Газета Спорт-Экспресс от 2 октября 1997 года, интернет-версия - Полоса 15, Материал 1

Дмитрий БАРАННИК

НОРВЕГИЯ СТАЛА ПОДАРКОМ СУДЬБЫ

Петербургские любители футбола не видели его семь лет. С той поры, когда 27-летний полузащитник ленинградского "Зенита" Дмитрий Баранник, "наевшись досыта", по его собственным словам, внутрикомандной "кухни", тихо и незаметно исчез. Болельщики знать не знали, что их недавний любимец потихоньку обживает Норвегию, привыкая к статусу первого советского легионера в незнакомой северной стране. Да и не до Баранника, честно говоря, им было: "Зенит" на рубеже 80-х - 90-х годов переживал один из самых мрачных периодов в своей истории.

Сентябрь 97-го. Дмитрий Баранник вновь приехал в родной город, который обрел за время разительных перемен в нашем обществе прежнее имя. Мы сидим и беседуем на небольшом питерском стадиончике ЛОМО, а в это время сын Баранника от первого брака Алексей в матче детских команд на первенство города забивает - под противным, чисто питерским дождиком - один за другим мячи в ворота соперников.

- Семь лет никто обо мне и не вспоминал. А тут, гляди, какой стал хороший, интересный прессе человек! Наверное, оттого, что вдруг выяснилось, что я еще вполне прилично бегаю по полю, да и по мячу попадаю, - 34-летний Баранник внешне непроницаемо спокоен, только в глазах прячется легкая усмешка. - Я вообще-то зла на журналистов все эти годы не держал. Только обидно было: играл-играл в "Зените", и вроде бы неплохо, а тут вдруг "пропал" - и всем никакого до этого дела не оказалось. Умер Баранник, жив, где он, что с ним? Первые полгода в Норвегию только родственники и звонили. Уже спустя полгода после моего отъезда отец прислал статью из "Ленинградской правды". Я ее и сейчас храню. Называлась статья так: "Где он, мистер X?" А лейтмотив был примерно таков: а как это Баранник попал в Норвегию? А кто ему разрешил? И все в таком же духе. Автор собирался провести журналистское расследование. Но на этом, собственно, все "внимание" к моей скромной персоне тогда и закончилось.

-А действительно, как вы оказались в Норвегии? Ведь до вас там, в стране фьордов, футболисты из Союза не появлялись.

- Давняя это история. Но помню все детали так, словно это вчера было.

ГОТОВ БЫЛ УЕХАТЬ КУДА УГОДНО

- Вначале было знаменитое письмо против Садырина. Я и теперь считают, что в той конкретной ситуации поступил абсолютно правильно, хотя все в "Зените" знают, что из тех шестнадцати "подписантов" я поставил свою фамилию под письмом последним, вместе с еще одним игроком. Но в то же время я был единственным, который прямо сказал: "Павел Федорович, если вы останетесь, разрешите мне уйти!" А кое-кто из тех, кто поспешил подписаться первым, потом изменил курс: "Ой, мы неправильно поступили!" Говорили, будто Баранник недоволен, потому что не получил обещанной машины. Да, это была одна из причин, но отнюдь не решающая. Главное было совсем не в этом. Я очень уважительно относился к Садырину и уважаю его сейчас. Но я вдруг увидел, что он стал другим. Контакт с игроками Павел Федорович тогда потерял, а вместе с этим утратил контроль над ними. Садырин сильно изменился. Он, возможно, думал то же самое и обо мне. Действительно, я тоже стал другим. Тогда, в "золотом" 84-м, мне был всего 21 год, и я беспечно радовался жизни. Только поставьте на игру! Позднее многие вещи стал воспринимать совсем под другим углом зрения.

