Газета Спорт-Экспресс № 249 (1858) от 9 ноября 1998 года, интернет-версия - Полоса 15, Материал 1

ДРАМУ В АВСТРАЛИИ И ТРИУМФ В ЯПОНИИ РАЗДЕЛЯЮТ 1082 ДНЯ

1 ноября 1998 года "Формула-1" получила 27-го в своей почти полувековой истории чемпиона мира. Им стал 30-летний финн Мика Хаккинен.

Лидер "Макларена" выиграл свой первый в карьере пилота "Больших призов" титул спустя 1082 дня после памятной всем страшной аварии 1995 года на квалификации в Аделаиде. Получается, эти 1082 дня отделяют Хаккинена-неудачника от Хаккинена-триумфатора.

- В Аделаиде-95 вы, образно выражаясь, побывали на пороге смерти. Не хочется вспоминать об этом, однако люди, хорошо вас знающие, утверждают, что после той аварии вы здорово изменились...

- (Смеется.) Почему же - на пороге? Я успел и за порог шагнуть. Правда, только одной ногой. Аделаида-95 - это уже очень старая история. И хотел бы о ней забыть, но... Конечно, я здорово изменился после этого. Скорее, не я сам, а моя жизнь, мой взгляд на нее. Внезапно понял, что у жизни есть и другая сторона, не только гонки. В какой-то момент они перестали быть моей единственной целью. Пока я выкарабкивался после той аварии, поневоле пришлось проводить много времени с близкими, друзьями - до этого я был слишком занят, чтобы обращать внимание на такие вещи! Именно тогда и пришел к одному любопытному выводу: чтобы добиться того, чего хочешь, нужно выдавать "на-гора" все лучшее, что умеешь, но при этом всегда оставаться самим собой. Признаться, не самый приятный способ усваивать жизненные уроки! Никому не рекомендую. Но тогда же я понял: в один прекрасный день победа придет. Понял и другое - лучшее, что могу сделать, это просто ждать. Работать, не покладая рук, верить в себя, бороться с собой и соперниками - и ждать.

- Что ж, рецепт оказался хорош. И сработал. Как вы себя чувствуете в роли коронованной особы?

- Даже не знаю, с чего начать... Почему-то сейчас мне в голову лезут мысли о той невероятно трудной работе, которую мы проделали. Столько времени потребовалось, чтобы претворить мечты в реальность! Многие говорят: вот Хаккинен какой молодец - впервые боролся за титул и сразу же выиграл! На самом же деле я боролся с первого своего дня в "Макларене". Просто до тех пор, пока у меня в руках не оказалась машина, которой я мог доверять на все сто процентов, этого не было заметно.

Что же касается ощущений... Это, это... грандиозно! Особенно когда ловишь краем глаза колыхание черно-белого клетчатого флага и понимаешь: победа! Правда, я еще до сих пор не осознал как следует, что "Макларен" выиграл все, что мог, - и титул, и Кубок. Это слишком много, чтобы свыкнуться с этим так быстро.

- Как сложилась для вас решающая гонка?

- С одной стороны, намного легче, чем многие другие в этом сезоне, а с другой - это был, возможно, самый трудный для меня "Гран-при". Пожалуй, впервые в сезоне я почувствовал, как давит на меня необходимость выигрывать. Нет, не выигрывать. Необходимость провести гонку так, как я умею. Не хуже. Я знал, что для победы не нужно никакого чуда, что достаточно того, что я делал в этом году уже не раз. Но перед стартом нервничал, а потому как следует сосредоточиться, собраться с мыслями было трудно. Лишь чуть позже, к моменту первого старта, мне удалось сконцентрироваться на предстоящей гонке.

- А после второго старта вы, видимо, и вовсе успокоились.

