Газета Спорт-Экспресс от 21 марта 1998 года, интернет-версия - Полоса 8, Материал 1

Толлер КРЭНСТОН

В ПРОШЛОЙ ЖИЗНИ Я БЫЛ РУССКИМ

Вчера на льду спорткомплекса "Олимпийский" в Москве начались гастроли американского балета на льду. В программе только один спектакль - "Щелкунчик" Чайковского. Среди главных исполнителей - знаменитость 70-х канадец Толлер Крэнстон.

Пессимисты, предрекавшие этим гастролям пустые трибуны, к счастью, ошиблись. Имени сверхпопулярного Толлера Крэнстона в рекламной афише оказалось достаточно, чтобы мамаши, забыв свою солидность и возраст, штурмовали кассы и выстраивались в очереди за билетами. Крэнстон никогда не был чемпионом мира или Олимпийских Игр, но он обладал тем, что сам называет personality - огромным обаянием и ярчайшей индивидуальностью на льду и в жизни. Потому-то, наверное, и помнят артистичного канадца дольше, чем его более удачливых соперников.

-Мистер Крэнстон, каким образом вы оказались в Москве?

- Это почти мистическая история. Однажды в моем доме раздался звонок и меня спросили, не хотел бы я участвовать в балете "Щелкунчик" и поехать на гастроли в Россию. Я понятия не имел, с кем говорю и какие условия мне предлагают, но, услышав слово "Россия", закричал: "Хочу! Конечно, хочу"! Нынешний мой визит в вашу страну - одиннадцатый: я бывал в России, точнее, в Советском Союзе, на соревнованиях Moscow News. В последний раз это было в 1975 году, и, думаю, нет надобности говорить, как изменилась Москва и русские люди за это время. Я очень рад, что судьба дала мне возможность приехать сюда вновь.

-Вам не кажется странным, что американский театр приехал в Россию с русским балетом?

- Нет. "Щелкунчик" - это прежде всего рождественская сказка, красивая, добрая и любимая во всем мире. Конечно, сейчас не Рождество, но смотреть ее можно в любое время года и в любом возрасте. Верю, что зрители хорошо примут наш спектакль.

-Кого вы играете в этом балете?

- У меня нет конкретной роли, я скорее часть сказки, если хотите - фон для главных героев.

-Волнуетесь?

- После той рекламы, которую организовали мне спонсоры нашего театра, я вдруг испугался: а действительно ли я так хорош, как они пытаются в этом уверить зрителей? Не обману ли я их ожидания? Все-таки я уже давно не катался в профессиональных шоу... Но мне очень нравится дворец, в котором мы будем выступать, здесь отличный лед. Это дает повод надеяться, что все будет о'кей.

-Вас устраивают партнеры?

- Мой единственный партнер - это я сам.

-Что вы думаете о российском фигурном катании?

- Я всегда восхищался русскими спортсменами, их умением работать, терпеть, подчиняя себя главной цели. Русские задавали тон в мировом фигурном катании и представляли собой ту силу, которая до сих пор многих пугает и поражает. Но современное фигурное катание, на мой взгляд, стало скучным и неинтересным, и русские виноваты в этом ничуть не меньше, чем американские фигуристы, которых традиционно упрекают в недостатке артистизма. Страсть и сила чувств, отличавшие наш вид спорта раньше, обязательно должны вернуться, чтобы фигурное катание вновь стало зрелищным. Публика хочет видеть на льду не роботов, а живых людей, их чувства, переживания. Фигурное катание - это не просто прыжки. Это прежде всего искусство, шоу-бизнесе, и уже потом - спорт. Хотя, конечно, со мной можно поспорить.

- Ваша профессиональная карьера складывается удачно?

- Это, наверное, самая удачная карьера за всю историю мирового фигурного катания, несмотря на то, что я не заработал много денег. Она удачна уже потому, что я занимаюсь любимым делом и попробовал за свою жизнь тысячу разных вещей. Так уж получилось, что судьба отмерила мне более долгую жизнь в фигурном катании, чем моим бывшим соперникам. Не знаю почему, но это факт.

-У вас есть семья?

- Я так давно и прочно женат на своей работе, что из чисто эгоистических соображений не стал заводить семью. Возможно, это была ошибка, но едва ли я смог бы сделать кого-то счастливым.

-Почему вы перебрались из Канады в Мексику?

- Приезжайте ко мне в гости, и вы сами все поймете. Мексика - это необыкновенная страна. Там великолепные сады, там замечательно готовят, а главное - там все очень дешево по сравнению с Канадой или Штатами. У меня в Мексике есть очень миленький домик с садом, где я выращиваю цветы.

-Вы по-прежнему увлекаетесь живописью?

- В прошлом году на чемпионате мира в Лозанне я организовал выставку своих картин - она пользовалась большим успехом. Живопись для меня - это еще один способ самовыражения. Только сейчас осознаю, что никогда не был спортсменом в привычном смысле этого слова. Я был художником на льду, артистом и, наверное, поэтому редко выигрывал. Специалисты утверждают, что моя манера рисования очень близка по духу русской живописи - те же краски, те же образы... Может, в прошлой жизни я был русским?

-Вы никогда не жалели о том, что связали свою жизнь со спортом?

- Из меня мог бы получиться неплохой архитектор или киноактер. А получился фигурист. О чем же тут жалеть?

-Например, о том, что никогда не были олимпийским чемпионом или чемпионом мира.

- Сейчас, когда мне стукнуло 44 года, я осознаю, что моя роль была не в том, чтобы стать чемпионом. Я скорее был учителем. Вы никогда не задумывались о том, почему из великих спортсменов, как правило, выходят скверные тренеры? Потому что ты не можешь помочь раскрыться другим людям, если всегда и во всем привык быть первым. Большинство спортсменов, с которыми мне довелось соперничать, уже закончили свою карьеру и навсегда исчезли с горизонта. А я в отличие от них до сих пор в состоянии выступать. И это гораздо важнее, чем титул чемпиона мира или Олимпийских игр.

-А почему, на ваш взгляд, канадским одиночникам так не везет на последних Олимпиадах?

- Мне кажется, что есть люди, которым на роду написано выиграть Олимпиаду. Это их судьба и их счастье. И это не каждому дано. Олимпийские игры - необычные соревнования, и в моем понимании быть олимпийским чемпионом - значит быть избранным Богом. Никто и никогда не поймет, почему Брайан Орсер проиграл Брайану Бойтано, а Элвис Стойко - Илье Кулику и Алексею Урманову. Это - судьба, а на судьбу бессмысленно обижаться.

-Фигурное катание сильно изменилось с тех пор, как вы закончили выступать в любителях?

- Конечно, с точки зрения техники оно ушло далеко вперед, но... Великие фигуристы - Людмила Пахомова и Александр Горшков, Игорь Бобрин, Сергей Волков - находятся как бы вне времени: я и сейчас не могу спокойно смотреть записи с их выступлениями. Есть вещи, которые не стареют даже в спорте. Четверной тулуп - это, безусловно, здорово, но зрители едва ли будут считать количество оборотов. Им это неинтересно. Они запоминают лишь то чувство, которое остается у них после выступления спортсмена. И если зритель зевает во время проката, то это и есть самая объективная оценка.

-Вы сами когда-нибудь пытались исполнить прыжок в четыре оборота?

- Только в своих снах.

Мария САВЧЕНКО