Садырина мне сейчас приятно видеть. По душам мы с ним так, правда, и не поговорили. Да и нужно ли? У него своя жизнь, у меня - своя. Я помню, что Павел Федорович очень много для меня сделал. Ведь тогда, в 84-м, мы с Дмитриевым были самыми молодыми в чемпионском составе "Зенита". Черт побери, какие были годы! В команде играли 20 человек, и все они именно ИГРАЛИ на поле, а не работали. "Дядя Толя" (Давыдов. - А.К.) поддерживал меня на левом фланге. Я всегда его так буду называть и очень рад, что он в свои 43 находится в такой прекрасной форме. Миша Бирюков, Леша Степанов, Юра Желудков, который ничего за свою игру, кроме грамоты, не получил... Но все равно - в сложившихся тогда обстоятельствах я поступил верно.

Другое дело, что после ухода Садырина не нашлось человека, который бы нам твердо сказал: "Все! Кто не хочет оставаться в "Зените" - милости прошу на все четыре стороны". А что случилось на деле? "Выдергивали" двух-трех человек и начинали их "душить", делая козлами отпущения. За три года в "Зените" сменилось шесть тренеров (!), но никто из вновь приходящих ничего не мог изменить, потому что в команде уже выработалась этакая стена самозащиты.

Отпустить бы тех, кто хотел уйти, потом к оставшимся добавить новичков, и можно было бы спокойно работать. Так нет же. Нам, наоборот, не переставали твердить: "Вы нигде играть не будете! Мы вас всех в дерьмо окунем!"

Я понял, что больше так не могу. Как футболист просто начал деградировать. Да что там футболист! С ужасом начал замечать, что деградирую уже как личность. Когда же в "Зенит" пришел Коньков, я решил уже бежать как угодно и куда угодно. Это была такая... Могила - вот самое подходящее слово.

Перед 1990 годом меня настойчиво звали в "Днепр". Я даже квартиру в Днепропетровске успел посмотреть, в которой должен был жить. Но меня опять не отпустили, хотя "Днепр" очень хорошие деньги по тем временам за Баранника предлагал - 120 тысяч долларов. Помните, как газеты раструбили о деталях перехода Саленко в Киев? "Динамо" тогда, если не ошибаюсь, 150 тысяч заплатило. Но мне в который уже раз было сказано: "Дима, ты - никто. Нигде ты играть не будешь. Сиди и не рыпайся".

Тогда я пошел на принцип. Было это уже в сентябре 90-го. "Зенит" к тому моменту из первой лиги точно уже не вылетал. В очередной раз сменилось руководство, и новые тренеры попросили футболистов принести в клуб контракты. Нам чуть ранее выдали их на руки, и каждый в принципе мог решать свою судьбу сам. У меня как раз в тот момент родилась первая дочка от второго брака, хлопот было по горло. Я и сказал: "Если хотите, в домашних матчах я чем могу - помогу. А ездить никуда не буду". Мне в ответ: "Верни деньги за два месяца, что мы тебе заплатили". Ну и я завелся: "Тогда вы верните мне те два месяца, что я у вас тренировался и играл!" На том наши пути с "Зенитом" и разошлись.

Четыре месяца - с сентября по декабрь 90-го - ни разу на поле не выходил. Даже толком не тренировался. Вплотную занялся (нет худа без добра) учебой, я же на последнем курсе Академии имени Лесгафта был. И тут мне прежнее еще руководство клуба делает такое предложение: "Не хочешь ли в Норвегии свои силы попробовать?" Мы в том сезоне в шведской "Кируне" на сборах были. Видно, какие-то связи и установились.

Предложение это было как снег на голову. Но я сел и поехал. А что мне было терять?!

В НАРВИКЕ МЕНЯ ЗНАЛИ ВСЕ

-Вы предполагали, что войдете в историю как первый советский футболист, выступающий в норвежском чемпионате?

- Даже не думал об этом. Потом уже, кстати, мне сказали, что где-то на крайнем севере страны в какой-то команде третьего дивизиона якобы был играющий тренер из Союза. Но больше ничего я о нем не слышал.