- Когда мне из боксов по радио передали, что Шумахера переводят на последнюю линию поля, я мысленно выдохнул и подумал: "Неплохо". Даже закралась мысль о том, что - все, дело сделано. Но я вовремя выгнал ее вон. На ее место быстро пришла другая: а что будет, если со мной случится какая-нибудь неприятность, а Шумахер, напротив, сумеет выбраться в голову пелотона? От этого стало совсем неприятно. Но в то же время помогло не завалить гонку.

- Какой момент "Гран-при Японии" стал для вас решающим?

- Тот, когда я, проезжая второй поворот после прямой "старт/финиш", увидел на обочине красную машину. Сначала даже не понял, что это "Феррари" Шумахера. Лишь когда по радио из боксов передали, что он сошел, я сообразил: вот теперь действительно все. Захотелось заорать дурным голосом, выскочить из кокпита и запеть. Но вместо этого я, послушавшись настойчивых увещеваний мистера Денниса (он по радио постоянно повторял: "Спокойней, спокойней"), снова собрался и поехал выигрывать. В конце концов моя команда да и я сам заслужили эту победу.

- Что скажете о своем соперничестве с Шумахером?

- Это был очень трудный, но и очень хороший сезон. Хорошие, профессиональные и честные гонки.

- Вы в непосредственной схватке выиграли у очень сильного и опасного конкурента. Ни для кого не секрет, что Шумахера считают лучшим в современной "Формуле-1". Что вы чувствовали, когда примерно в середине лета Рон Деннис и Норберт Хауг пытались вести переговоры с ним о возможном переходе в "Макларен"?

- Это они руководят командой, а не команда ими. Значит, они должны заботиться о будущем "Макларена" и думать, как сделать это будущее как можно более успешным. Это означает, что они не имеют права упускать из вида ни одной возможности. Так что переговоры с Шумахером - это логичное и нормальное решение, особенно если вспомнить, что именно "Мерседес" поддерживал его в начале карьеры.

- Вас не пугала перспектива заполучить Михаэля в партнеры по команде вместо Дэвида Култхарда?

- Я вообще не из пугливых. К тому же у меня нет никаких поводов бояться кого-то.

- Частенько в нынешнем сезоне можно было слышать: мол, Хаккинен выигрывает только за счет автомобиля. Когда же выигрывал Шумахер, говорили: герой, великий гонщик. Вы считаете такую постановку вопроса справедливой?

- Конечно, нет. Хотя в первой половине сезона, когда "Макларен" и в самом деле намного превосходил "Феррари", мне в общем-то нечего было возразить в ответ на подобные слова. Но Монако, потом Австрия, как мне кажется, поставили все на свои места, а уж после Нюрбургринга, думаю, никому и в голову не приходило "обвинять" в моих победах только мою машину.

- Так ли велика была разница между "Маклареном" и "Феррари", как подчеркивал Михаэль Шумахер?

- Частично я уже ответил на этот вопрос. В начале сезона мы были лучше на голову, и, возможно, Михаэль был прав, когда повторял об этом на каждом углу. История гонок знает немало примеров того, как гонщик, критикуя свою команду, заставлял ее прогрессировать. Учтите, что в конце сезона уже сам Шумахер признавал: наши машины примерно равны.

- Ваши соперники в чемпионате традиционно пользуются большей поддержкой. К примеру, на стороне Шумахера так или иначе выступает почти вся немецкая и как минимум половина итальянской прессы. Ваш партнер Дэвид Култхард имеет тылы в лице британских журналистов. За вашей же спиной ничего подобного нет - вы в некотором роде чужой и для немцев ("Мерседес"), и для англичан ("Макларен")...

- Предпочитаю смотреть на это иначе: я свой и для немцев, и для англичан, и еще для японцев - вы забыли "Бриджстоун". А если серьезно, то никогда не жаловался на нелюбовь прессы. Впрочем, что бы ни говорили обо мне и ни писали, это никак не сказывается на моих гонках.

- После нескольких лет неудач "Макларен" при вашем непосредственном участии сейчас переживает новый взлет. Поэтому - хотите вы того или нет - чаще всего вас сравнивают с Айртоном Сенной. Однако, положа руку на сердце, вашу популярность с его не сравнить...

