Газета Спорт-Экспресс № 221 (2120) от 27 сентября 1999 года, интернет-версия - Полоса 13, Материал 5

ЧЕМПИОНАТ МИРА

Гоги КОГУАШВИЛИ

БОРОТЬСЯ В ФИНАЛЕ ПРОЩЕ

Олимпийские игры 1996 года Когуашвили до сих пор считает самым большим разочарованием в своей жизни. В Барселоне он был 3-м, в Атланте - 13-м. Хотя объективно ему тогда пришлось тяжелее, чем кому-либо другому: в самом начале сезона борец был прооперирован по поводу серьезной травмы плеча, всего через два с половиной месяца стал чемпионом Европы, но к Играм подошел "пустой" - "перегорел" до начала соревнований. И с того самого момента стал яростно готовиться к очередной Олимпиаде. Результатом этой подготовки стали 3 победы подряд на мировых первенствах.

- Глядя на ваши первые схватки в Афинах, складывалось впечатление, что вы не в очень хорошей форме. Это так?

- Нет. Просто соревнования такого масштаба всегда начинаются тяжело и напряженно. Страшно сделать какую-то ошибку. Поэтому я и боролся очень напряженно.

- Можете назвать какой-то особенно тяжелый физически или психологически поединок?

- Все были тяжелыми. Вообще принято считать, что самое сложное - финальное выступление. Мне же было гораздо труднее настраиваться на полуфинал, потому что постоянно давит опасение, что в любой момент может случиться что-то непредсказуемое и на этом все закончится.

- Если бы до соревнований вас спросили, кто для вас наиболее неудобный и неприятный соперник, вы назвали бы Вронского?

- И еще как минимум десяток фамилий.

- Я слышала, как тренеры, и не только российские, неоднократно убеждали своих подопечных стараться не доводить дело до дополнительного времени, поскольку, по новым правилам, слишком велик риск проиграть случайно, как это случилось с Мурадом Кардановым. У вас же большинство поединков растянулось на 9 минут. Экономили силы или же просто не могли заработать необходимые очки быстрее?

- Новые правила вообще часто приводят к тому, что сильные борцы остаются без медалей. Что же касается меня, то ведь соперники-то какие попались! Чемпион Европы, призер чемпионата мира... Я думал только о том, что должен выиграть во что бы то ни стало каждый поединок - и не важно, за какое время. Все-таки 4-кратный чемпион мира.

- Теперь уже 5-кратный. А титулы соперников на вас морально давят? Например, то, что попавшийся вам в финале Анджей Вронский - двукратный олимпийский чемпион?

- В финале уже мало что морально давит. Ты знаешь, что даже в худшем случае получишь серебряную медаль. Не хочу сказать, что был бы доволен таким результатом, но то, что в финале бороться проще, - это факт. Что касается Вронского, то мне было по-настоящему тяжело бороться с ним за выход в финал два года назад на чемпионате мира во Вроцлаве. До этого мы не встречались ни разу, потому что Вронский выступал в категории 100 кг, а я - в более легкой 90-килограммовой. Потом поменялись правила, и мы оказались соперниками. Если вы помните, в тот день болеть за Вронского приезжали и президент Польши, и премьер-министр со всем кабинетом. Хотели лично вручить ему золотую медаль. А пришлось вручать ее мне - Вронский остался третьим.

- Наверное, на ковре он очень неудобный соперник. Почти на голову выше остальных, длинноногий, длиннорукий... Против таких есть какие-то особые приемы?

- Никогда не задумывался об этом. Если арсенал приемов достаточно разнообразен, то на ковре делаешь все автоматически. Тело само подстраивается. Главное, голову не терять.

- Какой период в этом сезоне был для вас наиболее тяжелым?

- Нам вообще тяжело - жизнь-то в России какая! Конечно, мы целый год по разным городам мотаемся, почти все время за границей, но ведь семьи-то остаются дома. Последний тренировочный сбор в Подольске я вообще вспоминаю, как кошмар. В тот день, когда в Москве взорвали первый дом, у нас должны были проходить контрольные схватки. Так я их совсем не помню. Все время казалось, что именно сейчас с мамой, женой и сыном может произойти что-то ужасное, и я не сумею помочь...