Сейчас, когда вспоминаю те сумасшедшие дни, улыбаюсь. А тогда не до смеха было. Как я поехал, куда... Вроде бы оформили как студента, по обмену. Оказался в городке Нарвик, целых 12 тысяч жителей. И подписал контракт с местным клубом второго дивизиона "Мельнер". На кабальных, конечно, условиях - 1200 долларов в месяц. А ко мне как раз жена с полугодовалой Дашей приехала. Представьте, каково нам пришлось. Языка не знаем, все чужое. Хорошо еще, в "Мельнере" тренером в том сезоне был англичанин. И все клубное руководство - для них это вопрос престижа - общалось только на английском, на котором я, слава Богу, объясниться мог. Но все равно забот было столько, что мы с женой даже полярную ночь за окном как следует в первую зиму не рассмотрели. Летом стало уже полегче, да и Афоня (Аркадий Афанасьев, еще один чемпион СССР-84 в составе "Зенита". - А.К.) с семьей подъехал...

-Протекцию в "Мельнере" свояку (Баранник и Афанасьев женаты на родных сестрах. - А.К.) вы составили?

- Конечно. А получилось так: летом 91-го я ненадолго вернулся в Питер, сдавал государственные экзамены. Тут как раз Аркадий из Польши вернулся. Я его и спрашиваю: не хочешь, мол, в Норвегии со мной поиграть? Он подумал-подумал и поехал следом.

-Поселили его по соседству?

- А в Нарвике любой дом - по соседству. В "Мельнере" я отыграл три сезона и три раза признавался по итогам года лучшим футболистом команды. Выступал на привычном месте - центрального хава, иногда играл левого. На четвертый год меня назначили играющим тренером. Предложение это заставило задуматься, но новый контракт я все же заключил, хотя усиленно звали к себе многие клубы высшей лиги. Но я считал себя уже слишком старым. Стремился накопить опыта на тренерском поприще, подготовить себе будущее. Языком к тому моменту уже довольно сносно овладел. Нам с Аркадием повезло, что мы попали в небольшой городок. Все его жители проявляли к нам интерес. Да и мы живо интересовались происходящим вокруг.

"РОК-Н-РОЛЛЬНАЯ" КОМАНДА

А дальше случилось неожиданное. В "Мельнере" разразился финансовый кризис. Мне прямо сказали, платить положенное легионеру Бараннику клуб нынче не в состоянии". Тут-то - весьма вовремя - и подоспело предложение от клуба "Стремсгодсет" из города Драммен. Так перед началом сезона 1995 года я переехал с севера страны на самый юг. В предыдущем сезоне "Стремсгодсет" вылетел из высшей лиги, зато со мной на следующий год вернулся. Правда, в 96-м мы снова еле-еле удержались в классе сильнейших. И пресса перед началом нынешнего чемпионата единодушно предрекала нам мрачное будущее. Прогнозировали, что мы в лучшем случае окажемся в... (Баранник довольно долго вспоминал русский термин "переходные матчи", но так и не вспомнил и произнес по-норвежски "квалифицерий". - А. К.). Словом, две команды вылетают, а третья с краю играет с претендентом на выход из первого дивизиона.

Но тут все изменилось. В "Стремсгодсет" пришло много молодежи, аж из третьего дивизиона. И представляете, они совершенно неожиданно "выстрелили". Особенно много пишут сейчас о Лассе Ульсене. Это наш правый край нападения. Здоровенный парень, но бежит как Бог, да и в футбол играть умеет. Ну а главный наш символ, конечно, - Юстин Флу. Впрочем, он скорее символ всего норвежского футбола, его викинг. Семья у них - футбольнее не придумаешь. Брат играет в английском "Челси", племянник - в немецком "Вердере", а средний брат - в норвежском "Сондале".

