Газета Спорт-Экспресс от 19 сентября 1998 года, интернет-версия - Полоса 7, Материал 5

Владимир МАЛАХОВ

МНЕ УДАЛОСЬ РАСКУСИТЬ "МАГИЮ" КОППЕРФИЛДА

Защитник "Монреаля" Владимир Малахов в Канаде завоевал репутацию одного из самых неординарных российских НХЛовцев. Уровень его таланта, блестящее катание, видение площадки, умение идеально распасовывать шайбу при игре в большинстве - все это не оспаривается никем. Вопросы вызывает то, что в Союзе когда-то называлось "морально-волевыми качествами".

Наиболее характерно противоречивое отношение к Малахову в Монреале выразилось в прошлом сезоне. После первого месяца регулярного чемпионата городская пресса буквально захлебывалась от восторга и называла Владимира ни много ни мало как кандидатом на "Норрис Трофи" - приз лучшему защитнику сезона в Лиге. Когда мы в тот момент беседовали с Малаховым, он, хорошо знающий нравы местных журналистов, лишь посмеивался и вполне допускал, что спустя какое-то время мои заокеанские коллеги начнут петь совсем другие "песни". Так и произошло. В плей-офф Малахов играл отлично, но тон высказываний о нем резко изменился после того, как наш хоккеист не вышел на лед в последнем, четвертом матче серии с "Баффало". На разминке-то он появился, но в игре, сославшись на сильную боль в шее, участия не принимал. "Канадиенс" уступили - и на следующий же день (в этот момент я находился в Монреале и о тех событиях знаю не понаслышке) именно Малахова пресса сделала козлом отпущения за проигранную с "сухим" счетом серию. Мол, Саку Койву и Игорь Уланов, несмотря на переломы, вышли на лед, а Малахов решил поберечь себя в тот самый момент, когда больше всего был нужен команде. Ату его! За какой-то день, по версии беспощадных и безапелляционных монреальских журналистов, россиянин превратился из ведущего игрока клуба в первого кандидата на обмен. Тем более что контракт у Малахова с "Монреалем" истек, он стал ограниченно свободным агентом и в духе времени требует значительного повышения зарплаты.

На дворе середина сентября, а воз и ныне там. Малахов съездил в Москву на Кубок "Спартака", вернулся в Северную Америку, но "Канадиенс" с ним пока ни новый контракт не заключили, ни в другой клуб не обменяли. Закономерный итог - забастовка.

ЕСЛИ БЫ Я УМЕР НА ЛЬДУ, НИКТО НЕ ОБВИНИЛ БЫ МЕНЯ В СИМУЛЯЦИИ

-Что же это все-таки была за травма шеи, из-за которой так завелась вся монреальская пресса? - спрашиваю Малахова.

- Я очень сильно потянул ее в третьем матче серии против "Баффало". Когда на следующее утро проснулся, не мог поворачивать голову - если надо было посмотреть назад, приходилось разворачиваться всем телом. Тренироваться, естественно, был не в состоянии. На следующий день - то же самое. Плюс ко всему вообще не мог заснуть. Тем не менее перед матчем пришел в раздевалку, сказал руководству, что очень хочу играть, но не уверен, что смогу. Надо выйти на раскатку и проверить, готов ли к поединку. Выхожу - и ни бросить не могу, ни пас отдать. Любое резкое движение жутко отдает в шею. Играть было просто невозможно. Кстати, когда через неделю уехал из Монреаля домой в Нью-Йорк, шея все еще болела. А эти журналисты, даже не попытавшись разобраться в ситуации, вынесли приговор: бросил, мол, команду...

-И на контрасте привели в пример Койву и Уланова, которые играли с серьезными травмами.

