на что были способны. У меня Игры в Атланте - шестые. Но даже я не мог предположить, насколько убийственной для спортсменов окажется атмосфера зала. Ее, на мой взгляд, не выдержал даже шестикратный чемпион Барселоны Виталий Щербо. Он выступил блестяще, но был совсем не таким, как обычно: не та уверенность, не та амплитуда. А в целом эти Игры подтвердили известную истину: олимпийским чемпионом можно стать только тогда, когда ты на голову выше соперников. Если силы равны - победа - нереальна. Тем более что американцам в Атланте она была нужна в тысячу раз больше, чем кому бы то ни было...

МЫ ЗА ЦЕНОЙ НЕ ПОСТОИМ?

Победа нужна была и нам. Точно так же, как американцы, российские руководители заранее подсчитывали возможности своей команды и команды соперника в наиболее "медальных" видах: плавании, гимнастике, легкой атлетике. Американский результат в первых двух из перечисленных мной видов спорта оказался значительно ниже ожидавшегося.

Сейчас уже можно сказать с полной уверенностью, что на пловцов и гимнастов обрушился наиболее мощный психологический пресс. О самих соревнованиях вам известны даже мельчайшие детали. После их окончания последовало продолжение. По мнению большинства зарубежных и далеко не всегда симпатизирующих России коллег, в Атланте было и, вероятно, будет сделано все, чтобы хоть как-то дискредитировать российскую команду. Чтобы понять, о чем речь, достаточно одного слова. Бромантан.

В четверг в "черном" списке российских спортсменов, в допингпробах которых было обнаружено это вещество, появилось еще одно имя - Марина Транденкова.

Вердикт Международного олимпийского комитета был аналогичен предыдущим: дисквалификация. К этому моменту в спортивном арбитражном суде заканчивался второй день разбора апелляции, поданной руководителями НОК России. В "Русском доме" вице-президент российского олимпийского комитета Геннадий Алешин сказал:

- Мы нашли американского адвоката, который взялся вести это дело. На его взгляд, оно абсолютно выигрышное. Несмотря на то, что глава медицинской комиссии МОК принц де Мерод утверждает, что бромантан был официально запрещен для употребления этим летом (в соответствующих пресс-релизах называлась дата 5 июня. - Е.В.), он пока не смог представить ни единого документа, который бы это подтверждал. Все его высказывания о том, что "бромантан - это безусловный допинг", не подтверждены никакими лабораторными анализами. А значит, с юридической точки зрения, - пустой звук. Заседания медицинской комиссии у меня оставили странное впечатление: чувствовалось, что большинству ее членов искренне стыдно участвовать в этом разбирательстве. Да и ожидаемого эффекта пока не получается: как ни крути, ни один из спортсменов, кому предъявлены обвинения, не входит в число лидеров. Завтра (в пятницу. - Е.В.) - очередное слушание дела в суде, но, похоже, даже американские газеты уже потеряли к этой истории интерес. В целом же меня не покидает ощущение того, что кому-то все происходящее очень на руку. И того, что Игры в Атланте устроены исключительно для удовольствия и самоутверждения самих американцев.

АМЕРИКА ПРЕВЫШЕ ВСЕГО

Чем ближе закрытие Игр, тем больше мелких деталей начинает откровенно резать глаз и вызывать раздражение. Неистовые американские болельщики по-прежнему готовы - под проливным дождем или палящим солнцем - заполнять трибуны во время предварительных соревнований. Но как только выясняется, что в финале не будет американцев, трибуны пустеют. Особенно заметно это в состязаниях борцов, боксеров. Проплешины на зрительских местах бросались в глаза даже в телевизионных репортажах. Волонтеры, активно имитировавшие бурную деятельность в первые дни Игр, словно устали, а их действия и вовсе потеряли всякую логику.

Как рассказали обитатели Олимпийской деревни, день назад из здания, где расположилась закусочная Макдональдс, охранники вдруг ни с того ни с сего запретили выносить на улицу мороженое. На этажи гостиничных корпусов по нескольку дней подряд не загружали прохладительные напитки. За пределами деревни и вовсе царил беспредел. В Главном пресс-центре периодически оказывались закрытыми все выходы, кроме единственного. При этом на выходе из туалетов аккредитации продолжали проверять с необъяснимым рвением даже ночью. Нет, злым умыслом нигде не пахло: так, халатность и уверенность в том, что все, что делают американцы, они делают правильно. Доходило до абсурда: после одного из наиболее поздних финалов автобус прессы, который должен был отправляться на центральный транспортный узел, остановился на полдороге, чтобы подхватить стоящих на улице волонтеров, а заодно и просто зрителей, оказавшихся рядом. В ответ на возмущение измученных журналистов, водитель в микрофон прочитал пространную лекцию о правах человека (естественно, американского) и повез веселящихся соотечественников к ближайшей станции метро.

Впрочем, к чему перечислять? Осталось не так долго до того момента, когда Игры в Атланте канут в историю. Спортивный цирк свернет пожитки и разъедется по домам, оставив Америку вспоминать о полученном удовольствии. В конце концов она этот цирк купила...