Самое интересное, что "Стремсгодсет" забрал Юстина из "Шеффилд Юнайтед" по существу доживать свой век. К тому же в прошлом году Флу получил травму, почти не играл. С трибуны в его адрес стали посвистывать - все громче и громче. И, похоже, ему это здорово надоело. Но тут в судьбу Юстина (да можно сказать, и в мою тоже) вмешался счастливый случай, а если быть точным - новый тренер. Имя у него для русского языка, конечно, сложное - Даг-Видер Кристоффершен. Он нам, "старикам", выдал на зиму специальную программу для занятий, не обременяющую голеностопы и ахиллес. Утомительный бег заменил для нас велоэргометром. Кстати, это сейчас - сумасшедше популярная штука в Норвегии. Чуть ли не вся страна усаживается в свободную минутку на велотренажеры и отправляется в "поездку" под музыку со специальным инструктором. Это довольно тяжело, но крайне полезно.

Команды инструктора идут по нарастающей. В этом "триме", как его называют норвежцы, работают все группы мышц - руки, плечи, спина и, естественно, ноги.

И вот в таком режиме мы с Флу и занимались потихонечку дважды в день. В сборной Норвегии его давным-давно заменил Страндли. Сейчас он выступает за греческий "Панатинаикос", а начинал сезон в "Лиллестреме", и у него вдруг не пошло. А Юстин забивал и забивал. И "Дрилло" (вся Норвегия называет этой кличкой главного тренера национальной сборной Эгиля Ульсена. - А. К.) его опять в сборную взял. Все поначалу были в шоке, а Юстину словно крылья ввинтили в лопатки. Я его прекрасно понимал: если вдруг в розовых мечтах допустить моё возвращение в Россию на футбольное поле - пахал бы, как проклятый! А уж за сборную бы костьми лег и бесплатно. Но это так, сказки, и к делу не относится. Флу же словно родился заново. Вообще подобного прецедента в Норвегии еще не было - возвратиться в сборную в 33 года, да еще с таким триумфом.

-Вы упомянули, что занимались вместе с Флу дважды в день. А остальные?

- Тренировки в норвежских клубах не имеют ничего общего с российской действительностью. Там мы занимаемся только один раз в день, зато очень интенсивно. Берем качеством, а не количеством. О предыгровом ритуале - особый разговор. Матчи проходят по воскресеньям, а тренируемся мы в пятницу - с четырех до шести вечера. Суббота - выходной день.

-Выходной?!

- Ну да. Но это еще не самое интересное. Самое веселье у нас - в день игры. Собираемся на установку в 16.15, говорим примерно полчаса, затем садимся по машинам, и через пять минут - мы на стадионе. Первое, что делают игроки, заходя в раздевалку, это включают рок-н-ролл. Музыка орет так, что можно оглохнуть. Смысл происходящего заключается в якобы шокирующем воздействии на соперника, поскольку двери открыты настежь. Вы можете представить у нас что-либо подобное?! Правда, в последнее время уровень децибелов немного понизился - прислушались к моим словам. Я все-таки как-никак второй сезон подряд избираюсь капитаном команды. В принципе я не против того, что вся раздевалка ходит ходуном, но надо же и об игре подумать!

На трибунах тоже шум стоит - будь здоров. Фанаты, флаги, трещотки - все как полагается. Конфликты между болельщиками? Раньше бывали, но сейчас федерация футбола страны строго штрафует за это клубы. А те в свою очередь борются за "конкурансе" - это престижно. Объясню, что это. С недавнего времени среди клубов учреждено своего рода соревнование. Суммируются баллы за "чистую" игру, уровень организации и проведения матчей, культуру поведения болельщиков - все, вместе взятое. И борьба в этом конкурсе идет нешуточная, поэтому клубы ревностно следят за своей репутацией.

-Договорные игры в Норвегии возможны?

- (Усмехается.) Как-то однажды я попытался объяснить товарищам по команде этот термин. Слушали меня с полчаса, кивали головами, но ничего не поняли. Там подобное в принципе невозможно. Ни одной мало-мальски проходной игры. Даже если ты ведешь за четверть часа до конца матча со счетом 3:0, расслабляться нельзя ни на секунду. Иначе тебя непременно накажут.