- Да, на следующий день после четвертого матча они подскочили: "Как ты мог не выйти на лед! Посмотри на Койву - он со сломанной рукой играл!" Ну и что? Парень не играл, а мучился, много пользы команде не принес, только травму усугубил. Я видел его руку - волдырь такой, что под конец матча Койву клюшку держать не мог, ему заморозку после каждого периода делали. Но даже не в этом дело. Когда журналисты начали с пафосом противопоставлять меня Койву, пришлось их немножко "притормозить" и рассказать, в каком состоянии я играл больше половины плей-офф. Во втором матче первого круга против "Питтсбурга" после одного из столкновений почувствовал, что у меня в руке что-то хрустнуло. Доктор хотел снимок делать, а я отказался. Заявил, что, даже если есть трещина, все равно выйду на лед. И играл - на уколах, травмированный большой палец полностью замораживал. Вот только не кричал об этом на каждом углу. Не потому даже, что я такой мужественный, а хотя бы из соображений собственного здоровья - если бы соперники узнали, что у меня есть повреждение, то не преминули бы добавить. Но я хотел играть в Кубке Стэнли и считал, что с травмой руки на площадку, пусть и через боль, выходить можно. Но шея - это совсем другое дело. Если бы я вышел на ту игру и умер на льду, то потом никто бы не обвинил меня в симуляции. А кто знает, как могло сложиться? "Навернули" бы мне где-нибудь в углу площадки, и я легко мог остаться инвалидом. А у меня семья, дети, и надо думать о них. Поэтому я, как человек, который обязан профессионально относиться к своему здоровью, не принял участия в том матче.

-Для вас стала откровением та травля Владимира Малахова, которая началась в прессе сразу после серии с "Баффало"?

- Ничуть. Надо же было крайних найти! А тут как раз русский "подставился" - не вышел на последнюю игру. О французе они и не подумали бы такое написать. Ну и Господь с ней, с этой травлей. Не нравится - меняйте! Раз не подхожу, не являюсь бойцом до мозга костей, готовым сражаться за "Монреаль", - продавайте в другой клуб! Особо расстраиваться не стану. Только вот почему-то не меняют...

ХОЧУ УБЕЖАТЬ ОТ ЭТИХ МОНРЕАЛЬСКИХ ЖУРНАЛИСТОВ

-К длительной забастовке морально готовы?

- Вполне. Понимаете, помимо того, что пишет монреальская пресса, существует объективная статистика, на которую серьезные люди и обращают внимание. Не только та, которая вызывает наибольший резонанс у болельщиков, - голы, очки, штрафные минуты, а более скрытая. К примеру, количество набранных очков относительно проведенных матчей, очки, набранные в большинстве, полезность игры в меньшинстве. Во всех этих категориях я вхожу в пятерку, а в некоторых - и в тройку лучших защитников лиги. Поэтому никуда особо не тороплюсь, сижу и жду. Ничего от меня не уйдет.

-Где будете кататься, если контрактный спор затянется?

- А зачем? Ледовая практика - дело наживное. Да и с "физикой" не стоит перебарщивать. Это я понял в свой первый же сезон в НХЛ. Тогда готовился к сезону в Союзе с нашими солидными нагрузками, и в результате под Новый год у меня случился такой упадок сил, что я был просто не в состоянии выйти на тренировку. Месяц мне хотелось с закрытыми глазами лежать дома и никого не видеть - так было плохо. К НХЛовскому сезону надо готовиться иначе, чем к отечественному, в котором энергии тратится гораздо меньше.

-Не беспокоит, что очередной чемпионат близок, а в вашем статусе никаких изменений?

- Чем ближе сезон - тем большее давление на "Монреаль", тем выгоднее для меня ситуация. Одно время шли разговоры об обмене меня в "Торонто" на вратаря Феликса Потвена. Но "Торонто" заявило, что в придачу к Потвену хочет продать и дорогостоящего защитника Мэтью Шнайдера, а "Монреаль", насколько я понимаю, его не хочет. Словом, пока неясно, чем все это закончится. Возможно, меня обменяют прямо перед началом сезона. Откровенно говоря, был бы этому рад.

-Рады?