- А это вообще невозможно, на мой взгляд, - сравнивать популярность гонщиков разных поколений. Но вы правы - Сенна, Прост, Мэнселл имели совершенно иной уровень признания. И я знаю, почему. Не считаю себя скрытным человеком, но не люблю и не умею выказывать на публике свои эмоции. Я очень закрыт и мало кому позволяю приблизиться на очень уж близкое расстояние. Просто не считаю себя достаточно сильным - и смелым - для того, чтобы делить с кем-то свои переживания. А вот те, прежние парни, - они этого не боялись.

- Вы только что сказали, что боитесь делить с кем-то свою частную жизнь. А как же ваша жена, Эрья?

- Ну это же совсем другое дело! Она видела меня в таком положении, когда ничего не спрячешь (после аварии в Аделаиде-95 Эрья - тогда еще Хонкканен, а не Хаккинен, - уволившись в работы, провела рядом с Микой все три недели в госпитале и все время, вплоть до 5 февраля 1996 года, когда финн впервые после аварии сел за руль автомобиля.- О.Л.). Это ее заслуга в том, что я научился немного иначе смотреть на жизнь.

- Женитьба как-то повлияла на вас?

- Она придала больше веса и стабильности моему существованию. Моя жизнь - это ведь постоянное движение, бесконечные переезды, гонки, тесты, и это здорово - наконец-то иметь возможность хоть изредка, на короткое время, бросить якорь.

- Сегодня вы - человек не только семейный, но и довольно состоятельный...

- Вы правы - мне хорошо платят, как и любому спортсмену высокого класса. Я не стеснен в деньгах - это приятно и освобождает от многих проблем. Однако говорят, что счастье за деньги не купишь. Значит, они - не главное. Но я счастлив. Потому что здоров, потому что у меня есть работа, которую я люблю, отличные друзья и совершенно потрясающая команда.

- Ваш партнер Дэвид Култхард сказал, что рад вашей победе, как своей, поскольку считает, что в этом титуле есть и его немалая заслуга...

- Он нисколько не преувеличивает - вспомните хотя бы Мельбурн!

- Сезон-99 будет вашим четвертым сезоном в качестве партнеров по команде. Дэвид для вас и в самом деле идеальный напарник?

- Да. И я счастлив, что мы еще как минимум год будем работать вместе. Он быстр, профессионален, предельно честен и открыт. Мы ощущаем друг друга как неразрывное целое, как очень важную составляющую команды, а это главное в философии "Макларена".

- Как вы относитесь к его словам: этот год был годом Мики, следующий - я хочу быть в этом уверен - будет моим. Что, если в будущем году он, а не вы, добудет для "Макларена" очередной титул?

- Если он это сделает, это будет только справедливо, разве нет? И я буду рад. Но сдавать чемпионских полномочий без боя не намерен.

- Последний вопрос. О планах на будущее.

- Намереваюсь еще какое-то время поводить машину - что же еще? Я ведь только начал по-настоящему выигрывать и лишь вхожу во вкус! Честно говоря, собираюсь выиграть чемпионат и в следующем году: два титула подряд - вот о чем мечтаем моя команда и я сам.

...Выиграть чемпионат так, как это сделал Мика - лидируя с первого до последнего дня, - дорогого стоит. Уникальность успеха финна можно проиллюстрировать еще и такой деталью: набрав в общем зачете 100 очков, Хаккинен стал лишь четвертым гонщиком в истории, достигшим этого фантастического рубежа. До Мики в "Клуб 100" входили лишь Найджел Мэнселл (1992 г. - 108), Ален Прост (1988 г. - 105) и Михаэль Шумахер (1995 г. - 102).

Победный порыв Хаккинена произвел впечатление даже на его соперников. Чемпион мира-96 Дэмон Хилл, поздравляя финна с победой, сказал: "Абсолютно уверен в том, что на одном титуле этот парень не остановится!"

Ольга ЛИНДЕ