Приведу один любопытный пример. Как-то на игру "Мольде-Трумсе" пожаловал из Англии сам Кенни Далглиш - просматривал для своего клуба нескольких игроков "Мольде". Во втором тайме он покинул стадион, сказав при этом, что счет, по идее, должен быть равным. А на табло в этот момент горело 4:1 в пользу "Мольде". Когда же Далглишу спустя час позвонили в отель и сообщили, что игра завершилась, как он и предсказывал, вничью - 4:4, он долго не мог в это поверить. Особый разговор, конечно, о Кубке Норвегии. Атмосферу, царящую на матчах этого турнира, я вам при всем желании не смогу передать. Кубок для норвежцев - это святое. Это надо видеть собственными глазами. В день финала на столичный стадион "Уллевол" съезжается, кажется, вся страна во главе с королем. Нет никакого официоза, просто монарх веселится и радуется хорошему футболу наравне со своими подданными. Однажды и мне посчастливилось побывать на финале. Было это шесть лет назад, когда "Стремсгодсет" (мой будущий клуб) встречался с "Русенборгом", а я как лучший футболист "Мельнера" был премирован "уик-эндом" с правом посещения кубкового финала и сидел на трибуне вместе с супругой. Любопытно, что "Стремсгодсет" выиграл тогда кубок, но в том же году вылетел из высшей лиги, однако фанаты ему за кубок все простили.

Сейчас мы вышли в полуфинал, играем с "Буде-Глимтом". А финал на "Уллеволе" состоится 26 октября. Не скрою, мечтаю сыграть в нем. Это будет вторая важнейшая вершина в моей карьере. После зенитовского золота.

"ДРИЛЛО" СОКРУШАЛСЯ, ЧТО Я НЕ НОРВЕЖЕЦ

-Много ли в "Стремсгодсете" легионеров помимо вас?

- Играет югослав - Марко Танасик. Кроме того, руководство клуба собирается прикупить еще одного исландского парня.

-А проводятся ли норвежской прессой какие-либо конкурсы по определению лучшего иностранного легионера?

- Безусловно. Если вас интересуют мои "показатели", то расскажу. В прошлом сезоне, по оценкам крупнейшей газеты страны "Веге", я вошел в число десяти сильнейших игроков чемпионата - как местных, так и иностранных. А согласно опросу, проведенному национальным телевидением, поделил второе место с Сольбаккеном, набрав с ним одинаковое число очков. Первым же стал Руне Танген. Сейчас он, по-моему, в Австрии играет. Кроме того, я получил в прошлом сезоне несколько индивидуальных призов. Норвежцы вообще любят вручать футболистам маленькие кубки, статуэтки. Будет что внукам на старости показывать. Из зенитовского прошлого мы, кроме грамот, ничего им продемонстрировать не сможем.

-Вам не предлагали сменить гражданство?

- Предлагали, и не раз! Даже "Дрилло" (он регулярно комментирует по телевидению матчи национального чемпионата) в свое время сокрушался, что Баранник не норвежец и что ему уже за тридцать. Вот и недавно Ульсен комментировал матч "Стремсгодсет" - "Бранн" и опять помянул добрым словом мои действия в защите. Честно сказать, похвала столь авторитетного тренера (на которого буквально молится вся страна) очень приятна.

-Почему - защитника?! Вас что, заставили сменить амплуа?

- Это не меня заставили, а я заставил. По прошествии двух месяцев пребывания в "Стремсгодсете", не вытерпев, подошел к тренеру и заявил ему: "Даг-Видер, прошу, переведите меня назад! С такой обороной мы далеко не уедем". Тренер подумал и удовлетворил мою просьбу. С тех пор, извините за саморекламу, пропускаем мы намного меньше.

-А на какой позиции вы играете?

- Центрального защитника. Играем мы, естественно, как и все норвежские клубы, в линию.