- Не в смысле ухода из команды, которая мне очень нравится. Вздохну с облегчением, если избавлюсь от этого кошмарного монреальского прессинга со стороны журналистов. О коллективе, о тренере Алене Виньо как раньше, так и сейчас могу сказать только хорошее. Кстати, после позапрошлого сезона, когда команду возглавлял Марио Трамбле, настроение у меня было отвратительным. И когда новый наставник захотел со мной пообщаться, я ему высказал все, что считал неправильным в организации работы в клубе. В частности, о недопустимости разного отношения руководства к "англичанам" и "французам". Подобным резким выступлением почти сознательно шел на конфронтацию. Думал, что главному тренеру не понравятся мои слова и меня обменяют. Но Виньо оказался здравомыслящим человеком и даже принял мои рекомендации к сведению. Но вот прессу, к сожалению, он поменять не может. Стараюсь, конечно, не обращать на нее внимания, но я все-таки живой человек. И любому терпению когда-то приходит конец. Единственный в городе журналист, который пишет все как есть, - это Рэд Фишер из "Монреаль Газетт". Человек, который включен в "Галерею славы" НХЛ, который издавал книги о хоккее, когда я еще пешком под стол ходил. Вот если он в своих публикациях говорит, что я сыграл плохо, - значит, так оно и есть. Остальные же руководствуются не интересами хоккея, а какими-то иными соображениями. Одно дело - "Айлендерс", где считалось счастьем, когда к тебе после игры подходили два репортера, и совсем другое - "Монреаль", где после каждой тренировки на тебя наезжают пять телекамер, налетают 500 журналистов, и в вопросах каждого второго какой-то подвох. А потом те, кто не услышал ответов, интересуются у счастливчиков: "Что он сказал?" Те по-своему интерпретируют слова хоккеиста, и такие, с позволения сказать, цитаты печатаются в газетах. А к ним - комментарии, нередко крайне предвзятые. Жить в такой обстановке, поверьте, очень непросто.

МОСКВА ЗАМЕТНО ПОХОРОШЕЛА, НО КОЕ-ЧТО В НЕЙ МЕНЯ ОПЕЧАЛИЛО

-Хотя бы летом у вас появляется возможность уйти от этой обстановки. Знаю, что большую часть отпуска вы проводите на Лонг-Айленде под Нью-Йорком, где у вас дом. А поездка в Москву в этом году получилась удачной?

- Несомненно. Город за последние годы очень похорошел, стал по-настоящему красивым. Кое-что, правда, опечалило. Однажды ко мне подошла бабушка и попросила денег. Не профессиональная попрошайка, каких можно легко узнать, а обычная старушка, у которой нищенская пенсия. Было очень неприятно, что человек, который всю жизнь проработал на государство, на старости лет вынужден ходить и попрошайничать. Правда, видел я и уникальных людей, которые один день стояли без руки, другой - без ноги... Но когда денег просят нормальные старики или ребята, ставшие инвалидами в Чечне, становится не по себе.

Хватает, конечно, и приятных впечатлений. Заметил, что есть много ресторанов и ночных заведений, где цены не космические, а вполне нормальные. Появились у меня и новые любимые места.

-На каких-нибудь концертах побывали?

- Мне предлагали пойти на "Роллинг Стоунз", но я не так давно слышал их в Монреале. А поскольку я не очень большой поклонник этой группы, решил не повторяться.

-В Монреале часто удается выбраться на какие-нибудь культурные мероприятия?

- Туда приезжают многие звезды, но чаще всего во время наших выездов, когда появляется возможность растопить лед. Из того, что видел, запомнилось шоу Дэвида Копперфилда. Точнее, не столько само шоу, сколько то, что нам с Валерой Буре, которого тогда еще не обменяли в "Калгари", удалось пробраться за кулисы, несмотря на категорический запрет организаторов. Они даже весь дворец перекрыли, чтобы никто не раскусил его "магию". Но мы не могли упустить такой шанс. С невинными лицами сказали охранникам, что идем в раздевалку, а когда они опомнились, было уже поздно. И мы убедились в том, что все "чудеса" Копперфилда - это обман. Сами видели натянутые и невидимые зрителям струны, с помощью которых он совершает все свои фокусы.

Игорь РАБИНЕР