-На английский манер?

- Не скажу, что Норвегия чему-то учится у Англии. Скорее наоборот, не забывайте, что в английском чемпионате сейчас играют 26 норвежцев. Между прочим, англичане сейчас активно покупают у норвежцев компьютерные программы, анализирующие ход матчей. Такую программу уже приобрела английская федерация футбола, "Ливерпуль", заинтересовались также, к слову, клубы Германии и Швейцарии. За этой системой - будущее. Она может дать тренерам любую информацию. В Европе это давным-давно уже поняли. Полагаю, в скором времени поймут и в России.

МОЕЙ ЖЕНЕ НАДО ПОСТАВИТЬ ПАМЯТНИК

-Сейчас вам - 34 года. Неизбежный вопрос: сколько лет еще собираетесь поиграть?

- Думаю, отыграю еще следующий сезон, а дальше пора заканчивать. И дело не в том, что я потерял интерес к футболу или начал "сдавать". Просто очень трудно приходится жене. Как-никак двое детей. Катарина (мы долго думали, как ее назвать и на российский, и на норвежский манер одновременно) родилась в первый год моего приезда в Норвегию и сейчас готовится пойти в школу. Наталья, жена, приходит с работы в три часа дня, когда мне пора на тренировку. Поэтому, увы, в домашних делах я ей редкий помощник. Пора бы уделять больше внимания семье. Поэтому и собираюсь в конце будущего сезона повесить бутсы на гвоздик.

-Кем работает ваша супруга?

- Она служит в банке. Должен сказать, что Наталье, по моему искреннему убеждению, следует поставить памятник. Чтобы поскорее выучить язык, она не постеснялась пойти в местную школу и несколько месяцев сидела там за одной партой, подобно Ломоносову, с 12-13-летними ребятишками, умудрившись при этом растить двоих детей и вести хозяйство. Зато теперь норвежский она знает значительно лучше меня. Даже думает по-норвежски. А с дочерьми я и вовсе общаюсь весьма своеобразно: спрашиваю их о чем-нибудь по-русски, а они отвечают мне по-норвежски.

-Как вы проводите свободное время?

- Его очень немного. Не забывайте, что я еще занят сразу на двух работах. Если же выдается выходной день, идем гулять с детьми. Норвежцы вообще любят гулять, но делают это преимущественно по воскресеньям.

-Почему?

- Дело в укладе и жизни и быта. Пять дней подряд норвежцы без устали трудятся, зато в пятницу вечером идут в бар и пьют пиво. Они пьют очень много пива - нам, пожалуй, столько не выпить. За вечер выходит десять, а то и пятнадцать кружек на брата. В субботу ритуал повторяется, зато в воскресенье норвежское семейство чинно выходит на прогулку - проветрить голову и обменяться новостями. Конечно, норвежцы очень любят лыжи - что на севере, что на юге страны. Когда я жил в Нарвике, поражался обилию туристов. Особенно всех привлекало "полуночное солнце" или, как его там называют, "миднадсуль". По всем окрестным горам в Нарвике ходили японцы с видеокамерами - их почему-то особенно привлекало это зрелище. Вообще природа Норвегии потрясающая. Живописные горы, незамерзающие - благодаря Гольфстриму - бухты. Драммен, кстати, не похож на Нарвик. По норвежским понятиям, это большой город - 50 тысяч жителей. Поэтому иной раз могут на улице и не узнать.

-Норвежцы любят брать автографы?

- Очень. Но делают это без навязчивой суеты и ажиотажа. Это вообще очень спокойная нация.

-Вы собираетесь получать вид на жительство в этой стране?

- Да, и планирую сделать это в ближайшее время, ведь мы живем в Норвегии уже почти семь лет. Допустим, в соседнюю Швецию я могу съездить на автомобиле и без паспорта. Достаточно будет водительских прав. А вот когда "Стремсгодсет" выезжает на зарубежные сборы, у меня возникает масса проблем. Команда спокойно проходит пограничный контроль. А на мой паспорт таможенники смотрят квадратными глазами. Ощущаешь себя, съежившись под их суровыми взглядами, таким маленьким и таким... русским!

-А в другие моменты русским вы себя уже не ощущаете?

- Да что вы! Я был, есть и останусь русским человеком.

-Вы упомянули, что заняты сразу на двух работах. Нельзя ли поподробнее?

- Во-первых, два раза в неделю я веду сразу три футбольных класса - тренирую 15 - 17-летних мальчишек. А во-вторых, занимаюсь проектом "Идриттальфальгеблинд". На русский это можно перевести примерно так: "Спорт не видит цвета кожи". Мы вдвоем - я и еще одна женщина - занимаемся организацией школьных кубков и турниров по футболу, волейболу, причем как среди норвежцев, так и среди беженцев. Ищем инструкторов, находим залы. Словом, занимаюсь общественно полезным трудом.

-Как вас называют в Норвегии?

- Коротко и звучно - Дими. Я долго пытался научить хотя бы своих партнеров по клубу произносить слово "Дмитрий", но это оказалось совершенно безнадежным делом. У норвежцев все равно получается "Димитрий", поэтому мне как бы уменьшили имя наполовину. Теперь я собираюсь использовать его в названии своей будущей фирмы.

-Каким вы видите свое будущее?

- У меня есть одна мечта. Не знаю, правда, поймут ли меня правильно. Мне бы очень хотелось, живя в Норвегии, помочь российскому футболу. Не скажу, что норвежский футбол сильнее русского. Местные игроки - и по техническим, и по физическим достоинствам никак не лучше наших. Зато организация футбола там находится на высочайшем уровне. Учитывается каждая мелочь. И вот в этом плане накопленный опыт, как мне кажется, может быть полезен в России. В декабре я вновь собираюсь в Петербург, привезу ту самую компьютерную футбольную программу, о которой уже упомянул. Пусть с ней ознакомятся российские тренеры новой волны. Это, конечно, не значит, будто я отрицаю опыт тренеров-ветеранов. Наоборот, компьютер сможет продлить им жизнь в футболе.

-Тренером вы не собираетесь стать?

- Однажды я почти уже дал согласие возглавить на три года клуб второго дивизиона "Сондефью", но в последний момент меня уговорили еще поиграть. Я и согласился - ответственности-то меньше. В "Мельнере" я работал играющим тренером без лицензии, но она, безусловно, необходима - для уверенности. Если дела у тебя и твоего клуба складываются хорошо, никто про нее и не вспомнит. Но если все пойдет наперекосяк, вокруг непременно начнут говорить: "Так он же не тренер!"

-Ваше решение завершить в будущем году футбольную карьеру окончательное?

- Вообще-то я в футболе не полностью себя реализовал, имея в виду, конечно, ленинградские годы. И мог бы, думаю, играть и до сорока. Но повторюсь: пора "разгрузить" супругу. Правда, в хозяйстве я ей неважный ассистент. Если, к примеру, начну собирать шкаф, то буду заниматься этим неделю, и работа остановится в той же точке, с которой началась. Как-то к нам в гости приехал брат жены. Долго ходил по квартире и ворчал: "Это не так", "Вот здесь нужно переделать". Я ему говорю: "Вот возьми - и переделай. А мне и так хорошо". Жить планирую в Драммене - это очень удобно. Город не зря называют "норвежским перекрестком": мимо него просто не проехать, в какую бы точку страны ты ни направлялся.

Недавно повидался со старым своим знакомым еще по союзному чемпионату Сашей Бородюком. Прожив много лет в Германии, он вернулся в Россию и играет за московский "Локомотив". Мне было интересно спросить у него: "Почему ты приехал сюда из "Шальке"?" Он отвечает: "А что я там буду делать? Работы себе я не нашел". А я вот нашел себе в Норвегии достойную работу. И главное - нашел себя как личность.